ХРЕСТОМАТИЯ ПО ИСЛАМУ
ВВЕДЕНИЕ
Предлагаемая «Хрестоматия по исламу» (Часть 1. Переводы с арабского, введения и примечания. Часть 2. Арабские тексты) задумана как учебное пособие для студентов старших курсов, обучающихся на восточных факультетах (вторая часть, прежде всего, для арабистов) высших учебных заведений. Первая часть «Хрестоматии» рассчитана и на более широкую аудиторию читателей, не имеющих возможности обращаться непосредственно к арабским источникам. Это религиоведы, философы, историки, а также все интересующиеся историей и идеологией ислама.
«Хрестоматия» построена в соответствии с программой курса «Введение в исламоведение», составленной в основном тем же коллективом авторов и опубликованной в журнале «Народы Азии и Африки» (1989, № 3, 106-116; № 4, 107-116; № 5, 112-122). В свою очередь, программа разработана по решению всесоюзных совещаний исламоведов и по поручению Всесоюзной ассоциации востоковедов.
Комментированные переводы текстов, включенные в первую часть «Хрестоматии» (кроме перевода раздела из «Китаб ал-харадж» Абу Йусуфа), в основном проработаны на занятиях исламоведческого семинара, действующего в Санкт-Петербургском филиале Института востоковедения РАН. Таким образом, авторы «Хрестоматии» – арабисты, ведущие специальные исследования в соответствующих областях исламоведения и имеющие опыт работы со средневековыми арабскими источниками. Разделы «Хрестоматии» соответствуют основным областям традиционного исламоведения – житие Пророка и история зарождения ислама, Коран и экзегетика, хадисоведение, догматика, суфизм, ал-фикх (мусульманское право).
«Хрестоматию» подготовили: Раздел 1. Мухаммад и начало ислама – Вл.В. Полосин (перевод) и М.Б. Пиотровский (введение и примечания); Раздел 2. Коран и его толкования – Е.А. Резван; Раздел 3. Хадисы, сунна Пророка – Д.В. Ермаков; Раздел 4. Догматика. Идейные расхождения в исламе – С.М. Прозоров (ал-Багдади) и Д.В. Ермаков (Ахмад б. Ханбал); Раздел 5. Суфизм – А.Д. Кныш; Раздел 6. Мусульманское право (ал-фикх) – А.Э. Шмидт (архивный перевод) и А.С. Боголюбов (введение и примечания).
Цель авторов «Хрестоматии» – дать по возможности объективные и исторически конкретные сведения об исламе как об идеологической системе, одной из существенных черт которой было и остается разномыслие, своего рода «лимитированный плюрализм» в вопросах вероучения и права. В основе подбора текстов лежит наше представление о том, что ислам как идеологическая система исторически формировался и продолжает функционировать в борьбе идей и мнений. Такой подход к исламу, опирающийся на анализ содержания разновременных и разнохарактерных арабских источников, принципиально отличается от взгляда на ислам, проповедуемого, к сожалению, и поныне, как на догматически застывшую, косную структуру, лишенную творческой потенции.
Потребность в такого рода «Хрестоматии» определяется прежде всего тем, что отечественное востоковедение до сих пор не подготовило ни одного учебного пособия, которое содержало бы оригинальные материалы по разным аспектам исламской идеологии . Это тем более парадоксально, что наша страна исторически связана с мусульманским миром. Непосредственное соседство с мусульманскими странами, не говоря уже о том, что значительная часть населения нашей страны не только в прошлом, но и в настоящее время исповедует ислам, определяет актуальность и научно-практическую значимость изучения истории и идеологии ислама. Потребность в объективных сведениях об исламе особенно ощущается в наше время, когда в силу исторических обстоятельств неизмеримо вырос интерес к исламу, причем интерес не только среди специалистов, но и среди самых широких кругов читателей. Вместе с тем отечественное исламоведение и особенно публицистика на религиозные темы, десятилетиями служившие конъюнктурным задачам антирелигиозной пропаганды, преподносили читателям ислам в препарированном виде, навязывая им, по сути, одностороннее, негативное отношение к этой религии. Глядя на ислам сквозь призму антирелигиозной пропаганды и практически не имея возможности ознакомиться непосредственно, хотя бы в переводах, с арабскими источниками по исламу, наши читатели, в том числе и студенты-восточники, оказались не подготовленными к адекватному восприятию сложных идейно-политических процессов, происходящих ныне в регионах распространения ислама.
Прежде всего, малодоступен читателям Коран – главный источник исламского вероучения. Изданный в 1963 г. перевод Корана на русский язык не был предназначен для публикации. Это предварительные материалы по переводу Корана, который И.Ю. Крачковский прорабатывал на занятиях со студентами. Без специальных комментариев этот перевод не дает в полной мере представления об объеме и значимости содержащейся в Коране информации. К тому же девять десятых тиража 2-го издания этого перевода (М., 1986) практически не попало не только к рядовым читателям, но и к специалистам.
Еще в меньшей степени наши читатели имели возможность ознакомиться с мусульманской экзегетикой, игравшей на протяжении всей истории ислама значительную роль практически во всех сферах духовной жизни мусульманского общества и черпавшей самые разные аргументы из Корана. В «Хрестоматии» представлены переводы комментариев к 98-й суре Корана, составленные в разное время и разными по религиозно-политической ориентации авторами. Эти комментарии показывают, с одной стороны, сколь неоднозначно мусульманские экзегеты воспринимали содержание Корана, пытаясь приспособить его к потребностям своего места и своего времени. С другой стороны, эти комментарии показывают, насколько идеи и образы, заложенные в Коране, служили и продолжают служить духовными и ценностными ориентирами для мусульман, несмотря на все отличия региональных форм бытования ислама.
Слабо представлен в отечественном исламоведении и второй источник исламского вероучения – сунна Пророка, хадисы. Между тем хадисы содержат чрезвычайно обширные и разнообразные сведения обо всех сторонах духовной жизни мусульманского общества. Наряду с Кораном они служили основным элементом в процессе формирования богословско-правовых принципов, предопределяя многообразие точек зрения по религиозно-политическим, этическим, правовым вопросам.
Несколько лучше обстоит дело с переводами источников по мусульманскому праву (ал-фикх), с изложением этико-правовых норм, регламентирующих образ жизни и быт мусульман. Однако большая часть этих сведений относится к позднему периоду истории мусульманского общества и извлечена не из арабских, а из персидских и тюркоязычных источников, отражавших специфические формы бытования ислама в отдельных регионах мусульманского мира. Учитывая это обстоятельство, мы сочли целесообразным и полезным включить в «Хрестоматию» перевод (архивный материал) раздела одного из самых ранних арабских источников по мусульманскому праву – «Китаб ал-харадж» Абу Йусуфа (ум. в 182/798 г.), сыгравшего решающую роль в разработке ханафитского учения.
В последние полтора десятилетия впервые в нашей стране были изданы исследования и комментированные переводы оригинальных арабских источников по истории шиитского ислама, суфизма, мусульманского богословия . Однако мизерный тираж этих изданий (адресованных, правда, специалистам, но без учета возросшего интереса к исламу) предопределил их судьбу. Они практически не дошли до читателей и еще при выходе из печати стали библиографической редкостью, разделив в этом отношении участь перевода Корана на русский язык.
В эти же годы западные исламоведы, вероятно не без влияния «исламского фактора» в современном мире, подготовили публикации, содержащие переводы на английский язык фрагментов из средневековых арабских сочинений разных жанров и направлений. Среди них следует упомянуть книгу «Темы исламской цивилизации», изданную Джоном Уильямсом и предназначенную для широкого читателя. В издание включены фрагментарные переводы, выполненные и опубликованные ранее разными исследователями из нескольких десятков самых разножанровых сочинений – от Корана и сунны до публицистики – написанных в разных регионах мусульманского мира и в разное время, вплоть до XX в. Столь обширный и разнообразный материал издатель сгруппировал по шести темам, предварив каждую из них переводом соответствующих сур Корана. Эти темы следующие: община, идеальный правитель, божественная воля, ожидаемый избавитель, джихад, друзья Аллаха.
К числу публикаций, предназначенных для специалистов, относятся изданные А. Риппином и Я. Кнаппертом переводы на английский язык источников по изучению ислама . Публикация состоит из общего Введения (1) и восьми разделов, посвященных соответственно восьми областям исламоведения. Это: Священное писание, его значение и интерпретация (2); Религиозная история (3); Ритуальная практика (4); Право (5); Теология (6); Сектантские движения (шииты, исмаилиты, бехаиты) (7); Мистицизм (8); Интерпретация ислама в современном мире (9). Главы подразделены на параграфы и пункты, посвященные конкретным темам, сочинениям и их авторам. Переводы (часть из них подготовлена специально для рассматриваемого издания) снабжены примечаниями. В книге даны библиография, глоссарий, указатели.
Бесспорным достоинством издания А. Риппина и Я. Кнапперта, предназначенного, прежде всего, для студентов университетов и колледжей, является то, что в него включен широкий круг источников, отражающих многообразие форм исламской идеологии от общеисламских концепций, изложенных в Коране и в трудах известных мусульманских богословов разных школ и времен, до региональных форм бытования ислама, от доктрин «официального» ислама до практики «народного» ислама, существующей ныне в разных странах мусульманского мира.
По ряду причин оба эти издания, к сожалению, у нас недоступны широкому читателю.
Такова в общих чертах ситуация с переводами оригинальных арабских источников по истории исламской идеологии .
Жизнеспособность ислама как идеологической системы, о чем говорилось выше, обусловлена рядом специфических черт этой религии, порожденных конкретными социально-историческими условиями ее возникновения. Одной из особенностей ислама было то, что в нем изначально отсутствовал институт узаконения религиозных догматов, подобный, например, церкви и Вселенским соборам в христианстве. Формирование общественного мнения по религиозным вопросам принадлежало не конституированной организации или главе государства, а частным лицам, «людям религии» (риджал ад-дин) – «улама» и «фукаха», авторитет которых основывался исключительно на их знаниях в области религиозных наук. Это, естественно, вело к разногласию в богословско-правовых вопросах, но одновременно открывало возможность народам, принявшим ислам, участвовать в разработке исламской религиозной системы и вносить свой вклад в духовный мир ислама.
Фактическому разномыслию способствовало в первую очередь то обстоятельство, что основные источники исламского вероучения – Коран и сунна – не давали однозначного ответа на возникавшие вопросы теории и практики ислама. Сторонники самых разных точек зрения черпали свои аргументы из Корана и сунны, обвиняя оппонентов в искажении истинного смысла «откровения». В результате основополагающие идеи ислама, заложенные в Коране и хадисах и отличающие духовный мир ислама от других культурно-конфессиональных систем, объективно получали неоднозначное толкование и порождали многочисленные расхождения в отношении принципиальных положений вероучения и права (единобожие, пророчество, вера, сущность и атрибуты Аллаха, имамат, эсхатология), не говоря уже о частных вопросах, а также об этике, ритуале и т.д. Единой и общепризнанной богословской школы в исламе не сложилось.
В своем развитии ислам прошел как бы три стадии или, условно говоря, три возраста. Первая стадия – кораническая. В Коране устами пророка Мухаммада изложен (хотя и не в систематизированном виде) комплекс религиозно-политических и социальных взглядов, правовых и этических норм, отражавших новый уровень религиозного сознания обитателей Аравии и соответствовавших новым социальным условиям их существования. Эти коранические представления стали ценностными ориентирами для всего мусульманского мира вплоть до наших дней.
Однако уже на рубеже I/VII – II/VIII вв. в исламе, как вследствие внутренних процессов развития, так и под влиянием духовного мира соседних, в первую очередь завоеванных мусульманами народов, возникают идейные споры и расхождения по вопросам вероучения. Вслед за расхождениями по вопросу о верховной власти, появившимися в правление Али и расколовшими мусульманскую общину на шиитов, хариджитов и «правоверных» суннитов, начались споры по вопросам веры и неверия, предопределения и свободы воли, сущности и атрибутов Аллаха и т.д. Эти споры порождали многочисленные школы и группировки, каждая из которых стремилась доказать правоту своих взглядов и обвинить противников в «заблуждении» и «неверии». Перевод главы о вере из «Китаб усул ад-дин фи-л-калам» ал-Багдади, представленный в 4-м разделе «Хрестоматии», показывает, что в течение по крайней мере первых четырех веков ислама проблема веры оставалась предметом острых дискуссий среди мусульман.
Период идейных споров и расхождений в разных регионах Халифата проходил с разной степенью их глубины, остроты и продолжительности. Характерным для этой второй стадии развития ислама было разномыслие, регулируемое общеисламскими принципами.
Третья стадия развития ислама связана с его внедрением на более высоком уровне в сознание населения «периферийных» регионов мусульманского мира и со сложением местных форм его бытования. Народы с иными культурными традициями, включившись в духовную жизнь мусульманского мира, привнесли в ислам свои религиозно-этические представления, правовые нормы, обычаи. Шел диалектический процесс взаимовлияния ислама «теоретического» и «бытового», «официального» и «народного». Этот процесс проходил также не одновременно в разных регионах мусульманского мира и привел к тому, что в крупных историко-культурных регионах (Мавераннахр, Иран, Северная Африка, Индия, Индонезия и др.) ислам приобрел специфические черты. Решение проблемы соотношения ислама единого и ислама регионального имеет важное научно-методологическое значение. В основе этого решения лежит признание того объективного факта, что наряду с общеисламскими принципами, объединяющими весь мусульманский мир, существуют различные региональные формы бытования ислама. В таком случае проблема отнесения тех или иных представлений, норм, обычаев к исламским или «инородным» переходит в плоскость лишь ретроспективного анализа, а основным критерием принадлежности к духовному миру ислама является самосознание человека или целого народа, считающих себя мусульманами.
В ходе исторического развития различные школы и направления мусульманского богословия, права, экзегетики, хадисоведения, суфизма находились в сложном взаимопереплетении, объединенные рамками общей религиозной системы – ислама. В этом принципиальном положении, на наш взгляд, и лежит ключ к пониманию механизма функционирования ислама как идеологической системы. Публикуемые в «Хрестоматии» материалы должны способствовать его осмыслению.
Вторая часть «Хрестоматии» содержит арабские тексты, переводы которых даны в первой части, а также дополнительные тексты, принадлежащие разным авторам и относящиеся к разным областям исламоведения. Эти тексты предназначены для самостоятельной работы над ними. При отборе дополнительных текстов учитывались их тематика и важность для изучения истории ислама, а также то обстоятельство, что вне «Хрестоматии» эти тексты малодоступны.
В «Хрестоматии» представлены иллюстрации – образцы арабских рукописных текстов. Их включение функционально преследует две цели: а) дать представление о подлинных рукописных сочинениях и о видах почерков; б) помочь приобрести навыки в чтении рукописей.
При работе над «Хрестоматией» рекомендуется обращаться к соответствующим статьям в изданиях: «Ислам. Краткий справочник» (2-е изд. – М., 1986), «Ислам. Энциклопедический словарь» (М., 1991), а также познакомиться со вступительной статьей «Ислам как историческое явление» в справочнике «Ислам. Словарь атеиста» (М., 1988).
Ленинград, июнь 1989 г., С. Прозоров
РАЗДЕЛ I. МУХАММАД И НАЧАЛО ИСЛАМА
Личность основателя ислама занимает в его религиозной доктрине огромное место. Это человек, избранный Богом в качестве своего посланника (расул) и пророка (набий). Признание пророческой миссии Мухаммада является одним из двух элементов мусульманского символа веры: «Нет никакого божества, кроме Аллаха, Мухаммад – посланник Аллаха». Учение о пророке и пророчестве – одна из главных тем мусульманского богословия.
Реальная история возникновения ислама вся окрашена личностью Мухаммада. Он резко выделяется среди религиозных проповедников и учителей, в большом числе действовавших на Аравийском полуострове в начале VII в. Без сомнения, он является ярким примером того, как личность определяет и меняет ход истории. Последние годы жизни Мухаммада известны довольно детально, с большим количеством бытовых эпизодов. Поэтому мы можем хорошо представить себе этого человека – обыкновенного и земного, но в то же время одну из главных фигур в истории человечества.
Мусульманская литература о Мухаммаде весьма обильна и разнообразна. В нее входят хадисы (предания о высказываниях и поступках Пророка), жизнеописания Мухаммада, различные сочинения о его достоинствах и внешних чертах и даже специальные сборники молитв и стихотворений, восхваляющих его.
Все, что рассказывает о Мухаммаде мусульманская религиозная литература, складывается в идеальный образ пророка, на который ориентируется в своей жизни каждый мусульманин. В этом образе воедино сплетены действительность и чудесные народные сказания, реалии аравийской жизни и идеальные представления богословов. Это – Мухаммад ислама.
Что же касается Мухаммада исторического, то в востоковедной науке шли и идут споры о том, насколько дошедшие до нас материалы о Мухаммаде отражают историческую действительность. Эрнест Ренан писал в свое время, что ислам родился при полном свете истории. Поколения востоковедов конца XIX – начала XX в. усердно доказывали, что это не так, подвергая жесткой критике мусульманские тексты о ранней истории ислама.
В советской околонаучной публицистике появились даже курьезные утверждения о том, что Мухаммада вообще не было. Более внимательное прочтение источников показало, однако, что степень их достоверности весьма велика, хотя многое действительно сочинено уже после событий под влиянием обстоятельств, политических соображений, литературной и религиозной фантазии (критерии для разделения достоверного и недостоверного вырабатываются очень трудно). Сейчас продолжается большая критическая работа над источниками, проверяются и уточняются многие детали. В целом мы можем сказать, что неплохо знаем последние 10-15 лет жизни Мухаммада, предшествующий период известен лишь в отдельных эпизодах.
Главные сочинения, рассказывающие о жизни Мухаммада, составляют жанр «сира» (сира – «жизнь, жизненный путь; жизнеописание»). В рамках этого жанра есть большие и подробные сочинения, претендующие на изложение всех событий жизни Мухаммада. Наряду с ними весьма распространены краткие трактаты с концентрированным набором сведений, особо важных для простого мусульманина.
Мы предлагаем читателю образцы этих двух типов сочинений: отрывки из самого обширного и авторитетного «Жизнеописания посланника Аллаха» Ибн Исхака – Ибн Хишама и полный текст «Кратчайшего жизнеописания наилучшего из людей» Ахмада б. Фариса ар-Рази.
«Жизнеописание посланника Аллаха», составленное Ибн Хишамом ал-Химйари, является едва ли не канонической книгой. Для мусульман это самый авторитетный (после Корана и хадисов) источник сведений о жизни Пророка, любимое чтение, возвышающее дух и поучающее. Это самое раннее сочинение о Мухаммаде, дошедшее до нас. Все книги о Мухаммаде и мусульманские всемирные истории основываются на материалах Ибн Исхака, легших в основу «Жизнеописания». Этот труд оказал большое влияние на всю мусульманскую культуру, став одним из значительных памятников и образцов арабо-мусульманской художественной прозы. История возникновения «Жизнеописания» вообще характерна для средневековой арабской литературы, она наглядно иллюстрирует свойственный ей подход к авторству, стилю и структуре научного сочинения. У этой книги трудно назвать одного автора, нет у нее и точного авторского названия.
В первой половине VIII в. (в начале второго века хиджры) переселившийся в Ирак из Медины знаток хадисов Абу Абдаллах Мухаммад б. Исхак (ум. в 150/767 г.) составил большой исторический труд из трех частей, называвшихся, как можно судить по цитатам, «ал-Мубтада» («Начало»), «ал-Мабас» («Направление посланником») и «ал-Магази» («Походы»). Первая часть повествовала о предшествовавших Мухаммаду пророках, две следующие, как бы замыкая всемирную историю, рассказывали о последнем пророке – Мухаммаде.
Впервые в большом историческом труде была воплощена исламская концепция мировой истории как цепи пророков. Впервые была написана связная биография Мухаммада. До этого жизнеописание Пророка существовало лишь в виде особых разделов в сборниках хадисов и в специальных рассказах о его военных походах.
Ибн Исхак был крупным знатоком хадисов, но собирал он у людей старших поколений не только их, но и эпические рассказы о древней истории, о персонажах иудейских и христианских сказаний. Собирал он также и стихотворения, произнесенные или якобы произнесенные в связи с тем или иным событием мусульманской или доисламской истории. Стихотворными отрывками в лучших арабских традициях пересыпан весь текст его сочинения.
Мединским ученым не нравился этот отход от строго исламской тематики. Они упрекали Ибн Исхака также за легкость отношения к материалу, за привлечение недостаточно достоверных, на их взгляд, сведений. Однако в Ираке, ученые которого традиционно соперничали с мединцами, сочинение Ибн Исхака стало очень популярным. Его пересказывали, передавали из уст в уста, заучивали наизусть.
Тем не менее, в целом виде оно до нас не дошло. Мы знаем многочисленные цитаты из сочинения Ибн Исхака и его переработку, осуществленную Абд ал-Маликом б. Хишамом ал-Химйари (ум. в 218/833 или 213/828 г.) на основе текста Ибн Исхака, который передавал Зийад ал-Баккаи (ум. в 183/799 г.).
Считается, что уже ал-Баккаи сильно сократил первоначальный текст. Ибн Хишам же подверг его серьезному и глубокому редактированию (тахзиб), приводя труд Ибн Исхака в большее соответствие с критериями строгой богословской науки, и сделал его исключительно биографией Мухаммада. Вся древняя часть была отброшена, сохранились (и были добавлены) некоторые сказания из доисламского прошлого Аравии, особенно Мекки, ставшие прямой предысторией деятельности аравийского пророка. Из биографии Мухаммада устранялись сообщения без надежных и полных ссылок на источники, стихи, где поносились Мухаммад и его сторонники. Исключались материалы, в той или иной степени не подтвержденные Кораном.
Ибн Хишам добавил некоторые сведения, собранные им самим, а также снабдил рассказ Ибн Исхака фактическими и грамматическими комментариями, дополняя или критикуя своего предшественника.
Традиционным названием сочинения стало «Сират расул Аллах» («Жизнеописание посланника Аллаха»), но дано оно позже и не принадлежит ни Ибн Исхаку, ни Ибн Хишаму. В рукописях и изданиях встречаются различные варианты этого названия, например «Сират ан-ваби» («Жизнеописание Пророка»). Автором «Сиры» мусульманская традиция обычно называет только Ибн Хишама, хотя материал первого автора в книге явно преобладает.
Предлагаемые читателю отрывки из «Сиры» дают представление об основных чертах ее стиля. Сообщение обычно вводится иснадом – перечислением имен тех лиц, через кого оно устно дошло до Ибн Исхака или Ибн Хишама. В рассказ вставляются стихотворные отрывки с описанием события или географического пункта, упомянутые в прозаическом тексте. За стихами следуют поясняющие их комментарии. Как правило, начинает повествование Ибн Исхак – «сказал Ибн Исхак» («кала Ибн Исхак»). Затем вступает Ибн Хишам – «кала Ибн Хишам» (эту фразу мы переводим как «говорит Ибн Хишам»). Разделение материалов двух авторов проведено в книге довольно последовательно, что дает возможность оценить вклад обоих ученых и именовать их вместе авторами «Сиры».
Избранные образцы посвящены началу жизни и пророческой деятельности Мухаммада. Предания о детстве пророка окрашены в чудесно-сказочные тона. Многие рассказы (например, о первом откровении Мухаммеду) существуют в нескольких, разнящихся друг от друга версиях. Читая все это, следует, однако, помнить, что слияние конкретной истории и легенд в единую художественную ткань повествования – не ошибки отсталого сознания, а жанровая природа книги. Перед нами – история жизни пророка и основателя религии, написанная для людей, эту религию исповедующих. Это – образ и идеал человека, сама жизнь и успехи которого стали чудесным доказательством величия Аллаха.
В этой книге есть дух ислама и его учения о пророчестве. Есть в ней реалии той среды, в которой ислам родился. Это прекрасный памятник ранней мусульманской историографии и надежный (хотя и трудный для анализа) источник для исторических реконструкций.
Раздел 1. Ибн Хишам. Сират саййидина Мухаммад расул Аллах («Жизнеописание господина нашего Мухаммада, посланника Аллаха»)
Утверждают согласно рассказам людей, но Аллах лучше знает, что Амина, дочь Вахба и мать посланника Аллаха – да благословит его Аллах и да приветствует! – рассказывала, что, когда она носила посланника Аллаха, ей было явление и было сказано: «Ты понесла господина этой общины. Когда он явится на свет, скажи: «Поручаю его покровительству Единого от зла всех завистников», потом назови его Мухаммадом». Когда она понесла его, она увидела, как из нее вышел сноп света, в котором ей стали видны дворцы Босры на сирийской земле. Прошло немного времени, и Абдаллах б. Абд ал-Мутталиб, отец посланника Аллаха, скончался, а мать посланника Аллаха еще была тяжела им.
Сказал Ибн Исхак: «Посланник Аллаха родился в понедельник по истечении двенадцати ночей с начала месяца раби первого в год Слона …».
Когда мать родила его, она послала сказать его деду Абд ал-Мут-талибу: «У тебя родился мальчик, приходи посмотреть на него». Тот пришел и посмотрел на него, а она рассказала ему о том, что видела, когда понесла его, что ей было сказано о нем и как было велено назвать. Говорят, что Абд ал-Мутталиб взял его, пришел с ним в ал-Кабу, встал, призывая Аллаха и благодаря за то, что он даровал ему. Потом он ушел с ним к матери, отдал его ей и стал искать для посланника Аллаха молочных братьев. …Кормилицей ему взяли женщину из бану сад б. бакр по имени Халима бинт Аби Зуайб . …А его приемного отца, который принял его воскормленником, звали ал-Харис б. Абд ал-Узза б. Рифаа… б. Хавазин.
Сказал Ибн Исхак: «Рассказал мне Джахм б. Аби Джахм, маула ал-Хариса б. Хатиба ал-Джумахи, со слов Абдаллаха б. Джафара б. Аби Талиба или кого-то, кто передал ему его слова, что Халима-садит-ка, дочь Абу Зуайба и кормилица посланника Аллаха, выкормившая его, рассказывала, что она ушла из своей земли с мужем и маленьким грудным сыном, а также с женщинами из бану сад б. бакр искать младенцев, которых можно взять выкармливать. //Она сказала: «Это было в засушливый год, все истребивший. Я ехала на своей серой ослице, и с нами еще была наша старая верблюдица, которая, клянусь Аллахом , не давала ни капли молока. Мы не спали целыми ночами из-за бывшего с нами ребенка, который плакал от голода, а у меня в груди не хватало для него молока, да и верблюдица не могла дать молока, чтобы напоить его утром, но мы надеялись на дождь и облегчение. Я ехала на этой своей ослице и задерживала караван из-за ее слабости и истощения, что тяготило всех, пока мы не добрались до Мекки, где хотели взять младенцев, чтобы выкармливать их. Не было ни одной женщины среди нас, которой не предлагали бы посланника Аллаха, но каждая отказывалась, когда ей говорили, что он сирота. Это потому, что мы все рассчитывали на щедрость отца ребенка и говорили: «Что может сделать мать или дед сироты?». Вот и не хотели его. Наконец, не осталось ни одной женщины из тех, что пришли вместе со мной, которая не взяла бы себе младенца, кроме меня. Когда же мы решили возвращаться, я сказала мужу: «Клянусь Аллахом, я не хочу возвращаться и быть единственной среди моих товарок, кто не взял младенца. Клянусь Аллахом, я пойду к этому сироте и возьму его». Он ответил: «Я не против этого. Может быть, Аллах в нем пошлет нам свое благословение».
И я пошла к нему и забрала его, а побудило меня к этому только то, что я не нашла другого. Взяв его, я вернулась к своей стоянке. Когда я прижала его к себе, обе груди мои склонились к нему, и в них оказалось столько молока, сколько он хотел. Он пил, пока не насытился, а вместе с ним пил и его брат. Они оба насытились и уснули, а раньше мы не могли спать из-за моего сына. Муж мой подошел к той нашей старой верблюдице и увидел, что у нее полное вымя. Он подоил ее и пил вместе со мной, пока мы оба не напились и не насытились, и мы провели самую прекрасную ночь. А наутро мой муж говорит мне: «Клянусь Аллахом, знай, Халима, что ты приняла благословенную душу!». «Клянусь Аллахом, надеюсь, что так», – ответила я.
Потом мы отправились в путь. Я ехала на своей ослице и везла его с собой. И, клянусь Аллахом, моя ослица обогнала весь караван, и ни один из их ослов не мог тягаться с нею, так что мои спутницы стали говорить мне: «Горе тебе, о, дочь Абу Зуайба, остановись и подожди нас! Разве это не та ослица, на которой ты ехала?». Я отвечала им: «Да, клянусь Аллахом, это та самая!». И они говорили: «Клянемся Аллахом, чудеса с ней творятся!».
Потом мы приехали в наши кочевья на земле бану сад, а более бесплодной земли у Аллаха я не знаю. Но с тех пор, как мы привезли посланника Аллаха, мое стадо приходило ко мне по вечерам сытым, с полным выменем, и мы доили животных и пили молоко. Никто же другой не мог выдоить и капли молока и ничего не находил в вымени, так что жившие там сородичи говорили своим пастухам: «Горе вам! Пасите там, где пасет пастух дочери Абу Зуайба». Но их скот приходил по вечерам голодным и не давал ни капли молока, а мой возвращался сытым, с полным выменем. И мы не переставали узнавать все новые проявления предпочтения Аллаха, пока посланнику Аллаха не исполнилось два года, и я отняла его от груди. Он рос, как никакой другой мальчик, и начал есть самостоятельно, когда ему еще не было двух лет»…
Сказал Ибн Исхак: «Рассказал мне Саур б. Йазид со слов некоего знающего человека, которым мог быть, как я считаю, только Халил б. Мадан ал-Килаби, что несколько сподвижников посланника Аллаха сказали: «О, посланник Аллаха, поведай нам о себе». «Хорошо, – ответил он. – Я тот, к чьей вере призывал Ибрахим и радостную весть о приходе
которого возвестил Иса . Моя мать, когда понесла меня, видела, что из нее вышел сноп света, осветивший для нее дворцы Сирии. Меня отдали кормилице из бану сад б. бакр. Однажды я с одним из братьев пас ягнят за шатрами, и тут подошли к нам два человека в белых одеждах с золотым тазом, полным снега. Они схватили меня, разрезали мне живот, потом вынули мое сердце, рассекли его, извлекли из него черный сгусток крови и выбросили его. Потом они обмыли сердце и внутренности этим снегом и очистили их. Затем один из них сказал другому: «Взвесь его и десять человек из его народа». Тот взвесил меня с ними, и я оказался равным им по весу. Тогда первый сказал: «Взвесь его и сотню его сородичей». И тот взвесил меня с ними, и я был равным им по весу. Первый сказал: «Взвесь его и тысячу людей из его народа». Тот взвесил меня с ними, и я уравновесил их. Тогда первый сказал: «Оставь его. Если бы ты взвесил его вместе со всем его народом, он был бы равен ему по весу».
Сказал Ибн Исхак: «Посланник Аллаха говорил: «Не было ни одного пророка, который бы не пас овец». Его спросили: «А ты, о, посланник Аллаха?». «И я тоже», – ответил он…».
