ПРЕСТУПЛЕНИЕ И НАКАЗАНИЕ ПО МУСУЛЬМАНСКОМУ ПРАВУ
Введение
Мусульманское право оказало глубокое влияние на историю развития государства и права целого ряда стран Востока. Сфера его действия как юридического и идеологического фактора в наше время также остается весьма широкой, что во многом предопределяется тесными связями мусульманского права с исламом как религиозной системой, которая до сих пор имеет едва ли не определяющее значение для мировоззрения самых широких слоев населения в этих странах? Кроме того, из всех мировых религий ислам, пожалуй, наиболее близко соприкасается с государством и правом. Связующим звеном здесь выступают мусульманское право и исламская правовая идеология. В свою очередь, подчеркивая государственный характер ислама, мусульманское право всегда стояло в центре его учения и воспринималось не только как система норм, но не в последнюю очередь как универсальная политико-правовая доктрина.
В настоящее время общая численность мусульман, проживающих в зарубежных странах, составляет около 800 млн. человек. Причем из более чем 120 стран мира, где имеются мусульманские общины, почти в 40 последователи ислама представляют большинство населения, а в ряде других государств представляют весьма заметное и влиятельное меньшинство (например, в Индии мусульманская община насчитывает примерно 100 млн. человек). Более того, приблизительно в 30 странах мира ислам признан государственной религией.
Исламские страны отличаются друг от друга как по социально-экономическим и политическим характеристикам, так и по масштабам и направленности влияния ислама и мусульманского права на их государственно-правовое развитие. Наряду с общими чертами, характеризующими такое влияние в большинстве из них, можно обнаружить и особенности, присущие .лишь отдельным рассматриваемым странам. Однако в целом роль, которая в настоящее время отводится мусульманскому праву в правовом развитии, политике и идеологии стран Востока, наглядно подтверждает, что оно сохранило еще достаточно широкие возможности активно действовать в новой исторической обстановке. Важное значение мусульманского права в качестве нормативного регулятора и идейно-политического фактора заставляет обратиться к исследованию его специфических черт как самостоятельной (правовой системы. Особую актуальность приобретает анализ того места, которое занимает мусульманское право (в правовом развитии зарубежного Востока, а это в свою очередь предполагает изучение ело теоретических основ, выявление особенностей его структуры и влияния на современное законодательство. При этом важная задача состоит в установлении юридических характеристик, отличающих его от других крупнейших правовых систем современности, а значит, определении места мусульманского права среди названных систем.
Указанные проблемы изучаются в работах советских историков, посвященные изучению различных сторон происхождения, исторической эволюции и современной роли ислама. Среди них выделяются труды В. В. Бартольда, Е. А. Беляева, Л. С. Васильева, П. А. Гряз-невича, Д. Е. Еремеева, Н. А. Иванова, А. И. Ионовой, Л. И. Климовича, 3. И. Левина, Л. И. Надирадзе, И. П. Петрушевского, М. Б. Пиотровского, Л. Р. Полонской, С. М. Прозорова, М. Т. Степанянц и др.
В советской юридической литературе имеются исследования, в которых затрагиваются отдельные аспекты истории и теории мусульманского (права в указанном понимании, дается характеристика его отдельных отраслей, В частности, этим вопросам специально посвящены монографии М. И. Садагдара и М. Муллаева, касается их и работа Г. М. Керимова. Конкретным вкладом в изучение мусульманского права как юридического феномена являются труды А. И. Асадова, А. С. Боголюбова, А. Л. Могилевского, Г. И. Муромцева, М. С. Хайдаровой, Ф. Ш. Шабанова, О. К. Юлдашевой. Комплексные исследования теории и практики мусульманского права в юридическом смысле редки и в зарубежной литературе, хотя буржуазные правоведы — прежде всего Н. Агнайдес, Дж. Андерсон, Р. Давид, Н. Коулсон, А. Кремер, X. Лайбесии, Л. Мийо, С. Фицджеральд, Р. Шарль, И. Шахт — внесли существенный вклад в разработку указанной проблематики. Не потеряли своего значения и «работы крупных западных исламоведов (С. Гойтейна, И. Гольдциера, (Г. Грюнебаума, А. Массэ, У. Уотта и др.), в (которых затрагиваются вопросы истории и теории мусульманского права.
Все это предопределило цель настоящей работы, которая заключается в анализе отдельных юридических особенностей мусульманского права, установлении его соотношения с религиозной системой ислама преимущественно на примере арабских стран.
