РАЗДЕЛ I.
ОБЫЧНОЕ ПРАВО АДЫГОВ (ЧЕРКЕСОВ)
№ 1
ПОСТАНОВЛЕНИЯ О СОСЛОВИЯХ В КАБАРДЕ
Кабардинские князья, уздени и холопы издревле имели свой народный обычай, служивший для них законом.
Кабардинские князья произошли от Инала и сыновей его, между коими впоследствии совершен был фамильный раздел.
Народ кабардинский разделен на следующие касты, по званиям своим:
1) Узденя: Тамбиевы, Куденетовы, Анзоровы, Коголковы и Нардоковы сыновья; по-кабардински именуются тлохотлеш, или высокопоставленные.
2) Степенные узденя, т.е. личные княжеские узденя, называемые пшекау.
3) Узденские узденя орх шалтухуса, старшие по званию княжеских узденей.
4) Чагары, состоящие под покровительством князей, то есть вроде холопов.
5) Чагары узденей, коим положено иметь их.
6) Всякого рода холопы, или холопы-рабы, невольники как княжеские, так и узденские, живу-щие у своих господ.
Отпущенники княжеские и узденские по выкупу или в награду.
Народ кабардинский разделен от Иналовых детей на четыре фамилии:
1) Бек-Мурзина;
2) Кайтукина;
3) Мисостова;
4) Атажукина.
1. Степенные уздени, где бы ни находились, по первому извещению князя должны явиться к не-му и находиться при нем, сколько заблагорассудится князю.
2. Когда князь отъезжает в Персию, Россию, Турцию и пр., при нем находиться должен один первостепенный уздень, занимающий почетное место, хотя бы были тут люди старшие его летами; он кушает с князем и получает более прочих подарки. Другие же узденя при князе равны в правах своих и получают награды по заслугам.
3. Узденя пшекау, то есть княжеские, исполняют все приказания князя (они не вроде холопов, но и не равняются узденям); они находятся безотлучно при князе и исправляют его домашнюю работу, смотрят за порядком в его доме и охраняют его, а князь защищает их от всяческих несправедливых обид, по обычаю вступаясь за них, наказывает виновных, народ же терпеливо сносит присуждаемые от князя наказания и не может ничему противиться, ибо не разбирает, право или не право поступает князь, — то есть его воля.
4. Если с кем-нибудь уздень пшекау будет ссориться и в ссоре убьет противника, то князь всту-пается за это и в случае, если убийца не удовлетворит родственников убитого по обычаям, князь ищет мщения кровь за кровь убийством, сверх этого взыскивает с виновного за одного убитого три семьи, в каждой по девяти душ, из коих отдает два семейства ближним родственникам убитого, а третье берет себе. В случае же, если у убийцы нет девяти душ, все семейство и имущество его подвергается ограбле-нию и продается по разным местам.
5. Чагары княжеские должны из каждого дома всякий день являться верхом на собственной ло-шади и с оружием к князю для услуг и исполнять все приказания его; если кто из чагаров будет убит в ссорах, за него взыскивается тоже девять душ в пользу родственников убитого; но князь из того ничем не пользуется.
6. Все узденя добровольно, непринужденно служат князьям и получают за это достаточную на-граду: в виде оружия, лошадей, скота, холопов, смотря по усердию каждого.
При переселении князей на другое место узденя, им принадлежащие, следуют за ними и живут не в дальнем расстоянии от аулов; если, впрочем, переселение будет внутри Кабарды; а когда князья пойдут в другие места, за Кубань и далее, то узденя даже против воли своей остаются в Кабарде; ибо народ удерживает их от переселения: один только князь имеет полную свободу выходить беспрепятст-венно из Кабарды, куда пожелает. Если уздень будет обижен князем или не получит назначенных по-дарков, то вправе от князя переселиться на другое место.
С узденя, чагара и холопа, если окажут неуважение своему князю или что-либо у него украдут, взыскиваются штрафы.
Если кто-либо украдет у князя из дома лошадь и в этом изобличен будет, то виновный с возвра-щением украденного платит князю особо в штраф восемь лошадей своих, одну холопку или холопа из лучших. Таким же порядком с того, кто учинит кражу лошадей из княжеского табуна, взыскивается за каждую лошадь по 8-ми, а 9-я украденная, и по холопу на лошадь или по лучшей холопке; сколько бы ни было лошадей украдено, за все платится в этом же размере.
8. Если кто в проезд к какому-либо князю из других мест, не доезжая до него, будет ограблен в дороге и воры будут узнаны, то взыскивается с них за бесчестие за каждую лошадь по 8 лошадей и хо-лоп за ограбление едущего к князю.
9. Хорошую охотничью собаку князь вправе взять у всякого из подвластных, а при неотдаче ее по требованию его, взыскивается с противящегося в штраф пара быков. Впрочем, и сам князь по полу-чении собаки вознаграждает за нее хозяину, смотря по достоинству ее и своей воле.
10. Таким же порядком поступают, когда князь пожелает взять у кого барсучьи чехлы.
11. Если князь по каким-либо причинам захочет у узденей и чагаров взять баранту, а уздень или чагар в том воспротивится или баранту по дороге у князя возьмет назад, за это платит в штраф князю одну хорошую холопку или пару волов, а в баранте делается народное разбирательство, и если окажет-ся, что князь неправильно оную взял, то отбирается и отдается по принадлежности хозяину; но послед-ний и при правоте его от платежа сказаного штрафа за неповиновение князю не избавляется.
12. Для собственного и двора своего продовольствия князь имеет право брать у своих подданных и узденей баранов у кого только есть, не разбирая, им или посторонним принадлежит скот, с каждого дома в год по одному барану и ягненку, с тех кошей, которые принадлежат узденям князя и подвластным им.
13. Узденя, чагары и прочие вольные люди, если терпят от своего князя какую обиду, то жалоб-щик имеет право уйти от своего узденя к князю, к какому хочет, и просить разбирательства, которое князь делает и по окончании приказывает господину, если жалоба на него справедлива, чтобы он обхо-дился лучше, между тем просителя возвращает по-прежнему к его господину. Это иногда повторяется несколько раз в случае продолжения притеснения.
14. Когда князю нужны лошади, лошади для своих товарищей, не имеющих таковых, он может из табуна узденей, чьих бы то ни было, взять лошадей и ездить на них, а потом обращать их по-прежнему в табун. В случае из них какая от изнурения падет, князь за нее платит хозяину такую же ло-шадь.
15. Если кабардинцы, при разъездах партиями для розысков и наказания за какие-либо шалости или грабежи других племен горских, разобьют и возьмут у них добычу людьми, скотом и прочим, то старшему князю, хотя бы он не был в партии, дают из лучших пленных одного человека, а когда людей в добычу не достанется, то выдают князю скотом и прочим, по стоимости человека; остальную добычу делят по частям участвовавшие в партии между собой.