Когда посланнику Аллаха исполнилось шесть лет, умерла его мать Амина бинт Вахб… Посланник Аллаха стал жить со своим дедом Абд ал-Мутталибом б. Хашимом. Для Абд ал-Мутталиба обычно расстилали коврик в тени ал-Кабы, и его сыновья сидели вокруг этого коврика, пока он не выходил к нему, но никто из них не садился на него из почтения к Абд ал-Мутталибу. А посланник Аллаха, уже подросший, приходил и садился на коврик. Его дядья хватали его, чтобы снять оттуда, но Абд ал-Мутталиб, видя, что они хотят сделать, говорил: «Оставьте моего внука! Клянусь Аллахом, у него великое будущее!». Потом он сажал его вместе с собой на коврик, гладил по спине и радовался, глядя на то, что он делает. Когда посланнику Аллаха исполнилось восемь лет, Абд ал-Мутталиб скончался, а было это через восемь лет после [похода] Слона…
После смерти Абд ал-Мутталиба посланник Аллаха жил со своим дядей по отцу Абу Талибом, потому что Абд ал-Мутталиб, как утверждают, поручил его заботам дяди, так как Абдаллах, отец посланника Аллаха, и Абу Талиб были братьями и по отцу, и по матери… Сказал Ибн Исхак: «Потом Абу Талиб отправился с караваном торговать в Сирию. Когда он приготовился в путь и собрался уезжать, посланник Аллаха, как утверждают, очень огорчился. Абу Талиб пожалел его и сказал: «Клянусь Аллахом, я возьму его с собой и мы с ним никогда не расстанемся». И отправился в путь вместе с ним. Караван остановился в Босре, в Сирии, а там жил в келье некий монах по имени Бахира, сведущий в науке христиан. В этой келье постоянно жил какой-нибудь монах, который, как утверждают, постигал их науку по бывшей там, как говорят, книге, передававшейся по наследству от одного к другому.
И вот в тот год они остановились около Бахиры. До этого они часто проезжали мимо него, но он не заговаривал с ними и не выходил к ним, пока не наступил этот год. Когда они остановились неподалеку от его кельи, он приготовил им обильное угощение, потому что, как утверждают, увидел что-то из кельи. Говорят, что, находясь в своей келье, он увидел посланника Аллаха в приближающемся караване и облако, которое прикрывало тенью одного его из всех людей. Потом они подошли и остановились в тени дерева неподалеку от него. Бахира посмотрел на облако, закрывшее тенью дерево, а ветви дерева склонились над посланником Аллаха, так что он укрылся в тени под ними.
Увидев это, Бахира спустился из своей кельи после того, как распорядился об этом угощении, и оно было приготовлено. И послал сказать им: «О, курайшиты , я приготовил для вас угощение и хотел бы, чтобы пришли вы все, малый и большой, раб и свободный». Кто-то из них ответил ему: «Клянусь Аллахом, что-то с тобой сегодня случилось. Ты ведь не делал этого для нас, хотя мы часто проходили мимо тебя. Что же с тобой сегодня?». Бахира сказал ему: «Ты прав, было так, как ты сказал. Но вы – гости, и я хотел почтить вас и приготовить вам угощение, чтобы вы все поели». Они собрались к нему, один лишь посланник Аллаха по молодости лет своих остался с их поклажей под деревом. Посмотрев на людей, Бахира не увидел признаков, которые ему были известны, и спросил: «О, курайшиты, пусть никто из вас не пропустит этого моего угощения». Они ответили: «Бахира, пришли все, кому следовало прийти к тебе. Нет только одного мальчика, он самый младший из людей и потому остался с их поклажей». Бахира сказал: «Не делайте так, позовите его, и пусть он разделит угощение с вами». Один бывший там курайшит сказал: «Клянусь ал-Лат и ал-Уззой , мы будем достойны порицания, если сын Абдаллаха б. Абд ал-Мутталиба не разделит с нами угощения!». И он пошел к нему, обнял и посадил вместе со всеми.
Увидев его, Бахира начал пристально разглядывать его и смотреть на разные приметы на его теле, о которых знал по известному ему описанию его. А когда люди наелись и разошлись, Бахира подошел к нему и сказал: «О, мальчик, прошу тебя именем ал-Лат и ал-Уззы ответить мне на то, о чем я спрошу тебя». Бахира сказал так ему, потому что слышал, как его сородичи клялись ими обеими. Утверждают, что посланник Аллаха ответил ему: «Не проси меня именем ал-Лат и ал-Уззы. Клянусь Аллахом, нет для меня ничего ненавистнее, чем они». Тогда Бахира сказал: «Так во имя Аллаха ответь на то, о чем я тебя спрошу». «Спрашивай, о чем хочешь», – ответил посланник Аллаха. И Бахира стал расспрашивать его о том, что он видит во сне, о его положении и прочих разных делах, а посланник Аллаха отвечал ему, и все совпадало с тем его описанием, что имелось у Бахиры. Потом он посмотрел на его спину и увидел печать пророчества у него между лопаток в том месте, где она должна была быть согласно описанию, что было у Бахиры».
Говорит Ибн Хишам: «Она была похожа на след кровососной банки».
Сказал Ибн Исхак: «Закончив, Бахира подошел к его дяде Абу Талибу и спросил его: «Кем приходится тебе этот мальчик?». «Это мой сын», – ответил тот. «Он не твой сын», – возразил Бахира. – «Отец этого мальчика не должен быть в живых». – «Он сын моего брата», – ответил Абу Талиб. Бахира спросил: «А что сталось с его отцом?». «Он умер, когда его мать была тяжела им», – ответил Абу Талиб. Тогда Бахира сказал: «Ты поведал правду. Возвращайся со своим племянником домой, но опасайся иудеев. Клянусь Аллахом, если они увидят его и признают в нем то, что признал я, они замыслят против него зло, а у твоего племянника великое будущее. Поторопись же с ним домой».
И дядя его Абу Талиб поспешно уехал с ним и привез его в Мекку, когда закончил торговать в Сирии. Как рассказывают люди, утверждали, что Зурайр, Таммам и Дарис – люди из числа обладателей Писания – разглядели в посланнике Аллаха то же, что и Бахира, во время этой поездки, когда он был вместе со своим дядей Абу Талибом. Они злоумышляли против него, но Бахира не допустил их к нему, напомнил им об Аллахе, о рассказе о нем и об описании его, которое они находят в Писании, и о том, что, если они решатся сделать с ним то, что задумали, все равно не смогут этого сделать. Наконец, они поняли его слова, признали его правоту, оставили в покое посланника Аллаха и ушли от него…».
Когда посланнику Аллаха исполнилось 25 лет, он женился на Хадидже бинт Хувайлид… Хадиджа была достойной и богатой женщиной, занималась торговлей. Для торговли своим товаром она нанимала людей, отдавая им товар, и сколько-то платила им. Курайшиты вообще были торговым людом. Когда она услышала о правдивости посланника Аллаха, великой его надежности и благородном нраве, она послала ему предложение отправиться торговать ее товарами в Сирию, взяв с собой ее слугу по имени Майсара, а за это пообещала заплатить больше, чем платила другим торговцам. Посланник Аллаха принял ее предложение, вышел в путь с этими ее товарами и слугой Майсарой, и они прибыли в Сирию.
Посланник Аллаха остановился в тени некоего дерева неподалеку от кельи одного монаха. Монах этот вышел к Майсаре и спросил его: «Что это за человек, остановившийся под этим деревом?». Тот ответил: «Это один курайшит, живущий в Святилище». Тогда монах сказал ему: «Под этим деревом никогда не останавливался никто, кроме пророков».
Потом посланник Аллаха продал товары, с которыми вышел в путь, купил все, что хотел, и отправился вместе с Майсарой назад в Мекку. Утверждают, что, когда наступал полдень и усиливалась жара, Майсара видел, как два ангела закрывали посланника Аллаха, ехавшего на верблюде, от солнца. Когда посланник Аллаха прибыл в Мекку к Хадидже с ее товарами, она продала то, что он привез, и выручила в два раза больше, чем обычно, или около того. А Майсара рассказал ей о словах монаха и о том, что видел, как два ангела укрывали его своей тенью.
Хадиджа была женщиной решительной, благородной и рассудительной, обладала теми качествами, которые Аллах даровал ей по своей милости. Когда Майсара рассказал ей все это, она послала за посланником Аллаха и сказала ему, как утверждают: «О, сын моего дяди , ты привлек меня родством, своим высоким положением среди сородичей, надежностью, добронравием и правдивостью». И она предложила ему себя в жены. А Хадиджа была тогда самой благородной из курайшитских женщин, самой достойной и богатой, и все ее сородичи хотели бы услышать это от нее, если б смогли… Когда она сказала это посланнику Аллаха, он рассказал обо всем своим дядьям. Его дядя Хамза б. Абд ал-Мутталиб пошел вместе с ним к Хувайлиду б. Асаду и посватал ее за него. И посланник Аллаха женился на ней…
Когда посланнику Аллаха исполнилось 35 лет, курайшиты собрались, чтобы перестроить ал-Кабу. Они хотели сделать это, чтобы покрыть ее крышей, но боялись сломать ее. А была она построена из валунов, уложенных выше человеческого роста. Они же хотели сделать ее выше и снабдить крышей. Причиной этого было то, что какие-то люди украли сокровище ал-Кабы, хранившееся в колодце внутри ее…
Люди боялись ломать ал-Кабу и опасались этого. Тогда ал-Валид б. ал-Мугира сказал: «Я начну ломать ее!». Он взял кирку и встал перед ней, говоря: «О, боже, не бойся! О, боже, мы хотим только добра!». Потом он начал ломать стену между Черным камнем и йеменским углом. Люди решили переждать эту ночь, сказав: «Мы посмотрим, если его поразит что-нибудь, мы ничего не будем в ней ломать, а восстановим так, как было. Если же с ним ничего не случится, значит Аллах доволен тем, что мы делаем, и мы сломаем ее». Наутро ал-Валид продолжил работу, он ломал, и люди ломали вместе с ним, а когда дошли до основания, сделанного Ибрахимом , нашли камни зеленого цвета, похожие на верблюжьи горбы…
Сказал Ибн Йсхак: «Потом курайшитские роды собрали камни для строительства ал-Кабы, причем каждый род собирал отдельно. Они начали возводить ее, а когда дошли до места, где находился Черный камень, перессорились из-за него. Каждый род хотел сам возложить его на место, отстранив других от этого. Они разошлись в стороны, стали клясться друг перед другом и приготовились к сражению… Кто-то из передатчиков утверждал, что Абу Умаййа б. ал-Мугира б. Абдаллах б. Умар б. Махзум, который в то время был самым старым среди курайшитов, сказал: «О, курайшиты, пусть рассудит вас в том, относительно чего вы расходитесь, первый, кто войдет в дверь этой молельни. Он и решит за вас». Так они и решили. И первым, кто вошел к ним, был посланник Аллаха. Увидев его, они сказали: «Это «Надежный», мы согласны на него, это Мухаммад». Когда он подошел к ним, и они все рассказали ему, он сказал: «Дайте мне плащ». Ему принесли плащ, и он взял своей рукой Черный камень, положил на него и сказал: «Пусть люди из каждого рода возьмутся за углы его и поднимут все вместе». Они так и сделали, а когда подняли его до того места, где он должен был быть, Мухаммад положил его на место своей рукой. Потом продолжили строить вокруг него. А курайшиты называли посланника Аллаха еще до того, как снизошло к нему откровение, «Надежным»…».
Сказал Ибн Исхак: «Рассказал мне Асим б. Умар б. Катада со слов нескольких своих сородичей, говоривших, что нас привело к исламу наряду с милостью Аллаха и указанием им истинного пути то, что мы слышали от иудеев. Мы были многобожниками и идолопоклонниками, а они – обладатели Писания, и было у них знание, которого не было у нас. У нас с ними были постоянные раздоры. Когда мы как-нибудь обижали их, они говорили нам: «Приблизилось время пророка, вот-вот он будет послан, и с ним мы будем убивать вас так, как убивали людей ада и Ирама» . Мы часто слышали это от них. А когда Аллах направил своего посланника, мы откликнулись, когда он призвал нас к вере в Аллаха. Мы поняли, чем они грозили нам от него, и опередили их, присоединившись к нему. Мы уверовали в него, а они его не признали…».
Рассказал Салама б. Салама б. Вакаша, участник битвы при Бадре: у нас в бану абд ал-ашхал был клиент из иудеев . Однажды он вышел к нам из своего шатра и встал перед людьми из бану абд ал-ашхал. Я был тогда одним из самых младших в племени, на мне был плащ, и я лежал на нем на площадке у жилища моей семьи. Он стал говорить о Дне воскресения, воскресении мертвых, Судном дне, весах, рае и аде. Говорил он это многобожникам и идолопоклонникам, не верившим в воскресение после смерти, и они сказали ему: «Горе тебе, о, такой-то! Неужели ты веришь, что люди после смерти будут отправлены туда, где есть сад и огонь, и где будет им воздано за их дела?». «Да», – ответил он. – «И клянусь тем, кем клянутся, что человек предпочел бы своей доле в аду самую большую печь, какая есть в доме, которую раскалят, засунут его в нее и замажут глиной топку, только бы избавиться завтра от этого зла». Они спросили: «Горе тебе, о, такой-то! А что свидетельствует об этом?». Он ответил: «Пророк, который будет послан из тех краев», – и показал рукой в сторону Мекки и Йемена. Они спросили: «А когда, по-твоему, это будет?». Иудей посмотрел на меня, а я был одним из самых младших среди людей, и сказал: «Если этот мальчик проживет свою жизнь, застанет его». И, клянусь Аллахом, прошли только день и ночь, и Аллах явил своего посланника, и он стал жить среди нас. Мы уверовали в него, а этот иудей не признал его от надменности и зависти. Мы сказали ему: «Горе тебе, о, такой-то! Разве не ты говорил нам о нем?». «Да», – ответил он, – «но это не он!».
Сказал Ибн Исхак: «Асим б. Умар б. Катада рассказал мне об одном старике из бану курайза . Он спросил меня: «Знаешь ли ты, почему приняли ислам Салаба б. Сайа, Асид б. Сайа и Асад б. Убайд из бану хадл, братьев бану курайза? Они жили вместе с ними в джахилии , а при исламе стали их господами». Я ответил: «Нет, клянусь Аллахом». Тогда он сказал: «Один иудей из жителей Сирии по имени Ибн ал-Хаййабан пришел к нам за несколько лет до возникновения ислама и поселился среди нас. Нет, клянусь Аллахом, никогда мы не видели человека, не молившегося пять раз в день, который был бы достойнее его! Он стал жить с нами. Когда у нас долго не выпадал дождь, мы говорили ему: «Выйди, о, Ибн ал-Хаййабан, и испроси для нас дождя». А он отвечал: «Нет, клянусь Аллахом, пока вы не принесете мне от себя милостыни». «Сколько?», – спрашивали мы его. Он говорил: «Са фиников или два мудда ячменя» .. Мы приносили ему это, и тогда он выходил с нами на окраину наших посевов и просил у Аллаха дождя для нас. И, клянусь Аллахом, не успевал он покинуть место, где сидел, как проходила туча и приносила нам воду. Он делал это не один, не два и не три раза. Потом приблизилась его кончина, когда он все еще жил с нами. Поняв, что умирает, он спросил нас: «О, иудеи, как вы думаете, что заставило меня уйти из страны вина и хлеба из кислого теста в страну нищеты и голода?». Мы ответили: «Тебе лучше знать». Он сказал: «Я пришел в это селение, ожидая явления пророка, время которого подошло, а это – место, куда он переселится. Я надеялся, что он будет послан, и я последую за ним. Скоро он явится к вам, о, иудеи, так не допустите, чтобы другие раньше вас приняли его. Посланничество его будет сопровождаться кровопролитием детей и жен, тех, кто воспротивится ему, будут брать в плен, но пусть это не отвращает вас от него». А когда выступил посланник Аллаха и осадил бану курайза, эти юноши – они были еще совсем молоды – сказали: «О, бану курайза! Клянемся Аллахом, это ведь тот самый пророк, о котором вам давал наказ Ибн ал-Хаййабан!». Но курайшиты возразили: «Это не он!». Юноши же сказали: «Да, клянемся Аллахом, это он, точно по описанию!». И они спустились [из крепости], приняли ислам и сохранили свои жизни, имущество и родных»… Сказал Ибн Исхак: «Аз-Зухри рассказывал со слов Урвы б. аз-Зу-байра, что Аиша говорила ему, что первым проявлением пророчества, которое было дано посланнику Аллаха, когда Аллах пожелал для него славы, а для рабов своих милости, были сбывающиеся видения. Все, что видел посланник Аллаха во сне, являлось, как является утренняя заря. Она сказала: «Аллах внушил ему любовь к уединению, и не было ничего более желанного ему, чем остаться одному».
Сказал Ибн Исхак: «Рассказал нам Абд ал-Малик б. Абдаллах б. Аби Суфйан б. ал- Ала б. Джарийа ас-Сакафи, обладавший хорошей памятью, со слов кого-то из ученых мужей, что, когда Аллах захотел оказать свою милость посланнику и начать его пророческую миссию, посланник Аллаха, выходя, бывало, по какому-нибудь делу, далеко уходил, так что дома оставались позади, и заходил в мекканские ущелья и углублялся в вади. И каждый камень, каждое дерево, мимо которых он проходил, говорили ему: «Мир тебе, о, посланник Аллаха!». Посланник Аллаха смотрел вокруг, направо, налево и назад, но видел только деревья и камни. И так посланник Аллаха видел и слышал это, сколько пожелал Аллах, а потом явился ему Джибрил и принес ему милость Аллаха, когда он был на [горе] Хира в месяце рамадан».
Сказал Ибн Исхак: «Рассказал мне Вахб б. Кайсан, маула рода аз-Зубайра. Я слышал, как Абдаллах б. аз-Зубайр говорил Убайду б. Умайру б. Катаде ал-Лайси: «Расскажи нам, Убайд, о самом начале пророчества посланника Аллаха, когда явился к нему Джибрил». Убайд ответил, обращаясь к Абдаллаху б. аз-Зубайру и прочим присутствовавшим, а я тоже был там: «Посланник Аллаха каждый год проводил месяц в уединении и размышлениях на [горе] Хира, так курайшиты во времена язычества проявляли свое благочестие (таханнус)».
Сказал Ибн Исхак: «Абу Талиб сказал: «Клянусь Сауром и тем, кто утвердил Сабир на своем месте, и тем, кто поднимается на Хира и спускается».
Говорит Ибн Хишам: «Арабы говорят «таханнус» и «таханнуф», имея в виду ханифство и заменяя буквы «с» и «ф», так же как говорят «джадас» и «джадаф», подразумевая могилу. Руба б. ал- Аджжадж сказал: «Если б были мои камни рядом с могилами (адждаф)…, имея в виду «адждас». Это стих из одной его урджузы, а стих Абу Талиба – из его касыды, которую я приведу, если пожелает Аллах, в надлежащем месте».
Говорит Ибн Хишам: «Абу Убайда рассказал мне, что арабы говорят «фумма» вместо «сумма» («затем»), заменяя букву «с» на «ф».
Сказал Ибн Исхак: «Рассказал мне Вахб б. Кайман. Сказал мне Убайд: «Посланник Аллаха проводил в уединении этот месяц каждый год и кормил приходивших к нему бедняков. А когда заканчивалось это месячное уединение, первое, что он делал, выйдя из своего уединения, – приходил к ал-Кабе прежде, чем войти в свой дом, и совершал обход ее семь раз или столько, сколько пожелал Аллах. Потом он возвращался домой.
И вот, когда наступил этот месяц, в который Аллах пожелал оказать ему свою милость, в тот год, когда направил его Аллах (а это был месяц рамадан), посланник Аллаха отправился к [горе] Хира вместе со своей семьей, как делал для того, чтобы предаться размышлениям. Когда наступила ночь, в которую Аллах явил ему свою милость, сделав своим посланником, и тем самым проявил милосердие к своим рабам, принес ему Джибрил веление Аллаха. Посланник Аллаха рассказывал: «Явился мне Джибрил, когда я спал, с парчовым покрывалом, в которое была завернута какая-то книга, и сказал: «Читай!». Я ответил: «Я не умею читать». Тогда он стал душить меня этим покрывалом, так что я подумал, что пришла смерть. Потом он отпустил меня и сказал: «Читай!». Я ответил: «Я не умею читать». Он опять стал душить меня им, и я подумал, что умираю. Потом он отпустил меня и сказал: «Читай!». Я ответил: «Я не умею читать». Он вновь стал душить меня, так что я решил, что наступил конец, потом отпустил меня и сказал: «Читай!». Я ответил: «Что читать?», – желая только избавиться от него, чтобы он не стал опять делать со мной то же, что раньше. Тогда он сказал: «Читай! Во имя Господа твоего, который сотворил человека из сгустка. Читай! Господь твой щедрейший, который научил каламом, научил человека тому, чего он не знал» (Коран 96:1-5). Я прочитал это, тогда он оставил меня и ушел от меня. Я же проснулся, а в сердце моем словно сделана запись. Потом я вышел, а когда дошел до середины горы, услышал голос с неба, говоривший: «О, Мухаммад, ты – посланник Аллаха, а я – Джибрил!». Я поднял голову, глядя в небо, и увидел Джибрила в облике человека, стоявшего ногами на горизонте и говорившего: «О, Мухаммад, ты – посланник Аллаха, а я – Джибрил!». Я стоял, глядя на него и не двигаясь ни вперед, ни назад, потом стал отворачиваться от него в разные стороны, но куда бы ни посмотрел, везде видел его таким же. И я стоял так, не двигаясь ни вперед, ни назад, пока Хадиджа не послала людей искать меня. Они дошли до верхней части Мекки и вернулись к ней, а я все стоял на том месте. Потом Джибрил оставил меня и ушел, и я ушел, возвращаясь к семье .
Я пришел к Хадидже и сел, прижавшись к ее бедру, а она спросила: «О, Абу-л-Касим, где ты был? Клянусь Аллахом, я посылала людей искать тебя, они дошли до верхней части Мекки и вернулись ко мне». Я рассказал ей о том, что видел, и она сказала: «Радуйся, о, сын дяди, и будь твердым! Клянусь тем, в чьей руке душа Хадиджи, я надеюсь, что ты будешь пророком этой общины». Потом она встала, запахнула одежду и пошла к Вараке б. Науфалу б. Асаду б. Абд ал-Уззе б. Куеаййу, своему двоюродному брату. Варака принял христианство, читал Писания и слушал обладателей Торы и Евангелия. Она рассказала ему о том, что, как поведал ей посланник Аллаха, он видел и слышал, и Варака сказал: «Пресвятой! Пресвятой! Клянусь тем, в чьей руке душа Вараки, если ты сказала мне правду, Хадиджа, то явился ему архангел Гавриил (намус акбар), который приходил к Мусе , и он – пророк этой общины. Скажи ему, чтобы он был твердым».
Хадиджа вернулась к посланнику Аллаха и передала ему слова Вараки. А когда закончился период уединения посланника Аллаха и он ушел [с горы Хира], он поступил так же, как всегда, начал с ал-Кабы и совершил обход ее. Ему повстречался Варака б. Науфал, также совершавший обход, и сказал ему: «О, племянник, расскажи мне, что ты видел и слышал». Посланник Аллаха рассказал, и Варака сказал ему: «Клянусь тем, в чьей руке моя душа, ты – пророк этой общины, и к тебе явился архангел Гавриил, который приходил к Мусе. Поистине, тебя будут обвинять во лжи, обижать, изгонять и будут сражаться с тобой. Если б я дожил до этого дня, я оказал бы Аллаху помощь, которую он принял бы». Потом он наклонил к нему голову и поцеловал его в темя. После этого посланник Аллаха ушел домой»…
Сказал Ибн Исхак: «Потом откровение в полном виде пришло к посланнику Аллаха, а он верил в Аллаха и признавал истинность того, что приходило к нему от него, и принимал это, и взял на себя то, что Аллax возложил на него, невзирая на согласие или недовольство людей. У пророчества есть бремя и тяготы, которые не вынесет и с которыми не справится никто, кроме сильных и решительных посланников с помощью Аллаха и при его споспешествовании, из-за того, что они встречают от людей, и того, что люди отвергают приносимое ими от Аллаха. И посланник Аллаха исполнил повеление Аллаха, несмотря на препятствия и обиды, которые он встретил от сородичей.
Хадиджа, дочь Хувайлида, уверовала в него и признала истинность того, что он принес от Аллаха, и поддержала его в его деле. Она была первой, кто уверовал в Аллаха и его посланника и признал истинность того, что он принес от него. Аллах снял этим тяжесть со своего посланника. Если он слышал какие-нибудь неприятные возражения или обвинения во лжи и это огорчало его, Аллах утешал его при ее посредстве. Когда он приходил к ней, она ободряла его, утешала, подтверждала его правоту и показывала ничтожность дела людей, да смилуется над ней Аллах…».
Сказал Ибн Исхак: «Потом откровение на какое-то время перестало приходить к посланнику Аллаха, и это огорчило его и опечалило. Тогда Джибрил принес ему суру «Клянусь утром», в которой его Господь, который уже так почтил его, клялся ему, что не покинул его и не возненавидел. [Аллах] сказал: «Клянусь утром и ночью, когда она стихает (саджа) . Не покинул тебя твой Господь и не возненавидел». Он говорит, что не разорвал с тобой и не оставил, и не стал ненавидеть тебя после того, как любил. «Ведь последнее для тебя – лучше, чем первое». То есть то, что ты получишь у Меня, вернувшись ко Мне, лучше для тебя, чем та милость, которую Я заранее оказал тебе в земной жизни.
«Ведь даст тебе твой Господь, и ты будешь доволен» победой в земном мире и воздаянием в будущей жизни. «Разве не нашел Он тебя сиротой и не приютил? И не нашел тебя заблудшим, и не направил на путь? И не нашел тебя бедным (аил) и не обогатил?» (Коран 93:1-8). Аллах описывает ему ту милость, что оказал ему раньше, и благодеяния свои ему в его сиротстве, бедности и заблуждении, и избавление его от всего этого благодаря его милосердию.
Говорит Ибн Хишам: «Саджа» означает «стихает, успокаивается». Умаййа б. Аби-с-Салт сказал:
Когда он пришел в полночь, а мои друзья спали, и ночь затихла в своем непроницаемом мраке.
Этот стих из его касыды. О спокойных глазах говорят «саджийа» и «саджа тарфуха» («взгляд их успокоился»). Сказал Джарир б. Ха-тафа:
Они выстрелили в тебя, когда уходили, глазами, убивающими сквозь просветы между занавесками, спокойными.
Это стих из его касыды, «Аил» означает «бедный, нищий». Абу Хираш ал-Хузали сказал:
В его жилище ищет убежища бедняк, когда наступает зима,
и тот, кто ищет по голосам собак гостеприимную стоянку,
одетый в два ветхих одеяния, нищий (аил).
Множественное число от него – «алатун» и «уййалун». Этот стих из его касыды, которую я приведу в надлежащем месте, если пожелает Аллах…
Ему было предписано молиться, и он начал совершать молитвы.
Сказал Ибн Исхак: «Рассказал мне Салих б. Кайсан со слов Урвы б. аз-Зубайра, что Аиша сказала, что в самом начале посланнику Аллаха было предписано совершать по два раката в каждой молитве, но потом Аллах дополнил их число до четырех при жизни на [одном] месте, а в пути оставил, как было предписано вначале – два раката».
Сказал Ибн Исхак: «Рассказал мне один ученый человек, что, когда посланнику Аллаха была предписана молитва, к нему явился Джибрил, когда он был в верхней части Мекки. Джибрил ударил пяткой у края вади, и оттуда пробился источник. Джибрил совершил омовение на глазах посланника Аллаха, чтобы показать ему, как совершать очищение для молитвы, а потом и посланник Аллаха совершил омовение так же, как делал Джибрил при нем. Потом Джибрил встал вместе с ним и молился перед ним, а посланник Аллаха повторял его молитву. Потом Джибрил ушел. Посланник же Аллаха пришел к Хадидже и совершил омовение перед ней, чтобы показать ей, как очищаться для молитвы, так же как Джибрил показал ему это, и она совершила омовение так же, как посланник Аллаха. Потом посланник Аллаха начал молиться перед ней, как молился перед ним Джибрил, и она молилась вслед за ним…».
Сказал Ибн Исхак: «Один ученый рассказывал, что, когда приближалось время молитвы, посланник Аллаха уходил в мекканские ущелья и с ним уходил Али б. Аби Талиб тайком от своего отца Абу Талиба, дядьев и прочих сородичей. Там они совершали молитвы, а когда наступала ночь, возвращались. Так они провели столько времени, сколько пожелал Аллах. Потом как-то Абу Талиб наткнулся на них, когда они молились, и сказал посланнику Аллаха: «О, сын моего брата, что это за вера, которой ты, как я вижу, следуешь?». Тот ответил: «О, дядя, это вера Аллаха, его ангелов и его посланников, и вера отца нашего Ибрахима», – или сказал что-то подобное. «Аллах направил меня с ней посланником к людям. А ты, дядя, более других заслуживаешь моих увещеваний и призыва к истинному пути. Ты самый достойный из всех, чтобы ответить на мой призыв и помочь мне в этом», – или же сказал что-то в этом роде. Абу Талиб ответил: «О, сын моего брата, я не могу оставить веру моих предков и то, чего они придерживались. Но, клянусь Аллахом, пока я жив, ничего неприятного тебе не сделают».
Рассказывают, что он сказал Али: «О, сынок, что это за вера, которую ты исповедуешь?». Тот ответил: «Отец, я уверовал в Аллаха и в посланника Аллаха, признал истинность того, что он принес, молился Аллаху вместе с ним и следовал ему». Утверждают, что Абу Талиб сказал ему: «Он призывает тебя только ко благу, так держись его»… Сказал Ибн Исхак: «Потом люди – и мужчины, и женщины – стали принимать ислам целыми группами, так что разошлись слухи о нем по Мекке и пошли разговоры. Затем Аллах повелел своему посланнику возвестить о том, что пришло к нему от Аллаха, открыто объявить людям о своем деле и призвать их к нему. Как дошло до меня, три года с начала его посланничества посланник Аллаха скрывал свое дело и держал в тайне до тех пор, пока Аллах не повелел ему открыть свою веру. Потом Аллах сказал ему: «Рассеки же, как тебе приказано, и отвернись от многобожников» (Коран 15:94). И еще сказал: «И увещевай твою ближайшую родню. И склоняй свои крылья перед тем, кто следует за тобой из верующих» (Коран 26:214-215)…».
Сказал Ибн Исхак: «Когда сподвижники Аллаха молились, они уходили в ущелья и скрывали свою молитву от сородичей. И вот однажды, когда Сад б. Аби Ваккас с несколькими сподвижниками посланника Аллаха молились в одном из мекканских ущелий, перед ними появились несколько многобожников. Они стали поносить их и осуждать за то, что те делали, так что дошло до схватки. Сад б. Аби Ваккас в этот день ударил одного многобожника верблюжьей челюстью и ранил его до крови. Это была первая кровь, пролитая при исламе.
Когда посланник Аллаха открыто объявил своим сородичам об исламе и возвестил о нем, как повелел ему Аллах, они не стали чуждаться его и не возражали ему, как дошло до меня, пока он не вспомнил их богов и не стал поносить их. Когда же он сделал это, они сочли это чрезмерным, осудили его, все как один стали противодействовать ему и проявлять вражду, кроме тех, кого Аллах предохранил от этого благодаря тому, что они приняли ислам. Но их было немного, и они таились. На сторону посланника Аллаха встал его дядя Абу Талиб, защитил его и заступился за него. А посланник Аллаха исполнял повеление Аллаха, возвещая о нем, и ничто не могло отвратить его от этого.
Когда курайшиты увидели, что посланник Аллаха не идет на уступки им ни в чем, что они не одобряли в его поведении – отчуждение его и порицание их богов, и что дядя его Абу Талиб встал на его сторону, защищает его и не выдает его им, к Абу Талибу пришли видные курайшиты… Они сказали: «О, Абу Талиб, сын твоего брата хулит наших богов, поносит нашу веру, объявляет глупым наше благоразумие и считает, что наши предки заблуждались. Не позволяй ему задевать нас или дай нам самим разобраться с ним. Ты ведь, как и мы, не согласен с ним, и мы избавим тебя от него». Абу Талиб по-дружески поговорил с ними, ответил им по-хорошему, и они ушли от него.