1. Классификация преступлений и наказаний в исламе
Разрабатывая теорию правонарушения, мусульманские юристы исходили из двух основополагающих философско-богословских начал. Прежде всего, они считали, что все поступки и даже мысли людей гак или иначе предопределяются волей Аллаха. Однако, по мнению представителей большинства мусульманско-правовых школ, установленные «божественным откровением» рамки достаточно гибки, чтобы позволять человеку во многих случаях самостоятельно выбрать вариант своего поведения. Поэтому любой серьезный проступок рассматривается как наказуемое нарушение мусульманских запретов, смысл которых заключается в общей направленности ислама, в частности его правовых принципов и норм, на защиту пяти основных ценностей — религии, жизни, разума, продолжения потомства и собственности.
Другим принципиально важным моментом является рассмотрение правонарушения как непослушания воле Аллаха. Поэтому, по мнению мусульманских ученых-юристов, любое неправомерное в юридическом, смысле поведение не просто представляет собой отклонение от предписаний мусульманского права, за которое следует соответствующая «земная» санкция, но в то же время выступает как религиозный грех, влекущий потустороннюю кару.
Подобный подход накладывает отпечаток на всю уголовно-правовую мусульманскую концепцию, в которой широкое понимание правонарушения как серьезного греха сочетается с его узким определением в формально-юридическом значении. С этой точки зрения, согласно общепризнанному выводу ал-Маварди, крупнейшего представителя мусульманско-правовой теории правонарушения (974—1058), последнее состоит в совершении запрещенного и наказуемого Аллахом деяния.
Авторитетные мусульманские правоведы средневековья и современные исследователи разработали немало классификаций правонарушений, анализ которых помогает лучше понять специфику мусульманского деликтного права. В основу большинства из них кладутся два основных критерия: степень определенности наказания за тот или иной проступок и характер нарушенных интересов и прав. Наибольшее распространение получила классификация, согласно которой все правонарушения подразделяются на три группы. Первая из них включает преступления, которые представляют наибольшую общественную опасность, посягают на «права Аллаха» (т. е. интересы всей мусульманской общины) и наказываются точно определенной санкцией — хадд. Вторая объединяет преступления, которые также влекут фиксированное наказание (кисас, кавад или дица), но нарушают права отдельных лиц. Наконец, третью категорию составляют все иные правонарушения, которые наказываются не жестко установленной санкцией — тазир и могут затрагивать как «права Аллаха» (к ним относят нарушения всех религиозных обязанностей), так и частные интересы.
1.1 Преступления категории хадд
Большинство современных исследователей мусульманского деликтного права понимают под хадд ответственность за деяния, которые, во-первых, посягают только на интересы всей общины («права Аллаха») и во-вторых, влекут наказания, либо однозначно определенные Кораном или сунной, либо нормативно точно установленные правоприменительной практикой «праведных» халифов. Однако мусульманские ученые-юристы не единодушны в том, какие конкретно правонарушения должны быть включены в данную категорию преступлении. Большинство исследователей полагают, что к ним относятся семь наиболее опасных общественных деяний — прелюбодеяние, употребление спиртных напитков, кража, разбой, недоказанное обвинение в прелюбодеянии, вероотступничество и бунт. Однако Ибрахим Дасуки аш-Шахави, например, исключает — из этого перечня бунт, а Атийа Мустафа Машрафа, кроме того — и вероотступничество.
Такое весьма характерное отсутствие единства относительно классификации этих правонарушений наглядно подтверждает, что мусульманское право не отличается формальной определенностью, однозначным закреплением большинства принципов и норм, которые в рамках различных школ понимаются по-разному.
Кража
Исследователи мусульманского деликтного права единодушны в отнесении кражи к преступлениям, за которые Кораном установлена строго определенная мера наказания: «Вору и воровке отсекайте их руки в воздаяние за то, что они приобрели, как устрашение от Аллаха. Поистине, Аллах — великий, мудрый! А кто обратится после своей несправедливости и исправит, то Аллах обратится к нему. Поистине, Аллах — прощающий милосердный!». Столь суровая кара за кражу объясняется тем, что она посягает на собственность — одну из пяти охраняемых исламом ценностей.