16. Если два человека, какие бы ни были, подерутся при лице князя на улице, на дворе или в до-ме, то зачинщик драки платит в штраф князю одну холопку за несоблюдение благопристойности к кня-зю.
17. Если кто со служанкой князя будет иметь прелюбодеяние и в этом изобличится, платит князю в штраф холопку хорошую.
18. Полученные во время бытности князя в чужих краях за Кубанью или в другом месте подарки узденя его делят постепенно, кому что следует.
19. Из полученного князем за дочь, при выдаче ее в замужество, калыма дается часть его узденям и разделяется постепенно, кому что следует.
20. Когда князь женится, то в калыме за невесту помогают ему платить его узденя, смотря по со-стоянию каждого.
21. В калым за дочь свою князь берет: 1) лучший панцирь, стоящий двух крестьянок; 2) другой панцирь попроще, стоящий одной холопки;
3) налокотники, стоящие одной крестьянки; 4) еще налокотники и шишак, стоящие одной крестьянки; 5) саблю, стоящую служанки; 6) саблю попроще; 7) пять лошадей, из коих первая стоила бы непремен-но одной служанки, а прочие похуже и без цены, но только на выбор; но если прописанных вещей и лошадей не сыщет, то платит служанкам.
22. Когда князь умрет и останутся долги на нем кому бы то ни было и он их при жизни не запла-тил, долги те остаются без платежа, и наследники за них не ответствуют.
23. Когда князь находится у карабулаков, назранов, ингуш или у тагурцев и он кого-либо пошлет по какому делу, а последнего ранят и не послушают, за это виновные платят князю 15 штук лошадей, саблями, ружьями, шашками, пистолетами, так, чтобы каждая штука стоила непременно одной крестьянки.
Князья не имеют права, по обычаю народа, обижать узденей без причины.
24. Князья женятся на княжеских дочерях, а узденя на узденских дочерях, вольные на вольные, холопы на холопках, чагары у чагаров берут; по желанию же родителей и холоп может брать у вольно-го, а чагары у холопов.
25. Холопы исполняют в полной мере все приказания господ и работают безоговорочно, что ни прикажут.
26. Чагары платят годовую подать господину своему и работают по нижеследующему положе-нию в народе:
1) Когда чагар будет иметь в пашне две пары волов, тогда обязан в год своему господину отдать три арбы обмолоченного проса, а при неурожае и недостатке ничего не давать; а кто будет пахать одной парой, то на том же основании дать господину одну арбу тоже при урожае и достатке, а когда три пары будет в пашне – дать четыре арбы проса.
2) Каждый дом крестьянский ежегодно засевает землю на один тулук (т.е. мешок в 5 мер) прося-ными зернами господину и потом отдает ему все готовое; при работе продовольственные припасы в достаточном количестве выдаются от господина, а при неимении таковых в прочее время у господина, крестьяне обязаны сами себе продовольствовать.
3) В сенокосное время чагары обязаны работать для господина так: три дня косить и два дня уби-рать скошенное и в стога класть с помощью крестьян, которые и сено возят совместно с первыми и ку-таны или дома, в том самом количестве, какое каждым из них накошено. Из этого исключаются чагары, которые в первый раз косят, по их малолетству, баранщики, табунщики, муллы и крестьяне, имеющие своих холопов. В случае же, когда господин не захочет косить по каким-либо причинам или не даст к прокормлению рабочим провизии, тогда крестьяне, за свободное от покоса время, обязаны дать ему с каждого двора по 7 ароб готового сена.
4) В отношении дров крестьяне должны давать господам в год по восьми арроб с двора, если, впрочем, предоставляется возможность возить их по местоположению из гор; если же в том будет пре-пятствие, то взамен дров каждый дом обязан доставить 15 толстых брусьев, годных к строению, и во-зить их зимой волоком волами.
5) Как прежде позволение кабардинцам ездить на Линию за солью, то всякий, кто поедет из кре-стьян на собственных своих быках или конных арбах, обязан был выдать господам по сапетке соли с быка или конной арбы; а кто таковых не имеет и поедет на выпрошенных у кого-либо быках или лоша-дях, те ничего не дают.
6) Кто будет делать железо, то из сделанного отдает господину в год с двора по одной полосе.
7) В случае понадобится князю дом большой с кухней, а снохе – малый, обязаны безоговорочно строить крестьяне, мазать женщины их, глину же возить и делать – дворовые люди.
8) Огородные плетни делают крестьяне обще с дворовыми людьми; чистка сада от травы произ-водится женщинами крестьянскими, по одной из дома, в лето один раз.
9) Плетни около всего дома, где нужно, должны делать крестьяне без дворовых холопов; также колья и хворост возить на крестьянской скотине.
10) Кто из крестьян имеет девок-дочерей, при выдаче их замуж отдает из получаемого за нее ка-лыма господам с каждой девки по три скотины посредственных, без выбора лучших, господа же обяза-ны при выдаче девки замуж сделать для нее шелковый кафтан, а когда оного не даст, то и им не давать ни одной скотины, поступающей собственно за кафтан.
11) В бывающие в году два праздника – рамазан и курбан – делать для господ бузу из крестьян-ского проса; посуда господская.
12) Кто из крестьян будет иметь пчел, тот сначала три года господам ничего не дает, а по проше-ствии трех лет, если от одного улья составится только три, все они отдаются господам, а если в хоро-ший год более трех сапеток, то все остаются в пользу водившего. Когда же нехороший год для пчел и мало роев, то отдать господам только матку или два улья, как случится.
13) Если несколько братьев-крестьян, живших совместно, пожелают разделиться, обязаны давать господам по 40 баранов с ягнятами. Это установлено для того, чтобы не делились врознь, но жили вме-сте, а кто баранов не имеет, тот и делиться не вправе.
14) Если прибудет к господам в дом из женского пола гостья, состоящую при ней прислугу и во-лов кормят крестьяне.
15) Когда кого из крестьян чагары или другие люди убьют по мщению или другому чему, по азиатскому обычаю, платить за убитого двух человек, из которых один берется семьей убитого, а другой господином последнего.
16) По взятии кого из крестьян где-либо в плен выручает выкупом из оного семейство пленного, пополам с господами.
17) Крестьяне должны давать для господ в их поездку лошадей, кто имеет, в то время, когда они праздны, а когда нужны куда в поездке или по другим надобностям самому хозяину, то оных могут не дать и господа не вправе насильно брать оных у крестьян; когда же из взятых лошадей будет украдена, загнана или от другого падет, в таком случае господа за то производят крестьянину плату.
18) Кто из крестьян зарежет рогатую скотину собственную, а не подаренную, тот обязан, сва-ривши, переднюю лопатку принесть господам.
19) Во время рамазана, то есть поста, всякий крестьянин с двора должен в одну кушанье и питье принесть господину приличное состоянию его, но не свыше достатка крестьянина.
20) Кто из крестьян имеет баранов, обязан дать господину однажды в год, когда бывает заготов-ление копченой баранины в декабре месяце, с двора по лопатке оной.