А посланник Аллаха по-прежнему открыто исповедовал веру Аллаха и призывал к ней. Потом ухудшились его отношения с ними, и они отдалились друг от друга и прониклись взаимной злобой. Курайшиты постоянно вспоминали посланника Аллаха, натравливали друг друга на него и настраивали против него. Потом они опять пришли к Абу Талибу и сказали ему: «О, Абу Талиб, ты по своему возрасту и достоинству занимаешь высокое положение среди нас. Мы ведь просили тебя удержать твоего племянника от нападок на нас, но ты не сдержал его. Но мы, клянемся Аллахом, не потерпим такого поношения наших предков, опорочивания нашего благоразумия и хулы на наших богов. Или ты удержишь его от нападок на нас, или мы будем сражаться с ним и с тобой до гибели одной из сторон». Они сказали это или что-то подобное и ушли от него. Такое расхождение с сородичами и их вражда были тяжелы для Абу Талиба, но он не мог пойти на то, чтобы выдать им посланника Аллаха или оставить его без помощи».
Сказал Ибн Исхак: «Рассказал мне Йакуб б. Утба б. ал-Мугира б. ал-Ахнас, что ему рассказывали, что, когда курайшиты сказали это Абу Талибу, он послал за посланником Аллаха и сказал ему: «О, сын моего брата, ко мне приходили твои сородичи и сказали то-то и то-то», – и он пересказал их слова. – «Так пощади меня и себя и не взваливай на меня то, что мне не по силам». Посланник Аллаха подумал, что его дядя принял решение лишить его помощи и выдать его и что он больше не в силах помогать ему и стоять на его стороне, и сказал: «О, дядя, клянусь Аллахом, если бы мне в правую руку вложили солнце, а в левую – луну, с условием, чтобы я оставил это дело, пока Аллах не дарует ему победу, иначе мне будет грозить гибель из-за него, я не оставил бы его». Потом посланник Аллаха прослезился и заплакал, а затем встал. Когда он отошел, Абу Талиб позвал его, сказав: «Подойди, о, сын моего брата». Посланник Аллаха подошел к нему, и Абу Талиб сказал: «Иди, о, сын моего брата, и говори, что хочешь. Клянусь Аллахом, я никогда ни за что не выдам тебя».
Сказал Ибн Исхак: «Потом курайшиты, узнав, что Абу Талиб отказался лишить посланника Аллаха помощи и выдать его, и решился на раскол и вражду с ними из-за этого, пришли к нему с Умарой б. ал-Валидом б. ал-Мугирой и сказали ему, как дошло до меня: «О, Абу Талиб, вот Умара б. ал-Валид – самый отважный и красивый юноша среди курайшитов. Возьми его, и тебе достанутся его ум и помощь от него. Прими его как сына, он будет твой, а нам выдай этого твоего племянника, который выступил против твоей веры и веры твоих отцов, расколол единство твоих сородичей и объявил глупым их благоразумие. Мы убьем его, и получится так: человек за человека».
Абу Талиб ответил: «Клянусь Аллахом, скверную сделку вы мне предлагаете! Вы дадите мне своего сына, чтобы я кормил его для вас, а я отдам вам своего сына, чтобы вы убили его? Клянусь Аллахом, не будет этого никогда!». Ал-Мутим б. Ади б. Науфал б. Абд Манаф б. Кусайй сказал: «Клянусь Аллахом, Абу Талиб, твои сородичи справедливо поступили с тобой и старались избежать того, чего ты не желаешь, но, как я вижу, ты ничего не хочешь принять от них». Абу Талиб ответил ал-Мут-иму: «Клянусь Аллахом, не были они справедливы со мной. Ты же, однако, решил оставить меня без помощи и помочь этим людям против меня. Делай же, что хочешь!». Он сказал так или как-то иначе. И тогда отношения расстроились, запахло войной, люди раскололись на враждебные партии, и одни из них открыто выказывали вражду к другим…
Потом курайшиты стали натравливать друг друга на сподвижников посланника Аллаха, принявших вместе с ним ислам, которые были членами отдельных курайшитских родов. И каждый род набросился на своих сородичей-мусульман, их терзали и пытались отвратить от веры. Аллах же защитил своего посланника от них при помощи дяди его Абу Талиба. Увидев, что делают курайшиты, Абу Талиб встал среди людей из родов хашим и ал-мутталиб и призвал их вместе с ним защитить посланника Аллаха и заслонить его. И они собрались к нему, встали бок о бок с ним и отозвались на то, к чему он их призывал. Согласились все, кроме Абу Лахаба, проклятого врага Аллаха.
Ахмад б. Фарис ар-Рази Ауджаз Ас-Сийар Ли-Хайр Ал-Башар («Кратчайшее жизнеописание наилучшего из людей»)
Это сочинение, также посвященное Мухаммаду, принадлежит перу Ахмада б. Фариса ар-Рази (ум. в 395/1005 г.). Большую часть своей жизни он прожил в Иране, в частности в городе Рее, по которому и был прозван ар-Рази. Основная тема его работ – арабский язык: лексикография, грамматика, риторика. Среди его учеников – знаменитый вазир-литератор ас-Сахиб Ибн Аббад, автор изящных новелл-макам Бади аз-заман ал-Хамазани. В списке многочисленных произведений Ахмада б. Фариса есть и несколько трактатов, посвященных Пророку. Это сочинения о его именах, о достоинствах молитвы за Мухаммада, о нраве пророка. В этом ряду стоит и переведенное здесь сочинение «Кратчайшее жизнеописание».
Оно было достаточно популярно в мусульманском мире, но никак не относится к вершинам мусульманской религиозной литературы. Подобных сочинений было много повсюду. Они в принципе стандартны, содержат повторяющийся набор фактов, сведений и формул. Это как бы образец массовой средневековой мусульманской литературы, и именно этим сочинение особенно интересно.
Выбор сюжетов и сведений может показаться читателю-не мусульманину не совсем логичным. Много места уделено, как кажется, не самым важным деталям. Однако для средневекового мусульманина они были полны и интереса, и значения. Имена жен и детей Пророка, названия его коней и мечей, детали предметов быта удовлетворяли живой человеческий интерес, как бы приобщая читающего к атмосфере, в которой жил пророк Мухаммад.
Ахмад б. Фарис
Ауджаз ас-сийар ли-хайр ал-башар
Во имя Аллаха, милостивого, милосердного!
О, Господи, даруй облегчение, а не затруднение!
Сообщил нам шейх, факих и кади Абу-л-Касим Абд ас-Самад б. Аби Абдаллах Мухаммад б. Аби-л-Фадл ал-Ансари – да помилует его Аллах*; сообщил нам знаток Корана Абу-л-Касим Исмаил б. Муха-ммад [б.] ал-Фадл ал-Исбахани – да помилует его Аллах. Мы читали эту книгу под руководством Сулаймана б. Ибрахима и факиха Абдал-лаха б. Мухаммада ан-Нили, и они сообщили нам. Мы читали эту книгу под руководством учителя чтения Корана Али б. ал-Каеима, и он сообщил нам. Мы читали эту книгу под руководством грамматика Абу-л-Хусайна Ахмада б. Фариса б. Закарии ар-Рази – да помилует его Аллах!
Я также читал это сочинение в городе Мосуле – да хранит Аллах его и прочие города мусульман и их жителей! – под руководством шейха, знатока Корана, достойного Абу-л-Хаттаба Умара б. Хасана б. Али – да простит ему милостивый и великий Аллах! И этот текст я и передаю, а текст первой передачи совпадает с ним во всем, кроме незначительных деталей, которые отмечаются буквой «син» . Он сказал нам: мы читали эту книгу под руководством шейха, грамматика и лексикографа, глубокого знатока хадисов Абу-л-Касима Абд ар-Рахмана, сына проповедника Абу Абдаллаха б. Аби-л-Хасана ал-Хасами ас-Сухайли – да помилует его Аллах! – и он сказал нам: мы слушали, как читал эту книгу факих, знаток Корана, ученейший кади, паломник, обладающий обширными знаниями Абу Бакр Мухаммад б. Абдаллах б. Ахмад б. ал-Га-ри ал-Ма афири – да сделает его довольным Аллах! – и он нам рассказал: мы читали эту книгу под руководством шейха, факиха Абу-л-Фатха Насра б. Ибрахима б. Насра ал-Мукаддаси, жившего аскетом в Иерусалиме, в месяце рамадан 491 года (2-31.VIII 1098 г.), и он сообщил нам: мы читали эту книгу под руководством шейха, факиха Абу-л-ФатХа Сулайма б. Аййуба ар-Рази в 440 году (1048-49 г.), и он сообщил нам: мы читали эту книгу под руководством Абу-л-Хусайна Ахмада б. Фариса б. Закарии, и он поведал нам.
Это повествование о том, что должно помнить мусульманину и надлежит знать верующему о родословной посланника Аллаха – да благословит его Аллах и да приветствует! – и его рождении, о том, как он рос и как выступил с пророческой миссией, рассказ об обстоятельствах его походов, перечень имен его детей, дядьев по отцу и жен. Знающий все это обладает достоинством, превосходящим достоинство того, кто не ведает, и знание этого создает приятность в груди. Не знали благочестивые собрания после Книги Аллаха – велик он и славен! – ничего лучшего, чем рассказы о посланнике Аллаха – да благословит его Аллах и да приветствует! В этом кратком сочинении мы упомянули обо всем названном. У Аллаха мы просим помощи и у него испрашиваем благословения для украшения посланников господина миров, печати пророков и имама благочестивых Абу-л-Касима Мухаммада б. Абдал-лаха б. Абд ал-Мутталиба б. Хашима б. Абд Манафа б. Кусаййа б, Килаба б. Мурры б. Каба б. Луаййа б. Талиба б. Фихра б. Малика б. ан-Надра б. Кинаны б. Хузаймы б. Мудрики б. Илйаса б. Мудара б. Низара б. Маадда б. Аднана. До этого имени в родословной мусульманская община единогласна.
Посланник Аллаха – да благословит его Аллах и да приветствует! – родился в год Слона в понедельник 9-го числа месяца раби . Мать его – Амина бинт Вахб б. Абд Манаф б. Зухра. На Амине женился Абдаллах б. Абд ал-Мутталиб, и она понесла посланника Аллаха – да благословит его Аллах и да приветствует! Потом Абд ал-Мутталиб послал Абдаллаха привезти ему финики из Йасриба, и там он умер. А Амина родила в понедельник посланника Аллаха – да благословит его Аллах и да приветствует! Он жил на попечении своего деда Абд ал-Мутталиба. Вскормила его женщина из бану сад б. бакр по имени Халима, дочь Абу Зуайба ас-Сади. Когда он подрос и начал ходить, она вернула его матери и отняла его от груди. Когда ему исполнилось шесть лет, мать его умерла в селении ал-Абва, возвращаясь из Медины, и он остался сиротой на попечении своего деда Абд ал-Мутталиба.
Когда ему исполнилось 8 лет, 2 месяца и 10 дней, умер дед его Абд ал-Мутталиб, и заботу о нем взял на себя Абу Талиб б. Абд ал-Мутталиб, брат Абдаллаха по матери и по отцу. Когда ему исполнилось 12 лет, 2 месяца и 10 дней, Абу Талиб отправился с ним торговать в Сирию и остановился в селении Тайма. Его увидел некий ученый из числа иудеев, живших в Тайма , монах-отшельник Бахира, и спросил Абу Талиба: «Что это за мальчик с тобой?». Тот ответил: «Это сын моего брата». Бахира спросил: «Жалеешь ли ты его?». – «Да», – ответил Абу Талиб. Тогда Бахира сказал: «Клянусь Аллахом, если ты придешь с ним в Сирию, иудеи убьют его, ведь он им враг». И Абу Талиб вернулся в Мекку.
Посланник Аллаха – да благословит его Аллах и да приветствует! – вырос. Когда ему исполнилось 25 лет, 2 месяца и 10 дней, он посватался к Хадидже. Пришел Абу Талиб вместе с бану хашим и вождями других мударитских племен, взял слово и сказал: «Слава Аллаху, который сделал нас потомками Ибрахима, отпрысками Исмаила, плодом семени Маадда и потомством Мудара, попечителями своего Дома и управителями своего Святилища , даровал нам неприступный Дом и безопасное Святилище и сделал нас правителями над людьми. Этот вот сын моего брата Мухаммад. Если взвесить его вместе с любым человеком, он обязательно перетянет его. Если он и не богат, то ведь богатство – это тень исчезающая и состояние переменчивое, Мухаммад – ваш сородич, как вы знаете. Он посватался к дочери Хувайлида и принес ей брачный дар – и то, что следует представить сразу, и то, что надлежит вносить позже, – из моего добра. А в будущем, клянусь Аллахом, о нем разойдутся великие вести, и ждет его славная судьба».
И он женился на ней, и она жила у него до того, как снизошло к нему откровение, 15 лет. А когда она умерла, посланнику Аллаха – да благословит его Аллах и да приветствует! – было 49 лет и 8 месяцев. Что касается его детей от нее, то их было шестеро: ал-Касим, по которому он носил кунью , ат-Тахир (но говорят, что его звали Абдаллах), Фатима – старшая из его детей, Зайнаб, Рукаййа и Умм Кулсум. А сын его Ибрахим был от Марии. Три его мальчика умерли еще грудными младенцами, но говорят, что сын его ал-Касим подрос настолько, что мог скакать на коне и ездить на породистой верблюдице. Что же до его дочерей, то Али – да будет доволен им Аллах! – женился на Фатиме, Абу-л-Ас б. ар-Раби – на Зайнаб, а Усман – да будет доволен им Аллах! – на Умм Кулсум. Но последняя умерла, и посланник Аллаха – да благословит его Аллах и да приветствует! – выдал за Усмана Рукаййу. Как-то Рукаййа пришла, жалуясь на Усмана, и посланник Аллаха – да благословит его Аллах и да приветствует! – сказал: «Не люблю, чтобы женщина много жаловалась на мужа. Отправляйся к себе домой». Это все его дети.
Что же касается его жен, то он – да благословит его Аллах и да приветствует! – не женился [на других], пока не умерла Хадиджа. После же Хадиджи его женами были: Сауда бинт Зама, бывшая до него замужем за ас-Сакраном б. Амром; Аиша, дочь Правдивого (Абу Бакра) – да будет доволен ею Аллах! Он женился на ней, когда ей было 6 лет, и ввел ее в свой дом, когда ей было 9 лет, умер же посланник Аллаха – да благословит его Аллах и да приветствует! – когда Аише было 18 лет. Затем женами были Хафса бинт Умар – да будет доволен ею Аллах; Зайнаб бинт Хузайма из племени хилал по прозванию «Мать бедняков»; Умм Хабиба бинт Аби Суфйан, ее посватал за него ан-Наджаши и дал ей брачный дар вместо него в 400 динаров; Хинд бинт Аби Умаййа Умм Салама; Зайнаб бинт Джахш, она же Умм ал-Хакам; Джувайрийа бинт ал-Харис из племени хилал. Зайнаб бинт Хузайма умерла раньше него, он же – да благословит его Аллах и да приветствует! – умер, оставив в живых этих девятерых . Он женился также на Асма бинт Каб из бану ал-джаун, но дал ей развод еще до того, как вошел к ней. Еще он женился на Умре бинт Йазид, женщине из бану ал-вахид племени килаб, но дал ей развод прежде, чем войти к ней. Он женился и на некой женщине из племени гифар, но, когда она сняла одежду, он увидел на ней белое пятно проказы и сказал ей: «Уходи к своей семье». Женился он и на одной женщине из племени тамим, но когда он вошел к ней, она сказала: «Прибегаю к защите Аллаха от тебя», и он ответил: «Аллах защитил того, кто просит защиты. Уходи к своей семье». Говорят, что имя той женщины, которая предложила сама себя Пророку – да благословит его Аллах и да приветствует! – Умм Шарик.
Что касается его дядьев и теток по отцу, то у Абд ал-Мутталиба было 10 сыновей: ал-Харис, по которому Абд ал-Мутталиб носил кунью, аз-Зубайр, Хаджл, Дирар, ал-Мукаввим, Абу Лахаб, ал-Аббас, Хамза, Абу Талиб и Абдаллах. Следовательно, у него было 9 дядьев, и младший из них был ал-Аббас.
Прочитал нам Абу Дауд Сулайман б. Йазид, прочитал нам Мухаммад б. Маджа, сообщил нам Наср б. Али, передал нам Абдаллах б. Дауд слова Али б. Салиха, сказавшего, что у Абд ал-Мутталиба было 10 сыновей, и каждый из них ел собственного ягненка .
Теток у него было шесть: Умайма, Умм Хаким, она же ал-Байда, Барра, Атика, Сафийа и Арва – дочери Абд ал-Мутталиба.
Среди его предков были следующие женщины, носившие имя Атика: Атика бинт Хилал из бану сулайм, мать Абд Манафа б. Кусаййа; Атика бинт Мурра б. Хилал, мать Хашима б. Абд Манафа; Атика бинт ал-Аукас б. Мурра б. Хилал, мать Вахба б, Абд Ма-нафа, отца Амины. Имя Фатима носили следующие его родственницы: Фатима бинт Сад, мать Кусаййа; Фатима бинт Амр б. Джарвал б. Малик, мать Асада б. Хашима; Фатима бинт Асад б. Хашим, мать Али б. Аби Талиба – да будет доволен им Аллах; ее мать Фатима бинт Харим б. Раваха; Фатима, дочь посланника Аллаха – да благословит его Аллах и да приветствует, и да будет доволен ею Аллах!
Вольноотпущенниками его были: Зайд б. Хариса, Барака , Аслам, Абу Кабша, Анаса, Саубан, Шукран, имя которого было Салих, Йасар, Фудала, Абу Мувайхиба, Рафи и Сафина. Вольноотпущенницы: Умм Айман, его мамка, мужем ее был Зайд б. Хариса, она мать Усамы б. Зайда; Радва; Марийа; Райхана.
Слугами его из числа свободнорожденных были: Анас б. Малик, Хинд и Асма – сыновья Харисы ал-Аслами.
Когда посланнику Аллаха – да благословит его Аллах и да приветствует! – исполнилось 35 лет, он участвовал в строительстве ал-Кабы, и курайшиты согласились между собой принять его решение о ней.
Когда ему было 40 лет и один день, Аллах – велик он и славен! – послал его ко всем людям благовестником и увещевателем, и он объявил веление Аллаха, и донес послание, и увещевал общину. Люди же возненавидели его так, что даже осадили его и его близких в ущелье. Эта осада случилась, когда посланнику Аллаха – да благословит его Аллах и да приветствует! – было 49 лет. Столько лет ему было, когда он вышел из нее. Когда ему исполнилось 49 лет, 8 месяцев и 11 дней, умер его дядя Абу Талиб, а Хадиджа – да будет доволен ею Аллах! – умерла через три дня после кончины Абу Талиба. Когда ему было 50 лет и 3 месяца, к нему пришли джинны Насибина и приняли ислам. Когда ему исполнилось 51 год и 9 месяцев, он был перенесен ночью от Замзама в Иерусалим.
Когда ему исполнилось 53 года, он переселился из Мекки в Медину. Вместе с ним переселился Абу Бакр и Амир б. Фухайра, вольноотпущенник Абу Бакра, а проводником у них был Абдаллах б. Урайкит ад-Дили. Он совершил хиджру в понедельник 8-го числа месяца раби I. В этом году он ввел в свой дом Аишу.
Через 8 месяцев после хиджры он скрепил братский союз между мухаджирами и ансарами. Через 9 месяцев и 10 дней после хиджры он вошел к Аише. Через 1 год, 1 месяц и 22 дня после хиджры он женил Али на Фатиме – да будет доволен ею Аллах! Через 1 год, 2 месяца и 10 дней после хиджры он совершил поход на селение Ваддан и дошел до ал-Абва. Через 1 год, 3 месяца и 13 дней после хиджры он напал на караран курайшитов, в котором находился Умаййа б. Халаф. [Потом] он вышел в погоню за Курзом б. Джабиром, который напал на скот мединцев через 20 дней после этого. Через 1 год, 8 месяцев и 17 дней после хиджры он совершил поход к [колодцам] Бадр 17-го числа месяца рамадан. В тот день с ним было 310 с лишним сподвижников, многобожников же было от 900 до 1000. Это был день «Различения» (ал-Фуркан), когда Аллах разделил истину и ложь. Об этом слова Всевышнего: «Уже помог вам Аллах при Бадре» (Коран 3:123/119) – и до конца айата.
Потом он совершил поход на бану кайнука в ал-Кудре. Потом он совершил поход в Зу Амарр, и это поход на бану гатафан, но говорят, что это был поход на племя анмар. Потом был поход к [горе] Ухуд в третьем году хиджры и поход на бану ан-надир через 2 года, 9 месяцев и 10 дней после хиджры. Через 2 месяца и 20 дней после этого он пошел в поход Зат ар-Рика и во время его совершил «молитву перед опасностью». Через 2 месяца и 4 дня после этого он совершил поход на Думат ал-Джан-дал. Потом, через 5 месяцев и 3 дня после этого, он совершил поход на бану ал-мусталик из племени хузаа, о котором лжецы сказали то, что сказали.
Потом была «битва у рва» через 4 года, 10 месяцев и 5 дней после хиджры. Через 16 дней после этого он совершил поход на бану курайза. Потом через 3 [месяца] он совершил поход на бану лихйан. Потом он совершил поход в ал-Габу на шестой год. Потом он совершил малое паломничество в ал-Худайбию в шестом году хиджры. Потом он совершил поход на Хай-бар через 6 лет, 3 месяца и 21 день после хиджры. Потом, через 6 месяцев и 10 дней после этого, он совершил «предрешенное малое паломничество».
Потом он совершил поход на Мекку и овладел ею, было это через 7 лет, 8 месяцев и 11 дней после его хиджры. Через день после этого он совершил поход в Хунайн, а затем в том же году в ат-Таиф. Через 8 лет 6 месяцев и 5 дней он совершил поход в Табук. В этом году паломничество людей возглавил Абу Бакр – да будет доволен им Аллах! – а Али б. Аби Талиб – да будет доволен им Аллах! – прочитал им суру «Отречение». Когда исполнилось 9 лет, 11 месяцев и 10 дней после его хиджры, посланник Аллаха – да благословит его Аллах и да приветствует! – совершил «прощальное паломничество». А через 10 лет и 2 месяца после хиджры он скончался, достигнув возраста 63 лет – да благословит его Аллах и да приветствует!
Прочитал нам Али б. Ибрахим, сообщил нам Мухаммад б. Маджа, сообщил нам Али б. Мухаммад ат-Танафиси, сообщил нам Ваки, сообщил нам мой отец и Исраил, что Абу Исхак ас-Субайи сказал: «Я спросил Зайда б. Аркама, сколько походов совершил посланник Аллаха – да благословит его Аллах и да приветствует!». Он ответил: «Девятнадцать походов, в семнадцати я был вместе с ним, а в двух походах он был без меня».
У него были благородные товарищи – Али и два его сына, Хамза, Джафар, Абу Бакр, Умар, Абу Зарр, ал-Микдад, Салман, Хузайфа, Ибн Масуд, Аммар б. Йасир и Билал.
Головы неверных перед ним рубили Али, аз-Зубайр, Мухаммад б. Маслама, Асим б. Аби-л-Аклах и ал-Микдад.
Посланника Аллаха – да благословит его Аллах и да приветствует! – охранял в день битвы при Бадре, когда он спал в шалаше, Сад б. Муаз, а также Закван б. Абд Кайс. В битве при Ухуде его охранял Мухаммад б. Маслама ал-Ансари. В «битве у рва» его охранял аз-Зубайр б. ал-Ав-вам. Его охраняли также Аббад б. Бишр и Сад б. [Аби] Ваккас. В ночь, когда он женился на Сафии в Хайбаре, его охранял Абу Аййуб ал-Анса-ри. В Вади-л-Кура его охранял Билал. Когда же было ниспослано: «О, посланник! Передай, что низведено тебе от твоего Господа. А если ты этого не сделаешь, то ты не передашь Его послания. Аллах защитит тебя от людей» (Коран 5:67/71), он отказался от охраны.
Оружием посланника Аллаха – да благословит его Аллах и да приветствует! – был Зул-Факар (Обладатель позвонков) – меч, который достался ему в день битвы при Бадре. У него был также меч, который он унаследовал от своего отца. Сад б. Убада подарил ему меч, называвшийся ал-Адб (Рассекающий). Из оружия бану кайнука ему достался меч, изготовленный в городе Калаа. У него были также мечи ал-Батгар (Разрубающий), ал-Хатф (Смерть), ал-Михзам (Расчленяющий), ар-Расуб (Вонзающийся). Всего у него было 8 мечей.
Из оружия бану кайнука ему досталось 3 копья. Кроме них у него было еще одно копье, называвшееся ал-Мунсани (Гнущееся). У него был также дротик, крюк на древке, жезл, называвшийся ал-Урджун (Сухая ветка), посох, называвшийся ал-Мамшук (Тонкий и длинный). У него был также пояс из кожи с удаленным верхним слоем, с тремя серебряными кольцами, с серебряной пряжкой и кончиком.
Из кольчуг у него были: Зат ал-Фудул (Совершенная), две кольчуги, которые он захватил у бану кайнука, одна из них называлась «Садистская». Говорят, что у него была еще кольчуга Дауда – мир над ним! – которую тот носил, когда убил Джалута .
У него был лук из дерева шаухат, называвшийся ар-Рауха (Широкий), другой лук из того же дерева, называвшийся ал-Байда (Белый), лук из дерева наб, называвшийся ас-Сафра (Желтый), и лук, называвшийся ал-Катум (Не имеющий трещин). У него был также колчан, называвшийся ал-Кафур (Камфара).
Говорят, что некий человек подарил посланнику Дллаха – да благословит его Аллах и да приветствует! – щит с изображением орла, он положил на него руку и Аллах – велик он и славен! – уничтожил это изображение.
У него было знамя с бахромой, называвшееся ал-Укаб (Орел), а флажок для копья у него был белого цвета. Еще у него была кольчужная сетка на голову, называвшаяся ас-Сабуг (Доходящая до плеч).
Говорят, что у посланника Аллаха – да благословит его Аллах и да приветствует! – было несколько коней. Среди них: ал-Вард (Гнедой), которого ему подарил Тамим ад-Дари, аз-Зариб (Скала) и ас-Сакб (Проворный) – первый конь, каким владел посланник Аллаха – да благословит его Аллах и да приветствует! Еще у него был конь по кличке ал-Муртаджиз (Произносящий стихи раджаз).
У него была также мулица по кличке Дулдул, и это была первая мулица, на которой ездили после возникновения ислама. Еще у него был осел по кличке Афир (Запыленный). Из верблюдиц у него были ал-Адба (Имеющая разрезанное ухо), ал-Касва (С отрезанным кусочком уха), дойная верблюдица Барда и ал-Багум (Ревущая). У него была также сотня овец.
Говорят, что в день смерти он оставил два платья из полосатой йеменской ткани, йеменский изар , два платья, изготовленных в оманском городе Сухар, рубаху, изготовленную там же, белую рубаху, изготовленную в йеменском городе Сухул, йеменский кафтан, черную четырехугольную рубаху с узорами, белое платье, три или четыре маленькие, прилегающие шапочки, изар длиной в пять пядей и плащ, выкрашенный в желтый цвет. По пятницам он носил красный плащ и чалму.
У него был ларчик, а в нем зеркало, гребень из слоновой кости, палочка для сурьмы, ножницы и зубочистка. У него была чаша, охваченная тремя серебряными скобами, кубок из камня, называвшийся ал-Михдаб (Таз), также таз для стирки из желтой меди, стеклянная чаша, бронзовый таз для мытья и большая миска. Еще у него была кровать и ворсистое одеяло.
Рассказывают, что посланник Аллаха – да благословит его Аллах и да приветствует! – сказал: «Пользуйтесь этим индийским алоэ, в нем – семь лекарств». Он также сказал: «Лучшее благовоние – мускус». Он умащивал себя алоэ, в которое добавлял камфару.
Рассказывают, что у него был железный перстень, оправленный серебром, а на нем надпись: «Мухаммад, посланник Аллаха, – да благословит его Аллах и да приветствует!». Негус подарил ему пару черных сапог без украшений, и он – да благословит его Аллах и да приветствует! – носил их.
Вот самый краткий, насколько возможно, рассказ о его рождении, о том, как он был послан пророком, и о его делах. Да благословит его Аллах и да приветствует, да почтит его и превознесет, прославит и возвеличит, да объединит нас в числе его почитателей, дарует нам смерть в его общине и поселит нас посреди его рая милостью своей и великодушием!
РАЗДЕЛ 2 КОРАН И ЕГО ТОЛКОВАНИЯ
Коран – главная священная книга мусульман, запись проповедей, произнесенных Мухаммадом в форме «пророческих откровений» в основном в Мекке и Медине между 610 и 632 гг.
При жизни Мухаммада текст Корана передавался главным образом по памяти. Существовали записи лишь отдельных «откровений», предпринятые первоначально независимо от Мухаммада, а в Медине, видимо, и по его указанию. Согласно наиболее аргументированной точке зрения, первые записи полного текста Корана появились в кругу ближайших сподвижников Пророка лишь после его смерти в 632 г.
Уже в ходе двадцатилетней пророческой деятельности Мухаммада содержание его проповедей, составивших текст Корана, претерпело значительные изменения: одни из произнесенных айатов заменялись новыми, другие получали новое истолкование. Смысл многих айатов в силу специфики текста не был понятен неофитам, что вынуждало Мухаммада разъяснять сказанное им прежде. Слушатели Мухаммада хранили в памяти обстоятельства произнесения многих айатов, причины полемики Пророка с его оппонентами. Без этого многие коранические стихи оставались малопонятными. Это наиболее древний пласт, который в той или иной форме вошел в большую часть тафсиров – комментариев, толкований к Корану, и отразил действительную историю возникновения этого памятника. С увеличением временного отрыва от эпохи Пророка и распространением ислама в новой социально-культурной среде важность таких толкований возрастала.
Первоначально Коран истолковывался в значительной мере устно. Отдельные айаты и суры часто комментировались имамом в мечети после пятничной хутбы. Сказители, выступавшие на рынках и улицах городов, расширяли своим истолкованием коранические тексты, обогащая их параллельным материалом, восходящим к иудео-христианской культурной среде.
Особое направление, связанное с толкованием Корана, зародилось в ходе сложения сунны. Оно долго не выделялось в самостоятельную дисциплину и развивалось в рамках сочинений, посвященных хадисам – жизнеописанию Мухаммада, в трудах мусульманских правоведов, грамматиков и лексикографов, специалистов по кораническим «чтениям» (ал-кираат). Первые специальные сочинения, посвященные толкованию Корана, унаследовали уже выработанную процедуру исследования и складывавшийся терминологический аппарат. По мусульманской традиции, основателем направления тафсир ал-Куран считается двоюродный брат Мухаммада Абдаллах б. Аббас (ум. в 68/687 г.).
В специфической форме тафсиры отразили основные этапы идеологической и политической борьбы в арабо-мусульманском обществе, всю гамму религиозных убеждений и этнокультурных пристрастий их авторов – суннитов и шиитов, суфиев и исмаилитов, жителей Египта и Хорасана, мусульманской Испании и Индии… Община разделилась на сторонников буквального понимания коранического текста (ахл аз-захир) и тех, кто искал в Коране «скрытый», «тайный» смысл (ахл ал-батин). В контексте полемики между ними развернулись споры вокруг понятия тафсир – та вил, т.е., в конечном счете, о методе комментирования Корана, о границах допустимого при поисках «скрытого» смысла. Сторонники толкования Корана с помощью мусульманской традиции (ат-тафсир би-л-илм) отвергали практику толкования Корана на основании личного мнения (ат-тафсир би-р-рай).
Годы внутренних смут и иноземных нашествий, голода и разрухи сменялись периодами относительно спокойными и благополучными. Разрушались столицы, и гибли династии… Каждый век смотрел на Коран своими глазами. Каждое поколение вычитывало в священной книге свое. Поэтому сотни комментариев, передающих своеобразное понимание Корана их авторами, являются уникальными историческими и религиозно-политическими документами.