Мусульманско-правовая теория разработала строгие нормативные требования к объективной и субъективной сторонам кражи, которая только при определенных обстоятельствах может считаться преступлением категории хадд. Так, сторонники большинства толков полагают, что подобною суровую ответственность может нести только свободное лицо, достигшее совершеннолетия и находящееся в полном рассудке, а последователе шафиитской и ханбалитской школ допускали наказание рабов, несовершеннолетних и умалишенных отсечением руки.
Важно отметить, что кражей категории хадд считалось умышленное и тайное хищение, а открытое присвоение чужого имущества (грабеж) не наказывалось столь строго. Кроме того, по мнению большинства правоведов, относительно места нахождения похищенного имущества в момент кражи и права собственности на него не должно было быть шубха («сомнения»). Это, прежде всего, означает, что для отсечения руки вору имущество должно быть тайно похищено с места его постоянного хранения, куда преступник не имеет свободного доступа. Поэтому, например, если ювелирное украшение украдено не оттуда, где оно постоянно хранится с обычными мерами предосторожности, а было подобрано на месте, в котором оно оказалось случайно, то такая кража не наказывается отсечением руки. Аналогично решается вопрос об ответственности за хищение из помещения, в которое вор мог беспрепятственно входить — например, если слуга украл что-либо в комнате своего хозяина, сын — у отца, гость — у пригласившего его хозяина и т. п. По мнению некоторых мусульманских юристов, не считалась преступлением хадд кража, совершенная в общественном месте (например, в общественной бане, торговой лавке или на транспорте), а также хищение домашних животных с открытого пастбища или плодов из неохраняемого сада. На этом основании отдельные правоведы полагали, что вор-карманник также не наказывается отсечением руки, в то время как другие не освобождали его от такого наказания.
Для наказания кражи отсечением руки само похищенное имущество должно отвечать ряду требований. Так, его стоимость не должна быть ниже определенного минимума, который. согласно выводам различных толков, устанавливался в сумме от 1/4 до 1 динара. Далее, данное имущество должно быть «разрешено» для мусульман и продаваться на рынке. Поэтому кража вина или свинины, запрещенных исламом к употреблению, не считалась преступлением хадд. Кроме того, ханифиты исключали отсечение руки за хищение скоропортящихся продуктов и рукописных экземпляров Корана (возможно потому, что преступник практически не мог реализовать их на рынке), а также так называемых разрешенных предметов — рыбы, выловленной в естественном водоеме, или дичи, подстреленной на охоте в диком лесу. В отличие от них шафииты не делали изъятия для последней категории вещей.
При наличии всех отмеченных условий преступник наказывался отсечением правой руки. За вторую кражу, по общему мнению, полагалось отрубить левую ногу (в зависимости от толка — по лодыжку или по колено). В случае совершения аналогичного преступления в третий раз шафииты требовали отpyбить левую руку, а в четвертый — правую ногу. Однако, согласно выводам большинства толков, начиная с третьей кражи преступник наказывался по усмотрению судьи (тазир), которому рекомендовалось выбрать лишение свободы либо смертную казнь, если вор не исправляется. При участии в краже нескольких лиц все они несут одинаковую ответственность.
Прелюбодеяние
К числу наиболее опасных преступлений мусульманско-правовая теория относит прелюбодеяние — внебрачные половые отношения, за которые следует наказание хадд. Особая общественная опасность данного преступления по мусульманскому праву обусловлена тем, что оно посягает на одну из основных охраняемых законом ценностей — продолжение рода, угрожая одновременно устоям морали и интересам семьи. Коран предусматривает строгую и определенную меру наказания за это преступление: «Прелюбодея и прелюбодейку — побивайте каждого из них сотней ударов. Пусть не овладевает вами жалость к ним в религии Аллаха, если вы веруете в Аллаха и в последний день. И пусть присутствует при их наказании группа верующих».
В соответствии с преданием, для доказательства совершения прелюбодеяния необходимы показания четырех свидетелей. Причем последователи ханифитского толка принимали показания только мужчин и лишь в течение года с момента преступления. Виновность в совершении прелюбодеяния могла быть .доказана и признанием преступника. При этом ханбалиты допускали, чтобы подозреваемый четырежды признался в любой форме, даже путем простого устного повтора признания в одной фразе, а ханифиты принимали признание в качестве основания для привлечения преступника к ответственности только в том случае, если оно подтверждено подозреваемым четыре раза с интервалами, в течение которых он может взвесить все последствия своего признания и отказаться от него. Интересно отметить, что в настоящее время в Саудовской Аравии практически не встречаются случаи прелюбодеяния, доказанного свидетельскими показаниями, и суд применяет наказание за это преступление только на основе признания.