21) После уборки хлеба крестьянами и возвращения с работы каждый крестьянин должен дать господину с двора по кубышке бузы и по одному большому просяному чуреку.
22) При всяком делании бузы, много или мало, крестьянин обязан отнесть один кувшин своему господину.
23) Если господин пожелает строить вновь дом или поправить, крестьяне строят, а старое, быв-шее у него строение от дома, годное и негодное, берут себе на надобности.
24) Когда господин поедет на поминки к родственнику, тогда арбы с волами должны давать кре-стьяне по очереди.
25) Если пожелает господин выбрать из крестьян табунщика, взять может, только дает по выбору лучшего жеребенка табунщику в год, из числа пасомых лошадей; одежда у табунщика своя, но исклю-чается из подати с него одна арба проса, а когда зимою господин станет резать кобылу для пищи, то внутренность и шея вся табунщику отдается, только малое количество их внутренности берет себе гос-подин.
26) По всем прописанным статьям, кто окажется нарушителем, обязан заплатить за всякое невы-полнение своему господину быка.
27) Кабардинские князья имеют в подданстве разных сословий горцев, а именно: карабулаков, назрановцев, ингуш, осетин и абазинцев, кои платят дань по нижеследующему порядку.
Ингуши, назраны и карабулаки ежегодно платят по очереди кабардинским князьям по рублю се-ребром с дома, и тот князь, который получит те деньги, должен весь год от обид его защищать и дает для того человека, который состоит на всем довольствии от них с лошадью; притом ему дают не-сколько платьев за охранение.
Тагаурские осетины на том же основании платят, как ингуши и назраны, до самой Дигории.
Дигорский народ, живущий на плоскости и в горах, платит с двора по барану, а также дается им для защиты от обид человек от князя, на всем мирском продовольствии.
С балкарцев никакой дани не получают, но только в случае кражи у кабардинцев лошадей платят штраф и наказываются за все проступки, наравне по правилам кабардинцев.
Дигорцы за воровство у кабардинских князей платят штрафы такие же, как и кабардинцы.
Чеченцы и уруспиевские осетины с давнего времени принадлежат Атажукинской фамилии, и никто в них не вмешивается, а князь Атажукинской фамилии требует с них дань, сколько назначит, отчего они отнюдь отказаться не могут.
Хулампы, безенги-осетины по очереди в год дают князьям по барану с дома.
Карачаевцы-осетины между князьями не раздельные, в подданстве с самых давних времен; у ка-бардинцев они платят князю, старшему летами в Кабарде, ежегодно 300 баранов от всех, от каждого дома особенно по сапетке пшеницы и по большому кувшину коровьего масла. Когда малолетний сын какого-либо князя в первый раз приедет к карачаевцам, как только начнет ездить на лошади, в то время всякий житель карачаевский из черного народа обязан ему дать, у кого есть табуны лошадей – лошадь, если же оных не имеет, — корову, быка или барана, а старшины дарят ему хорошие ружья, шашки, пис-толеты и прочие приборы, к убранству военному нужные. Всякий князь может посылать в Карачай и берет, что потребуется, лошадьми или коровами и прочим, что только нужно; если кто будет проти-виться, то посланный от князя заарестовывает и неповинующегося дом, так что если положит камень в дверях, то не только его снять никто не может, даже и перейти не смеет до тех пор, пока камня не при-кажет сам князь снять; при этом люди, оставшиеся внутри покоя, не выходят во двор, находившиеся на дворе не могут войти через камень в покой. Таким же порядком князь может положить камень и на пашни; в это время производящие пахоту не могут его переехать и если переедут, платят в штраф князю хорошей холопкой.
6 частей абазинцев принадлежат с давнего времени кабардинцам и разделены между их князьями следующим образом: племена Клычева, Кашава, Дударукова — фамилии Атажукиной; беселбаевцы, бибирдиоевцы и половина Лоовых – Жанбулатовской фамилии, а последняя половина Лоовых принадлежит Мисостовой фамилии и платит дань князьям тех фамилий наравне с ингушами, назрановцами и карабулаками, и также поступается с ними в наказаниях и штрафах.
№ 2
НАРОДНОЕ УСЛОВИЕ, СДЕЛАННОЕ 1807 ГОДА ИЮЛЯ 10,
ПОСЛЕ ПРЕКРАЩЕНИЯ В КАРАБДЕ ЗАРАЗЫ, В ОТМЕНУ
ПРЕЖНИХ ОБЫЧАЕВ
1. Убавлен калым при взятии в замужество княжеских дочерей: платить за девицу 500 руб. се-ребром, на скот по оценке или оружием, а если вдова – калыму 300 рублей.
2. Узденям первостепенным платить калыму за девицу 350 руб., за вдову – 200 руб., по оценке на скот, лошадей и вещами.
3. Меньшие узденя за девицу – 220 руб., за вдову – 150 руб. за вдову – 150 руб. серебром.
4. Вольные за девку – 150 руб., за вдову – 100 руб. серебром.
5. Княжеских, узденских и вольных дочерей насильно не брать, как прежде было, кто какую хо-рошую девку заметит, мог самовольно брать самым разбоем, за что происходили, кроме ссор, убийства, и кто насильно взял девку, тот только платил калым родственникам. Это отменено с тем, что без согла-сия родственников и без венчания муллы своего аула никто ни у кого девки взять не вправе, а кто в противность этому возьмет девку буйством, тот подвергается штрафу 400 руб. серебром, а если посторонний мулла вмешается, штрафуется 30 руб. серебром.
6. Никто ни о каком деле не может просить кадия скрытно: истец и ответчик обязаны просьбы свои и жалобы приносить оба, в чем только в состоянии разрешить их кадий; если же кто один будет у кадия просить объявления преждевременно, чем может дело кончиться, то при дознании об этом проси-тель подвергается штрафу 20 руб. серебром; равно и кадий тому же штрафу подлежит, при допущении просителя вопреки этого правила; эти штрафы берет в пользу свою валий, т.е. главный князь.
7. По явке к кадию просителя и ответчика в каком-либо деле кадий приказывает в доказательство выставить свидетелей, которые должны представиться в течение 15 дней; по неявке их в срок отказывается просителю в просьбе; представление свидетелей по истечении 15 дней в уважение не принимается.
8. Когда прежде какое дело было решено шариатом, или третейским судом, или по согласию, в таких делах просьб возобновлять и разбирательства не делать.
9. Если какие-либо дела решены эфендием, недовольная сторона не вправе просить другого эфендия о перерешении, к чему он и приступить не смеет, равно не вмешиваются в деле кабардинцев посторонние эфенди из кумык и прочих, под опасением платежа в штраф 10 руб. серебром.
10. Прежде было в Кабарде два мехкемэ, то есть «суда»: один в Мисостовой и Атажукиной фа-милиях, другой в Бекмурзиной и Кайтукиной, и один другому не препятствовал в разбирательствах, а всякий судил свой народ, исключая просьб, по которым решалось дело по просьбе одного просителя, при неимении ответчика; это оставлено в своей силе, с добавлением, в случае принадлежности истца к одной мехкемэ, а ответчика к другой, дело разбирать по местонахождению ответчика.