Последние годы все большее число исследователей разделяет мнение, что текст вообще не существует в полном смысле вне реакции читателя на него. Изучение мусульманской экзегетики в диахронном аспекте как реакции арабо-мусульманского общества на Коран представляется попыткой воссоздания подлинной истории этого памятника. Вчитываясь в Коран, всегда нужно помнить, что подлинное значение сакрального текста всегда шире его непосредственного смысла. Оно постоянно дополняется кругом ассоциаций и образов, возникающих у читателя и слушателя, которые неодинаковы в различные эпохи, в разной социально-культурной и этнической среде.
Однажды под впечатлением фресок в церквах Венеции Б.Л. Пастернак записал: «Я понял, что, к примеру, Библия есть не столько книга с твердым текстом, сколько записная тетрадь человечества, и что таково все вековечное. Что оно жизненно не тогда, когда оно обязательно, а когда оно восприимчиво ко всем уподоблениям, которыми на него озираются исходящие века» (Пастернак Б. Охранная грамота // Воздушные пути: Проза разных лет. − М., 1983, 252).
Видимо, и Коран в не меньшей степени, чем Библию, можно считать «записной тетрадью человечества». Переводы суры 98 и ряда комментариев к ней позволяют в общих чертах представить себе специфику этих текстов и могут послужить основой для первоначальной подготовки к работе с источниками такого рода.
СУРА 98
Мусульманские комментаторы Корана расходились в вопросе о том, где была ниспослана эта сура – в Мекке или Медине. Европейские ученые, чьи хронологии произнесения сур основывались главным образом на мусульманских источниках, также не выработали единого мнения по этому вопросу. Тем не менее, большая часть специалистов-исламоведов склоняется сегодня к мнению о мединском происхождении суры. Этой точки зрения придерживались и редакторы египетского издания Корана (1919, 1923, 1928), которое сегодня повсеместно воспроизводится в мусульманском мире.
Анализ лексики 98-й суры выявляет наличие в ней большого числа ключевых понятий (каййим, баййина, барийа, адн, ханиф), восходящих к монотеистической среде Аравии. Это доказывает мединское время ее произнесения, когда в ходе разработки и детализации своего учения и в полемике с иудеями и христианами Мухаммад все чаще обращался к понятиям, выработанным в среде его соперников-монотеистов. Полемике с ними и посвящена в основном сура 98, которая подводит итог отношениям Мухаммада с «людьми Писания». Поэтому, вероятно, прав И. Хаддад, которому принадлежит развернутый анализ точек зрения европейских и мусульманских комментаторов на происхождение и толкование суры 98, когда называет ее «мединской переработкой мекканского оригинала» (Haddad. Exegesis, 525) и утверждает, что айат 2/2-3, возможно, составляет ранний фрагмент (ср. айаты 13-14 мекканской суры 80).
Произнесение суры 98 следует отнести, по-видимому, к 5/626-27 г., когда после осады Медины курайшитами одно из исповедовавших иудаизм племен Медины – курайза – было обвинено в предательстве и уничтожено (мужчины – обезглавлены, дети и женщины – проданы в рабство). Существуют предания, согласно которым эпизод с бану курайза нашел отражение и в других айатах Корана (см., например, 8:56/58; 33:26-27). Тематически сура 98 близка и ко многим фрагментам сур 2, 3, 59. Так, обвинение «людей Писания» в «неверии» (куфр) находим также в сурах 2:105/99; 3:70/63, 98/93; 59:2,11, а имеющее принципиальное значение их обвинение в «неверии» наравне с многобожниками отмечается помимо суры 98 только в суре 2:105/99 и косвенно в суре 3:85/79 (Haddad. Exegesis, 524).
В целом сура 98 посвящена обычным кораническим темам. Ее специфика состоит в том, что она, по-видимому, являлась непосредственным откликом на раскол в мединской общине, который потребовал коренного пересмотра прежних мекканских и раннемединских установлений, подтверждавших близость мусульман к «людям Писания».
По числу названий, которые в мусульманской традиции употреблялись по отношению к ней, сура 98 уступает лишь 1-й суре Корана. Если, согласно ас-Суйути, «Фатиха» имела помимо этого еще восемь названий, то у суры 98 зафиксировано семь названий – «Лам йакун», «ал-Баййина», «Ахл ал-китаб», «ал-Кийама», «ал-Каййима», «ал-Барийа», «ал-Инфикак» (Haddad. Exegesis, 522; Blackere. Coran, 817).
Мусульманская традиция сохранила группу преданий, повествующих об особой связи 98-й суры с именем Убаййа б. Каба (ум. в 29/649-50 или 34/654-55 г.). Согласно одному из этих преданий (Haddad. Exegesis, 521-522), сура была ниспослана специально для него, как для наиболее сведущего из числа сподвижников Мухаммада в чтении Корана. Согласно другой версии, Ибн Масуд и Убайй б. Каб спорили о том, кто из них правильнее передает текст «откровения». Выслушав их обоих, Мухаммад сказал, что правы оба. Тогда Убайй стал спорить с Мухаммадом. Тот ударил его в грудь и стал пристально смотреть на него. Убайй затрепетал, покрылся испариной, и ему даже почудилось, что он смотрел на Аллаха. После этого Пророк сообщил, что сура явлена специально для Убаййа. Действующие лица этих преданий Ибн Масуд (ум. в 33/653 г.) и Убайй б. Каб – сподвижники Пророка, записавшие множество «откровений» непосредственно с его слов. Они были виднейшими авторитетами в знании и толковании текста Корана. Оба составили свои собственные списки «откровения», которые были распространены соответственно в Ираке и Сирии и отличались от текста, составленного Зайдом б. Сабитом по указанию халифа Усмана. Появление приведенных выше преданий, как и сходных хадисов с другими действующими лицами (см.: Blackere. Introduction, 26-27), относится ко времени ожесточенных споров вокруг правомерности использования различных коранических чтений. Во-первых, из этих хадисов следовало, что Пророк знал и даже одобрял существование разночтений. Во-вторых, речь в них шла об авторитете Убаййа б. Каба. И можно предположить, что местом рождения этих преданий была Сирия, где дольше всего сохранялись, несмотря на официальные запреты, списки Корана, восходящие к Убаййу. Поводом к возникновению этих преданий явился, очевидно, тот факт, что сура 98 была прочитана Мухаммадом неоднократно. В этом нет ничего удивительного, если помнить о конкретной политической подоплеке ее появления. Имя Убайй наводит также на мысль (Haddad. Exegesis, 522), что первоначально речь шла об Ибн Убаййе – одном из самых решительных противников разрыва Мухаммада с иудеями, ответом на протесты которого могла быть сура 98.
Приведенные ниже тафсиры содержат указания на некоторые из разночтений, с которыми передавалась сура 98. Их возникновение возможно объясняется неоднократностью произнесения суры. Существуют другие варианты текста (Jeffery. Materials, 110-111, 178-179, 312, 329, 355), восходящие к спискам Ибн Масуда, Убаййа б. Каба и других авторитетов. Наиболее значительно отличается вариант второго айата, приводимый Убаййем б. Кабом: «Посланник Аллаха к ним, читающий свитки пречистые, в которых писания истинные. Видел Я иудаизм и христианство; поистине, самая правильная религия – ханифство – покорность Аллаху, а не многобожие, и кто бы ни совершил дело благое, никогда этого не будут отрицать. Были люди одной общиной, и послал Аллах пророков вестниками и увещевателями, которые повелевали совершать одобряемое и исполнять молитву». Сообщают и о другом варианте этого айата, также принадлежащем Убаййу: «Поистине, [подлинная] религия у Аллаха – ханифство, а не иудаизм и христианство, и кто бы ни совершил доброе, никогда этого не будут отрицать» (Jeffery. Materials, 179). Фразы, содержащие не характерные для Корана термины иудаизм (ал-йаху-дийа), христианство (ан-насранийа), ханифство (ал-ханифийа), многобожие (мушрика), по всей вероятности, недостоверны. Прочие фрагменты близки к сурам 2:213/209; 3:104/100, 115/111. Как можно видеть в приводимых ниже текстах, тафсиры непременно фиксировали варианты «чтений», и они сохраняли свое значение на протяжении едва ли не всей эпохи существования «классической» мусульманской экзегетики. Использование или изобретение вариантов было приемом, широко применявшимся в идейной полемике.
Сура 98 в целом и ее отдельные айаты играли важную роль во внутриисламской идейной полемике по таким ключевым вопросам, как сущность веры и неверия, предопределение, отношение к «людям Писания» и их религиям, предназначение и достоинства человека. Если для аз-Замахшари и ар-Рази «неверие» (куфр), о котором речь идет в первом айате, это отрицание пророческой миссии Мухаммада как доказательства обращения Аллаха к «людям Писания» с призывом последовать за Пророком, то для ал-Байдави это прежде всего «заблуждение в отношении божественных свойств». Раскол среди «людей Писания» и многобожников, о котором говорится в первом айате, нередко соотносился авторами тафсиров с современной им религиозно-политической ситуацией в мусульманском мире (Ибн Араби, Мухаммад Абдо).
Толкуя четвертый айат, ар-Рази с ашаритских позиций оспаривает мнение тех, кто утверждал, что неверие «людей Писания» было предопределено от века и что они уже были сотворены в состоянии «неверия» (см.: ал-Джалалайн). Пятый айат служил аргументом в споре с джабаритами, отрицавшими свободу воли и утверждавшими, что Аллах создал неверующих, чтобы они могли впасть в отступничество от истинной веры. Из айата следует, что Аллах создал их, чтобы они служили ему (см.: ат-Табарси. Маджма). Аз-Зухри (ум. в 124/741-42 г.) и основатель шафиитского мазхаба аш-Шафии (150/767-204/820) использовали этот айат, чтобы доказать важность совершения богоугодных дел для веры (иман) (Haddad. Exegesis, 527, примеч. 70). Шестой айат, в котором можно увидеть противоречия, например с сурой 3:55/48, вызывал споры относительно единой участи многобожников и «людей Писания» в аду (см.: ар-Рази. Мафатих; ал-Байдави. Анвар). Толкуя седьмой айат, ар-Рази спорил с Абу Хурайрой (ум. в 57-59/676-678 гг.), который видел в нем указание на предпочтение Аллахом человека ангелам. Ар-Рази указывал, ссылаясь на этимологию слова ал-барийа, что в объем этого понятия входят только «созданные из земли», т.е. люди (ср. замечание, приписываемое Мукатилу б. Сулайману).
Различия в трактовке айатов или понятий прослеживаются не только тогда, когда сами авторы говорят о них или когда позиция, высказанная одним, противоречит мнению другого. Зачастую в одни и те же ключевые понятия, которыми авторы поясняли коранический текст, они вкладывали совершенно разные значения. Так, можно говорить о специфическом мутазилитском значении термина ал-адл (справедливость) у аз-Замахшари или отметить существенную разницу в понимании термина ал-хакк (истина) у Ибн Араби, ат-Табари, ал-Байдави, аз-Замахшари, ар-Рази и Мухаммада Абдо. Чтобы до конца понять смысл коранических толкований, необходимо постоянно учитывать общую позицию автора, проникнуть в систему его своеобразного «метаязыка», по сути, научиться читать между строк. К сожалению, современный исследователь может выявить, как правило, лишь верхний пласт содержания тафсиров: тысячи намеков, ассоциаций, неясных отсылок, особенности терминологической системы, имевшие для автора и его читателей-современников принципиальное значение, сегодня уже не могут быть восприняты адекватно. Тем более переводы тафсиров на другой язык неизбежно лишь в ограниченной степени передают их подлинный смысл.
Анализ тафсиров к суре 98 показывает, что наибольшие трудности у мусульманских экзегетов вызывало толкование слова мунфаккина, которое встречается в Коране в такой форме только в этой суре, и выражения дин ал-каййима, необычного с грамматической точки зрения. Употребление такой формы возможно вызвано требованиями рифмы. К тому, что сообщают по этому поводу приводимые тафсиры, можно добавить точку зрения ал-Бухари (194/810-256/870), согласно которой такая форма представляет собой риторический прием (мубалага), призванный придать особую выразительность сказанному (Haddad. Exegesis, 521, прим. 11).
Ниже приводится перевод 98-й суры (наш вариант) и толкований на нее крупнейших мусульманских экзегетов VIII-XX вв., принадлежавших к различным школам и направлениям в исламе, живших в разных частях мусульманского мира. Их толкования отражают разные задачи, которые ставили перед собой авторы, различия в мировоззрении, методике работы с текстом Корана, а, в конечном счете, – многообразие идеологических течений, составлявших в своей совокупности то, что принято называть «классическим исламом». В ряде случаев прослеживается преемственность сочинений, что позволяет оценить объем оригинальной работы авторов. Различное понимание авторами текста 98-й суры естественно обусловило и различные его переводы (выделены прописными буквами) в текстах тафсиров. Тексты ар-Рази, М. Абдо, С. Кутба переведены не полностью. Непереведенные части (см. ч. 2) оставлены для самостоятельной проверочной работы студентов.
Перевод
1. Не расходились между собой неверующие из числа людей Писания и многобожников , пока не пришло к ним явное доказательство (ал-баййина) , –
2. посланник от Аллаха , читающий свитки пречистые,
3/2. в которых писания истинные.
4/3. И разделились те, кому было дано Писание, только после того, как пришло к ним явное доказательство.
5/4. И было велено им только поклоняться Аллаху, отдавая одному ему свою веру, обратившись к единому Богу, совершать молитву, вносить закат. Это – правоверие (дин ал-каййима) !
6/5. Воистину, те из людей Писания и многобожников, которые не уверовали, вечно пребудут в огне геенны. Это – худшие из тварей !
7/6. Воистину, те, которые уверовали и совершали дела праведные, – лучшие из тварей!
8/7. Воздаяние им у их Господа – сады Адна , из-под которых вытекают реки и в которых они пребывают вечно.
8. Аллах доволен ими, а они довольны Им . Это для тех, кто убоялся Господа своего.
Мукатил б. Сулайман
Тафсир ал-Куран («Толкование Корана»)
Абу-л-Хасан Мукатил б. Сулайман ал-Азди ал-Балхи (ум. в 150/767 г.) – муфассир, принадлежавший к поколению так называемых последователей (ат-табмун), перенявших знание мусульманской традиции и ученость непосредственно от сподвижников (асхаб) Пророка. Он считается одним из основоположников таких важнейших направлений мусульманской экзегетики, как нарративное направление, расширявшее своим толкованием содержание Священного писания, лексико-грамматическое и символико-аллегорическое (Nwyia. Exegese, 26-61) направления, а также направления, связанные с нуждами законоведения. Сведения о его жизни и трудах отрывочны и часто противоречивы. Родился в Балхе, на севере Афганистана, жил в Басре и Багдаде, умер в Басре.
Помимо большого тафсира Мукатилу б. Сулайману приписываются сочинения, посвященные толкованию групп айатов и сур, обстоятельствам ниспослания Корана (асбаб ан-нузул), его языку, точнее случаям омонимии и полисемии в Коране (ал-вуджух ва-н-назаир), одно из первых сочинений об «отменяющих и отмененных» айатах (ан-насих ва-л-мансух), а также антикадаритский трактат.
Хотя в ряде современных работ авторство Мукатила б. Сулаймана в отношении большого тафсира оспаривается (см.: GAS, Bd. 1, 36) или подвергается сомнению, в большинстве случаев текст этого сочинения с соответствующими оговорками исследуют как аутентичный. На этом основании делают выводы о вкладе автора в историю развития мусульманской экзегетики (см.: Watisbrough. Studies, Index; Rippin. Tafsir).
Очевидно, тафсир, приписываемый Мукатилу б. Сулайману, претерпел в процессе передачи некоторую переработку. Так, сомнение вызывает уже само употребление термина тафсир в названии сочинения. Однако анализ памятника позволяет, на наш взгляд, увидеть в нем раннее в своей основе сочинение, отражающее этап становления жанра илм ал-Куран ва-т-тафсир. Обращает на себя внимание неразработанность терминологического аппарата. Исследователи находят множество параллелей и материал для плодотворного сопоставления этого сочинения и, например, «Сиры» Ибн Исхака (ум. в 150/767 г.) / Ибн Хишама (ум. в 218/833 или 213/828 г.) или знаменитой «ал-Муватта» Малика б. Анаса (ум. в 179/795 г.) (см. Wansbrough. Studies, 122-123, 171-172).
Значительный интерес представляет материал, восходящий к кругу иудео-христианских легенд и преданий, широко включенный автором в свой тафсир. В среде рассказчиков (куссас), из которой вышел и сам Мукатил б. Сулайман, бытовало множество таких историй, получивших собирательное название «рассказы о пророках» (кисас ал-анбийа). Они значительно дополняли коранические сказания, не оставляя анонимным ни одного из лиц, так или иначе упомянутых в Коране. Широкое использование в тафсире этих рассказов позволило впоследствии говорить, что Мукатил б. Сулайман «собирал народные толкования» (джамаа тафсир ацнас) (см.: Blrkeland. Opposition, 26-27).
В переводе и примечаниях нами опущены замечания текстологического характера, сделанные Абдаллахом Махмудом аш-Шахабой, сличившим при публикации сочинения несколько его списков .
Сура «Лам йакун», мединская.
В ней – восемь айатов
по куфийскому счету
Слова Его: не были неверующие из числа людей писания – т.е. иудеев и христиан – и многобожников – т.е. многобожников из числа арабов – отошедшими – т.е. оставившими неверие и многобожие. А дело в том, что люди Писания говорили: «Когда будет послан тот, [упоминание] о котором мы находим в нашем Писании?». И арабы говорили: «Если бы дошло до нас упоминание [о нем] от предков, то мы были бы рабами Аллаха, предавшимися [ему]» . И было ниспослано: не были неверующие из числа людей писания – т.е. из иудеев и христиан – и многобожников – т.е. из многобожников из числа арабов – отошедшими – т.е. оставившими неверие и многобожие, – пока не пришло к ним явное доказательство – Мухаммад – да благословит его Аллах и да приветствует! Он разъяснил им их заблуждение и многобожие. Затем известил Аллах – велик Он и славен! – о Пророке – да благословит его Аллах и да приветствует! – сказав: «Посланник от Аллаха, оглашающий свитки очищенные», т.е. читающий свитки очищенные, т.е. книгу, потому что это собрание множества достоинств всякого рода, очищенное от неверия и многобожия. Он говорит, что он читает книгу, в которой нет ни неверия, ни многобожия, ведь все, что содержит в себе написанное, называется «свитками».
Далее Он сказал: в которых – т.е. в свитках Мухаммада – да благословит его Аллах и да приветствует! – Писания истинные – т.е. книга прямая, [основанная] на истине, в которой нет ни кривизны, ни отклонения. Названы они «книгами» именно потому, что в них положения разные, многочисленные, из того, что упомянул Аллах – велик Он и славен! – в Коране. Затем Он сказал: И разделились те, кому было дано Писание – т.е. иудеи и христиане в деле Мухаммада – да благословит его Аллах и да приветствует! – только после того, как пришло к ним явное доказательство – т.е. разъяснение. Говорит Аллах Всевышний: «Не переставали те, которые не веровали, все вместе считать Мухаммада – да благословит его Аллах и да приветствует! – правдивым, пока он не был послан, потому что у них в их Писаниях было его описание». Когда же послал его Аллах – велик Он и славен! – не из потомства Исхака, они разошлись в отношении его. Одни уверовали в него: Абдаллах б. Салам и его приверженцы из людей Торы, а из людей Евангелия сорок человек, среди которых Бахира . Прочие же из людей Писания считали, что он лжет.
Говорит Аллах – велик Он и славен – и было велено им. Он говорит, что велел им Мухаммад – да благословит его Аллах и да приветствует! – только поклоняться Аллаху, отдавая одному ему свою веру – т.е. исповедуя единобожие – обратившись к единому Богу – т.е. будучи мусульманами, не многобожниками. И повелел им совершать молитву – пять предписанных – вносить закат – установленный. Это правоверие! – т.е. религия правильная. Потом упомянул Аллах – велик Он и славен! – многобожников в День воскресения и сказал: «Воистину, те из людей Писания и многобожников, которые не уверовали, вечно пребудут в огне геенны», имея в виду, что пребудут они там не умирая. Затем сказал Он: «Это худшие из тварей!», т.е. наихудшие создания из жителей земли. Затем Он упомянул место пребывания тех, кто признал правдивым Пророка – да благословит его Аллах и да приветствует! – и Он сказал: «Воистину, те, которые уверовали и совершали дела праведные, – лучшие из тварей!», т.е. наилучшие создания из жителей земли. – Воздаяние им – т.е. награда им – у их Господа – в будущей жизни – сады Адна, из-под которых вытекают реки и в которых они пребывают вечно – не умирая – Аллах доволен ими – за покорность – а они довольны им – за награду. Это для тех, кто убоялся Господа своего – в жизни этой. Всякая вещь, созданная из праха, называется ал-барийа (тварь) .
Ал-Бухари. Ал-Джами ас-сахих. Китаб ат-тафсир.
(«Собрание истинных хадисов. Книга толкования Корана»)
Мухаммад б. Исмаил Абу Абдаллах ал-Джуфи ал-Бухари (194/810 – 256/870) – знаменитый суннитский мухаддис. Родился в Бухаре, много путешествовал по мусульманскому миру, умер близ Самарканда.
«Ас-Сахих» – наиболее известное сочинение ал-Бухари, составлению которого он посвятил шестнадцать лет. Согласно преданию, из 600 тысяч передававшихся в то время хадисов он путем тщательного анализа иснадов выбрал 2762 (без учета повторов) «достоверных» (ас-сахих), которые впервые сгруппировал по содержанию.
«Китаб ат-тафсир» (65-я глава) занимает в сочинении одно из важнейших мест. Она включает в себя 457 хадисов. Ал-Бухари собрал материал, посвященный каждой из сур Корана. Хадисам предпосланы краткие лексикографические замечания со ссылкой на Ибн Аббаса (ум. в 68/687 г.), Муджахида (ум. ок. 100-104/719-722 гг.) или одного из их учеников, а иногда и без ссылок. В 31 случае эти замечания и составляют содержание раздела, посвященного той или иной суре (например, сура 97).
Как показал Ф. Сезгин (Sezgin. Buharinin, XI, Арр. III), значительная часть лексического материала, приводимого ал-Бухари, восходит к труду «Маджаз ал-Куран» Абу Убайды (ум. в 210/825 г.).
Выбор хадисов демонстрирует высокие требования, которые предъявлялись автором к их достоверности. Комментируется далеко не каждый из айатов, и редко к одному айату приводится более одного хадиса. В труде ал-Бухари в качестве первопередатчиков фигурируют 76 лиц. Главным образом это асхабы, а также наиболее известные авторитеты второго поколения (Speight. Function, 73-75).
С композиционной точки зрения эта глава сочинения ал-Бухари несколько отличается от остальных. С учетом сведений о том, что перу этого автора принадлежит и труд, озаглавленный «ат-Тафсир ал-кабир» (GAL, Bd. 1, 166), «Китаб ат-тафсир» можно рассматривать как результат подготовительной работы к написанию сочинения более общего характера (Speight. Function, 74).
Коранические тексты широко привлекались ал-Бухари и в других главах «ас-Сахиха».
«Китаб ат-тафсир» отражает ранний этап развития мусульманской экзегетики, неразрывно связанный с процессом сложения сунны Пророка. Генетически этот раздел восходит к появившимся во второй половине VII в. сборникам хадисов, в основе которых лежит принцип «сунна разъясняет Коран». «Китаб ат-тафсир», по-видимому, можно считать одним из важнейших итогов развития этого направления.
Сочинение ал-Бухари «ал-Джами ас-сахих» неоднократно комментировалось, и в суннитской среде по своим достоинствам оно ставится сразу вслед за Кораном .
Сура «Лам йакун»
Во имя Аллаха Милостивого, Милосердного!
Мунфаккина – [не] переставали [держаться своего] ; каййиматун – прямая; [в выражении] дин ал-каййима слово дин стоит в сопряженном состоянии с определением женского рода.
Раздел (первый). Рассказал нам Мухаммад б. Башшар. Рассказал нам Гайдар. Рассказал нам Шуба: «Слышал я Катаду , передававшего со слов Анаса б. Малика о том, что Пророк – да благословит его Аллах и да приветствует! – сказал Убаййу: «Поистине, Аллах повелел мне прочесть тебе: «те, которые не веровали, не…». – «Он назвал меня?», – [спросил Убайй]. «Да», – [ответил Пророк], и Убайй заплакал».
Раздел (второй). Рассказал нам Хассан б. Хасан. Рассказал нам Хаммам со слов Катады, [а тот] со слов Анаса, о том, что Пророк – да благословит его Аллах и да приветствует! – сказал Убаййу: «Поистине, Аллах повелел мне прочесть тебе Коран». – «Аллах назвал тебе меня?», – спросил Убайй. Пророк ответил: «Аллах назвал мне тебя». И начал Убайй плакать». Сказал Катада: «Мне сообщили, что он прочел ему: «Те, которые не веровали из людей Писания, не…».
Раздел (третий). Рассказал нам Ахмад б. Аби Дауд Абу Джафар ал-Мунади. Рассказал нам Раух. Рассказал нам Саид б. Аби Аруба со слов Катады, [а тот] со слов Анаса б. Малика, что пророк Аллаха – да благословит его Аллах и да приветствует! – сказал Убаййу б. Кабу: «Поистине, Аллах повелел мне прочитать тебе Коран ». – «Аллах назвал тебе меня?», – спросил Убайй. – «Да», – ответил [Пророк]. – «Так я был упомянут при Господе миров?». – «Да», – ответил [Пророк]. И пролились слезы из глаз Убаййа.
Ат-Тустари Тафсир ал-Куран ал-азим
(«Толкование великого Корана»)
Абу Мухаммад Сахл б. Абдаллах ат-Тустари (ок. 203/818- 283/896) – теоретик раннего суфизма и комментатор Корана. Родился в Тустаре, умер в Басре. Согласно суфийскому преданию, был учеником и духовным наследником знаменитого мистика Зу-н-Нуна ал-Мисри (ум. в 246/860-61 г.), после смерти которого выступил с публичной проповедью, приобретя множество последователей и врагов. Около десяти приписываемых ему сочинений представляют собой составленные учениками записи его высказываний, проповедей, комментариев к различным сурам и айатам. Символико-аллегорическое толкование текстов Корана позволило ат-Тустари выработать ряд положений, сыгравших в дальнейшем большую роль в ходе сложения суфийской космогонии, гносеологии и психологии. На них опирались в своих сочинениях такие выдающиеся суфийские мыслители, как ал-Халладж (ум. в 309/922 г.), ас-Сулами (ум. в 412/1021 г.), ал-Кушайри (ум. в 465/1072 г.), ал-Бакли (ум. в 606/1209 г.). Позднее они были развиты в трудах ал-Газали и Ибн Араби. Идеи и образы ат-Тустари послужили основой концепции богословской школы ас-салимийа, созданной на рубеже III/IX – IV/X вв. в Басре его последователями.
«Тафсир» ат-Тустари составлен в кругу его ближайших учеников в Басре предположительно около 275-290/888-902 гг. Это самое раннее из сохранившихся суфийских сочинений такого рода. Длительное время, до окончательной фиксации около 551/1156 г., текст передавался в среде последователей ат-Тустари. Тем не менее, Г. Бёверинг (Bowering. Vision, 110-128) убедительно доказывает аутентичность сохранившегося текста. «Тафсир» носит фрагментарный характер и представляет собой комментарии различной длины (от нескольких слов до страницы текста) на приблизительно 1000 коранических отрывков. Он включает в себя буквальные и метафорические истолкования коранических фраз и выражений, примеры из сунны Мухаммада и легенд о древних пророках, сообщения о взглядах и практике ранних суфийских мыслителей и самого ат-Тустари, эпизоды из его жизни, проповеди, обращенные к ученикам, и ответы на их вопросы. Выделяются три структурных уровня текста. Первый, базовый уровень, составляют комментарии к кораническим фрагментам, выявляющие их «явный» (захир) или «скрытый» (батин) смысл. В таких комментариях ат-Тустари использует коранические тексты не только для подтверждения своих идей, они служат ему импульсом, генерирующим мистическое вдохновение.
Второй уровень – изречения и поучения ат-Тустари по различным вопросам, мистические истолкования легендарных эпизодов из жизни древних пророков. Третий структурный уровень представляет собой позднейшие добавления в текст, восходящие, очевидно, к его последователям. Сюда следует отнести большинство назидательных историй из жизни самого ат-Тустари и других суфиев .
Сура, в которой упомянуто «явное доказательство» (ал-баййина)
Всевышний в словах своих «и было велено им только поклоняться Аллаху, делая искренней для него свою веру» говорит, что все знание [человека] – в поступках, пока он не придет к искренности (ал-ихлас), когда же достигнет он искренности, оно становится успокоенностью (туманина). От того, чье знание достоверно, а действие – в предании себя Богу, удаляет Аллах три вещи: нетерпение (ал-джаза), невежество (ал-джахл) и действие [по своей воле] (ал-амал), и дает ему вместо нетерпения – терпение (ас-сабр), вместо невежества – знание (ал-илм), вместо действия [по своей воле] – отказ от своей воли (тарк ал-ихтийар). И бывает так только для богобоязненных (ал-муттакина).
Говорят: «А что такое искренность (ал-ихлас)?» Он отвечал: «Повиновение (ал-иджаба). А у кого нет повиновения, нет у него и искренности». Сказал он: «Ал-ихлас имеет три значения: искренность в служении Аллаху, искренность в совершении дел ради Него и искренность сердца к Нему».
Всевышний в словах своих «это для тех, кто убоялся Господа своего» говорит, что страх божий (ал-хашийа) – в тайне, а смирение (ал-хушу) – открыто. К тому, кто смиряет свои члены, шайтан не приблизится.
Говорили: «А что такое смирение (ал-хушу)?». Он отвечал: «Стояние пред Аллахом и терпение в этом». Сказал он: «Полнота страха божьего – отказ от грехов (ал-асам) тайно и явно». Хвала Аллаху! Всевышний лучше знает!
Ат-Табари Джамиал-байан фи тафсир ал-Куран
(«Собрание разъяснений к толкованию Корана»)
Абу Джафар Мухаммад б. Джарир ат-Табари (223/838 – 310/923) – выдающийся историк и экзегет, плодотворно работавший и во многих других областях знания (фикх, лексикография, грамматика, поэзия, этика, математика, медицина). Родился в Амуле (Табаристан), жил в Египте, Сирии, Ираке, умер в Багдаде. В юности был последователем Ахмада б. Ханбала, посвятил много лет изучению хадисов. Первоначально следовал шафиитскому мазхабу, затем попытался основать свой собственный, получивший название джаририйа. Неоднократно вступал в острую полемику с ханбалитами, отрицая авторитет Ибн Ханбала в области фикха и опровергая некоторые из их толкований коранических текстов.
Значительная часть Сочинений ат-Табари до нас не дошла, однако его монументальная «История пророков и царей» и многотомный тафсир, который подвел итог предшествовавшей эпохе мусульманской экзегетики, являют собой результат многолетнего кропотливого труда и свидетельствуют о колоссальной эрудиции ученого.
По широте охвата материала, беспристрастности, с которой автор приводит разнообразные, зачастую противоречивые мнения, тафсир ат-Табари не имеет себе равных в истории мусульманской экзегетики. Труд ат-Табари включает фрагменты многих недошедших до нас сочинений его предшественников, что позволяет получить уникальные материалы о наименее изученном раннем периоде развития мусульманской экзегетики.
В эпоху острых споров вокруг понятий тафсир – тавил ат-Табари предложил в некотором отношении компромиссное мнение. Он разделил коранические тексты на три категории: 1) те, которые недоступны пониманию людей, их подлинный смысл известен только Аллаху; 2) те, смысл которых можно выявить, опираясь только на традиционные разъяснения, восходящие к самому Пророку; 3) те, сложности толкования которых являются лингвистическими и снимаются с помощью знаний филологов. Взгляды ат-Табари на методику работы с текстом оказали огромное влияние на последующие поколения мусульманских экзегетов. Основанный на принципе «сунна разъясняет Коран» (сунна туфассиру-л-Куран) труд ат-Табари стал важнейшим достижением того направления исламской экзегетики, которое получило название ат-тафсир би-л-масур – толкование с помощью традиции.