Интересно отметить, что муж, ложно обвинивший в прелюбодеянии свою жену, сам не привлекается к ответственности за такое преступление. Если он утверждает, что жена родила ребенка не от него и повторяет свое обвинение пять раз (лиан), то жена должна быть наказана за прелюбодеяние. Однако, если она, в свою очередь, пять раз поклянется Аллахом в том, что ребенок рожден от мужа, то отцом ребенка признается муж, но брак расторгается навсегда. Не случайно данная норма в качестве юридической фикции часто использовалась для расторжения брака по взаимному согласию между супругами, когда муж не имел формальных оснований требовать развода.
Разбой
Мусульманские исследователи, за редким исключением, рассматривают разбой в качестве одного из наиболее серьезных преступлений, за которое мусульманское право предусматривает точную меру наказания.
Анализируя Коран, мусульманские правоведы установили, что ответственность за разбой может нести лишь совершеннолетний мужчина-мусульманин, находящийся в полном рассудке, причем только в том случае, если жертвой преступления явился мусульманин же, а захваченное имущество находится в его собственности или законном владении. Преступник и жертва не должны находиться в родственных отношениях.
Толкование нормы Корана относительно разбоя позволило правоведам установить меру наказания за это преступление в зависимости от его последствий. Так, по мнению шафиитов, если разбой сопровождается убийством и захватом имущества, то преступник наказывается смертной казнью и распятием: при убийстве без присвоения имущества — смертной казнью; при лишении путника имущества без убийства — четвертованием и при простом устрашении без убийства и овладения его имуществом — высылкой или лишением свободы по усмотрению правителя.
Представители ряда других школ мусульманского права считали, что имам вправе выбрать любую из предлагаемых Кораном мер, включая и смертную казнь, если того требуют интересы общины, для наказания преступников, совершивших любой вид разбоя. Однако, по единогласному выводу всех толков, если разбой сопровождался убийством, то правитель обязан применить смертную казнь, и не может помиловать преступника, поскольку такое убийство в отличие от обычного посягает на права общины. Причем если в преступлении участвовало несколько лиц, то все они подлежат смертной казни.
Употребление спиртного
Резко отрицательное отношение ислама к употреблению спиртных напитков, как отмечают современные исследователи, объясняется тем, что такое действие посягает на интеллект, представляющий собой одну из защищаемых исламом ценностей и без которого немыслима вера в Аллаха. Вместе с тем, порицая в ряде своих стихов употребление алкогольных напитков, Коран не предусматривает определенного наказания за этот грех. Поэтому среди мусульманских правоведов имеются расхождения во мнении относительно его включения в ту или иную категорию правонарушений. Большинство полагает, что употребление алкоголя является преступлением хадд, поскольку сунна фиксирует точную меру наказания за него.
Большинство исследователей считают, что точная мера наказания за употребление спиртного основана на преданиях Пророка, решениях его сподвижников и в дальнейшем получила единодушное одобрение крупнейших представителей основных толков мусульманского права (иджма). Однако некоторые авторы отрицают единогласие последователей Пророка и всех правовых школ в вопросе наказания за это преступление и настаивают на его отнесении к разряду правонарушений тазир, за которые не установлена точная мера наказания.
В качестве доказательства совершения этого преступления учитывались свидетельские показания, признание виновного, а также внешние признаки опьянения. Причем определенное сунной наказание применялось только за сознательный грех. Если же опьянение явилось результатом случайного употребления спиртного по причине добровольного заблуждения или было вынужденным (например, спиртной напиток выпит в результате насилия, в лечебных целях или для утоления мучительной жажды ради сохранения жизни), то виновный освобождался от подобного наказания.
Бунт
Мусульманская уголовно-правовая теория рассматривает смуту или бунт, представляющие собой выступления против правителя или попытку государственного переворота, в качестве одного из наиболее опасных преступлений, влекущих жестокое наказание. Среди мусульманских правоведов нет единства относительно места этого преступления в общей классификации правонарушений. Отдельные авторы полагают, что мусульманское право не знает однозначной и строго определенной ответственности за подобного рода деятельность, преследуемую по усмотрению властей, которые могут прибегнуть к различным мерам наказания бунтовщика, включая и смертную казнь.