11. По решению шариата виновный обязан платой претендателю в назначенный срок, в про-тивном случае долг этот взыскивается через продажу имущества и сверх этого берется с виновного 20 руб. серебром штрафа.
12. Кто имеет пчел, сеет просо, водит баранов и рогатый скот, тот обязан отделять ежегодно из меду и проса 10-ю часть, из баранов 40-ю, из рогатого скота 30-ю, из товаров и из денег 40-ю же части, которые по получении эфенди делят по частям: одну себе, другую мулле, третью бедным, все по равной части, и, если нужно, то и сам валий требует народного пособия.
13. Запрещается кабардинцам брить бороды, курить трубку и разводить табак.
14. Если кто умер до учреждения этих правил и сделал по имению какое-либо завещание или распоряжение, а дети или родственники еще не выполнили, то обязаны выполнить.
15. Эфенди и мулл, живущих в аулах, в случае обид, обязан во всем защищать главный эфенди, в мехкемэ присутствующий.
16. Если мулла решит дело в ауле, то решение это считается равным решению к мехкемэ, и ни-кто оному противиться и перерешать не может.
17. С бедных людей, живущих в аулах, если о них будет свидетельствовать владелец и эфен-дий, положенных народом податей не требовать.
18. За свободных простых или вольноотпущенных девок платить калыму 160 руб. серебром и венчать по религии, с согласия родственников, самовольно же и тайно выходить замуж по-прежнему воспрещается. Самовольно вышедших в замужество девок народ предположил отобрать и с при-житыми детьми обратить к прежним их владельцам; но оставил это без исполнения, во избежание могшего воспоследовать через это разорение и самого бунта.
19. Дела, решенные до учреждения мехкемэ, ни в каком случае не возобновлять.
20. Дела, оказавшиеся нерешенными с учреждения мехкемэ, разобрать для оказания обижен-ным удовлетворения, исключая дел черни, которые обязан решить без замедления один валий и депу-тат, а на будущее время всякое дело в народе решать по шариату, за исключением претензий князя с уз-денями, узденей с их крепостными, так как они, по желанию их, предоставлены разбирательству по древним обрядам.
21. Князь не имеет права требовать обратно подарки, ему данные с давних времен узденем, но последнему не воспрещается добровольно возвратить.
22. Уздень не имеет права переселяться в другое владение князя, и всякий уздень должен жить близ своего князя аулом, хотя бы и не вместе.
23. Отпущенные князьями и узденями люди на волю не вправе отходить из их аулов в другие, а должны жить в оных как сами, так и происшедшие от них дети и проч.
24. Узденский уздень, после смерти своего узденя, по собственному желанию может остаться у родственников умершего узденя или его князя, но в другое место и фамилию отойти не может.
25. Имение, оставшееся после умерших нераздельным, за 40 лет до мехкемэ, позволяет разде-лить, смотря по наследству, кому что следует.
26. Прежнее самовластие князей в больших поборах с народа, штрафах, убийствах, бывших до учреждения мехкемэ, этим постановлением уничтожено, исключая сбора порции с народом скотом, ко-торый поступает в мехкемэ.
27. Мехкемэ есть суд, в котором старший судья – валий, членами два или три князя, прочие же члены из узденей, очередующихся каждый на три месяца, всех вообще 12 членов, в том числе секретарь и кадий.
28. Если уздень по ссоре с князем ранит его лошадь по нечаянности, то обязан князя удовле-творить пятью душами крестьян, пятью лошадьми и пятью ружьями.
29. Когда уздень поссорится с своим чагаром и его убьет, обязан семейству убитого дать чело-века или брата убитого отпустить на волю.
30. Когда уздень обидит в чем-либо чагара своего и он будет просить за него разбирательства в обиде, в то время обиженный чагар остается свободным от услуг, покуда кончится разбирательство, прочие же чагары ни малейшего ослушания господину не делают, а служат по обыкновенному по-рядку.
31. Если холоп или чагар иметь будет подаренный от родственников скот, то князь или уздень из этого скота не вправе от него ничего брать; для открытия же подлога, в случае сомнения господина в действительности подаренной скотины, холоп или чагар к оправданию своему обязан указать подарившего ему ту скотину родственника, который по вызове обязан в справедливости присягнуть; при невыполнении присяги скотина признается не за подаренную, а за собственную холопью, и господин вправе оную у чагара или холопа отобрать.
32. Если чагар женится и калым заплатит собственно сам, без помощи его узденя, то он вправе при потере расположения к жене согнать или отпустить ее; в этом ему препятствия не делать, исключая холопов, которые женятся с платежом калыма на счет господ; тогда холоп, хотя бы ему жена и не по-нравилась, то согнать ее воли не имеет; холоп дочь свою выдает за другого холопа, но брать калыма за нее не может, а получает его господин.
33. Если чагар украдет что у узденя своего из скота, вора отдать для наказания в непосредст-венное распоряжение его господину, с отобранием скотины; если же у вора будут братья или другие родственники и пожелают выкупить его от господ, то платить за то 150 руб. серебром или по оценке из скотину.
34. Если холоп или чагар, не заносивший никакой жалобы на господина своего своему князю, бежит за Кубань или в Чечню, а впоследствии пойман будет господином, то последний может его про-дать кому хочет, и родственники не имеют права вступиться за беглеца; но имуществом его пользуется господин тогда только, если у беглеца нет родственников, а когда таковые есть и жили с ними, то име-ние остается у них.
35. Если чагар до того обеднеет, что не в состоянии господину своему уплатить положенной подати, то должен служить у господине во дворе наравне с холопами, скот же господин не вправе заби-рать, и когда он от своего скота получит прибыток и на оный купит себе жену, в то время господин не вправе иметь его дома, а отпускает с женою по-прежнему жить особо, и чагар платит господину годо-вую дань.
36. Когда господин поможет чагару в платеже калыма за жену, в то время чагар не вправе жену сослать или отпустить.
37. Если чагар в доме у господина исправится и в состоянии будет жить своим домом, то может к этому приступить и забрать свой скот, который привел к господину.
38. Уздень волен холопа обратить в чагара, дав ему на первый раз к домашнему обзаведению пару волов, пару коров, котел и восемь тулупов.
39. Если уздень имеет в доме холопов и из них есть чагар, а прочие издревле холопы, но со-стоянием исправнее чагара, то по желанию их уздень не вправе сделать их чагарами, преимущественно настоящего, хотя бы он и беднее был холопов.
40. Чагар или холоп при женитьбе на какой-либо из служанок своего господина может ходить к ней только для ночлега, по жительству ее в доме, но к себе брать не вправе; ибо этого рода жена не считается законной; посему и происходящие от них дети принадлежат господину и как мать, так и чагар не вправе называть их сыном или дочерью, а сии именовать их законными родителями.