Подсчет, который ведет редактор новейшего издания этого сочинения, показывает, что к сурам 1-14:25/30 (именно здесь остановилась публикация) ат-Табари использовал 20 787 хадисов (McAuliffe. Views, 48, прим. 7).
Толкование суры «Лам йакун»
Во имя Аллаха Милостивого, Милосердного!
Толкования слов Его – велика хвала Ему и святы имена Его! – не разделялись неверующие из числа людей Писания и многобожников, пока не пришло к ним явное доказательство – посланник от Аллаха, читающий свитки пречистые, в которых Писания истинные, и разделились те, кому было дано писание, только после того, как пришло к ним явное доказательство. Толкователи Корана разошлись в толковании слов Его: «Не разделялись неверующие из числа людей Писания и многобожников, пока не пришло к ним явное доказательство». Одни говорят, что это означает: «Эти неверующие из людей Торы и Евангелия и многобожники из идолопоклонников не отказывались [от своего]», имея в виду «не прекращали [этого], пока не пришел к ним этот Коран». Подобно тому, что мы сказали об этом, говорили толкователи Корана. Перечень тех, кто говорил это: рассказал мне Мухаммад б. Амр, рассказал нам Абу Асим, рассказал нам Иса, рассказал мне ал-Харис, рассказал нам ал-Хасан, рассказал нам Варка – оба (Иса и Варка) со слов Ибн Аби Наджиха, который передавал со слов Муджахида о словах Аллаха «[не] разделялись». Сказал он: «Не прекращали этого, пока не стала явной для них истина». Рассказал нам Ибн Абд ал-Ала, рассказал нам Ибн Саур со слов Муаммара, а тот со слов Катады о словах Его «[не] разделялись», сказав: «не переставали [держаться своего]». Рассказал нам Бишр, рассказал нам Йазид, рассказал нам Саид со слов Катады, что Его слова «[не] разделялись, пока не пришло к ним явное доказательство», т.е. Коран. Рассказал мне Йунус, сообщил нам Ибн Вахб , сказал Ибн Зайд о словах Аллаха «и многобожники [не] разделялись», сказав: «не прекращали придерживаться своего, пока не постиг их этот раскол». Другие же говорят: «Нет, значение этого то, что люди Писания не отвергали описание Мухаммада в своей Книге, пока он не был послан, когда же он был послан, они разделились в отношении него. Наиболее вероятным из сказанного об этом является мнение, что это означает «не разделялись «неверующие из людей Писания и многобожников» в деле Мухаммада, «пока не пришло к ним явное доказательство» – то, что направил Аллах его Посланником к своим созданиям, [т.е. что он] – посланник Аллаха. А слово Его «[не] разделялись» в этом месте происходит, по-моему, от слова «отделение» одной вещи от другой, поэтому слово мунфаккина ([не] разделялись) правильно употребляется без дополнительного глагола, а если бы оно было в значении «не переставать», то оно требовало бы глагола, который бы дополнял его. Его слова расул мин Аллах (посланник от Аллаха), где слово расул без артикля, являются смысловым продолжением слова ал-баййина («явное доказательство»), определенного артиклем. Также как говорят: «Обладатель славного трона, Действующий», [где начало фразы определено, а последнее слово – в неопределенном состоянии]. Аллах говорит, что «пока не пришло» разъяснение дела Мухаммада, что он посланник Аллаха, которого Аллах послал к ним, потом разъяснил Он «явное доказательство», сказав, что это доказательство – «посланник от Аллаха, читающий свитки пречистые», т.е. «читающий свитки пречистые», [свободные] от ложного, «в которых писания истинные», т.е. в свитках пречистых – писания от Аллаха истинные, справедливые, правильные, в которых нет заблуждения, так как они от Аллаха. Подобно тому, что мы сказали об этом, говорили толкователи Корана. Перечень тех, кто говорил это: рассказал нам Бишр, рассказал нам Йазид, рассказал нам Саид со слов Катады. «Посланник от Аллаха, читающий свитки пречистые» – упоминает Он здесь Коран наилучшими словами и прославляет его наилучшим образом. В словах Его «и разделились те, кому было дано Писание, только после того, как пришло к ним явное доказательство» имеется в виду то, что «разделились» иудеи и христиане в деле Мухаммада, начав обвинять его во лжи. «Только после того, как пришло к ним явное доказательство», т.е. только после того, как к этим иудеям и христианам пришло явное доказательство, т.е. разъяснение дела Мухаммада, которое заключается в том, что он посланник в силу того, что Аллах направил его к своим созданиям, имея в виду то, что, когда послал его Аллах, разделились они в отношении него. Одни из них сочли его лжецом, а другие уверовали, тогда как до того, как он был послан, не разделялись они в отношении того, что он пророк.
Толкования слов Всевышнего: «И было велено им только поклоняться Аллаху, отдавая одному ему свою веру, будучи ханифами, совершать молитву, вносить закат. Это – правая вера!». В словах Всевышнего – да возвысится хвала Ему! – имеется в виду, что «было велено» этим иудеям и христианам, которые и есть люди Писания, поклоняться только Аллаху, отдавая Ему одному свою веру, т.е. повинуясь только Ему, не смешивая повиновения Господу своему с многобожием. Тогда как иудеи придали сотоварища своему Господу, говоря что Узайр – сын Аллаха, а христиане, говоря подобное этому о Мессии. И все они отрицали пророческую миссию Мухаммада. Разъяснение слов Его «будучи ханифами» (хинафаа) было дано нами прежде при объяснении понятия ал-ханифийа , где мы привели достаточно свидетельств, которые не нуждаются в повторении. Однако мы приведем те из сообщений об этом, которые не упомянуты прежде. Перечень тех, кто говорил это: рассказал мне Мухаммад б. Сад, рассказал мне мой отец, рассказал мне мой дядя по отцу, рассказал мне мой отец со слов своего отца со слов Ибн Аббаса. В словах Его «отдавая одному Ему свою веру, будучи ханифами» имеются в виду совершающие хаджж мусульмане, не многобожники, и Он говорит [также]: «совершать молитву, вносить закат», совершать хаджж. «Это – правая вера!». Рассказал нам Бишр, рассказал нам Йазид, рассказал нам Саид со слов Катады, что в словах Его «и было велено им только поклоняться Аллаху, отдавая одному Ему свою веру, будучи ханифами» ал-ханифийа – это обрезание, запрет на брак с матерями, дочерьми, [родными] сестрами, тетками по мужской и женской линии, исполнение обрядов. В словах Его «совершать молитву, вносить закат» имеется в виду, чтобы они совершали молитву и вносили закат. Слова Его «это вера – правая» означают, что упомянутые повеления Его этим неверующим из людей Писания и многобожников – это и есть вера правая. «Правая» означает «прямая», «справедливая»; дин (вера) поставлено в сопряженном состоянии со словом ал-каййима (правая), хотя обычно требует прилагательного в мужском роде (ал-тййим) из-за различия их формы. Эти слова в чтении Абдаллаха , сообщенном нам, приводятся, по-моему, как залика ад-дин ал-каййима (это вера правая). Слово ал-каййима поставлено в форме женского рода, потому что оно понимается как прилагательное к слову ал-милла (религия), как если бы было сказано: «это религия правая, а не иудейство и христианство». Подобно тому, что мы сказали об этом, говорили толкователи Корана. Перечень тех, кто говорил это: рассказал нам Бищр, рассказал нам Йазид, рассказал нам Саид со слов Катады, что Его слова «это вера правая» означают, что это вера, с которой Аллах направил своего посланника, дав ему закон, и был Он доволен им. Рассказал мне Йунус, сообщил нам Ибн Вахб, сказал Ибн Зайд, что в словах «писания истинные (каййима)» и «это вера правая (ал-каййима)» слово каййима означает одно – «правая», «прямая», «правильная».
Толкование слов Всевышнего: «Воистину, те из людей Писания и многобожников, которые не уверовали, вечно пребудут в огне геенны. Это – худшие из тварей! Воистину, те, которые уверовали и совершали дела праведные, – лучшие из тварей!». В словах Всевышнего – да возвысится хвала Ему! – имеется в виду, что те из иудеев, христиан и многобожников, которые не уверовали в Аллаха и Его посланника Мухаммада – да благословит его Аллах и да приветствует! – и отвергали его пророчество, «вечно пребудут в огне геенны», т.е. останутся, пребудут там навсегда, не выйдут оттуда и не умрут там. Это – худшие из тварей! В словах Его – велика хвала Ему! – имеется в виду то, что те люди Писания и многобожники, которые не уверовали, – худшие из тех, кого Аллах создал и сотворил. Арабы не ставят в слове ал-барийа хамзу, чтецы больших городов обычно опускают хамзу при чтении. Другое рассказывают о Нафи б. Аби Нуайме . Некоторые передают с его слов, что он ставил в этом слове хамзу и возводил его к словам Аллаха «…раньше, чем Мы создадим это (набрааха)» , считая, что оно образовано по форме фаилатун от этого [корня]. Что же касается тех, кто не ставит в нем хамзу, то они опускали ее здесь по двум причинам. Во-первых, они обычно опускают здесь хамзу также, как опускают ее в слове ал-малак, а оно образовано по форме мафалун от алака или лаака, или в словах йара, тара, пара, образованных по форме йафалу от раайту. Во-вторых, его возводили к форме фаилатун от ал-бара (земля), а это прах. Передают, что от арабов слышали: «Во рту твоем земля», т.е. прах.
В словах Его – да возвысится хвала Ему! – «Воистину, те, которые уверовали и совершали дела праведные, – лучшие из тварей!» имеется ввиду, что те, которые уверовали в Аллаха и посланника Его Мухаммада и поклонялись «Аллаху, отдавая одному Ему свою веру, будучи ханифами», совершали молитву, вносили закат и повиновались Аллаху в том, что Он повелел и запретил, «те – лучшие из тварей!», т.е. [те], кто делал это из людей, – «лучшие из тварей». Рассказал нам Ибн Хумайд, рассказал нам Иса б. Фаркад со слов Абу-л-Джаруда, а тот – со слов Мухаммада б. Али . Посланник Аллаха – да благословит его Аллах и да приветствует! – сказал [о словах] «лучшие из тварей»: «Это ты, о, Али, и твои приверженцы».
Толкование слов Всевышнего: «Воздаяние им у их Господа – сады Адна, из-под которых вытекают реки и в которых они пребывают вечно. Аллах доволен ими, а они довольны им. Это для тех, кто убоялся Господа своего». В словах Его – да возвысится хвала Ему! – имеется в виду, что награда тем, «которые уверовали и совершали дела праведные», у их Господа в День воскресения – сады Адна, т.е. сады пребывания, из которых не уходят, из-под деревьев которых вытекают реки, «в которых они пребывают вечно», т.е. останутся там навсегда, не выйдут оттуда и не умрут там. «Аллах доволен ими» за то, что они были покорны Ему в земной жизни, и за то, что они при этом сделали, чтобы избавиться от наказания. «А они довольны Им» за ту награду, которую Он дал им в тот день за их покорность Господу своему в земной жизни, и за ту милость, которой Он им воздал за это. В словах Его «это для тех, кто убоялся Господа своего» Он – да возвысится хвала Ему! – как бы говорит, что то благо, которое Я описал и обещал тем, «которые уверовали и совершали дела праведные», в День воскресения – «для тех, кто убоялся Господа своего», т.е. для тех, кто страшился Аллаха в земной жизни и тайно, и явно, пребывая в страхе божьем, исполнял предписания Его и избегал ослушаний Ему. И Аллах споспешествует!
Конец толкования суры «Лам йакун».
Аз-Замахшари Ал-Кашшаф ан хакаик ат-танзил
(«Раскрывающий истины откровения»)
Махмуд б. Умар Абу-л-Касим аз-Замахшари (476/1083-538/1144) – знаменитый богослов-мутазилит, законовед ханафитского толка, филолог и литератор. Родился в Замахшаре, жил в Хорезме, Гургандже, где и умер.
По названиям известно около пятидесяти сочинений аз-Замахшари, однако широкую известность принес ему прежде всего законченный в 528/1134 г. «ал-Кашшаф» – единственный полный мутазилитский комментарий, дошедший до наших дней. Этот труд был широко распространен по всему мусульманскому миру, но прежде всего в его восточных областях, и популярен даже среди идейных противников мутазилизма. Главное внимание аз-Замахшари уделяет догматическому аспекту комментария, сводя к минимуму традиционное толкование по принципу «сунна разъясняет Коран». Не менее важное значение он придавал филологической стороне комментария, тщательно анализируя известные варианты коранических чтений, приводя поэтические примеры и акцентируя риторические красоты текста для подтверждения теории о «неподражаемости Корана» (иджаз ал-Куран). Уже во вводной фразе аз-Замахшари высказывает идею сотворенности Корана, рационалистически истолковывает понятия «божественная справедливость» (ал-адл), «единобожие» (ат-таухид), «божественные атрибуты» (ас-сифат). Особое внимание он уделяет тем местам в Коране, где якобы выражены важнейшие представления мутазилитов об «обещании» (ал-вад) и «угрозе» (ал-ваид) бога, о «предписании делать добро и воздерживаться от неодобряемого», опираясь при этом на авторитет крупнейших мутазилитских богословов III-V/IX-XI вв. из Ирана и Ирака. Это такие богословы, как Амр б. Убайд, Абу Бакр ал-Асамм, аз-Заджжадж, ал-Джахиз, ал-кади Абд ал-Джаббар. Тафсир аз-Замахшари породил множество опровержений, переработок, призванных очистить его от мутазилитских идей. Так, пафос тафсира ар-Рази во многом направлен на опровержение «ал-Кашшафа», а ал-Байдави ставил себе целью превзойти труд аз-Замахшари в филологической тщательности и глубине анализа вариантов чтений.
Сура «ал-Баййина»
Неверующие этих двух категорий – люди Писания и идолопоклонники – до выступления Пророка – да благословит Аллах его и его род и да приветствует! – обычно говорили: «Не отойдем мы от нашей религии, которой мы придерживаемся, и не оставим ее, пока не будет послан обещанный Пророк, о котором написано в Торе и Евангелие», а это – Мухаммад – да благословит Аллах его и род его и да приветствует! Передал Аллах Всевышний то, что они говорили, затем сказал: «И разделились те, кому было дано Писание», т.е. что они обещали придерживаться единого мнения и быть в согласии относительно истины, когда придет к ним Пророк, но именно появление Посланника отвратило их от истины и утвердило их в неверии.
И подобно этому рассказывают, что нечестивый бедняк сказал тому, кто наставлял его: «Не отойду я от того, чего я придерживаюсь, пока не дарует мне Аллах богатство». Аллах дарует ему богатство, а он становится еще более нечестивым, и тогда тот, кто наставлял его, говорит: «Ты не хотел отходить от нечестия, пока не разбогатеешь, однако ты с головой окунаешься в нечестие именно после того, как разбогател», напоминая ему в виде упрека и укора то, что тот говорил. Отход одной вещи от другой означает, что они расходятся после того, как были соединены, как кость, когда она отходит (инфакка) от сочленения. Имеется в виду, что они упорно держались за свою религию, оставив ее лишь с появлением явного доказательства. А ал-баййина (явное доказательство) – ясное свидетельство. Слово расулун (посланник) – замена слова ал-баййина, а согласно чтению Абдаллаха , расулан (представленное Посланником) – косвенное дополнение (хал) к слову ал-баййина. Сухуфан (свитки) – листы, очищенные (мутаххаратан) от ложного, в которых писания – письмена – истинные – правильные, вещающие об истине и справедливости. Под «их разделением» (тафаррук) имеется в виду то, что они отошли от истины и рассеялись, оставив ее, или же они разделились на группы, так что одни из них уверовали, а другие не признали [его], сказав, что «Это не он», а третьи знали, но упорствовали [в неверии].
И если спросишь, почему людей Писания и многобожников Он сначала упомянул вместе, а затем выделил людей Писания в словах «И разделились те, кому было дано Писание», я скажу, что это потому, что они знали о нем, так как о нем говорилось в их Писании. И когда было сказано, что они разделились, оставив это [знание], те, у кого не было Писания, были включены в эти слова.
И было велено – имеется в виду в Торе и Евангелии – только – [следовать] религии ханифитской, однако они извратили и заменили [ее]. Это – правоверие, т.е. вера общины правой. Читают также «это правая вера» (ад-дину ал-каййимату), толкуя слово ад-дин (вера) с помощью слова ал-милла.
И если ты спросишь, каков смысл Его слов «и было велено им только поклоняться Аллаху», скажу следующее. Это означает, что содержащееся в обоих Писаниях «было велено им» сказано только для того, чтобы они поклонялись Аллаху таким образом. Ибн Масуд читал илла ан йа-буду – «только чтобы они поклонялись», т.е. «только чтобы поклоняться».
Нафи читал слово ал-бариати с хамзой, чтецы же Корана придерживались смягченного произношения (ат-тахфиф), пренебрегая при этом корнем. Слова ан-набийун и ал-барийатун из тех слов, которые продолжают читать со смягчением произношения.
Читают [также] хийару ал-барийат11 («лучшие из тварей») как множественное число от слова хаййиру, подобно формам джийад и тийаб от джаййид и таййиб. Со слов Пророка – да благословит Аллах его и его род и да приветствует! – передают: «Кто читал «Лам йакун», будет в День воскресения с лучшими из тварей и вечером, и в жаркий полдень».
Ат-Табарси Маджма ал-байан фи тафсир ал-Куран
(«Собрание разъяснений к толкованию Корана»)
Абу Али ал-Фадл б. ал-Хасан б. ал-Фадл ат-Табарси (ум. в 548/1153 г.) – шиитский факих, знаток преданий и комментатор Корана. Долго жил в Мешхеде, где занимался преподаванием и создал ряд сочинений, посвященных обоснованию шиитской доктрины. В 523/1128-29 г. ат-Табарси переехал в г. Сабзавар (Северный Хорасан) – один из центров шиитской учености и пропаганды. Здесь, возможно под влиянием суфийских идей, отошел от общественной жизни и целиком посвятил себя комментированию Корана. Существует предание, что причиной этого послужило чудесное происшествие. Когда ему было 60 лет, с ним случился удар, и он без сознания упал на землю. Очнулся ат-Табарси в могиле и принялся громко читать Коран, дав обещание в случае спасения посвятить свою жизнь его изучению и толкованию. Его услышали и спасли. Сообщают также, что, когда ат-Табарси был занят комментированием суры 20:18/17, ему было видение, в котором Мухаммад и Муса беседовали с ним.
Умер ат-Табарси, дожив почти до 90 лет, в день праздника жертвоприношения (ид ал-адха).
«Маджма ал-байан» – одно из трех сочинений ат-Табарси, посвященных толкованию Корана. Оно было завершено в 534/1139 г. и вскоре было признано одним из высших достижений шиитской экзегетики. По полноте охвата материала и тщательности его обработки труд ат-Табарси сравнивают с тафсиром ат-Табари. Эту близость, основанную на общем круге источников, подчеркивал, как нам кажется, и сам ат-Табарси в самой концепции своего сочинения и в его названии .
Ат-Табарси был духовным преемником знаменитого шиитского богослова Абу Джафара ат-Туси (ум. в 460/1067 г.), в свою очередь бывшего последователем ас-Саййида ал-Муртады (ум. в 436/1044 г.). Как и его учителя, ат-Табарси опирался не только на шиитскую, но и на суннитскую экзегетическую традицию и в отличие от ранних и поздних шиитских экзегетов признавал подлинность так называемой Усмановой редакции текста Корана. По сути, он отвергал мнение о заведомом искажении и извращении (тахриф) текста Корана, уничтожении ряда ключевых айатов при Умаре I, Усмане и омейядском наместнике ал-Хаджжадже, совершенном якобы для того, чтобы лишить Али и его потомков права на верховную власть в мусульманской общине. Как и ат-Табари, ат-Табарси в своем труде часто приводит различные толкования одного и того же айата, но в отличие от ат-Табари он всегда обозначает свою собственную позицию.
Среди авторитетов, на которых опирается ат-Табарси, были Абдаллах б. Аббас, Мукатил б. Сулайман, Катада и ряд других известных представителей ранней суннитской экзегетики. Он широко приводит и мнения таких виднейших богословов, как ал-Хасан ал-Басри (ум. в 110/728 г.) и мутазилит Абу Али ал-Джуббаи (ум. в 303/915 г.). Помимо обычных ссылок иснадного типа, ат-Табарси называет и ряд сочинений своих предшественников и современников. Одно из них – «Китаб шавахид ат-танзил ли-каваид ат-тафдил» Абу-л-Касима Убайдаллаха б. Абдаллаха ал-Хакима ал-Хасакани (ум. в 470/1077-78 г.) – упомянуто в приведенном здесь отрывке.
Ат-Табарси строит свой комментарий по следующей схеме: место ниспослания суры, число айатов, наличие расхождений (ихтилаф) в чтении того или иного айата данной суры. Далее следует раздел о «достоинстве» (фадл) суры, где приводятся хадисы о ее особом значении. В разделе «Толкование ее» (тафсируха) автор в нескольких словах говорит о содержании суры в ее связи с предыдущей, приводит полный текст суры. Следующий раздел содержит перечисление различных мнений авторитетов относительно произнесения отдельных слов. Аргументация приводится ниже в особом разделе под названием «Доказательство» (худжжа). Раздел «Язык» (луга) посвящен разбору редких и малопонятных слов, встречающихся в суре. Здесь автор часто приводит в качестве примеров поэтические фрагменты. Среди упомянутых поэтов – ал-Ханса, ан-Набига аз-Зубйани, Каб б. Зухайр, Зу-р-Румма. Раздел «Синтаксис» (ираб) посвящен сложным грамматическим конструкциям в суре. За ним часто следуют сообщения об обстоятельствах ниспослания тех или иных айатов (асбаб ан-нузул). Завершает ряд разделов собственно толкование под заголовком «Значение» (мана). Таким образом, в своем комментарии ат-Табарси сводит материалы из сочинений разных жанров мусульманской экзегетики – фадаил ал-Куран, гариб ал-Куран, ал-луга фи-л-Куран, асбаб ан-нузул .
Сура «Лам йакун»
Называют ее [также] сура «ал-Барийа» и сура «ал-Каййима» – мединская, а говорят – мекканская.
Число ее айатов. Девять айатов по басрийскому счету, восемь – [по мнению] остальных .
Расхождения в отношении ее. Айат «отдавая одному Ему свою веру» – басрийский .
Достоинство ее. Убайй б. Каб со слов Пророка – да благословит его Аллах и да приветствует! – сказал: «Кто прочитал ее, будет в День воскресения вместе с лучшими созданиями путешествовать и пребывать [в покое]». Со слов Абу-д-Дарда: «Посланник Аллаха – да благословит его Аллах и да приветствует! – сказал: «Если бы знали люди, что в [суре] «Лам йакун», оставили бы они семью и имущество и изучали бы ее». Сказал человек из племени хузаа: «О, посланник Аллаха, что в ней из награды?». И сказал он: «Никогда не прочтет ее ни лицемер, ни раб [божий], в сердце которого сомнение относительно Аллаха – велик Он и славен! Клянусь Аллахом, поистине, приближенные ангелы читают ее со времени сотворения Аллахом небес и земли и не ослабляют чтения ее. Каждому из рабов, кто читает ее ночью, посылает Аллах ангелов, которые охраняют его в вере его и в его мирской жизни и желают ему прощения [грехов] и милосердия [божьего]. Если же он прочел ее днем, то получит за нее воздаяние подобное тому, что освещает ему день и затемняет ему ночь». Сказал человек из [племени] кайс айлан: «Дополни, о, посланник Аллаха, этот рассказ, да будут искупительной жертвой для тебя мои отец и мать» . И сказал он – да благословит его Аллах и да приветствует – «Знайте «О чем они расспрашивают друг друга» (К. 78:1) , знайте «Каф. Клянусь Кораном славным» (К. 50:1), знайте «Клянусь небом – обладателем башен» (К. 85:1), знайте «Клянусь небом и идущей ночью (звездой)» (К. 86:1). И поистине, если бы вы познали то, что в них сказано, отвергли бы вы то, чего вы придерживаетесь, познали бы их и приблизились к Аллаху с их помощью. Поистине, Аллах простит благодаря им любой грех, кроме придания Ему сотоварищей. И знайте, [сура] «Благословен тот, в руках которого власть» (К. 67:1) будет в День воскресения вести спор за того, кто ее знает, и просить прощения ему от грехов». Абу Бакр ал-Хадрами со слов Абу Джафара – мир ему! – сказал: «Кто прочитал суру «Лам йакун», тот был избавлен от многобожия и обращен в религию Мухаммада – да благословит его Аллах и да приветствует! – того Аллах воскресит верующим и потребует от него отчета по самому легкому расчету».
Толкование ее. Аллах – хвала Ему! – разъяснил в суре «ал-Кадр» (К. 97), что Коран – доказательство, далее разъяснил Он в этой суре, что неверующие до него никогда не были лишены доказательства. И сказал Он: …
…Чтение. Нафи и Ибн Закван читали ал-бариа с хамзой, другие же – без хамзы.
Доказательство. Сказал Абу Али: «Бариа [происходит] от [выражения] «создал (бара) Аллах тварей», и по правилу здесь должна быть хамза, однако оно из тех [слов], хамзу в которых отбрасывают подобно тому, как они говорят набий, зурйа и хабийа. Хамза здесь как бы возвращение к исходной форме , так же как хамза в [слове] набий. Оставлять хамзу предпочтительнее, так как когда в слове хамза оставлена, то оно как бы возвращено к отклоненным исходным формам, подобно [форме] заннану. Кто оставляет хамзу в [слове] ал-бариа, указывает на неверность слов того, кто говорит, что оно [происходит] от ал-бара (пыль), которая есть прах.
Язык. Инфикак – это отделение от крепкой связи. Сказал Зу-р-Румма : «Молодые верблюдицы, уходя (танфакка) [из одной местности в другую], непременно делают остановку голодными или мы посылаем их в пустынный край». Чаще всего оно употребляется в отрицаниях типа «не переставал…». Ты говоришь: «Не отходил он от этого дела», т.е. он не отделялся от него из-за силы, связывающей его с ним. [Слово] баййина – ясное доказательство, которым истина отличается от лжи. Его корневое значение – разделение и отделение одной вещи от другой. [Сам] Пророк – да благословит его Аллах и да приветствует! – довод и явное доказательство; установление справедливого свидетельства – явное доказательство; всякий довод и вывод – явное доказательство, истина, направленная в сторону справедливости. Ханиф – склонный к правильности и справедливости, ал-ханифийа – религиозный закон, направленный к истине. Корневое значение его – склонность, отсюда ахнаф – человек, у которого одна ступня наклонена в сторону другой, а говорят, [что] корневое значение его – «прямота» (истикама). Человека с искривленной ногой называют ахнаф (прямой) именно в виде благопожелания.
Синтаксис. Посланник от Аллаха – замена предшествующего [слова] ал-баййина. Сказал ал-Фарра : «Это возвращение того, что подразумевается, это – Посланник». Под [выражением] дин ал-каййима (вера правая) подразумевается «вера общины (милла) правой», потому что если бы не подразумевалось это, то было бы присоединение вещи к ее свойству, а это невозможно, так как это равносильно присоединению вещи к самой себе. «Воздаяние им у Господа – сады Адна», т.е. вхождение в сады Адна. «Пребывая там постоянно» – обстоятельство образа действия к личному местоимению, т.е. они получают награду, «пребывая там постоянно».
Значение. «Не были неверующие из числа людей Писания» – т.е. иудеев и христиан – «и многобожников» – т.е. из многобожников, которые суть идолопоклонники из числа арабов и из других, а это те, у которых не было Писания, – «разделившимися» – т.е. отделившимися и удалившимися. Говорят: «Не отказывались они от своего неверия в Аллаха и от поклонения не Аллаху», – со слов Ибн Аббаса в передаче со слов Ата и ал-Калби – «пока не пришло к ним» – эти слова выражают будущее [время], а означают прошедшее, подобно словам Его: «…что читают (татлу) шайтаны» , т.е. «…что читали» (талат). В словах Его явное доказательство – имеется в виду Мухаммад – да благословит его Аллах и да приветствует! [Передают] со слов Ибн Аббаса и Мукатила: «Разъяснил Он – хвала Ему! – им их заблуждение и их многобожие. И это сообщение от Аллаха Всевышнего о неверующих, о том, что они не прекращали своего неверия и [не прекращали] придавать Аллаху сотоварищей, пока не пришел к ним Мухаммад – да благословит его Аллах и да приветствует! И он разъяснил им их уклонение от истины и призвал их к вере [ислама]». Говорят [также], что это означает следующее. Отошедшие не отказывались от доводов Аллаха, пока не пришло к ним явное доказательство, которое стало доводом против них. Слова Его – посланник от Аллаха – разъяснение к [слову] ал-баййина, и толкование его – Посланник, направленный Аллахом, – читающий – им – свитки пречистые – т.е. пречистые, [пребывающие] на небесах, к которым прикасаются только ангелы, избавленные от скверны. [Это] со слов ал-Хасана и ал-Джуббаи. А это Мухаммад – да благословит его Аллах и да приветствует! – который пришел к ним с Кораном и призвал их к единобожию и [истинной] вере, – в которых – т.е. в тех свитках – писания истинные – т.е. прямые, справедливые, без кривизны, отличающие истину от лжи, а говорят – очищенные от лжи, обмана и неправды, имея в виду Коран. Со слов Катады [передают]: «Под «свитками» имеется в виду то, что содержат свитки из написанного в них. И указывает на это то, что Пророк – да благословит его Аллах и да приветствует! – читал со своего сердца, а не с книги». Говорят [также], что это означает «посланник из ангелов, читающий свитки с хранимой скрижали» . Это со слов Абу Муслима. Говорят [также], что [слова] «в которых Писания истинные» означают, что в этих свитках, которые и есть Коран, – Писания истинные, т.е. что Коран заключает в себе содержание предшествующих Писаний. Стало быть, читающий их читает истинные Писания, как сказал Он: «Для подтверждения истинности того, что было [ниспослано] перед ним» . А если он подтверждает истинность их, значит, он читает их. Говорят [также], что в Коране [слова] «писания истинные» означают, что они содержат в себе все виды знаний, каждый вид – писание. Ас-Судди сказал: «В них предписания Аллаха справедливые». И разделились те, кому было дано Писание, только после того, как пришло к ним явное доказательство, т.е. и разошлись те [люди] в отношении дела Мухаммада – да благословит его Аллах и да приветствует! – только после того, как пришла к ним радостная весть о нем в их Писаниях и на устах их посланников. И [эта весть] явилась доказательством против них. И также многобожники не были оставлены без доказательства, направленного против них. Говорят [также], что означает это тот факт, что не переставали люди Писания быть едиными в подтверждении истинности [пророчества] Мухаммеда – да благословит его Аллах и да приветствует! – пока не послал его Аллах. Когда же он был послан, они разделились в отношении его дела и разошлись. Одни из них уверовали в него, другие же остались неверующими. Затем Он – хвала Ему! – напомнил то, что было велено им в их Писаниях, сказав: «И было велено им только поклоняться Аллаху», т.е. Аллах Всевышний велел им, чтобы они поклонялись только одному Аллаху, не придавая сотоварищей в поклонении Ему, а это то, в отношении чего не расходится община и чему нет замены. Отдавая одному ему свою веру – не смешивая поклонение Ему с поклонением чему-либо другому – обратившись к единому Богу – склонившись от всех других религий к религии ислама, [став] мусульманами, верующими во всех посланников. Сказал Атийа : «Если [слово] ханиф соединено со [словом] муслим, то ханиф означает «паломник», если же оно обособлено, то означает «мусульманин» (муслим)». Это мнение Ибн Аббаса, потому что он сказал «хунафа», т.е. паломники. Сказал Ибн Джубайр : «Арабы называют ханифом только того, кто совершил паломничество (хаджж) и обряд обрезания». Катада сказал: «Ал-ханифийа – это обрезание и запрет на брак с дочерьми, матерями, родными сестрами, тетками по отцу и по матери и исполнение религиозных обрядов» . Совершать молитву, вносить закат – т.е. постоянно совершать молитву и отдавать то, что предписано из их имущества, в виде заката. Это – т.е. религия, которая была упомянута выше, – вера правая – т.е. религия истинных Писаний, о которых говорилось выше. Говорят, что это религия истинной общины и истинного религиозного закона. Ан-Надр б. Шумайл сказал: «Спросил я ал-Халила об этом, и сказал он: «Каййима – множественное число от каййим, а каййим и каим – одно и то же. Стало быть, имеется ввиду «и это – религия признающих единобожие Аллаха». В этом айате – доказательство ложности учения джабаритов, потому что в нем ясно говорится о том, что Он – хвала Ему! – создал людей, чтобы они поклонялись Ему. Он привел этот айат как доказательство необходимости намерения (ан-нийа) при совершении очищения (ат-тахара), так как Он – хвала Ему! – велел поклоняться путем искренности служения, а искреннее служение не может быть таковым без намерения, благодеяния и очищения. Стало быть, оно не вознаграждается без намерения . Затем Он – хвала Ему! – упомянул состояние этих двух групп, сказав: «Воистину, те из людей Писания и многобожников, которые не уверовали», – т.е. те, кто отрицал единство Аллаха и не признавал пророчество Его пророка – да благословит его Аллах и да приветствует! – и кто поклонялся одновременно другому богу, – «вечно пребудут в огне геенны» – не кончится их наказание. «Это – худшие из тварей – т.е. худшие из созданий. Затем сообщил Он о положении верующих, сказав: «Воистину, те, которые уверовали и совершали дела праведные, – лучшие из тварей – т.е. лучшие из созданий. – Воздаяние им у их Господа – сады Адна, из-под которых вытекают реки – о значении этого говорилось выше – и в которых они пребывают вечно – т.е. находясь там вечно. – Аллах доволен ими – за то, что явили они Ему из послушания, – а они довольны им – за то, чем Он вознаградил их из воздаяния. Говорят, что «Аллах доволен ими», т.е. они признали Его единственным, очистили [образ] Его от того, что не соответствует Ему, и повиновались Ему. «А они довольны Им», так как Он сделал для них то, на что они надеялись из милосердия и милости Его. Это – удовлетворение и воздаяние – для тех, кто убоялся Господа своего – и отказался от ослушания Ему и повиновался Ему. В книге «Свидетельство откровения» ал-Хакима Абу-л-Касима ал-Хасакани – да будет доволен им Аллах! – сказано: «Сообщил нам Абу Абдаллах ал-Хафиз с иснадом, восходящим к Йазиду б. Шарахилу ал-Ансари, секретарю Али, – мир ему – следующее: «Слышал я, как Али – мир ему! – говорил: «Был при смерти посланник Аллаха – да благословит его Аллах и да приветствует! – а я прижимал его к груди, и сказал он: «О, Али, разве ты не слышал слова Аллаха Всевышнего «Воистину, те, которые уверовали и совершали дела праведные, – лучшие из тварей!». Это твои приверженцы (шиа). Обещанное мне и обещанное вам – водоем (ал-хауд) . Когда будут собраны общины для расчета, они будут названы благородными, отмененными». Со слов Мукатила б. Сулаймана, со слов ад-Даххака, со слов Ибн Аббаса [передают, что] Его слова «это – лучшие из тварей» ниспосланы об Али – мир ему! – и людях его дома .