Измена исламу
Вероотступничество, язычество и богохульство представляют собой разновидности одного преступления — измены исламу, по поводу которого мусульманские ученые-юристы занимают несовпадающие позиции. Согласно наиболее распространенному взгляду, оно относится к правонарушениям, за которые мусульманским правом установлена строго определенная мера наказания (хадд) и которое влечет смертную казнь. Современные мусульманские исследователи обращают особое внимание на то, что измена исламу угрожает вере — главной ценности, охраняемой исламом, и поэтому является правонарушением, представляющим наибольшую общественную опасность. Они утверждают, что без сурового наказания за это преступление не может быть обеспечена независимость и свобода мусульман, которые, следуя дурному примеру отступников, могут оказаться в плену пагубных страстей и попасть под влияние материализма, отвращающего верующих от «духовных ценностей» и «проповедующего вседозволенность». Поэтому еще одна опасная сторона измены исламу, по их мнению, заключается в том, что этот грех лежит в основе всех иных нарушений предписаний ислама.
1.2 Преступления категории кисас
Обратимся ко второй группе правонарушений, которую выделяет приведенная выше классификация, отстаиваемая большинством современных исследователей мусульманского деликтного права. В нее включаются преступления, за которые шариат устанавливает точную санкцию — кисас, означающую, по общепринятому определению, «возмездие», т. е. наказание, «равное» по тяжести совершенному противоправному деянию.
Основными преступлениями данной категории считаются убийство и телесные повреждения необратимого характера.
Предусматривая высшую меру наказания за данное преступление, мусульманское право допускало возможность пострадавшей стороне выбрать одно из трех — смертную казнь, прощение преступника или принятие от него выкупа за кровь — дийа. Право такого выбора предоставляется наследникам убитого, и виновный может быть наказан только по их ясно выраженному желанию. В случае прощения виновного смертный приговор не может быть вынесен и заменяется выкупом за кровь — дийа. Выкуп за кровь при убийстве свободного мусульманина устанавливался традиционным мусульманским деликтным правом в размере 100 верблюдов или их денежного эквивалента (1 тыс. золотых динаров или 12 тыс. динаров в бумажных деньгах), а за женщину полагалось выплатить вдвое меньшую сумму.
Допускалось, впрочем, прощение преступника и без принятия дийа. Более того, по мнению всех крупнейших мусульманских правоведов, прощение преступника, совершившего умышленное убийство, предпочтительнее его наказания.
Если наследники убитого настаивают на казни убийцы, то для приведения смертного приговора в исполнение преступник и его жертва должны по своим субъективным качествам отвечать ряду установленных мусульманским правом условий, среди которых основное значение придается равенству между ними в отношении пола, веры и социального положения. Мусульманин наказывается смертной казнью за убийство мусульманина, но не несет подобной ответственности за лишение жизни немусульманина или лица, изменившего исламу. Что же касается немусульманина, убившего мусульманина, то история знает случаи наказания подобного преступления смертной казнью по кисасу. Ханифиты допускали смертную казнь за убийство представителей иных религий, если они живут на территории мусульманского государства, не ведут вооруженной борьбы против мусульман и соблюдают условия договора, регулирующего их отношения с властями.
Если субъектная сторона преступления соответствовала указанным требованиям и наследники убитого настаивали на смертной казни, то убийца не мог избежать этой меры наказания. В соответствии с выводами большинства толков, когда в убийстве участвовало несколько соисполнителей, все они подвергались казни. Но если хотя бы один из них в силу, своих личные качеств не мог быть казнен либо действовал неумышленно, то все соучастники убийства, по принципу «кисас не делится», освобождались от этой меры наказания, которая заменялась уплатой выкупа за кровь — дийа. Аналогичная санкция применялась во всех случаях, когда личные данные убийцы вызывали «сомнение», т.е. не отвечали отмеченным выше условиям, необходимым для вынесения смертного приговора. Так же поступали и с наказанием преступника, совершившего неумышленное убийство, который помимо уплаты дийа должен был нести религиозное искупление каффара.
По теории мусульманского деликтного права телесные повреждения в принципе должны наказываться по талиону в соответствии со следующим предписанием Корана: «И предписали. Мы им в ней, что душа — за душу, и око — за око, и нос — за нос, и ухо — за ухо, и зуб — за зуб и раны — отмщение. Поэтому традиционная доктрина предлагала не наказывать преступника до излечения пострадавшего с целью выяснения всех последствий для здоровья нанесенного телесного повреждения и адекватного определения на этой основе ответственности за эти правонарушения. Если же наказание по талиону по каким-либо причинам невозможно, а также с согласия пострадавшего преступник платил соответствующий выкуп за кровь. Со временем вопреки ясному предписанию Корана членовредительские наказания за подобные правонарушения перестали применяться и, как правило, заменялись уплатой дийа.