41. Когда у холопа жена окажется распутного поведения, как-то: прелюбодейцей, воровкой и не повинующейся мужу – и от этого происходить будут между ими ссоры, холоп бросает ту жену, а господин, если не в состоянии исправить, продает холопку по своей воле; но если при этом возьмет за нее более заплаченного в калым, то половину барыша берет себе, а другую отдает тому, от кого холопка взята, мужу же ее приискивает другую жену. В случае невыручки сполна заплаченного за распутную холопку при продаже ее, господин требует вдобавок вырученной суммы
50 руб. серебром с того, кому принадлежала прежде холопка.
В дополнение кабардинских обрядов установлено преимущество, до узденей Куденетовых отно-сящееся.
Если князь выдает свою дочь в замужество, и у него есть уздень из Куденетовых, тогда дает ему лучшую лошадь.
При своре двух князей между собою и убийстве из них одного, если будет в доме виновника на-ходиться кто-либо из узденей Куденетовых, при нем родственники убитого не вправе мстить за кровь последнего, до отбытия из дому узденя Куденетова, который, впрочем, не должен жить в доме более недели, пока убийца приготовится ухать в Чечню или другое место для приискания себе прибежища.
Если кто из князей или узденей кого-либо из Куденетовых ударит, хотя бы и не ранил, платит за то обиженному холопу лучшую лошадь, хорошую саблю, шишак вызолоченный, налокотники, панцирь лучшей доброты и сверх этого виновный собирает людей, варит бузу и, угощая оной народ и Куденетова, просит у последнего прощения, а вместе с тем отдает все вышепрописанные вещи и холопку.
Узденя Куденетовы имели право вступаться в обиде за черный народ и ходатайствовать за них в мехкемэ безотступно.
Где бывают Куденетовым, при бытности их не может никакой князь барантовать за вины в ко-шах и аулах.
Если кто из Куденетовых даст кому-нибудь слово в обещаниях или безопасности в жизни, этого никто из князей и узденей не вправе нарушать, под опасением за противное строгого оштрафования.
Кто из Куденетовых поедет с князем и, встретясь с другим князем, будут друг в друга на дороге стрелять, и Куденетов за своего князя вступится, то хотя бы убил другого князя, мщения Куденетову не будет, а падет на князя, с которым Куденетов был.
Кто у Куденетовых украдет лошадь со двора или из табуна и будет обличен, платит Куденетову три лошади за каждую.
Если приобретена будет добыча в других местах за какие-либо непокорности народов, кабардин-цам принадлежащих, из оных давать Куденетову без всякого счета лошадь лучшую, а свою часть он по-лучает особо; впрочем, это исполняется в том случае, когда кто-либо из Куденетовых будет находиться в партии.
Когда князь женится, то к узденям Куденетовых без согласия их не вправе отвесть жену.
3-й же степени узденям за обиды от князей и узденей производить удовлетворение саблею и ло-шадью.
После умерших чагаров имение детей следует отдавать под опекунское управление братьям и другим ближним родственникам, а узденям в имение, скотоводство и в семью не вмешиваться; таким же порядком поступить и с дворовыми холопами, при разделе чагар в отдаче господину состоят разные постановления: некоторые дают господину пару быков, другие холопку, а некоторые сто баранов или пять лошадей, а по неимению оных и рогатого скота полагаются особо разные с господами условия.
Всякий уздень волен свою холопку отдать мужчине, какому хочет, с тем, что прижитые ими дети принадлежат узденю, который притом всегда вправе отобрать холопку от того, кому дал, исключая, если за нее калым будет взят; тогда узденю до холопки и детей дела нет, ибо она будет холопу законная жена.
Владелец земли за покос в бод барана с каждого дома, кто на его земле будет косить, равно и за поселение на его земле тоже с двора берет по барану; но это не относится до князей, а только узденей вольных и чагар.
Когда князь отдает на воспитание своему узденю или другому кому из простонародных сына своего, в то время бывает гулянье, и музыканту, при оном бывшему, аталык, т.е. воспитатель, дает ло-шадь и кусок дараи, т.е. какой-либо шелковой материи.
Уздень, женившись, отправляется с женой на время в дом какого-либо чагара, где производится гулянье, и чагар, у которого в доме будет уздень с женою, платит музыканту быка и штуку товара, ка-кой случится.
Кто имеет из князей и узденей баранов, по снятии с них шерсти, белую всю оставляет у себя, а их черной сколько нужно на бурки, полсти для плотников и прочие надобности; затем, что останется, разделяет дворовым людям, по положению для одежды и проч.
Кто в праздник джумэ не явится в мечеть на богомолье, того хозяин аула штрафует пятью руб-лями серебром.
Когда князь за кем гонится с намерением убить, а тот, заметив это и обороняясь в крепком месте, убьет у князя лошадь, за это взыскания и мщения нет, но обязан заплатить князю за убитую лошадь.
Когда с женою чагара поступит такой скот, подаренный ее родственниками, и оным господин пользоваться не вправе и при продаже чагара не отнимается от жены его скотина, сколько бы ни было в течение времени приплода. Так же поступать и с холопами.
При женитьбе чагар и дворовых нам первую ночь дает чагар из собственности жене их корову и сколько бы от нее ни произошло приплода в течение времени, ни муж, ни господин не вправе в оный мешаться, а остается всегда в пользу жены, даже и при продаже чагара другому господину; то же ис-полняется и в отношении скотины, данной дворовым, по неимению у них собственной.
Если чагар заплатит калым из собственности за жену, то при расстройстве с нею может сделать ее свободною, и господин препятствовать этому не вправе. Если же дворовый человек, женясь на девке такого же состояния, с платой за нее калыма из господского имения и поступив потом по каким-либо сделкам в чагары по несогласию с женой, пожелает дать ей свободу, — сделать это без воли господина не может.
Каждый чагар вправе иметь у себя холопов, но по правам народным не вправе без воли своего господина их ни продать, ни подарить, ни на других такого же состояния променять.
Когда чагар, имея холопов, с позволения своего господина захочет продать их, тогда избирает трех покупщиков, в числе которых должен находиться сам господин, и предоставляет более самому хо-лопу назначить себя в продажу кому-либо.
Если чагар упустит время, назначенное к подати или работам господским, за это господин вправе штрафовать, по положению, парой или двумя парами быков, смотря по упущению.
А когда чагар окажется ослушным посланному от господина для взыскания штрафа, тогда нала-гается двойной.
Когда бывает собрание народное по делам, тогда аул становится кошами врознь, и если в это время у кого родится сын — отец его дает на пищу своему аулу корову, а за сопротивление платит штраф; в случае если коров наберется так много, что съесть их аулом не могут, излишние остаются для другого собрания.
Если украдут у баранщика княжеского другие таковые же барана и виновный откроется, то пла-тит баранщику, у которого учинил воровство, двадцать баранов за одного, которые и поступают в пользу баранщика, а хозяину до них дела нет. Это правило применяется в равной силе и к узденским и прочим баранщикам.