Ар-Рази Мафатих ал-гайб, или ат-Тафсир ал-кабир («Ключи к сокрытому», или «Большое толкование Корана»)
Фахр ад-дин Абдаллах б. Мухаммад ар-Рази (543-544/1149-50- 606/1209) – видный представитель ашаритского калама, автор более 130 сочинений. Родился в Рее, много путешествовал, умер в Герате. В своих сочинениях пытался сблизить калам с философией. В вопросах фикха стоял на шафиитских позициях. Активно и резко полемизировал с мутазилитами, ханбалитами, исмаилитами и каррамитами, по наущению которых и был, согласно преданию, отравлен. Выступал против антифилософских взглядов ал-Газали, а к концу жизни отказался от калама, перейдя на суфийские позиции.
В созданном в конце жизни сочинении «Мафатих ал-гайб» ар-Рази попытался дать ашаритский ответ на тафсир аз-Замахшари, изложив при этом свои философские взгляды. Тафсир имеет также антизахиритскую направленность. Анализ этого сочинения показывает, что, полемизируя с мутазилитами, ар-Рази иногда сам становился на их позиции. В формальном отношении тафсир построен как строгое философское рассуждение, часто со ссылками на сочинения других авторов. Это, по сути, единственное дошедшее до нас сочинение такого рода. Метод ар-Рази основан на делении текста Корана на небольшие отрывки с законченным смыслом. Он выявляет их связь друг с другом, анализирует переходы мысли. Затем следует анализ самого текста, в ходе которого ар-Рази там, где считает необходимым, привлекает варианты «чтений» (ал-кираат). Он выделяет сложности текста, ставя вопросы (масала, бахс) к каждому из отрывков и последовательно отвечая на них. Часто, особенно когда ар-Рази передает позицию того или иного авторитета, отрывок делится на более мелкие части (ваджх). В тех случаях, когда речь идет о ритуальном или правовом установлении, зафиксированном Кораном, ар-Рази, как правило, передает взгляды представителей различных мазхабов, что придает его труду энциклопедический характер. По ходу изложения он часто останавливается и на естественнонаучных взглядах, характерных для его эпохи, что превращает этот тафсир в важный источник по истории науки.
По разным причинам сочинение, которое, по мысли автора, должно было увенчать его труды, осталось неоконченным. Тафсир был дописан учениками ар-Рази – Шамс ад-дином Ахмадом б. ал-Халидем ал-Хуваййа (ум. в 640/1242 г.), главным кади Дамаска, и Наджм ад-дином Ахмадом б. Мухаммадом ал-Камули (ум. в 777/1375 г.). Мухаммаду б. Аби-л-Касиму ар-Риги (ум. в 707/1307 г.) принадлежит сокращенная переработка сочинения ар-Рази – «ат-Танвир фи-т-тафсир мухтасар ат-тафсир ал-кабир».
В целом, сочинение ар-Рази традиционно считают несколько отклоняющимся от установившихся толкований в сторону рационализма .
Сура «ал-Баййина»
Во имя Аллаха милостивого, милосердного!
Не расходились между собой неверующие из числа людей Писания и многобожников, пока не пришло к ним явное доказательство – посланник от Аллаха, читающий свитки пречистые, в которых писания истинные, и разделились те, кому было дано писание, только после того, как пришло к ним явное доказательство.
Знай, что по поводу этого айата есть вопросы. Вопрос первый. Ал-Вахиди в книге «ал-Басит» говорил, что этот айат – один из труднейших в Коране по своему построению и толкованию. Крупнейшие ученые путались в его толковании. Но он – да будет милостив к нему Аллах Всевышний! – не изложил сути его трудности. Суть ее состоит в том, что айат подразумевает: «Не расходились между собой неверующие, пока не пришло к ним явное доказательство, которое есть Посланник».
Далее, Всевышний не упомянул, что они оставили, разойдясь, однако это известно, потому что имеется в виду неверие, которого они придерживались. И тогда стали подразумевать: «Не отказывались те, которые не уверовали, от своего неверия, пока не пришло к ним явное доказательство, которое есть Посланник». Далее следует слово хатта («пока не») – для указания крайнего предела. Таким образом, из айата явствует, что они разошлись, оставив свое неверие, когда пришел Посланник. Далее, после этого Он сказал: «и разделились те, кому было дано Писание, только после того, как пришло к ним явное доказательство». Из этого явствует, что их неверие с приходом Посланника – да будет мир над ним! – возросло. Тогда между первым и вторым айатом в их буквальном значении имеется противоречие, и в этом, как я полагаю, – самая большая трудность. Ответы на это самые разные. Первый и самый лучший из них тот, сущность которого изложил автор «ал-Кашшафа» , а именно: «Неверующие двух этих категорий – люди Писания и идолопоклонники – до выступления Пророка – да благословит его Аллах и да приветствует! – обычно говорили: «Не отойдем мы от нашей религии, которой мы придерживаемся, и не оставим ее, пока не будет послан обещанный Пророк, о котором написано в Торе и в Евангелии», а это Мухаммад – мир ему! Передал Аллах Всевышний то, что они говорили, затем сказал: «и разделились те, кому было дано Писание», т.е. что они обещали придерживаться единого мнения и быть в согласии относительно истины, когда придет к ним пророк, но именно появление Посланника отвратило их от истины и утвердило их в неверии.
И подобно этому рассказывают, что нечестивый бедняк сказал тому, кто наставлял его: «Не откажусь я от своих дурных дел, пока не дарует мне Аллах богатство». Когда же Аллах даровал ему богатство, он стал еще более нечестивым, и тогда тот, кто наставлял его, говорит: «Ты не хотел отходить от нечестия, пока не разбогатеешь, однако ты с головой окунаешься в нечестие именно после того, как разбогател», напоминая ему в виде упрека или укора то, что тот говорил.
Смысл этого ответа сводится к одному. Слова Его «не отходили неверующие от своего неверия, пока не пришло к ним явное доказательство» приведены как рассказ о них, а Его слова «и разделились те, кому было дано Писание» – как извещение о происшедшем. Это значит, что то, что произошло, не соответствует тому, что они заявляли.
Второй [ответ]. Айат подразумевает: «Не отходили те, которые не веровали, от своего неверия, хотя пришло к ним явное доказательство». При таком предположении трудность исчезает. Так говорил об этом ал-Кади , однако такого толкования слова хатта нет нигде в лексикографии.
Третий [ответ]. Мы связываем Его слова мунфаккина не с неверием, а с тем, что они не переставали восхвалять преимущества и достоинства Мухаммада, т.е. «те, которые не веровали, не переставали восхвалять преимущества и достоинства Мухаммада, пока не пришло к ним явное доказательство». Ибн Урва говорит: «Т.е. пока не пришло к ним» (хатта ататхум). Глагол татийахум – в несовершенном времени, а означает совершенное время, так же как в словах Всевышнего ма татлу аш-шайатин, т.е. в значении ма талат . Они не переставали упоминать его преимущества. Затем, когда пришел к ним Мухаммад, разделились они в отношении его. И каждый из них по-своему плохо говорил о нем. И подобное этому находим в словах Всевышнего: «А до того просили они помощи против тех, которые не веровали, когда же пришло к ним то, о чем они знали, не уверовали они в это» . Первое мнение об этом айате предпочтительнее. О нем имеется и четвертое мнение. Всевышний предрешил неверующим, что они не оставят своего неверия до времени прихода Посланника. А слово хатта требует, чтобы положение после этого отличалось от того, что было до этого.
Ибн Араби Ат-Тафсир («Толкование Корана»)
Мухйи ад-дин Абу Абдаллах Мухаммад б. Али Ибн Араби (Ибн ал-Араби) ал-Хатими ат-Таи (560/1165-638/1240) – крупнейший мусульманский философ-мистик. Родился в Андалусии, много путешествовал по мусульманскому миру. Среди своих последователей снискал славу «Величайшего учителя». Оставил около 300 сочинений, в которых изложил собственное учение, впоследствии известное как доктрина «единства бытия» (вахдат ал-вуджуд), являющее собой сложный сплав суфийской теософии, мусульманской метафизики некоторых методов калама с элементами неоплатонизма, гностицизма и восточнохристианских учений. Последовательно отстаивал преимущества боговдохновенного интуитивного знания перед схоластикой и рационализмом.
Для Ибн Араби символико-аллегорическое толкование Корана (тавил) стало особым способом философствования. В его комментарии исходные мистико-философские концепции обосновываются и поясняются с помощью аллегорического истолкования текста, нередко прямо противоположного его буквальному смыслу. Сама вселенная рассматривалась им как гигантский Коран, «метафоры» и «знаки» которого можно постичь с помощью божественного «откровения».
Учение Ибн Араби оказало огромное влияние на его современников, на последующее развитие суфизма и средневековой мусульманской философии, вызвав острые дискуссии в мусульманском мире, которые не утихают и сегодня .
Современные французские исследователи придерживаются мнения, что автором «ат-Тафсира», приписываемого Ибн Араби, на самом деле является Камал ад-дин Абд ар-Раззак б. Ахмад ал-Кашани (или ал-Ка-ши, ум. в 730/1329 г.) – виднейший последователь Ибн Араби, крупный позднесуфийский мыслитель.
Сура «ал-Баййина»
Во имя Аллаха милостивого, милосердного! Не были те, которые не веровали – т.е. были отгорожены они либо от веры (ад-дин) и пути постижения Истины (ал-хакк) , подобно людям Писания, либо от Истины, так же как многобожники, – отошедшими – от заблуждения, в котором они пребывали, – пока не пришло к ним явное доказательство – т.е. ясное свидетельство, приводящее к искомому. Дело в том, что различные общины (ал-фирак) иудеев, христиан и многобожников, ослепленные своими страстями и заблуждениями, враждовали между собой и противодействовали друг другу. Каждая группировка (хизб) притязала на истинность того, чего она придерживалась, а ее последователи призывали к своему, и относили религию другого к ложному. Затем они уславливаются: «Не отойдем от того, чего мы придерживаемся, пока не выступит пророк, обещанный в обоих Писаниях, за которым в них повелено следовать. Тогда мы последуем за ним и согласимся в Истине до последнего слова, равно как и с тем, чего он сейчас придерживается сам». Я считаю, что состояние этих пристрастных из числа последователей различных учений (ал-мазахиб), ожидание ими выступления махди в конце времен и их обещание последовать за ним, соглашаясь [с ним во всем] до последнего слова, лишь подобно состоянию тех [вышеназванных], когда он, [их Мессия], выступит. Упаси нас Аллах от этого! Аллах передал их слова и разъяснил, что среди них произойдет сильнейший раскол, увеличатся разногласия и противоборство только после того, как придет к ним явное доказательство с выступлением его. Это произойдет потому, что не только каждая группа, но и каждый человек воображал, что тот соответствует его собственному суждению и подтверждает его мнение из-за того, что он ослеплен своей верой . Когда же обнаружилось противоположное, увеличились его неверие и упрямство и возросли его гордыня и ненависть. Посланник – приложение к ал-баййина (явное доказательство), т.е. свидетельство прямое, ясное, посланник – от Аллаха, читающий свитки – из скрижалей небесных разумов и душ, чтобы быть связанным с ними посредством отвлечения от всего материального (таджарруд), – очищенные, – от скверны человеческой природы, от мутности материальных элементов (ал-анасир) , от скверны материального, от людского искажения, – в которых Писания истинные – т.е. письмена достоверные, вечные, правильные, вещающие об Истине и божественной справедливости, не изменяемые и не заменяемые никогда. Это основы правоверия (ад-дин ал-каййим). – И было велено им – т.е. людям обоих Писаний, отгороженным от веры своими страстями, то, что им было велено в Писаниях, – только – поклоняться исключительно Аллаху – очищая пред ним свою веру – не примешивая ложного и не обращая внимания [ни на что] другое, кроме Него, – отрекаясь от (хунафаа) – любого пути, не ведущего к Нему, и всего, что помимо Него, достигая Его посредством служения [Ему] телом и имуществом. То, что им велено, велено только для того, чтобы считать для себя обязательным три основы: искренне исповедовать единобожие, отвращать взор от другого в повиновении, отказываться от всего, кроме Него; исполнять телесное богослужение, заключающее в себе очистительные действия, подобные молитве, которая есть опора богослужения. Как сказал Пророк – мир ему – «Молитва – опора религии». Также следует исполнять истины воздержания, состоящие в отказе от мирского (ат-тарк) и самоочищении (ат-таджрид) подобно закату, который есть их основа. Именно это и есть религия Писаний истинных, которые читает этот Посланник. Стало быть, истинное ханифитское вероучение едино от Адама до наших дней. Это неотступное следование единобожию и странствование (сулук) по пути справедливости, включающее в себя две последние основы. Если бы они не были ослеплены своими страстями, не исказили своих Писаний, не были пристрастны в проявлениях своих необузданных душ, не пребывали со своими вожделениями, не были ослеплены воображением и представлениями о внешней стороне их установлений, обычаев, желаний, намерений в отношении истин того, что содержится в их Писаниях, то эта религия была бы той самой [истинной] религией. Одним словом, ослепленные, из какой бы общины они ни были, – они худшие из тварей в огне геенны – следы на дне колодца ада. Исповедующие единобожие, подкрепленное богословским знанием (ат-таухид ал-илми), действующие по закону божественной справедливости в приобретении достоинств, они лучшие из тварей в соответствии с их степенями в садах поступков и качеств. Самая высокая из их степеней – стоянка (макам) совершенства качеств, которая есть удовлетворение. Это для тех, кто убоялся Господа своего, т.е. эта стоянка приходится на долю того, кого одолел страх Господень при явлении Господа в свойстве величия , потому что, когда явится Господь сердцу в свойстве величия, охватывает этого раба страх Божий, но это не тот страх, который отрицает стоянку удовлетворения, а тот, который определяет богоявление и его след в душе. И подобно тому, как установлена общая судьба для ослепленных – огонь, но не огонь величайший, предназначенный для самых злополучных, установлена и общая судьба для исповедующих единобожие – рай, но не рай высочайший, предназначенный для познавших, самых благочестивых. И поэтому наивысшая из степеней рая – удовлетворение и успокоение.
Ал-Байдави Анвар ат-танзил ва-асрар ат-тавил
(«Светочи откровения и тайны истолкования»)
Насир ад-дин Абдаллах б. Умар ал-Байдави (ум. в 685/1286 г.) – экзегет, факих и историк, автор наиболее известного в мусульманском мире комментария к Корану. Жил в Ширазе, где был главным кади, и Тебризе. Придерживался шафиитского мазхаба. Помимо тафсира оставил еще несколько крупных сочинений, в том числе труд по фикху, базирующийся на переработке ал-Урмави (ум. в 650/1253 г.), сочинения Фахр ад-дина ар-Рази «Китаб ал-махсул».
В основе тафсира ал-Байдави лежит «ал-Кашшаф» аз-Замахшари. В своем труде ал-Байдави попытался превзойти знаменитого предшественника, уточнив его филологические наблюдения, расширив толкования привлечением исторического и филологического материала из других сочинений и убрав мутазилитские догматические построения. Последнее удавалось ему далеко не всегда. Ни в одном из аспектов комментирования ал-Байдави не стремился исчерпать весь доступный ему объем сведений. В его работе встречаются и неточности, однако огромная популярность, которую она приобрела в суннитской среде, свидетельствует о верно найденном соотношении между объемом и характером приводимого материала. Среди суннитов сочинение ал-Байдави приобрело едва ли не ореол святости, на протяжении нескольких веков оно являлось учебным пособием в мусульманских школах. На тафсир ал-Байдави было написано множество комментариев, наиболее известным из которых является сочинение Мухаммада б. Мустафы ал-Куджави Шайхзаде (ум. в 950/1543 г.) .
Сура «Лам йакун»
Мнения о месте ее произнесения расходятся. В ней 8 айатов. Во имя Аллаха милостивого, милосердного! 1. Не было среди тех, которые не уверовали, из числа людей Писания – иудеев и христиан, ибо они стали неверующими через заблуждение (ал-илхад) в отношении божественных свойств; [предлог] «из» для разъяснения – и многобожников – идолопоклонников – отказавшихся – от веры, которой они придерживались, либо от обета следовать истине, когда пришел к ним Посланник, – пока не пришло к ним явное доказательство – Посланник, или Коран, потому что это разъяснение истины, или чудо Посланника, проявившееся в его качествах, и Корана, заставившего замолчать тех, кто бросил ему вызов.
2. Посланник от Аллаха – это приложение к слову ал-баййина как таковое или равнозначное дополнение в родительном падеже, или же это подлежащее именного предложения – читающий свитки пречистые – определительное предложение к нему или сказуемое именного предложения. Посланник, хотя он и был неграмотным , произнося то, что содержалось в свитках, будто читал их. Говорят также, что имеется в виду Джибрил – мир ему! Свитки являются пречистыми потому, что не проникла в то, что они содержат, ложь, или потому, что прикасаются к ним только пречистые, – в которых Писания истинные – письмена правильные, вещающие об истине.
3. И разделились те, кому было дано Писание, – отойдя от того, чего они придерживались, таким образом: некоторые из них приняли истинную веру или усомнились в своей религии, или отказались от своего обета упорствовать в неверии – только после того, как пришло к ним явное доказательство, – и стало по слову Его. Прежде просили они помощи против тех, кто не веровал, когда же пришло к ним то, о чем они знали, не поверили они в это. Выделение людей Писания вместе с многобожниками употреблено для доказательства мерзости их положения, ибо раз они, обладая знанием, разделились, то другие оказались более достойными.
4. И было велено им – т.е. посредством того, что в их Писаниях, – только поклоняться Аллаху, отдавая одному ему свою веру, – не придавая Ему сотоварищей – обратившись к единому богу – отклонившись от неправых убеждений – совершать молитву, вносить закат – однако они извратили и ослушались. Это правоверие – вера общины правой.
5. Воистину, те из людей Писания и многобожников, которые не уверовали, вечно пребудут в огне геенны – т.е. со Дня воскресения либо сразу [после смерти], либо они придерживались того, что делает это неизбежным. То, что эти две группы разделяют один род наказания (ал-азаб), не означает обязательно, что они разделяют и один вид его, ибо возможно, что он будет отличаться из-за различия в их неверии. Это худшие из тварей, т.е. созданий, а Нафи читал [слово «твари»] – ал-бариа с корневой хамзой.
6. Воистину, те, которые уверовали и совершали дела праведные, – лучшие из тварей!
7. Воздаяние им у их Господа – сады Адна, из-под которых вытекают реки и в которых они пребывают вечно. Здесь гиперболы: выдвижение вперед восхваления, упоминание воздаяния (ал-джаза), возвещающее о том, что дарованное им дано за названные их качества, и определение этого воздаяния тем, что оно исходит от их Господа, и употребление множественного числа «сады» (джаннат), и сочетание этого слова с дополнением в родительном падеже с описанием того, посредством чего умножается в них блаженство, и подкрепление бесконечного пребывания там словом «вечно» .
8. Аллах доволен ими – это предвосхищение того, что будет им сверх воздаяния, – а они довольны им – потому что осуществил Он их предельные желания. Это – т.е. упомянутое воздаяние и довольство – для тех, кто убоялся Господа своего. Страх божий (ал-хашийа) – основа дела и побуждение ко всякому добру. Передают со слов посланника Аллаха – да благословит его Аллах и да приветствует – «Кто читал «Лам йакун», будет в День воскресения с лучшими из тварей и вечером, и в жаркий полдень».
Джалал aд-дин ал-Махалли и Джалал ад-дин ас-Суйути
Тафсир ал-Джалалайн («Толкование Корана двух Джалалей»)
Джалал ад-дин Абу Абдаллах Мухаммад б. Ахмад ал-Ансари ал-Ма-халли ащ-Шафии (790/1388 – 863/1459) – видный египетский факих и экзегет, преподававший в каирских медресе. Наиболее известное свое сочинение – «Тафсир» – ал-Махалли дописать не успел. Согласно преданию, «Тафсир» был закончен в 1465 г. за 40 дней его знаменитым учеником Абу-л-Фадлом к Абд ар-Рахманом б. Аби Бакром б. Мухаммадом Джалал ад-дином ал-Худайри ащ-Шафии ас-Суйути (849/1445 – 911/1505) – одним из наиболее плодовитых авторов не только мамлюкской эпохи, но и арабо-мусульманской литературы в целом. Ас-Суйути попытался объять все сферы мусульманской учености своего времени. Приводят около 600 названий его сочинений. Популярность «Тафсир ал-Джалалайн» объясняется во многом именно огромным авторитетом ас-Суйути. Его блестящие сочинения в области изучения Корана, прежде всего «ал-Иткан фи улум ал-Куран» – своеобразный обзор коранических наук, расширенный вариант введения к задуманному им, но не дошедшему до нас либо так и не написанному большому тафсиру, – это последние подлинно оригинальные работы в классической мусульманской экзегетике, которые подвели итог ее восьмивековому развитию. Они оказали огромное влияние на дальнейшую историю мусульманской «науки о Коране». Что касается «Тафсир ал-Джалалайн», то методически он восходит к тому направлению мусульманской экзегетики, которое можно условно назвать «арабским переводом Корана». Важнейшей предшествующей работой такого рода следует считать сочинение «Танвир ал-микбас мин тафсир Ибн Аббас», приписываемое Ибн Аббасу, ал-Калби (ум. в 146/763 г.) или ал-Фирузабади (ум. в 817/1415 г.), но созданное очевидно в III-IV/IX-X вв.
Ясный и сжатый, включающий необходимые пояснения из асбаб ан-нузул и некоторое количество вариантов «чтений» (ал-кираат), «Тафсир ал-Джалалайн» в первую очередь приобрел огромную популярность в неарабской среде. Появление сочинений такого рода связано во многом с потребностями, возникшими в связи с широким распространением ислама в Южной и Юго-Восточной Азии и Африке в позднее средневековье.
«Тафсир ал-Джалалайн» был положен в основу и одного из наиболее авторитетных современных толкований – «Тафсир ал-Манар» .
Сура «Лам йакун»,
мекканская или мединская, восемь айатов
Во имя Аллаха милостивого, милосердного! Не было среди тех, кто не уверовал, из – предлог «из» (мин) для пояснения – людей Писания и многобожников – т.е. идолопоклонников. Слово «многобожников» (ал-мушрикина) и слово «людей» (ахл) – однородные члены предложения. Отошедших от своего (мунфаккина) – именная часть сказуемого при глаголе йа-кун, т.е. оставивших то, чего они придерживались, – пока не пришло к ним – т.е. пришло к ним – явное доказательство – ясное свидетельство, а это Мухаммад – да благословит его Аллах и да приветствует! – посланник от Аллаха – замена слова ал-баййина, а это Пророк – да благословит его Аллах и да приветствует! – читающий свитки очищенные, – от ложного – в которых писания – записанные установления – истинные – правильные, т.е. читающий то, что содержится в них, а это Коран. Одни из них уверовали в него, а другие не уверовали. – И не разделялись те, кому было дано Писание, – в вере в него (Мухаммада) – да благословит его Аллах и да приветствует! – пока не пришло к ним явное доказательство – т.е. он сам – да благословит его Аллах и да приветствует! – или Коран, который он явил как пророческое чудо, а до прихода его – да благословит его Аллах и да приветствует – они пребывали в согласии, что уверуют в него, когда он придет, а [потом] позавидовали ему те из них, которые не уверовали в него. – И было велено им – в Писании их – Торе и Евангелии – только поклоняться Аллаху – т.е. чтобы они поклонялись Ему. Здесь опущена частица ан и употреблена побудительная частица ли. – Очистив для него свою веру – от многобожия – будучи ханифами – придерживаясь религии Ибрахима и религии Мухаммада, когда он придет. Так как же они не уверовали в него? – Совершать молитву, вносить закат – это вера – вероисповедание (ал-милла) – правая – правильная. – Воистину, те из людей Писания и многобожников, которые не уверовали, вечно пребудут в огне геенны – это состояние предопределенное, т.е. их вечное пребывание там предопределено Аллахом Всевышним. – Это худшие из тварей! Воистину, те, которые уверовали и совершали дела праведные, – это лучшие из тварей – созданий. – Воздаяние им у их Господа – сады адна, – [сады] пребывания – из-под которых вытекают реки. Аллах доволен ими, – за их покорность Ему – а они довольны им – за Его награду. – Это для тех, кто убоялся господа своего – страшился наказания Его и потому воздерживался от ослушания Всевышнему.
Мухаммад Абдо Тафсир ал-Манар
(«Толкование Корана «ал-Манар»)
Мухаммад Абдо (1849-1905) – видный египетский теолог и общественный деятель. Был выслан из Египта за участие в восстании Ораби-паши. По возвращении занимал ряд важнейших постов: возглавлял Административный совет ал-Азхара, где читал лекции и провел реформу системы обучения, был главным муфтием Египта, выступив с предложениями о ряде принципиальных реформ в мусульманском законодательстве. Призывал к возрождению величия исламской цивилизации через возвращение к «истинному исламу», «искаженному» поздними религиозными авторитетами. Именно как возвращение к «истинной вере» Мухаммад Абдо толковал свои идеи модернизации ислама. В борьбе против «искажения» ислама он опирался на авторитет Ибн Таймии, проповедуя этическую концепцию веры, следовал учению ал-Газали, широко использовал традиции мусульманского рационализма.
Экзегетика Мухаммада Абдо отразила столкновение мусульманского общества с европейской философской и естественнонаучной мыслью. Он утверждал, что каждой эпохе необходима самостоятельная трактовка Корана. С помощью апелляции к Корану и «подлинной сунне» он пытался, с одной стороны, объявить новые научные достижения и социальные представления предсказанными Кораном и помешать тем самым размыванию авторитета священного текста. С другой стороны, он пытался внести в широкую среду мусульманских читателей ряд современных эпохе научных и социальных представлений, сделав их приемлемыми в контексте традиционных религиозно-философских ценностей. Мухаммад Абдо выдвигал тезис о познаваемости мира и законов его развития, о величии человеческого разума. В противовес мнению суннитских авторитетов считал Коран сотворенным.
«Тафсир» Мухаммада Абдо при жизни автора выходил отдельными частями в журнале «ал-Манар», он остался незавершенным и был переработан и дополнен его учеником Мухаммадом Рашидом Рида (1865-1935), получив название «Тафсир ал-Манар». Значительную часть «Тафсира» составили лекции о Коране, прочитанные М. Абдо в ал-Азхаре, в основе которых был «Тафсир ал-Джалалайн». Из множества традиционных истолкований текста Корана М. Абдо попытался выбрать те, которые подтверждаются хадисами, восходящими к самому Пророку. Сегодня «Тафсир ал-Манар» – одно из наиболее авторитетных в мусульманском мире толкований Корана .
Сура «ал-Баййина». Мединская, в ней восемь айатов
Во имя Аллаха Милостивого, Милосердного!
Согласно наиболее предпочтительному мнению, эта сура – мединская. Преобладающее большинство людей Писания – иудеев и христиан, и язычников из арабов – пребывали во мраке неведения в отношении того, во что следует веровать и как поступать в соответствии с религиозными законами своих пророков и предков. Это все из-за того, что в том, во что они веруют и как поступают, они опираются на традиции своих отцов. Среди тех, кто предшествовал им, были такие, кто ввел в религиозные законы многое из того, что к ним не относится. Это происходило либо из-за плохого понимания, либо из сопротивления, чтобы заставить замолчать противников, либо же из-за одобрения ими различных нововведений. Они воображали, что укрепляют религию, прославляют ее дело. А это именно то, что наносит религии наибольший вред .
Затем пришел тот, кто после них настолько превзошел сочиненное ими, что скрыл истину во мраке лжи. И продолжали они поступать таким образом, пока не пришел Пророк – да благословит его Аллах и да, приветствует! Его голос стал раскапывать те могилы, а его щедрая рука – поднимать те покрывала, так что лучи света истины , которые он принес, прошли сквозь покрывала, достигнув тех глубин совести людей, которые находились за ними. И когда ощутили они ее сияние, обрадовались ей искавшие истину в той несправедливости, и удалили с глаз своих покрывала сомнения, и предстали перед взывающим – да благословит его Аллах и да приветствует! – откликаясь на его призыв, ища его руководства.
Что же касается упорствующих, то их вера колеблется, и узы их традиции ослабевают. Однако они упорствуют в своих заблуждениях и говорят себе и своим братьям: «В том, что говорит взывающий, нет ничего нового. И не оставил первый ничего другому. Все, к чему он нас призывает, было нам известно, упомянуто в наших Писаниях, имеется в словах наших предков. И если бы он не сообщил этого, то мы узнали бы это и открыли бы это из того, что у нас есть. Однако то, чего мы придерживаемся, лучше того, к чему он призывает». И плетут они свои домыслы, чтобы выставить его невеждой, как это делали им подобные во все времена.