1.3 Правонарушения, категории тазир
Теория мусульманского деликтного права определяет тазир в качестве наказания, точно не установленного Кораном, сунной или единогласным мнением муджтахидов (иджма) и применяемого за совершение правонарушений, которые могут затрагивать как «права Аллаха» (всей общины), так и частные интересы. В отличие от преступлений предыдущих двух категорий, ответственность за которые определяется с учетом лишь объективной их стороны, меры наказания за совершение иных проступков варьируются в зависимости не только от их объективных, но и субъективных сторон. Такие меры наказания и именуются тазир. Мусульманские правоведы подчеркивают, что принципиальная возможность такого вида наказания основывается на отдельных положениях Корана, многих преданиях и подтверждается единогласным мнением муджтахидов.
Тазир применялся в нескольких случаях. Прежде всего, согласно выводу крупнейших правоведов, им наказывались правонарушения, за которые мусульманское право не устанавливает точных санкций хадд или кисас, а также религиозного искупления каффара как единственной санкции.
Здесь имеется в виду, например, неисполнение некоторых религиозных обязанностей (неуплата заката, отказ от совершения молитвы, несоблюдение поста и др.), представляющее собой посягательство на «права Аллаха»; нанесение любого материального ущерба отдельным лицам (за исключением кражи и разбоя, наказываемых санкцией хадд), в частности, нарушение обязательств по сделкам, неуплата выкупа за кровь, обмеривание, обвешивание и мошенничество, взяточничество и растрата средств казны или сирот; умышленное вынесение неправомерного судебного решения и лжесвидетельство; нарушение правил поведения в общественных местах, особенно касающееся интересов и морали женщин; притеснение подданных или произвол по отношению к подчиненным, шпионаж; отрицание основополагающих выводов мусульманской догматики и колдовство.
Тазир может применяться и за совершение преступлений, влекущих в принципе строго определенное наказание хадд или кисас, либо религиозное искупление каффара, когда данные санкции, как уже отмечалось, не могут быть наложены в силу «сомнения», например, если объектом кражи выступает вещь дешевле установленной для отсечения руки.
Покушение на совершение одного из указанных преступлений мусульманско-правовая наука расценивает как самостоятельное правонарушение, влекущее тазир. В некоторых случаях аналогичная санкция применялась и за соучастие в преступлениях категорий хадд и кисас. Например, если в совершении кражи вместе с посторонними принимал участие и слуга хозяина дома, то он не подвергается отсечению руки, а если он являлся соисполнителем кражи, то все преступники наказывались тазиром, поскольку имелось «сомнение» в субъекте преступления. Кроме того, лицо, скрывавшее вора, разбойника или убийцу, также подвергалось тазиру, как правило, в виде телесного наказания и лишения свободы.
В качестве меры исправительного наказания и предупреждения, тазир мог быть применен также в случае прощения лица, совершившего преступление — кисас.
Относительно разновидностей тазира среди мусульманских исследователей нет единства: называют от 4—5 до 11 видов этого наказания. Причем среди них указываются такие своеобразные санкции, как устное порицание (оно применялось, например, к лжесвидетелям) или просто молчаливое проявление осуждения, бойкот или отлучение — так советует Коран мужьям обращаться с провинившимися женами), унижение нарушителя бритьем головы (но не бороды), чернением лица или вождением его в полуобнаженном виде по улицам города с публичным оглашением совершенного им греха, распятие на три дня без лишения жизни, но с запретом принимать пищу.
Интересно, что даже общеизвестные меры наказания за правонарушения — например лишение свободы, материальные санкции или телесное наказание — отличались в мусульманском праве большим своеобразием. К примеру, при мусульманских судах первоначально не имелось специальных тюрем, и правонарушители, приговоренные к лишению свободы, содержались у себя дома или в мечети без права их покидать. Кроме того, никто не мог быть осужден к ссылке на срок более одного года.
Широко применялось в качестве меры наказания причинение правонарушителю материального, имущественного ущерба путем конфискации, наложения штрафа и даже уничтожения имущества (например, лавки виноторговцев сжигались).
Специальное внимание мусульманские правоведы уделяли смертной казни как одному из видов тазира. Они полагают, что данная мера наказания может и должна применяться за наиболее тяжкие преступления, посягающие на общие интересы общины или власть правителя.