Если пристанут к какому баранщику чужие бараны, он должен об них объявить по всей окрест-ности, и в случае неотыскания хозяина, пригульные бараны остаются в пользу баранщика, а хозяин ко-ша в них не вмешивается; но при неотыскании хозяина к приставшим лошадям оные предоставляются в пользу одного княжеского табунщика.
Табунщику платят за пастьбу лошадей по расчету, с четырех кобыл по стригуну; княжеский та-бунщик выбирает в помощь себе другого табунщика, который и обязан на этот выбор дать быка; табуны составляются дворов из 30, 40 или более и менее, как случится.
Кто получает по стригуну с дома, тот платит прочим табунщикам, с ним находящимся, в год двадцать пять баранов и корову; два раза варит бузу, в каждой из пяти пудов меду и прочих припасов.
За пастьбу рогатого скота из аула дают пастухам по равной части с двора, по общему согласию и смотря по количеству скота.
Старший при пчельнике князя или узденя выбирает себе помощника, обязанного дать за выбор быка; пчелинцам ха караул платится по фунту с пуда, кто сколько будет иметь меду.
Когда уздень пшекау поссорится в доме князя, с него за это штрафа никакого не полагается. Из всего аула выбирается обществом один человек для повестки народу обо всем, что потребуется к ис-полнению, и за это он исключается из народной подати; но если выбран будет чагар, то платит господину наравне с прочими его чагарами.
В пользу того узденя или чагара, у которого будет находиться княжеская жена в первый раз по-сле женитьбы, остаются лошади, которые ее привезут.
Когда чагар умрет и оставшийся его брат возьмет его жену себе в замужество, платит в пользу родственников жены одного быка, сверх прежде уплаченного за нее калыма, и родственники не вправе воспретить брату на ней жениться. Если после умершего князя или узденя останутся сын и две дочери его, из имения отца их получают: сын – две части, а дочери по одной.
Жене после смерти мужа предоставляется с детьми осьмая часть, без детей – четвертая.
В прочих разделах делается разбор, смотря по родству, кому что следовать будет, но в таком только случае, если после умершего не останется детей, которые считаются прежними наследниками всего родительского имения.
Ш.Б.Ногмов. История Адыхейского народа. Нальчик – Эльбрус, 1994, с. 152 – 169.
№ 3
ОПИСАНИЕ О ПОДАТЯХ, ЧИНИМЫХ
ОТ ЧЕРНОГО НАРОДА СВОИМ УЗДЕНЯМ
Некупленая, а оставшаяся по наследству от предков собственная оброчная чернь платит дани в год главному узденю своему Исмаилу Дударовы фамилии Анзоровых, который жительства имеет за рекою Тереком на реке Лескане, а именно:
Первыя
1. Проса, ежели кто на коликом числе волах пахал, с каждого вола по одному возу. 2. В празд-ник наш, то есть в байрам, по одному барану. 3. А после нашего поста на разговенье даютца з двора хлеб печеный, или мяса варенаго кусок, или севрюжья спинка, а ежели кто из сих трех вещей ничего не принесет, то в штраф за непочтение узденя захватываетца один бык. 4. В сенокосное время три дня ра-ботать, а ежели кто не пойдет на сенокос в те дни, то з двора в штраф один же бык захватываетцаю 5. Зимнее время до весны должны узденям возить на дом их по очереди дрова, а если кто до весны не привезет дров, то с того в штраф беретца бык. 6. А кто имеет пчел, те меду по три маты (т.е. сапетки – Х.Д.) дают, а ежели кто не отдаст, беретца в штраф бык один. 7. Когда у них, черных народов, бывает моление, тогда дают по одному бараьему плечу, а ежели кто не даст, то в штраф беретца по одному быку. 8. Когда мы чернь осению за зимовое свое содержание режим в мясо баранов, то даютца по одному бараньему плечу и голове, а ежели кто не дает, в штраф беретца по одному быку.9. Когда случается с места на место уздень переселяетца или обветшает дом, то делаем по обычаям узденю дом и половину двора огораживаем, а другую половину двора и протчее во дворе строение, то есть сарай, хлевы, собственныя и дворовыя, узденские холопья исправляют, а естли кто на ту работу не пойдет, то с того по обычаям беретца в штраф один бык. 10. Из узденского данного проса должны варить на его расход каждый двор, кому сие препоручено будет, брагу и относить ему, а ежели кто попупрямитца и не будет браги варить, с того в штраф барютца один бык. 11. Когда мы, черной народ, отдаем дочь свою замуж, то по обычаям из получененного калыму даем по одному быку, а естли кто и не даст добровольно, то и насильно уздень должен быка захватит. 12. Ежели поедем за солью, то по привозе оной дастца з двора по одной мере, а ежели кто не даст, в штраф – один бык. 13. Когда к узденю гость или канак приедет, то оныя отдаютца нам на постой, а ежели кто поупрямитца и не примет того гостя, то штрафу берютца по два быка. 14. Когда большому рогатому скоту случается падеж, то хворовых режим в мясо, и из того даютца от каждой скотины к заду от средины часть, а ежели кто не дает, в штраф бык один беретца. 15. Когда уздень пожелает куда съездить, даютца лошади, а которую лошадь кто для своей домашней надобности особливо кормит и бережет, то никогда не дается.
Тех же Анзоровых некупленая, а оставшаяся равно ж по наследству от предков собственныя без-оброчный дворовые люди той же черни имеют издревле обычай и поступают по сему:
Вторыя
1. Когда оне отдают дочерей своих в замужество, то из получаемого калыму ничего не даетца. 2. Лошади от них без дозволения их не берютца, а по прошению или по приказанию давать узденю должны. 3. Кто к ним знакомой или родственник приедет и попросит, что б ни случилось, хлеба, сена. дров и протчее, то даем без запрещения узденскаго и в том имеют волю. 4. Когда оне сами женитца же-лают или детей своих мужаска полу женит пожелаем, то за невесту калым платим сами, не требуя от узденя своего помощи, и ему узден. не даетца. 5. Протчее, что до узденской работы принадлежит, то оне: что бы не заставил, исправлять беспрекословно должны.