В ответ на притязания неверующих, отрицающих, которые встречают сияющего истиной и узнают его, затем зажмуривают глаза свои, чтобы не глядеть на него, была ниспослана эта сура. Говорит Аллах: «Не были те, которые не уверовали – они отрицали пророчество своим сопротивлением после того, как узрели истину его – из людей Писания – иудеев, христиан и сабиев, которые узнали тебя, и услышали твои доводы, и стали очевидцами твоих чудес; не были они – и многобожников, – т.е. идолопоклонников-арабов, – отошедшими, – от своего небрежения и неведения в отношении истины, от следования традициям своих отцов, не зная ничего об истине, – пока не пришло к ним явное доказательство», т.е. свидетельство убедительное, подтверждающее истинность того, что они оспаривали, а здесь это Пророк – да благословит его Аллах и да приветствует! Именно его приход вызвал это потрясение в их укоренившихся убеждениях и устоявшихся обычаях. Из-за своего упорства и сопротивления они стали доказывать, что это уже было им известно, что они постигли это при помощи того, что у них было, однако это не заслуживает того, чтобы ему следовать, ибо то, чего они придерживаются, – прекраснее и превосходнее, а следование [заветам] отцов в этом – желаннее и притягательнее для душ.
Саййид Кутб Фи зилал ал-Куран («Под сенью Корана»)
Саййид Кутб (1906-1966) – теоретик и идеолог «Ассоциации братьев-мусульман». Родился в городке Муша (Средний Египет) в знатной, но обедневшей семье. Под влиянием отца, провинциального политического деятеля, связанного с партией «Ватан» Мустафы Камиля, рано познакомился с кругом политических проблем своего времени. Закончил педагогический колледж, а затем и институт Дар ал-улум. Учительствовал в провинции, был инспектором министерства просвещения, автором множества отвергнутых проектов реорганизации системы образования. Был членом партии «Вафд», затем вышел из нее, сохраняя интерес к партийной политике вплоть до конца второй мировой войны. С 1933 по 1947 г. выпустил 11 книг (главным образом это литературная критика, поэзия, автобиографическая проза), из которых только две были связаны с Кораном. В многочисленных журнальных и газетных статьях проявил себя прекрасным полемистом. До 1946 г. находился под влиянием творчества Махмуда Аббаса ал-Аккада, одного из идеологов арабского национализма.
Резкая критика режима короля Фарука, прозвучавшая в статьях Кутба, привела в 1946 г. к фактическому изгнанию его из страны. Он был направлен в бессрочную командировку в США. Под воздействием американского образа жизни оторванный от дома и привычных связей Кутб переживает резкий внутренний перелом и обращается к исламу как к единственной системе ценностей, способной противостоять «индивидуализму, культу доллара меркантильного Запада и воинствующему атеизму коммунистического Востока, ведущего человеческую личность к полной деградации».
Осуждение им американского образа жизни было явлено в столь резкой форме, что по возвращении в 1951 г. в Египет он был вынужден подать в отставку со службы в министерстве просвещения. В том же 1951 г. С. Кутб вступает в «Ассоциацию братьев-мусульман». Эту дату он впоследствии назовет своим новым рождением. Через год он был избран членом Руководящего бюро (Мактаб ал-иршад) «Ассоциации» в качестве главы Отдела исламской пропаганды.
Пришедший к власти в результате революции 1952 г. новый режим некоторое время сотрудничал с «Ассоциацией братьев-мусульман», затем последовал разрыв, и в 1953 г. С. Кутб провел первые три месяца в тюрьме. Покушение на Гамаля Абдель Насера, предпринятое членом «Ассоциации» 26 октября 1954 г., привело к волне арестов в их среде. Одним из первых был арестован С. Кутб. После пыток он был приговорен к двадцатипятилетнему заключению в лагере. Именно здесь ему удалось написать и даже опубликовать в Каире в виде серии брошюр свой знаменитый тафсир «Фи зилал ал-Куран», а также ряд других работ, составивших в своей совокупности идеологическую основу движения «Ассоциация братьев-мусульман».
В 1964 г. по просьбе иракского президента С. Кутб был ненадолго освобожден, однако менее чем через год арестован вновь. После допросов и новых пыток С. Кутб и двое его соратников были приговорены трибуналом во главе с будущим президентом Египта А. Садатом к смертной казни и повешены 29 августа 1966 г.
С 1951 по 1966 г. С. Кутб написал восемь работ, в которых развивались различные аспекты идеологии «исламского возрождения». Содержание его последнего сочинения, своего рода политического завещания – «Маалим фи-т-тарик», четыре из тринадцати глав которого он целиком взял из своего тафсира, послужило причиной последнего ареста и казни автора. Фанатическая убежденность, незаурядный литературный и полемический талант, мученическая смерть превратили Саййида Кутба в одну из наиболее почитаемых фигур в консервативной мусульманской среде. Его сочинения, публикуемые сегодня огромными тиражами, в том числе и в переводе на основные западноевропейские языки, составляют одну из основ современной исламской пропаганды.
Тафсир С. Кутба «Фи зилал ал-Куран», опубликованный в шести томах in folio, был написан между 1963 и 1964 гг. В предисловии к сочинению автор скромно характеризует его как «ряд размышлений и впечатлений, рожденных в период жизии, проведенный под сенью Корана» (1, 18). На самом деле это развернутый тафсир ко всему тексту Корана, в котором автор опирается на свои прежние работы, посвященные Корану («ат-Тасвир ал-фанни фи-л-Куран» (1945); «Машахид ал-кийама фи-л-Куран» (1947) и исламской догматике, свои политико-религиозные сочинения (например, «Маракат ал-ислам ва-р-расмалийа» (1951), работы таких виднейших представителей «исламского возрождения», как индо-пакистанские деятели Абу-л-Ала ал-Маудуди и Абу-л-Хасан ан-Надави. Большой отрывок из работы «Маза хасира ал-алам би-нхитат ал-муслимин» ан-Надави, духовного лидера пакистанской «Джамаат ат-таблиг», включен Кутбом в его комментарий на суру 98 и является прекрасным образцом духа и стиля политико-религиозных сочинений такого рода, где тенденциозные исторические описания часто служат оправданием сегодняшних политических оценок и действий.
С. Кутб опирается и на труды таких виднейших средневековых мухаддисов и муфассиров, сторонников метода ат-тафсир би-л-масур, как ал-Бухари (ум. в 256/870 г.), Муслим (ум. в 261/875 г.), ат-Табари (ум. в 310/923 г.), Ибн Касир (ум. в 774/1373 г.). Частыми являются внутрикоранические перессылки. Кутб старается объяснять Коран самим Кораном, следуя принципу ал-Куран йуфассиру бадуху бадан («Коран объясняет сам себя»). В целом, он использует в своей работе самые разнообразные сочинения – от стихов Омара Хайяма до трудов Джулиана Хаксли (1887-1975), известного английского биолога и философа, одного из создателей современной синтетической теории эволюции.
Вокруг наследия С. Кутба и сегодня идет упорная борьба не только в лагере его прямых оппонентов, но и среди сторонников различных направлений «исламского возрождения». В качестве примера можно привести концепцию джахилии, разработанную С. Кутбом. Для него в состоянии джахилии пребывает весь мир – не только страны, где господствует «материалистический коммунизм» или «торгашеский капитализм», но и мусульманские страны, где, по его мнению, принципы веры подверглись длительному и значительному искажению. На этом тезисе строят свои доводы как сторонники наиболее экстремистского направления, так и более умеренные деятели. Первые считают, что «джахилийский характер» современного египетского и вообще мусульманского общества требует отказа от общения с ним как с неверующими (такфир) и борьбы против власти предержащей (Мустафа Шукри, Али Абду Исмаил), вторые утверждают, что С. Кутб, когда говорил о мусульманских странах, вкладывал в понятие джахилии прежде всего моральный и интеллектуальный смысл и никогда не призывал к такфиру (Йусуф ал-Азм). Последнюю точку зрения разделяет и брат С. Кутба – Мухаммад, ставший основным издателем и толкователем его трудов.
Тафсир С. Кутба частично переведен на английский и французский языки, готовится полный английский перевод .
Сура «ал-Баййина». Мединская, в ней восемь айатов
Во имя Аллаха Милостивого, Милосердного! В Свитке и в большинстве преданий эта сура считается мединской. В некоторых преданиях говорилось и о ее мекканском происхождении. Учитывая предания и повествовательный характер изложения, она, вероятнее всего, мединского периода, однако нельзя считать невероятным и ее мекканское происхождение. Упоминание в ней заката и людей Писания нельзя рассматривать как довод против этого. Ведь имеется упоминание людей Писания и в некоторых сурах мекканского происхождения. В Мекке были люди Писания: одни из них уверовали, другие – не уверовали. Также и христиане Наджрана приходили делегациями к Посланнику – да благословит его Аллах и да приветствует! – в Мекку и уверовали, как известно. Упоминание заката также имеется в мекканских сурах.
Сура затрагивает ряд исторических и религиозных истин в повествовательной форме, что наряду с преданиями, повествующими об этом, склоняет чашу весов в пользу того, что она является мединской.
Первая истина – это то, что миссия Посланника – да благословит его Аллах и да приветствует! – была необходимой, чтобы отвратить тех из людей Писания и многобожников, которые не веровали, от заблуждения и разногласий, до которых они дошли. И отвратиться от этого они могли только благодаря этой миссии. Не отошли неверующие из числа людей Писания и многобожников [от неверия], пока не пришло к ним явное доказательство – посланник от Аллаха, читающий свитки очищенные, в которых писания истинные.
Вторая истина. Люди Писания разошлись в своей вере не из-за невежества и не из-за неясности в ней. Они разошлись лишь после того, как пришло к ним знание и пришло к ним явное доказательство. И разделились те, кому было дано Писание, только после того, как пришло к ним явное доказательство.
Третья истина. Религия в своей основе едина, принципы ее простые, ясные. Они не ведут к расколу и расхождению в их сущности. Их природа проста, легка [для понимания]. И было велено им только поклоняться Аллаху, отдавая одному ему свою веру, обратившись к единому Богу, совершать молитву, вносить закат. Это – правоверие!
Четвертая истина. Те, которые не уверовали, «после того, как пришло к ним явное доказательство» – «худшие из тварей». «Те же, что уверовали и совершали дела праведные» – «лучшие из тварей». Поэтому явно различается воздаяние одним и другим. Воистину, те из людей Писания и многобожников, которые не уверовали, вечно пребудут в огне геенны. Это худшие из тварей! Воистину, те, которые уверовали и совершали дела праведные, – лучшие из тварей! Воздаяние им у их Господа – сады адна, из-под которых вытекают реки и в которых они пребывают вечно. Аллах доволен ими, а они довольны им. Это для тех, кто убоялся Господа своего.
Эти четыре истины очень важны как для постижения роли исламской доктрины и последнего Послания, так и для представлений о вере. Ниже мы подробно изложим это.
Не отошли неверующие из числа людей Писания и многобожников [от неверия], пока не пришло к ним явное доказательство – посланник от Аллаха, читающий свитки очищенные, в которых писания истинные.
Земля крайне нуждалась в новом Послании. Нечестие распространялось повсюду, так что надеяться на праведность на ней можно было только благодаря новому Посланию, новому пути, новому движению. Неверие проникло в убеждения всех ее обитателей – будь то люди Писания, которые прежде знали небесные вероучения, а потом извратили их, или же многобожники на Аравийском полуострове и вне его.
Они могли отойти и отвернуться от неверия, к которому перешли, только с помощью нового Послания, только при содействии Посланника, который сам является ясным, решающим, различающим доказательством. Посланник от Аллаха, читающий свитки очищенные, – очищенные от многобожия и неверия – в которых писания истинные. Слово «писание» (книга) обычно сопровождает название определенной темы, как говорят: «книга очищения», «книга молитвы», «книга предопределения», «книга воскресения», а это «свитки очищенные», т.е. это Коран. В них «писания истинные», т.е. подлинные темы и истины.
Поэтому и пришло это Послание для разъяснения им, и пришел в свое время этот Посланник, и пришли эти свитки и то, что в них написано из Писаний истин, с тем чтобы они на всей земле произвели перемену, посредством которой земля только и может быть исправлена. Что же касается того, как нуждалась земля в этом Послании и в этом Посланнике, то мы ограничимся для разъяснения этого выдержкой из ценной книги, которую написал ученый муж, мусульманин ас-саййид Абу-л-Хасан Али ал-Хасани ан-Надави, под названием «Что утратил мир с упадком мусульман». Это самое ясное и емкое из того, что мы прочли по этой теме.
В первой главе первой части говорится: «Шестой и седьмой века от Рождества Христова, без сомнения, – один из периодов наибольшего упадка в истории. Человечество уже века опускается, скатывается, и нет на земле силы, которая удержала бы его своей рукой и помешала бы ему падать. И все росла в те дни скорость его падения и морального разложения. В тот век человек забыл своего Творца, забыл себя и свой удел, потерял благоразумие и способность различать добро и зло, хорошее и плохое. Уже давно стал неслышным призыв пророков. Светильники, которые они зажгли, угасли от бурь, обрушившихся после них, либо сохранились, но их ничтожный свет освещал лишь немногие сердца, не говоря уже о домах, не говоря уже о городах. Люди религии ушли с арены жизни, ища спасения в монастырях, церквах и кельях, обратившись со своей верой в бегство от смут и спасая свои души, желая покоя и тишины. Они бежали от тягот и трудностей жизни, потерпев неудачу в борьбе религии и политики, духа и материи. Тот же из них, кто остался в потоке жизни, примирился с царями и мирскими людьми и содействовал им в их грехе и несправедливости, «…и пожирал имущества людей попусту…» .
Великие религии стали добычей забавляющихся и играющих, развлечением преступников и лицемеров, так что утратили свой дух и образ. Если бы их первые последователи воскресли, они бы не узнали их. Колыбели цивилизации, культуры, власти и политики стали ареной анархии, разложения, беспорядка, дурного устроительства и насилия правителей. Они занялись собой, не неся миру Послания и народам призыва. Они обанкротились в своей морали, источник их жизни иссяк, не имея ни чистого родника небесной веры, ни твердого порядка земной власти…» .
Этот беглый обзор рисует в общих чертах состояние человечества и религий накануне пророческой миссии Мухаммада. И Коран указал на проявления неверия, которое охватило и людей Писания, и многобожников в разных местах. Так, говорит Он об иудеях и христианах: «И сказали иудеи: «Узайр – сын Аллаха». И сказали христиане: «Мессия – сын Аллаха». И говорят иудеи: «Христиане – ни на чем!». И говорят христиане: «Иудеи – ни на чем!» .
Об иудеях Он сказал: «И сказали иудеи: «Рука Аллаха привязана!» . У них руки связаны, и прокляты они за то, что говорили. Нет! Руки у него распростерты. Расходует он, как желает» .
О христианах Он сказал: «Не веровали те, которые говорили: «Ведь Аллах – Мессия, сын Марйам» . Не веровали те, которые говорили: «Ведь Аллах – третий из трех» .
О многобожниках Он сказал: «Скажи: «О, вы неверные! Я не стану поклоняться тому, чему вы будете поклоняться. И вы не поклоняйтесь тому, чему я буду поклоняться. И я не поклоняюсь тому, чему вы поклонялись. И вы не поклоняетесь тому, чему я буду поклоняться! У вас – ваша вера, и у меня – моя вера» . И многое помимо этого.
За этим неверием было то, что за ним следует: охватившая землю злоба, упадок, раздор, опустошение. «В целом на земле не было ни общины добродетельной, ни общества, опирающегося на [законы] нравственности, ни правления, построенного на справедливости и милосердии, ни руководства, основанного на знании и мудрости, ни верной религии, переданной от пророков» . Поэтому милость Аллаха к человечеству потребовала отправления от Него Посланника, «читающего свитки очищенные, в которых писания истинные». Те, кто не веровал из многобожников и тех, кому было дано Писание, могли уйти от этого зла и порока только благодаря миссии этого Посланника, спасителя, ведущего по правильному пути, разъясняющего…
РАЗДЕЛ III. ХАДИСЫ, СУННА ПРОРОКА
Сунна Пророка считается вторым источником вероучения в исламе. Однако ее значимость до сих пор является предметом серьезных дискуссий. В их основе лежит проблема достоверности хадисов – преданий о жизни, словах и поступках Мухаммада.
Полемика о хадисах восходит к концу I/VII – II/VIII в. Именно в это время в суннизме начало формироваться движение традиционалистов – знатоков предания, выступавших в защиту авторитета сунны Пророка. Опора на авторитет традиции была противопоставлена стремлению ввести рационалистические методы в догматике и праве.
Отбор, запись и классификация хадисов во второй половине II/VIII в. вылились в широкое движение, получившее название «поиск религиозного знания» (талаб ал-илм). Благодаря усилиям видного сирийского богослова аш-Шафии сунна Пророка в конце II/VIII – начале III/IX в. была признана частью правоведов в качестве второго после Корана источника в фикхе. Этому во многом способствовало и сведение хадисного материала в большие сборники, первым из которых стал «ал-Муватта» Малика б. Анаса.
В III/IX в. полемика о достоверности хадисов и значимости сунны Пророка вспыхнула с новой силой. Центр борьбы переместился в Ирак, где в середине III/IX в. возникло движение сторонников Ахмада б. Ханбала. Ханбалиты четко сформулировали и решительно отстаивали статус сунны Пророка, запретили обсуждать текст (матн) хадисов, провозгласили отношение к сунне главным критерием определения «правоверия» в исламе. Сунна Пророка была объявлена единственным комментарием к Корану (ас-сунНа туфассиру-л-Куран).
Ахмад б. Ханбал (ум. в 241/855 г.) создал самый большой среди существующих сборников хадисов «ал-Муснад». Однако ханбалитские богословы не ограничились простой фиксацией хадисного материала. Для того чтобы донести его до своих последователей, они начали создавать «популярные» тексты, посвященные тем или иным проблемам вероучения, права, этики. Эти сочинения опирались на хадисы, содержание которых передавалось простым, доходчивым языком. Фактически вся ханбалитская литература III–IV/IX–X вв. представляет собой «переложение» тщательно подобранных и сгруппированных по темам хадисов. Это был важный этап обобщения, концептуализации хадисного материала, заложивший основу традиционалистской идеологии. В дальнейшем богословы широко пользовались данной методикой. Сохраняя авторитет традиции, она открывала возможность откликаться на любые события в религиозно-политической жизни мусульманского мира. Одним из лучших примеров применения этой методики является «аш-Шарх ва-л-ибана ала усул ас-сунна ва-д-дийана» Ибн Батты ал-Укбари, фрагмент которой и был избран для перевода.
Ибн Батта ал-Укбари
Аш-шарх ва-л-ибана ала усул ас-сунна ва-д-дийана
(«Истолкование и разъяснение основ сунны и религии»)
Согласно Сунне, воздевание рук во время молитвы следует в начале, когда совершают коленопреклонение и когда поднимают голову после него. Это увеличивает добрые дела .
Пророк – да благословит его Аллах и да приветствует! – сказал: «Воздается за каждый благочестивый жест».
Согласно Сунне, обтирает обувь тот, кто осквернился после того, как обулся, находясь в состоянии полной ритуальной чистоты, если он был в пути три дня и три ночи или пребывал на одном месте день и ночь. Так обычно поступал посланник Аллаха. Так действовал он сам и его сподвижники, таким был обычай первых мусульман, и приняли это богословы. Отрицает и отвергает это лишь тот из людей, кто вводит новшества, противоречит посланнику Аллаха, отказывается следовать его примеру и опровергает слова его .
Согласно Сунне, досрочное разговенье вечером (ифтар) и задержка принятия пищи перед восходом солнца; более раннее совершение вечерней молитвы, когда солнце уже село, а звезды еще не появились. Ведь посланник Аллаха сказал: «Моя община пребудет во благе, пока досрочно разговляется и задерживается с принятием пищи перед восходом солнца». Он (Пророк) сказал: «Люди пребудут во благе, пока не станут откладывать вечернюю молитву до появления звезд». Сказал Сулайман б. Дауд ал-Ауди: «Я совершал вечернюю молитву с Али б. Аби Талибом не зная, село солнце или нет» .
Согласно Сунне, тому, кто пожелал развестись с женой, следует произнести формулу развода только один раз, если жена очистилась от менструаций, а он не совокуплялся с ней во время этой чистоты. Затем он оставляет ее, пока не пройдет положенный срок. Если же человек произнесет формулу развода троекратно одной фразой в период чистоты, во время которого он совокуплялся с ней (женой), или же когда у нее была менструация, то развод его – новшество. Жена запретна для него и не разрешена, пока не выйдет за другого, а тот либо оставит ее вдовой, либо разведется, прежде совокупившись и войдя к ней .
Согласно Сунне, при погребении произносят «Аллах велик!» (такбир) четыре раза. Если твой имам произнес такбир больше четырех раз, то и ты, согласно Сунне, должен следовать ему, даже если полагаешь, что их (такбиров) уже четыре . Ибн Масуд сказал: «Произноси «Аллах велик!» столько раз, сколько произнес твой имам».
Согласно Сунне, не произноси громко «Во имя Аллаха милостивого, милосердного!», не проси [ни о чем] в утренней молитве, если не постигают мусульман беды от их врагов. Тогда имам произносит формулу мольбы, и ты следуй за ним.
Дополнительная ночная молитва (витр) совершается одним ракатом отдельно от предшествующей ей обязательной молитвы. Формула мольбы при этом – после коленопреклонения .
Согласно Сунне, повторный призыв к молитве (иками) – один раз .
Согласно Сунне, войдя в мечеть, совершай два раката до того, как сядешь, если уже совершил омовение, или в пятницу, когда имам читает проповедь .
Согласно Сунне, молча внимай проповеди, слушай ее, обращай лицо к проповеднику, видишь его или нет, и сохраняй молчание. Ведь Пророк сказал: «Произнесший «тсс!», когда имам читает проповедь, нарушил молчание. А кто нарушил молчание, пятничная молитва того недействительна». Он [также] сказал: «Заговоривший, когда имам читает проповедь, уподобился ослу, таскающему священные книги». И он [еще] сказал: «Кто заговорил, когда имам читает проповедь, тот получил от пятничной молитвы горсть праха» .
Согласно Сунне, входя в мечеть или в другое помещение или когда выходишь, следует приветствовать тех, кого встречаешь.
Не запрещай что-либо из того, что разрешил Аллах – велик он и славен! Ибо совершающий это клевещет на Аллаха, опровергает слова его, противится [ему], совершает несправедливость. Аллах – велик он и славен! – сказал: «Скажи: «Видели ли вы то, что ниспослал вам Аллах из пропитания, а вы сделали из него запретное и дозволенное?». Скажи: «Аллах разрешил вам это, или вы измышляете на Аллаха ложь?» (Коран 10:59/60). В другом месте Аллах сказал: «О, вы, которые уверовали! Не запрещайте блага, которые разрешил вам Аллах, и не преступайте. Поистине, Аллах не любит преступающих!» (Коран 5:87/89). Он осудил иудеев за запрещение заклания верблюдов, которое [он] разрешил им и всем людям. И сказал – велик он и славен: «И кто измыслил на Аллаха ложь после этого, те – неправедные!» (Коран 3:94/88). И сказал – велик он и славен: «Всякая пища была дозволена сынам Исраила, кроме того, что запретил Исраил сам себе раньше, чем была ниспослана Тора. Скажи: «Принесите же Тору и читайте ее, если вы правдивы» (Коран 3:93/87). Сказал – велик он и славен: «И кто измыслил на Аллаха ложь после этого, те – неправедные!».
Рафидиты уподобились иудеям в запрете того, что разрешил Аллах. Они отвергли сказанное Аллахом – велик он и славен! – возвели ложь на него. Они объявили запретным из рыбы угря, а из мяса животных – жертвенного верблюда. А ведь посланник Аллаха сказал: «Запрещающий то, что разрешил Аллах, подобен разрешающему то, что он запретил». Видимо, большинство из тех, кто запрещает это и осуждает употребление в пищу, – те самые, кто прелюбодействует, пьет вино и несправедливо отбирает у людей добро.
Есть люди, не придающие значения их (рафидитов) запрету на эту пищу, считающие маловажными их поступки. А ведь ученые относят это к тяжким грехам и отвратительным делам, поскольку [в этом] – соперничество с Аллахом, опровержение сказанного им о том, что он разрешил, ограничение того, что он допустил, запрещение того, что он позволил. А [Аллах] пересчитал нам свои милости и перечислил благодеяния в словах своих: «Он подчинил море, чтобы вы питались из него свежим мясом» (Коран 16:14). [Пророк] сказал о море: «Вода его чиста, мертвечина из него дозволена» .
Аллах знал, что угорь [живет] в море, да и как же он мог не знать этого, если сам сотворил его. И посланник Аллаха знал, что угорь живет в море. Неужели ты думаешь, что они оба не могли оговорить запрет на угря?
Он (Аллах) определил заклание жертвенного верблюда одним из важнейших [дел], посредством которого приближаются к нему и ищут спасения у него. И сказал – велик он и славен: «Тучных мы сделали для вас из отмеченных для Аллаха; для вас в них благо» (Коран 22:36/37). Он (Аллах) определил наказанием заклание «тучных» [верблюдиц] тому, кто нарушил хаджж, совершив самое запретное – половое сношение.
Сказал Исраил б. Аби Исхак : «Я принес в дом Зайда б. Али – да будет доволен им Аллах! – угря. На следующий день я встретил его, и он сказал мне: «Мне эта рыба понравилась, но я слышал, что некоторые люди запрещают [есть] ее и нас призывают [присоединиться] к этому запрету. Но разве на того, кто говорит подобное и поступает таким образом, не ложится проклятие Аллаха и проклинающих?».
Сказал ал-Хасан б. Салих : «Я обратился к Джафару б. Мухаммаду – да будет доволен им Аллах: «О, сын посланника Аллаха, что ты думаешь об угре?». Он ответил: «Это то самое кушанье, которое мне нравится, и редко он ускользал от меня». Абу Усама сказал: «Как-то зашел к нам ал-Амаш и сказал: «Сегодня я ел вкусную еду. Шайтан знал, что она вкусна, и запретил ее дуракам». Мы спросили: «Что же это такое, Абу Мухаммад?». Он ответил: «Я ел спинку угря».
Согласно Сунне, знай, что лично видевшие Пророка и признавшие верным то, с чем пришли их имамы, превосходят друг друга в страхе перед Аллахом – велик он и славен! – в возвеличивании и почитании, ведь они видели явные доказательства и знаки [пророчества]. Также и люди веры в признании истинным возвышаются друг над другом. Также и [богоугодные] дела зависят от того, в какой степени утвердилось в сердце познание Аллаха и вера [в него].
Согласно Сунне, знай, что временный брак запретен до Дня воскресения. Ведь Умар б. ал-Хаттаб – да будет доволен им Аллах! – сказал: «Когда ко мне приводили человека, вступившего во временный брак, зная о его запрете, я непременно побивал его камнями, если он до этого уже был женат, или порол, если он вступил в брак впервые». К Али б. Аби Талибу – да будет доволен им Аллах! – привели человека, заключившего временный брак. Он сказал: «Если бы я узнал об этом раньше, то побил бы его камнями» .
Брак заключается только в присутствии представителя со стороны невесты и двух свидетелей, а сват должен быть женат. Период чистоты – обязанность, определенная Аллахом – велик он и славен! Она является непременной для каждой разведенной окончательно или по договору [за денежный выкуп], с которой совокупился [супруг], и для каждой, у которой умер муж, совокуплявшийся или не совокуплявшийся с ней. Осуждает период чистоты для женщины лишь тот, кто вводит новшества, противоречит Аллаху и посланнику его, опровергает слова их, не верит в Книгу Аллаха – велик он и славен!
Сунной считается необходимым подражать [примеру] посланника Аллаха, следовать его делу, держаться его верного руководства, поступать, как поступал он, быть достойным его дела, чаще передавать с его слов все, что он установил и одобрил, к чему призывал и на что поднимал общину свою, дабы [люди] поступали согласно этому, и тогда поведение их в этой жизни улучшится и достоинство их увеличится пред Аллахом .
Из того, что [Пророк] повелел и что разъяснено в рассказах с его слов, – поминание Аллаха на местах проживания и во время переездов, например «Во имя Аллаха» в начале омовения .
Следует проявлять усердие в промывании ноздрей водой и в мольбе к богу согласно тому, что передают с его слов об омовении частей тела . Человеку следует начинать омовение частей тела, надевать одежду, туфли, сандалии, всю одежду правой рукой, а снимать – левой. Также [начинать] есть и пить следует правой рукой, а заканчивать – левой. Начинать подмывание следует левой, а заканчивать правой рукой. Входить в отхожее место следует с левой ноги, произнося после поминания имя Аллаха: «О, Аллах, огради меня от нечистоты и гадости». Выходить же следует с правой ноги, произнося: «Слава Аллаху, который отвел от меня беды и защитил».
Выполнять десять [правил], которые относят к обычной чистоте . Ведь это сунна отца нашего Ибрахима – мир ему! Пять из них касаются головы, а пять – тела. Те, что для головы: полоскание рта, промывание водой ноздрей, чистка зубов , стрижка усов, расчесывание волос. Те, что для тела: подмывание, обрезание , удаление волос с лобка, стрижка ногтей, выщипывание волос под мышками.
Согласно Сунне, входить в мечеть [следует] с правой ноги и задерживать ее при выходе. Произносить при входе следует: «О, Аллах, благослови Мухаммада-Пророка и да приветствуй! Прости мне мои прегрешения и открой врата милости твоей». А при выходе следует [произносить] то же самое, за исключением слов: «Открой мне врата щедрости твоей».
Согласно Сунне, следует [хранить] степенность и спокойствие при ходьбе, идя на молитву. Человеку не следует щелкать пальцами, когда он собирается молиться, скрещивать руки во время молитвы, играть [руками] во время нее, оборачиваться, играть перстнем и бородой. Смирение постоянно, взгляд обращен на место поклона. Правую руку следует класть на левую, как это делал Али б. Аби Талиб – да будет доволен им Аллах! – и велел делать так: громко произносить «Амин» при словах имама «ва-ла-д-даллин» («и не заблудших») и тянуть [амин] голосом.
В мечети часто поминать Аллаха, говорить о [богословской] науке, не пускаться в рассуждения, не сплетничать, не рассказывать о мирской жизни, ибо это осуждается.
Об этом рассказаны тяжелые, удручающие хадисы, переданные путями (способами) хорошими и верными, передатчиками надежными. Среди них те, что передал Абдаллах б. Масуд со слов Пророка, который сказал: «В конце времен появятся люди, которые будут заседать в мечетях, имамом их будет мирская жизнь. Не участвуйте с ними в собраниях. А Аллах в них не нуждается». Среди хадисов есть тот, что передал Абдаллах б. Амр о том, что [Пророк] сказал: «Час воскресения не наступит до тех пор, пока в мечетях не соберутся люди, обсуждая земные дела, среди них не будет ни одного верующего». Среди хадисов есть тот, что рассказал ал-Хасан: «Настанет для людей время, когда они соберутся в мечетях группами, обсуждая земные дела. Не собирайтесь с ними, ибо Аллах – велик он и славен! – оттолкнул их от себя». Все это из хадисов о мирской жизни и людях ее в мечетях.
Продажа и покупка со спорами и пререканиями , декламация [стихов], уводящих с пути истинного, и газелей , повышение голоса , обнажение мечей, чрезмерный шум , появление детей и женщин , помешанных и находящихся в состоянии ритуальной нечистоты , извлечение прибыли в мечети, использование мечети для ремесла и торговли, подобно лавке, – все это осуждается. Совершающий это грешит в отношении запрета посланника Аллаха, осуждение его над тем, кто поступает так.