Для применения тазира, как и иных санкций, достаточно признания нарушителя или доказательства его вины свидетельскими показаниями. Однако в отличие от хадда или кисаса этот вид наказания может быть применен к любому лицу, находящемуся в здравом рассудке, в том числе к несовершеннолетнему, а также в случае «сомнения».
Характерная особенность тазира заключается в том, что он не представляет собой систему строго установленных формально определенных санкций за конкретные проступки, и правоприменительный орган может достаточно гибко выбирать вид и размер наказания в зависимости от характера проступка и личности виновного. В случае необходимости одновременно используются несколько видов тазира, например, телесное наказание сочетается с высылкой. Причем избранное наказание не обязательно должно иметь жесткие рамки (например, срок лишения свободы) и во многих случаях применяется до тех пор, пока нарушитель не раскается или не исправится — уплатит долг, выполнит религиозную обязанность, которой он ранее избегал, и т. п. Вместе с тем в «публичных интересах» допускается даже превентивное наказание тазиром лиц, которые еще не совершили никаких проступков, но имеются достаточные основания подозревать, что они могут это сделать.
2. Мусульманские суды
Правосудие осуществляет духовенство. Высший судья государства – халиф. Он мог рассмотреть любое дело и вынести по нему решение.
Коллегия виднейших богословов (одновременно и правоведы) назначала судей – кади и уполномоченных, которые контролировали судей на местах (и те и другие – представители духовенства). Судебные решения и приговоры кади окончательные и обжалованию не подлежат. Исключения – сам халиф или лица им уполномоченные изменяли решения кади. Немусульманское население судилось представителями всего духовенства.
Процесс по мусульманскому праву носит, как правило, обвинительный характер. Дела возбуждаются не от имени государственных органов, а заинтересованными лицами (за исключением преступлений, направленных против государственной власти). Различия между уголовными и гражданскими делами (в самом судебном процессуальном порядке) практически отсутствуют. Судебные дела рассматриваются публично, обычно в мечети, где могут присутствовать все желающие. Стороны должны сами вести дело, не прибегая к помощи адвокатов.
Процесс проходит устно, письменное делопроизводство не применяется, хотя со времени правления Абассидов по гражданским делам составлялись судебные протоколы. Основными доказательствами являются признания сторон, показания свидетелей, клятвы. Дело должно решаться на одном заседании и не может откладываться на следующий день. По существу процесс в суде превращался в своеобразное состязание сторон, где, естественно, богатый и бедный не были в равном положении. При вынесении решения судья, за исключением сравнительно небольшой категории дел, обладает большой свободой усмотрения, что давало ему возможность руководствоваться личными симпатиями и учитывать социальное положение сторон. Особенностью процессуального права шариата является то, что судебное решение не рассматривается как окончательное и бесповоротное. В случае установления новых фактов и обстоятельств по рассмотренному ранее делу судья может пересмотреть свое собственное решение. Это открывает простор для злоупотреблений и произвола. При оценке доказательств в суде господствует формализм. Так, полным доказательством по делу считаются показания двух достойных доверия свидетелей-мусульман. Показания женщин рассматриваются как половинные доказательства. При отсутствии достоверных или убедительных доказательств применяется клятва, которую обычно должен произнести ответчик или обвиняемый. Клятва, произнесенная по особой торжественной форме и со ссылкой на Аллаха, принималась как веское доказательство в судебном процессе. Она освобождала обвиняемого от ответственности или, по крайней мере, смягчала наказание (например, при обвинении в умышленном убийстве). Признание обвиняемого, если оно было сделано совершеннолетним, вменяемым, не под влиянием принуждения, рассматривалось в качестве доказательства, достаточного для вынесения решения суда.
Общий анализ организации и деятельности мусульманских судов позволяет сделать вывод о том, что в большинстве арабских стран они продолжают играть важную роль в механизме правового регулирования.
Заключение
Мусульманское право — сложное социальное явление, имеющее долгую историю развития. Оно возникло в период разложения родо-племенного строя и становления раннефеодального государства на западе Аравийского полуострова. Мусульманское право хотя и связано тесно с религией ислама, но не сливается с ней. Поэтому мусульманское право можно рассматривать в качестве юридического явления, которое относится к правовой, а не религиозной системе мусульманское право в узком, собственном смысле). Основное отличие норм мусульманского права в этом значении от религиозных правил поведения — их обеспеченность принудительной силой государства. Вместе с тем, мусульманское право тесно взаимодействует с религиозными и моральными нормами, с обычаями в единой системе социально-нормативного регулирования, которая может быть названа мусульманским правом в широком смысле.