Анзоровых же кабаков малинким узденям Магомету Парытову принадлежащия из такашовых детей холопья платят в год з двора, а именно:
Третия
1. В который год проса довольно уродитца, даем столько, сколько уздень пожелает, беспреко-словно, а когда мал урожай будет, так, что и сами не надеемся годовое время себя пропитать, то ничего не беретца. 2. В летнее время с каждого двора даем по ягненку, а когда кто не даст ягненка, то уздень должен взять сильно за штраф барана одного. 3. После нашего поста на разговение кто зарежет барана, то половину барана отдаем узденю, а когда у кого нет барана зарезать, а случитца из большаго рогатого скота, кто тогда зарежет, то из того кусок мяса, а когда и сего не случитца, то из рыб севрюги, или лососью спинку, или по нужде печеной хлеб, а когда кто и сего ничего не отдает, то за непочтение в штраф сильно уздень должен брать барана одного. 4. В сенокосное время три дни работать, а в зимнее время перевозить, а естли кто не будет в работе, то в штраф беретца по одному быку. 5. Осенью при наступлении уже самой зимы уздень должен зарезать трех баранов и браги заготовить и всех нас такашоевых почестит, а после уже начинаем до весны на него возить дрова столько, сколько надобно (а ежели не зделает уздень им почести, то каждой двор должен только по осими возов к нему привести), когда ж кто из них не будет возить дров, то с того штраф уздень взять должен быка. 6. Кто имеет пчел, тот должай давать меду по одной мате, а ежели кто не дает меду, то тогда должен узденю в зарплату отдать против маты меду два барана. 7. Естли кто из них пшеницу или ячмень посеет, тогда тот урожай или хотя и неурожай будет, по снятии онаго должен дать узденю один козловой тулук пшеницы и другой – ячменя. 8. Когда у нас бывает моление, тогда даем по одной бараньей передней лопатке, а естли кто не даст, то в штраф беретца один баран. 9. Сверх того, кто в котором дворе в которой день одного или б десять или б двадцать баранов для себя зарезал, то даем з двора по одной передней лопатке, а ежели кто тайно зарежет или не даст плеча, с того беретца в штраф один баран. 10. Когда случаетца у узденя дом обветшает или на другое место пожелает переселитца, то должны делать ему дом, кухню и половину двора огородить, а кто не будет в сей работе, то уздень должен за штраф взять сильно быка одного, а другую половину двора и протчее строение: сарай, амбар, хлевы — оканчивает своими дворовыми людьми. 11. Когда уздень брата или сына своих женит, то оной не принимаетца им в дом свой, а отдаетца из нас каташовым достаточному во двор, то онаго должен принять и жене зделать и подарить в меру ушитую шубу одну, подушку одну и камышенную цыновку, и им молодым где жить, надобно зделать тут же во дворе особливой домик, и при сех веселаска бывают играки, то тем даютца за то на пищу один бык. А кто сего не зделает, взять с того виноватого жениху самому в штраф быка одного. 12. Когда мы выдаем своих дочерей замуж, то из получаемого калыма даем быка одного, корову одну. 13. Ежели кто из узденей, то есть сам, или брат, или сын ево, или родственники узденския мужеска полу, умрет, тогда уздень на делание браги дает проса, которое изготовим, а при том на поминовение умершего з двора по варному барану к узденю в дом относим, а кто сему противен окажетца, с того в штраф бык беретца. 14. Когда уздень захочет ехать куда и попросит под съезд лошади, то из чести иныя дают, а другия, жалея свою лошадь, и не дают, тогда уздень сильно из табуна захватывает, но как им сильно по обычаям не должно брать, то потому от них обратно отнимаем, за что никакова штрафа не берютца. 15. Когда ездим за солью и привозим оную, то из оной третью часть каждой двор отдает, а кто не даст сам, тогда в штраф берютца за то один бык. 16. Когда большому рогатому скоту падеж бывает, то хворых прирезываем и от каждой скотины от средины к задней половине часть отнимая, отдаютца узденю, а естли кто не дает, то в штраф берут один бык. 17. Когда между собой живут братья в одном дворе, то есть двоя, троя или четвера, хотя б и до двадцати человек их было, и пожелают разделитца, в том им воля, но по разделе тот двор от общества своего должен узденю дать пять лошадей или сто баранов. 18. Когда уздень наш отъедет с протчими какими-нибудь владельцами Тоу-суртаоновыми и главными Анзоровыми узденями для добычи в дальне место на воровство и когда по случаю обидимыя дознаютца и будут искать своего обратно или заплатою удовольствия, то тогда мы такушовы за узденя своего ево часть уплачиваем, а когда здесь, в Кабарде, воровством обучю получит, то должен он уздень сам от себя платить, а она платы за него не чинят; 19. Случаетца иногда, в ссорах и драках друг друга и чужаго кто убьет, то за кровь платим узденю одного убийца, другова ясыря, и отдаютца то родственнику убитого, а когда из нас кого убьют, то так же два ясыря взыскиваетца от стороны убийцы и отдаютца один узденю, другой во двор убитого родствен-ника. 20. Всякий год должны огораживать и вспахивать под овощь огороды, а ежели кто не будет в сей работе, то с того двора в штраф берутца бык один. // 21. Сверх сего что мелким узденям платим, еще даем и главному узденю Исмаилу Дударову Анзорову ежегодно по два ягненка и 12-ти тулуков, ежели случитца урожай, проса, а когда нет урожая, то ничего.
Четвертыя
Токашовой черни холопья и ясыри.
Дани никакой узденям большим и мелким не платят, а как оне уже принадлежат такашовым, то потомувсякую работу исправляют и хлеб пашут на них, такашовых, а иногда вместо их ходят и на уз-денску. работу, когда потребуетца; пропитание имеют он обще с ними такашовыми, для чего те холо-пья и ясыри на себя особливого хлеба оне не пашут.
Узденя Батыгирея Гещекина чернь роду токашава платят в год дани з двора:
1. Проса, когда урожая, кто на семи или на шести или на четырех быках пахал, единственно по четыре арбы, а ежели на двух быках, то две арбы, а когда нет урожая, то никто ничего; против сего кто при урожае не дает положенного числа в подать проса, тогда за четыре арбы беретца штраф по три, а за две арбы по два быка, сверх того за честь дают проса при урожае по два тулука, а кто не принесет, в штраф берютца по одному барану. 2. По два ягненка, а кто не даст, беретца в штраф по одному быку. 3. После посла нашего на разговенье один хлеб, пешлек, то есть сыр, или из рыб спинки севрюги, или ло-сосью, а ежели кто из сего ничего не принесет, то в штраф берютца баран.