Из того, что запретил посланник Аллаха и осудил совершающих это, – пребывание двух мужчин под одним покрывалом, если их не разделяет что-либо . Он проклял также тех, кто надевает изар на голое тело. Он запретил мукамаа, то есть пребывание двух обнаженных мужчин под одним покрывалом . Он запретил мужчине раздеваться догола дома или в другом месте, смотреть на наготу другого , мужчине рассказывать о том, чем он занимается со своей женой, запретил человеку кидать камни и швырять сухую грязь в населенных местах.
Он запретил давать ложную клятву ; продавать незрелые финики , а они зрелые, когда желтеют и становятся коричневыми; продавать собак, обезьян и свиней , играть в нарды и шахматы ; мужчине – оставаться с женщиной, когда она без махрама ; человеку – произносить: «Ты пребудешь во благе, пока с нами», «я пожелал того, что пожелал Аллах» ; клясться не именем Аллаха ; затачивать клинок, когда на него смотрит овца, [приготовленная для убоя] ; использовать работника, пока он не узнает о величине своего заработка; подстраивать покупку (когда человек завышает [цену] вещи, в которой ему нет нужды) . Запрещается употреблять в пищу мясо, молоко, яйца животных, питающихся навозом, – верблюдов, коров, овец, кур. Говорят: «Держи взаперти верблюда сорок дней, корову – тридцать дней, овцу – семь дней, курицу – три дня» .
Он запретил рискованную продажу ; продажу того, чем не владеешь, продажу того, чего у тебя нет , выставление двух условий при продаже . [Он запретил] бить по морде верховое животное, ставить на ней клеймо , плевать в лицо человеку; женщине – отказывать в ложе мужу своему ; мужчине – говорить о том, что он сделает, обещать и не выполнить ; рассказывать о секрете своего брата; быть расточительным и скупым ; печалиться по мирской жизни и радоваться ей .
Запрещается потакать жене своей, [желающей] ходить на свадьбы, на оплакивания покойника и в баню, потакать ей в ее страстях. Он сказал: «Кто повинуется жене своей во всем, чего она желает, того она столкнет в Огонь лицом». [Он запретил] потакать ей в непослушании родителям [мужа], в разрушении его родственных уз и в прекращении вспомоществования брату его по Аллаху. Он сказал: «Не соглашайтесь с ними, идите верным путем, и Он благословит вас». Он запретил причинять им вред, совершать над ними насилие, велел быть справедливым и разделять поровну между ними .
Он запретил обижать соседа, оскорблять, поносить родословную, злословить и клеветать; ругать рабов и бить их. Он велел кормить их тем, что ест [хозяин], и одевать в то, что он носит; не возлагать на них работу, которую они не в силах выполнить; прощать им, даже если они совершили семьдесят проступков за день .
Он запретил мужчине «кланяться» при молитве так, как клюет петух; совершать коленопреклонение прежде, чем поднимет голову свою после поклона; простирать руки во время коленопреклонения подобно тому, как распластывается собака; садиться [на корточки], как садится обезьяна; поднимать и опускать голову, опережая имама или же делая это одновременно с ним. Он сказал: «Разве не боится тот, кто поднимает голову раньше имама, что Аллах заменит ее на голову осла?». И [еще] он сказал: «Тот, кто поднимал и опускал голову раньше имама, – молитва того недействительна».
Он запретил чесаться во время молитвы. Он запретил обмывать подошву ног ладонью правой руки несколько раз; зевать, громко дышать, катать ногой гальку во время молитвы; отирать прах со лба прежде, чем произнесет завершающую фразу молитвы; поднимать взор к небу во время молитвы; закрывать глаза во время коленопреклонения; цитировать [Коран] в поклоне; распахивать нижнюю одежду или платье [вообще]. [Он запретил] молиться, завернувшись в одежду и придерживая ее изнутри руками; молиться в расстегнутой одежде, если поверх рубахи нет плаща, а под ней нет изара; молиться в тонкой рубахе, если под ней ничего нет; перешагивать через людей во время молитвы; человеку стоять во втором ряду, если есть свободное место в первом; опираться о стену во время молитвы; молиться в бане, там, где испражнялись верблюды, посреди дороги, на кладбище, на бойне, у свалки, на крыше Священного Дома Аллаха (ал-Кабы); уходить с молитвы, сомневаясь в ней .
Он (Пророк) проклял женщину, наносящую татуировку, и ту, которая просит об этом, то есть ту, которая накалывает зеленым, и ту, которой накалывают; ту, которая удлиняет короткие волосы, и ту, которой удлиняют, то есть ту, которая прикрепляет накладные волосы, и ту, которой прикрепляют; удаляющую волосы и ту, которой удаляют, то есть ту, которая выщипывает волосы на теле, и ту, которой выщипывают; подпиливающую зубы и ту, которой подпиливают, то есть ту, которая разделяет зубы, и ту, которой разделяют. Он (Пророк) сказал: «Любая женщина, оставившая одежду не в доме мужа своего, разрывает завесу целомудренную между собой и Господом своим (т.е. позорит себя перед Аллахом)».
Среди того, в чем наставлял он общину свою и побуждал людей к высшей морали и благородным поступкам, лежит его запрет человеку есть то, что перед братом его, и есть с верха блюда. Он сказал: «Благословение нисходит в середину него». Он велел омывать руки перед едой и после нее и сказал: «Это избавляет от бедности». Еще он сказал: «Аллах отвратит нужду ото всех, кто всегда совершает омовение перед едой и после нее». Он велел съедать то, что рассыпалось под столом, и сказал: «Тот, кто ест это, будет избавлен от бедности, а его дети – от глупости».
Он запретил спать с грязными руками, есть и спать в состоянии ритуальной нечистоты. Он одобрял того, кто в состоянии ритуальной нечистоты, собираясь спать или есть, совершает омовение, как перед молитвой.
Он запретил есть два финика из-за того, что делающий так нарушает [правила] трапезы; запретил смотреть на кусок сотрапезника. Он любил накрывать мясную похлебку хлебом, говоря: «Благословение нисходит на нее». И запретил есть ее горячей.
Он запретил пить из бурдюка, поскольку пьющий из него не знает, что внутри. Рассказывают, что один человек отхлебнул из бурдюка, а в нем сидела змея, о чем он узнал, когда она вползла ему в глотку. Говорят также, что питье [прямо] из бурдюка меняет запах [содержимого] в нем.
Он запретил также людям укладываться спать посреди дороги, потому что середина дороги – место, где ходят люди, лев, джинны, и потому что это мешает прохожим; спящий же не ведает о том, что случится с ним на [дороге].
Он запретил испражняться посреди дороги, сказав: «Опасайтесь нечистот». [Его] спросили: «Каких нечистот?». Он ответил: «Испражнений на дорогах». Говорят: «Когда на дорогах скапливаются нечистоты и испражнения, прекращаются дожди». Он запретил испражняться под плодоносящим деревом, ведь плод может упасть в испражнения или рядом с ними, они сделают отвратительным запах плода, и он пропадет. Он запретил совершать половой акт под плодоносящим деревом; разговаривать двум испражняющимся или разговаривать тому, кто в уборной; разговаривать тому, кто совершает половой акт, или смотреть на половой орган жены во время него, а ей – смотреть на то же самое у мужа; или им обоим вытираться одним куском ткани.
Среди запретов его был и запрет вставать человеку перед кем-либо, кроме как перед отцом, ученым или справедливым имамом. Он запретил кому-либо одобрять, чтобы перед ним вставали. Он сказал: «Тот, кому нравится, чтобы человек представлялся ему стоя, непременно обретет свое место в огне». Он сказал: «Аллах не обратит своего взора на того, кто встает, чтобы и люди вставали из-за его вставания». Он сказал: «Возвеличивающий мирского человека как бы возвеличивает идола». Он сказал: «Кто вошел к мирскому человеку и унизился перед ним, вера того убыла на треть» .
Из правил поведения, предписанных им (Пророком), лежит запрет дуть [на горячее] во время еды и питья. Он сказал: «Тот, у кого из рук выпадет кусок, должен поднять его и съесть или же пусть съест другой, но не оставлять его Шайтану». Он ел финики и йатну, а это означает класть финик на ладонь и кончиками пальцев вынимать косточку.
Эти и подобные им правила хорошего поведения, повеления и запреты, перечень которых удлинил бы книгу, каждая тварь божья должна использовать и изучать, следовать в этом ему, стремиться повиноваться ему, держаться его Сунны, потому что разум указывает на это и душа разумного склоняется к этому. Во всем этом – правильное поведение, чистота и защита от неодобряемых действий.
Мы упомянули лишь то, что имеется в нашем распоряжении, а также то, что не стоит труда напомнить из того, что нужно знать людям и что они непременно должны использовать из того, в чем часто нуждаются. Незнание и пренебрежение этим не прощаются.
Теперь в заключение этого мы упомянем введенные и созданные людьми новшества, не имеющие основы в Коране и не содержащиеся в предании. Даже если совершающий их не отказывается от веры и не выходит из сообщества мусульман – все равно он совершает тяжкий грех своим нововведением в то, чего не дозволил Аллах.
Из того, что запретил посланник Аллаха и вслух осудил, – оплакивание [умершего] и внимание плачу. Он сказал: «Это языческое действие». И сказал: «Заработаное плакальщицей – недозволено». Он проклял плакальщицу и в другом месте. И Ибн Умар сказал: «Оплакивание запретно, внимать ему – недозволенное новшество». Ведь Ибрахим сказал: «Приобретеное пением и оплакиванием не дозволено».
К Умару б. ал-Хаттабу – да будет доволен им Аллах! – привели плакальщицу. Она стала мотать головой, и ее волосы вылезли наружу. Сказали ему: «Эмир верующих, у нее вылезли наружу волосы». Он сказал: «Да удалит ее Аллах, ибо нет у нее чести». Спросили: «Почему?». Он сказал: «Потому что она велит печалиться, а ведь Аллах – велик он и славен! – запретил это. Она запрещает терпеть, а ведь Аллах – велик он и славен! – велел терпеть. Она берет дирхамы за свои слезы, плачет по горю других. Она вызывает скорбь у живого и причиняет страдания умершему».
Сказал Ибн Аун: «Я пришел в Куфу и увидел, как люди оплакивают [покойника] посреди дороги. Я спросил об этом. Сказали: «Они оплакивают ал-Хусайна – да будет доволен им Аллах!» . Я пришел к Ибрахиму [ан-Нахаи] и рассказал ему об этом. Он сказал: «Эти куфийцы каждый год вводят недозволенные новшества, так что и истина у них становится недозволенным новшеством» .
Среди недозволенных новшеств – заводить певиц и слушать пение. Сказал Ибн Масуд: «Пение взращивает в сердце лицемерие, как вода – растение» .
Среди недозволенных новшеств – звезды и гадание по ним, поиск защиты [у них]. Ведь это – одна из сторон многобожия и претензия на знание сокрытого . Все это запрещено подобно гаданию по звездам, гаданию по следам, прорицанию, предсказанию беды, гаданию по полету вспугнутых птиц . Он сказал: «Пришедший к прорицателю или гадателю и поверивший ему разуверился в том, что Аллах ниспослал в сердце Мухаммада». И сказал он: «Кто возьмет немного от гадания по звездам, тот возьмет немного и от многобожия. Кто больше возьмет от гадания по звездам, тот больше [возьмет от многобожия]».
Али б. Аби Талиб – да будет доволен им Аллах! – сказал: «Я предостерегал вас от науки о звездах, если только ей не руководствуются во мраке на суше и на море, ибо астролог подобен колдуну, а колдун – прорицателю, прорицатель – неверующему, а неверующий – в Огне».
Недозволенным новшеством считается, когда мужчина красит бороду и [волосы на] голове своей в черный цвет или выбривает щеки, или отпускает длинные усы. Ведь говорят: «Первым выкрасил [волосы] черным Фараон». И говорят, что «он – красильщик обитателей Огня». Пророк велел отпускать бороду и сбривать усы.
Недозволенным новшеством считается, когда мужчина носит изар, то есть шаровары длиной до пят. Пророк сказал: «Аллах – велик он и славен! – не смотрит на того, кто удлиняет изар из тщеславия».
Осуждаемым новшеством считается рассуждать о книгах заклинаний и следовать им, претендовать на общение с джиннами, на использование их и на убийство некоторых из них.
Недозволенным новшеством считается ношение амулетов от сглаза и оберегов без какой-либо для их владельца нужды и причины.
Недозволенным новшеством считается женщинам следовать за носилками с покойником и бить себя по щекам во время этого; мужчинам – идти перед женщинами босыми, словно не в себе.
Недозволенным новшеством считается кричать, бить себя по щекам и рвать одежду, слушая поминание [Аллаха] и [чтение] Корана. Это происходит из введенных людьми и придуманных новшеств.
Сказал Анас б. Малик: «Посланник Аллаха прочитал нам проповедь, от которой сердца преисполнились страхом, а из глаз потекли слезы. Но вот кто-то крикнул рядом с мечетью. Тогда Пророк сказал: «Кто этот, затемняющий нам нашу религию? Если он был искренен, то прославился, если же он лжец, то пусть его истребит Аллах».
Сказал Фудайл б. Ийад: «Муса б. Имран – да благословит его Аллах и да приветствует! – проповедовал народу своему. Один человек [при этом] разодрал свою одежду, и вот [тогда] Аллах – да благословен он и возвышен! – внушил Мусе – да благословит его Аллах и да приветствует: «Скажи ему, если он был искренен, то пусть разорвет свое сердце ради меня». Сказал Ибн ал-Мубарак: «Тех, кто лишается чувств при слушании [имени Аллаха], посади на высокую стену, читай им [Коран] и смотри – свалятся ли они».
[Одна] категория людей, проявляющих крайнее воздержание, избрала своим обычаем слушать касыды и собираться для этого, чтобы отвлечь себя этим и возбудить свои сердца. Среди них есть такие, кто приплясывает, хлопает в ладоши, разрывает свою одежду, говоря: «Сказал Аллах – велик он и славен; сказал святой, сказала черноокая». Они говорят то, чего не говорил Аллах, чего нет ни в предании, ни в Сунне, чего не говорила ни черноокая, ни святой. Это новшество, ложь и обман.
Другая категория проявляет воздержание и подвижничество [в служении Аллаху], считает запретным извлекать прибыль и [добывать] средства на жизнь. Они считают необходимым настырно попрошайничать и нищенствовать, называя «страстное желание» и любовь [к Аллаху] подавлением страха и надеждой. Все это новшество. Претендующий на это проклят богословами и гностиками, ведь Аллах – велик он и славен! – разрешил зарабатывать, заниматься ремеслом и торговлей на основе установлений Корана и Сунны вплоть до того, как настанет Последний час. Он объявил запретным попрошайничество и нищенствование одновременно с богатством, приобретенным вследствие этого. Богословы единогласно сошлись на том, что Аллах – велик он и славен! – предписал людям страх и надежду, что он призвал рабов своих к себе желанием и боязнью.
Среди введенных новшеств, выдуманных и не имеющих основы ни в Коране, ни в Сунне, новшеств, в которых они подражают языческой практике, – объединение [людей] и заключение союзов между ними для взаимопомощи и поддержки. А это ведь осуждаемое новшество. Язычество совершало подобное, но Аллах – велик он и славен! – искоренил это исламом и запретил устами Пророка своего. Пророк сказал: «Нет союза в исламе, любой союз времен язычества ислам превзошел именно прочностью».
Свидетельство – новшество, отречение – новшество, приемлемость – новшество. Свидетельство – это когда о том, о ком нет известий, свидетельствуют, что он в раю или в аду. Приемлемость – это когда приемлют одних людей, отказываясь от других. Отречение – это когда отрекаются от людей, придерживающихся исламской религии и Сунны .
Недозволенным новшеством считается, когда султан хватает человека, затем бьет [плетьми] и наказывает, говоря: «Ты сделал, ты совершил то-то?», пока не погубит его или не принудит [к признанию].
Недозволенным новшеством считается повторять вслух много раз в мечетях: «Нет божества, кроме Аллаха»; женщинам – ездить в седлах; мужчинам – ездить в седлах из тигровой шкуры; пользоваться сосудами из золота и серебра; одеваться в шелк и парчу.
Недозволенным новшеством считается строить на могилах и штукатурить их; совершать паломничество к ним .
Недозволенным новшеством считается возвеличивать смерть, рвать одежду, когда смерть нисходит; красить двери в черный цвет, обрезать чубы, сидеть у дверей покойника после похорон; семье покойника – брать пищу, предназначенную для пришедших людей; ночевать [в семье покойника].
Недозволенным новшеством считается читать Коран и провозглашать первый призыв на молитву нараспев и уподоблять их пению.
Недозволенным новшеством считается украшать свитки Корана, разукрашивать мечети, делать выше минбары.
Недозволенным новшеством считается брать плату за [провозглашение] первого призыва к молитве, за руководство [молитвой], за обучение Корану, омовение покойников.
Согласно Сунне, полная и совершенная вера – отречение от любого названия, вступившего в противоречие с Сунной и вышедшего за [пределы] согласия общины; отмежевание от его приверженцев и отделение от тех, кто исповедует веру его и приближение к Аллаху – велик он и славен! – путем противодействия ему. Согласно их мнению, это рафидиты, шииты, джахмиты, мурджииты, харуриты, мутазилиты, зайдиты, имамиты, мугириты, ибадиты, кайсаниты, суфриты, шурат, кадариты, мананиты, азракиты, хулулиты, мансуриты, вакифиты и те, кто отрицал божественные свойства и лицезрение [Аллаха]. [Отречение] от всякого мнения нововведенного, суждения выдуманного и всякой страсти, которой следуют [люди].
Все эти, подобные им и отделившиеся от них или сблизившиеся с ними – дурные мнения и плохие учения, приверженцы которых отошли от истинной религии, а те, кто признал их, вышел из общности мусульман.
Главы этих учений и толков – из числа «людей заблуждения», предводители в неверии и дурных речах. Они наговаривают на Аллаха то, чего не знают, порицают «людей истины» (т.е. приверженцев Сунны. – Д.Е.) за то, чему те следуют, подвергают сомнению надежных в передаче [преданий] и не подвергают сомнению свои взгляды об аллегорическом толковании [Корана]. Подняв знамена недозволенных новшеств, устроив базар смуты и открыв врата несчастья, они возводят напраслину на Аллаха и усматривают в Книге его ложь и враждебность собратьев шайтанов, врагов верующих, прибежище притеснителей, убежище завистников .
Это народы, племена, подразделения, роды и общины. Я упомяну несколько их названий и некоторые их черты, поскольку их книги уже распространились, а учения, которых не знает молодое поколение и юношество, стали известны. Смысл их скрыт для большинства читающих их, а ведь молодому человеку может попасться книга какого-нибудь сторонника этих учений. Книга начинается с прославления Аллаха, благодарности ему, неоднократного повторения молитвы по посланнику Аллаха, затем он [излагает] тонкости неверия, скрытый вымысел и зло. И молодой, ничего не знающий человек, перс или неискушенный подумает, что составитель этой книги – один из богословов или факиров. Возможно, он признает в этой общине то, что видят в ней идолопоклонники и те, кто соперничает с Аллахом и дружит с Шайтаном.
Среди их вождей, первых в заблуждении, – ал-Джахм б. Сафван, заблуждающийся, вводящий в заблуждение. Сказали ему, когда он был в Сирии: «Куда хочешь [идти]?». Он сказал: «Ищу господина, которому стану поклоняться». Его учению последовали группы заблудших. А ведь Ибн Шаузаб сказал: «Из-за сомнений Джахм не молился 40 дней».
Среди его последователей и приверженцев, среди подобных им из числа заблудших – Бишр ал-Мариси, ал-Мурдар, Абу Бакр ал-Асамм, Ибрахим б. Исмаил б. Улаййа, Ибн Аби Дуад, Баргус, Рабавайх, ал-Армани, Джафар ал-Хазза, Абу Шуайб ал-Хаджжам, Хасан ал-Аттар, Сахл ал-Харрар, Абу Лукман ал-Кафир. Все богословы говорят о тех, кого мы назвали, что это наставники неверия, главы заблуждения.
Среди их вождей – а это сторонники свободы воли (кадариты) – Мабад ал-Джухани, Гайлан ал-Кадари, Сумама б. Ашрас, Амр б. Убайд, Абу-л-Хузайл ал-Аллаф, Ибрахим ан-Наззам, Бишр б. ал-Мута-мир. Во главе группы помимо них есть и другие люди неверия и заблуждения. Среди них – ал-Хасан б. Абд ал-Ваххаб ал-Джуббаи и Абу-л-Анбас ас-Саймари.
Среди рафидитов – ал-Мугира б. Саид, Абдаллах б. Саба, Хишам ал-Фувати, Абу-л-Карус, Фудайл ар-Ракаши, Абу Малик ал-Хадрами, Салих Кубба. Их, однако, слишком много, чтобы перечислить в книге или назвать в речи. Я упомянул некоторых их последователей, чтобы молодой человек и тот, у кого нет сведений, избегали упоминать их и общаться с тем, кто в качестве доказательств приводит их мнение и спорит, опираясь на их книги.
Самые гнусные из них те, кто на словах защищает Сунну и способствует ей, а их учения – самые гнусные. [Это] Ибн Куллаб, Хусайн ан-Наджжар, Абу Бакр ал-Асамм, Ибн Улаййа.
Да защитит Аллах нас и тебя от их учений и избавит нас и тебя от зла их толков. И даст он нам и тебе жизнь в соответствии с исламом и Сунной. И пошлет нам смерть и соберет [в День суда] в соответствии с этим. И не изменит нам и тебе в своей милости и все увеличивающемся благодеянии. Не обделит нас добром своих выгод и красотой своих польз. И сделает он нас и тебя хранителями своих заповедей, блюстителями своих прав. Пусть будет полезным нам и тебе то, чему он нас обучил, и что мы используем в деле праведном, принимаемом с удовлетворением. Пусть соберет он нас и тебя вместе с близкими Пророка и сподвижниками его. Воистину, он – источник надежды в том, на что надеются, повелитель в нужде и достатке. Слава Аллаху от начала и до конца. И да благословит Аллах Пророка своего скрыто и явно.
Закончена «Книга истолкования и разъяснения основ Сунны и религии». Слава Аллаху, Господину миров. И да благословит Аллах Пророка народа, не имевшего Писания, и род его.
РАЗДЕЛ IV. ДОГМАТИКА. ИДЕЙНЫЕ РАСХОЖДЕНИЯ В ИСЛАМЕ
Еще в ранний период существования мусульманской общины сложилось представление о пяти «столпах» исламского вероучения (аркан ал-ислам). Это: аш-шахада (исповедание веры), содержащая в себе два основных догмата ислама – признание единобожия (ат-таухид) и признание пророческой миссии Мухаммада (ан-нубувва), ас-салат (ритуальная молитва), аз-закат (налог в пользу бедных), ас-саум (пост) и ал-хаджж (паломничество). Четыре из пяти «столпов» содержат этические и обрядовые предписания, что отражало преимущественное внимание основателя ислама к обрядности и правилам религиозной жизни в общине. Это обстоятельство предопределило в дальнейшем преобладающее развитие права по отношению к догматике. Вместе с тем, в первоначальном исламе не было четкого разграничения догматики и ритуала, религии и права. Вопросами вероучения занимались факихи и знатоки религиозных наук (улама).
По мере внутреннего развития мусульманского общества и под влиянием духовного мира соседних народов, в том числе обращенных в ислам, у мусульман зародился интерес к богословским проблемам, давший толчок к разработке мусульманской догматики. На рубеже I/VII – II/VIII вв. среди мусульман возникли споры о вере (иман) и об отношении к человеку, совершившему «тяжкий» грех. В силу нераздельности в исламе духовного и светского, религии и политики богословские споры приобретали религиозно-политическое значение. Неопределенность основных источников исламского вероучения – Корана и Сунны – в вопросах веры и отсутствие в исламе института узаконения религиозных догматов обусловили разномыслие в религиозных вопросах. Идейные расхождения стали неотъемлемой чертой ислама. К середине II/VIII в. в исламе существовало, по крайней мере, пять основных религиозно-политических направлений – сунниты, составлявшие большинство мусульман, шииты, хариджиты, мутазилиты и мурджииты. В свою очередь, каждое из этих направлений подразделялось на множество общин, школ, группировок. Острая идеологическая борьба между ними накладывала отпечаток на духовную жизнь мусульманского общества.
Идейные расхождения в исламе стали содержанием особого жанра мусульманской богословско-исторической литературы – доксографии. Для авторов этого жанра литературы идеологическим обоснованием неизбежности раскола мусульманской общины служило приписываемое Мухаммаду высказывание о том, что его община (ал-умма) распадется на 73 общины (фирка, или милла), из которых 72 погибнут (т.е. попадут в ад) и только одна община спасется (т.е. попадет в рай). Это «люди сунны и согласия» (ахл ас-сунна ва-л-джа-маа), следующие его примеру. Вoпpoc о том, кто следует сунне Пророка, т.е. исповедует «истинную» веру, стал одним из центральных в теории и практике ислама. Наиболее активно на роль хранителей «наследия Пророка», «правоверия» претендовали сунниты-традиционалисты (асхаб ал-хадис). Однако в силу того, что в исламе не было религиозного учреждения или единоличного духовного главы, решения которых по религиозным вопросам имели бы силу закона, а формирование общественного мнения находилось в руках частных лиц, «людей религии», авторитет которых основывался на их знаниях, понятие «правоверие» было в значительной мере субъективным и относительным.
Богословы разных школ пытались представить свое учение как единственно «правоверное», освященное Кораном и сунной. При халифе ал-Мамуне (197/813 – 218/833) впервые в исламе была предпринята попытка «сверху» ввести в качестве государственного вероисповедания систему догматов, в основу которой легли элементы богословского учения мутазилитов. Это вызвало резкий протест суннитов-традиционалистов, и последующие халифы не только отказались от этого учения, но и начали преследовать мутазилитов.
Спустя столетие, в Багдаде сложилась богословская школа ашаритов, стремившаяся рационалистическими методами укрепить традиционалистский ислам и возвести его в ранг «правоверия». Учение ашаритов также не стало общепризнанным. В конце IV/X – начале V/XI в. обострились отношения, в первую очередь в столице Халифата – Багдаде, между суннитами-традиционалистами, с одной стороны, и шиитами-имамитами, мутазилитами и ашаритами, враждовавшими, в свою очередь, между собой, с другой. В этих условиях ашаритский богослов ал-Багдади (ум. в 429/1037 г.) попытался сформулировать основные положения «правоверия» и определить категории мусульман, которые являются последователями «истинной» веры. Вынужденный констатировать существование расхождений среди мусульман, в том числе и среди суннитов, он подразделил расхождения на допустимые, касающиеся частных вопросов и не влекущие за собой отход от «правоверия», и расхождения недопустимые, затрагивающие основы вероучения и ведущие к отходу от «правоверия».
В то же время халиф ал-Кадир (381/991 – 422/1031) предпринял попытку в законодательном порядке утвердить традиционалистский ислам в качестве обязательного для всех государственного вероисповедания. В оглашенном в Багдаде «символе веры», подписанном богословами-традиционалистами, были подробно изложены основные положения традиционалистского ислама, объявленного «правоверием», отклонение от которого рассматривалось как неверие, подлежащее наказанию. Но и эта мера не привела к установлению религиозного единства в исламе, к признанию единого богословского учения. Проблема «правоверия» оказалась неразрешимой в исламе.
Независимо от принадлежности авторов к той или иной богословской школе, центральное место в их построениях занимало определение сущности веры и составляющих ее элементов. Разнообразие мнений по многочисленным аспектам проблемы веры явственно свидетельствует о том, что религиозно-политическая идеология ислама исторически формировалась (и ныне функционирует) в борьбе идей и мнений. В качестве иллюстрации этого важного для понимания сущности и специфики ислама положения выбрана глава о вере из сочинения ал-Багдади «Усул ад-дин фи-л-калам» .
Абд ал-Кахир б. Тахир ал-Багдади
УСУЛ АД-ДИН ФИ-Л-КАЛАМ
(«ОСНОВЫ РЕЛИГИИ В БОГОСЛОВИИ»)
Ал-Асл ас-саниашар мин усул хаза-л-китаб фи байан усул ал-иман
(«Двенадцатая из основ этой книги, разъясняющая основы веры»)
Эта основа охватывает пятнадцать вопросов (масаил). Вот их перечень. Вопрос о сущности веры и неверия, вопрос о сущности повиновения и неповиновения, вопрос об увеличении и уменьшении веры, вопрос о допустимости в вере оговорки «если пожелает Аллах!» (ал-истисна), вопрос о вере того, кто верил, подражая, вопрос о вере мальчиков и возрасте, когда вера обязательна, вопрос об умерших детях многобожников, вопрос о положении того, кого не достиг призыв ислама, вопрос о положении того, кто наделен своей верой, вопрос о деяниях, свидетельствующих о неверии, вопрос о религии пророков до пророчества, вопрос о том, чье повиновение истинно, а чье не истинно, вопрос о видах действий повиновения и действий неповиновения, вопрос об условиях веры и ее предпосылках, вопрос об определении территории [ислама] и о различии между территорией неверия и территорией веры. Таковы вопросы этой основы. О каждом из них мы расскажем необходимое, если пожелает Аллах Всевышний.
Первый вопрос этой основы – о сущности веры и неверия.
Коренное значение [слова] иман (вера) в языке – признание истинным (ат-тасдик). Отсюда говорят: «я уверовал в это», «я поверил этому», если признал истинным. И Всевышний сказал: «…но ты не поверишь нам» (Коран 12:17), т.е. не признаешь истинным. Стало быть, верующий (мумин) в Аллаха – это признающий истинным Аллаха в том, что Он сообщил. Равным образом верующий в Пророка – признающий истинным его в том, что он сообщил. Аллах же – дарующий веру (мумин), потому что истинность своего обещания он подтверждает исполнением. Myмин в языке может происходить от аман (безопасность), и Аллах – дарующий безопасность (мумин) от наказания своим праведникам.
О значении [слова] муслим (мусульманин) в языке существует два мнения. Первое: искренне отдающий Аллаху свое поклонение, как явствует из слов «он передал эту вещь такому-то», т.е. отдал ему целиком. Второе: муслим в значении покорившийся повелению Аллаха Всевышнего, как в его словах: «Вот сказал ему его Господь: «Покорись!». Он сказал: «Я покорился Господу миров!» (Коран, 2:131/125), т.е. подчинился его повелению.
Куфр (неверие) означает в языке сокрытие (сатр). Отвергающих Господа своего и придающих ему сотоварищей называют неверующими (кафир) именно потому, что они скрывают от себя милости Аллаха Всевышнего к ним и скрывают от неискушенных путь к знанию о нем. Арабы говорят: «Я спрятал (кафарту) вещь в сосуд», т.е. скрыл ее в нем. Ночь называют скрывающей (кафир), потому что она скрывает все своим мраком. Поэт сказал: «Ночью, облака которой скрыли звезды». Искупление (каффара) называется скрывающим, потому что оно покрывает грех и закрывает его. Пахаря называют укрывающим (кафир), потому что он укрывает семена землей. Таковы коренные значения в языке [слов] иман (вера) и куфр (неверие). Что касается их сущности в языке ученых, то среди наших товарищей [сложилось] три мнения об этом. Абу-л-Хасан ал-Ашари говорил, что вера – это признание истинным Аллаха и его посланников – мир им! – в том, что они сообщили, но это признание действительно только при наличии знания о нем. Неверие же, по его мнению, признание ложным. Этого мнения придерживались Ибн ар-Раванди и ал-Хусайн б. ал-Фадл ал-Баджали . Абдаллах б. Саид говорил, что вера – это словесное признание (ал-икрар) Аллаха – велик он и славен! – его Писаний и его посланников, если это было следствием знания и признания истинным в сердце. Если же словесное признание лишено знания об истинности его, то это не является верой. Остальные «сторонники предания» говорили, что вера – это совокупность действий повиновения (ат-таат), обязательных и добровольных. Она подразделяется на три части.