Мусульманское право — самостоятельная правовая система. Поэтому изучение его представляет не только исторический, но и общетеоретический интерес. Его анализ в сравнительном плане показывает, что некоторые понятия и выводы общей теории права, претендующие на характер общезначимых, нуждаются в дальнейшем развитии и уточнении с учетом особенностей ocновных правовых систем современности, одной из которых и являетсу мусульманское право. В частности, характерной чертой мусульманского права является то, что государство непосредственно не участвовало в формировании большинства его норм. Оно выполняло свою правотворческую роль косвенно — путем санкционирования выводов мусульманско-правовых толков (мазхабов). Роль основного источника мусульманского права в юридическом смысле принадлежала доктрине, а государство официально санкционировало ее выводы, назначая судей и налагая на них обязанность решать дела на основании учения определенного толка, Коран в этих условиях можно рассматривать как общую идеологическую основу мусульманского права, поскольку лишь небольшое число его норм исходит из «божественного откровения» и преданий о жизни Пророка (сунны).
Особенностью механизма действия мусульманского права является то, что оно выступало, главным образом в виде казуальных норм, индивидуально-правовых решений. Это во многом объясняет характер мусульманского права как системы противоречивых норм. Одновременно такой характер мусульманского права предопределил исключительно важную роль судьи в осуществлении его положений. Понятие нормы мусульманского права заметно отличается от представлений, утвердившихся в других правовых системах. Особое значение для регулирующего действия этого права имеют не только конкретные правила поведения, но и общие принципы, сформулированные правоведами. Для механизма действия мусульманского права характерны также существенные перепады в уровнях реализации положений различных его отраслей.
Система мусульманского отличается неопределенностью, запутанностью и противоречивостью. Такая черта во многом объясняется тем, что мусульманское право теоретически не знает принципа судебного прецедента. В силу этого со временем оно превратилось в собрание огромного множества самых разнообразных норм, возникших в различные исторические эпохи.
Практика показывает, что в целом в идеологической борьбе мусульманское право выступает главным образом оружием в руках консервативных и даже прямо реакционных сил. Однако не исчерпан до конца и его положительный потенциал, демократические возможности. Прогрессивные силы в странах Востока заинтересованы в том, чтобы мусульманское право и его идеология не были использованы для подрыва антиимпериалистической борьбы. Учитывая глубокое влияние мусульманской религии на широкие слои населения, эти силы обращаются к мусульманскому праву для разъяснения своей политики. Мусульманское право и его идеология могут сыграть положительную роль на этапе радикальных общественных преобразований способствовать выбору пути демократической ориентации.
Список литературы
1. Абу Хамид аль-Газали. Весы деяний. – М.: Издательский дом «Ансар», 2007. – 216с.
2. Абу Хамид аль-Газали. Наставление правителям. – М.: Издательский дом «Ансар», 2008. – 336с.
3. Айдын Али-заде. Ислам не такой!…А какой? – М.: Издательский дом «Ансар», 2008. – 288с.
4. Аляутдинов Ш. Все увидят Ад. – СПб.: Издательство «Диля», 2008. – 368с.
5. Бурхануддин М. Хидоя. Комментарии мусульманского права. – М.: Волтерс Клувер, 2008. – 656с.
6. Вайсс Бернард Дж. Дух мусульманского права. – СПб.: Издательство «Диля», 2008. – 320с.
7. Ван ден Берг Л.В.С. Основные начала мусульманского права согласно учению имамов Абу Ханифы и Шафии. (пер. с голланд.) – М: Наталис, 2005. – 308с.
8. Керимов Г.М. Шариат. Закон жизни мусульман. Ответы Шариата на проблемы современности. – СПб.: Издательство «Диля», 2006. – 512с.
9. Манна Аммар Абдуль Карим. Преступление и наказание по мусульманскому праву. – М.: Издательство РУДН, 2007. – 88с.
10. Мисроков З.Х. Адат и шариат в российской правовой системе. – М.: Издательство МГУ им.М.В.Ломоносова, 2002. – 256с.
11. Сюкияйнен Л.Р. Мусульманское право. Вопросы теории и практики. – М.: Наука, 1986. – 255с.