4. Когда уздень для сенокоса им зарежет барана и браги изготовит, тогда на него два дни рабо-тать и еще к тому из своего сена по одному возу даютца, а ежели кто не будет в сенокосе и воза сена не привезет, в штраф беретца по одному быку, а когда уздень почести не зделает, то и в сенокосе не упот-ребляемся. 5. Когда узденю надобно переселитца или обветшает дом, должны ему один дом зделать, где ему только жить, а ежели кто не пойдет в работу, с того берютцы штрафу один бык. 6. Кто имеет пчол и когда бывает меду урожай, даютца по три маты, а кто не даст, с того беретца штрафу по одному быку, а когда нет урожая, то ничего не даетца и не взыскиваетца. 7. Когда выдаем дочерей замуж, тогда из получаемого калыма, платим по одному быку. 8. Для узденской пашни, ежели он зарежет барана и изготовит браги, в паханьи и сеянии проса употребляемся один день, потом вовремя жнем, очищаем ево и к узденю уже готовое привозим, на сеяние же семена от узденя по одному тулуку даетца, когда же кто не пойдет на пашенную работу, берютца штрафу один бык, ежели ж от узденя при зачатьи пахания почести не будет же, тогда на него не пашем и штрафу не берютца. 9. Когда уздень сам, или брат ево, или сын ево, или родственнк женитца, то онаго жена отдаетца в домы наши на содержание, где ей при приводе даетца рубаха, штаны, бешмет бумажной материи с тем, чтоб сколько та жена в доме будет жить, за то время не должны никакой не только подати платить, но и ничего на него не работать, да и прежния узденские на том дворе долги состоящия оставляютца без платежа; сверх того тот двор, когда та узденская жена от нас выведетца в свой дом, еще даютца рубаха, портки, бешмет, черики, на косу … три аршина, мови один конец, постель, подушка с наволоками бумажными, одеяло стеганое бумажное, другая постель без наволоки, камышевая циновка одна, а ежели от котораго двора тем платьем и вещми не снабдена будет, то должно в штраф взять лошадь или быка одного. 10. При том же для свадьбы узденя на помощь калыма ево за невесту даютца два быка, а когда и не дадим, должен уздень и насильно взять, в чем и прекословить не могут. 11. Для езды куда-нибудь узденю лошадь потребна, то по прошению ево ему даем, только насильно оне брать не должны. 12. Когда сами выезжаем для пахания себе земли, на посев проса, варим браги, и ко того по одному тулуку даем узденю, а ежели кто не даст, берютца штрафу по одному быку. 13. Когда бывает моление, даем з двора по одному бараньему плечу, а ежели кто не даст, то в штраф захватывать по одному барану. 14. При открытьи каждой весны даютца по пешлеку или одному сыру, а кто не даст, в штраф беретца по барану. 15. Ежели сам уздень или ево брат, или кто ни был из ево родственников помрют, в дом мертвого на варение яства возитца по одному возу дров, буде же кто не привезет, беретца штрафу по одному быку. 16. Да для поминования по одному тулуку браги даютца, ежели ж кто из сего ничего не даст, берютца в штраф по два быка. 17. Естли между чужими и нами драва и смертное убийство последует, то сходно делаетца так, как и у Анзоровых во обычае положено. 18. Когда привозим на свои надобности соли, оной даютца по одной мате, а ежели кто не даст, берютца в штраф баран один. 19. Ежели наш уздень с протчими узденями что-нибудь у нас в Малой Кабарде или и в Большой Кабарде у владельцев украдет, а после дознаютца и будут просить возвращения или уплаты, а он, наш уздень, заплатить не в состоянии, то оне в заплате ему дают помощь безпрекословно. 20. Когда у узденя родитца сын, то на родины дают по одной корове, а если родитца женский пол, то ничего на даютца.
Ево узденя Батыргирея Гешокина дворовыя оставшия по наследству от предков холопья имеют обычай и порядок:
1. Когда отдают своих дочерей в замужество, то уздень за нею калым получает. 2. Лошади от них для нужды своей куда съездит надобно уздень брать волен, в чем и не прекословят. 3. Также и про-давать оне холопья тех своих лошадей вольны. 4. Кто к ним знакомой или родственник приедет и будет просить, что бы ни случилось, хлеба, сена, дров и протчее, то даем без запрещения узденского, и в том имеют волю. 5. Всякую у них скотину узденя насильно брать не должны. 6. Когда оне сами женятца или детей своих мужеска полу женить пожелают, то за невесту калым платит уздень. 7. Протчее, что до узденской работы принадлежит, то оне, что бы ни заставил или в наем кому отдает для работы, исправ-лять без прекословия должны. 8. А когда кто из нас, холопов, детей и жен наших помрют, то похороны и поминки уздень наш желать должен.
№ 4
ПОЛНОЕ СОБРАНИЕ КАБАРДИНСКИХ
ДРЕВНИХ ОБРЯДОВ (1844 г.)
I. Разделение кабардинского общества или племени на сословия, включая и класс крепо-стных людей
1. Кабардинское общество разделяется на одиннадцать сословий и степеней узденских, вклю-чая и класс крепостных людей:
а) Князья, происшедшие от князя Инала; потомка Казия, — Джембулат, Мисост и Атажука; от Джембулата сыновья Бек-Мурза и Кайтука, наследники которых приняли фамилию по именам своих отцов, и потому теперь в Кабарде четыре княжеских фамилии: Бек-Мурзина, Кайтукина, Мисостова и Атажукина .
б) Узденья первой степени, происшедшие от родоначальника Генардука: Анзоровы, Куденетовы и Коголковы, каждого из них именуют тлехотлеш или коц; узденья Тамбиевы равны с ними, но только фамилия их сама по себе.
в) Княжеские узденья называются орк; к этому классу также причислены по приговору незакон-норожденные от князей, называемые тумак.
г) Узденья третьей степени принадлежат к первостепенным узденям; название им: оркша отлеху-са.
д) Вслед за ним узденья, называемые пшехао.
е) Отпущенники от князей и узденей, называемые азат.
ж) Княжеский беслень пщитл.
з) Узденский ук, или крестьянин, который господину своему платит годовую дань и работает ему не всегда, а только в назначенные дни года, называемые оку.
и) Узденский второго рода крестьянин, называемый тлохосшао, который весьма мало уплачивает своему господину и работает ему менее, чем вышеозначенный ук.
й) Дворовые люди, которые живут при своем господине, исполняя все его приказания, называ-ются Лагунапит .
к) Служанка и прислуга: первую зовут унаут, а последнюю лигава.
II. Права и обязанности каждого класса и отношение одного сословия к другому, включая и духовенство
2. Князь, как от своего узденя, так и от других, которые в его владении находятся, в каждый год с баран-коша получает для пищи по барану и барашку; дань эта называется мелжаго.
3. Князь, по обряду, имеет право на время требовать от узденских табунщиков лошадей для езды себе и товарищам, с тем, чтобы, не изнуряя их, возвратил обратно.
4. Когда к князю приедет другой князь, как-то: из-за Кубани и других мест, князь показывает гостю квартиру у своего узденя, пшехао, и сколько бы приезжий ни прожил, пшехао должен кормить его со всеми при нем находящимися; полученные же князем от навещающих его подарки, как-то: пла-тье и конская сбруя, отдаются им тому узденю, у которого гость квартировал и продовольствован был со своею свитою.
5. Кабардинцы, отправившиеся в партии против других горских народов, для наказания или по другим причинам, если останутся победителями и возвратятся с добычею, состоящею из людей, ско-та и прочаго, то они обязаны старшему князю, хотя бы он и не был в партии, дать одного человека из лучших: когда же людей в добычу не достанется, отдается ими, чего таковой стоит, скотом и прочим; остальная добыча делится по частям между теми, кто был в партии.
6. Князь имеет право посылать по собственным делам узденя своего с наставлением, что де-лать там, куда он отправляет его.
7. Князья, имеющие своих дворовых людей, властны продавать их, дарить или разбивать се-мьи из Кабарды в другие места; а если проданные, подаренные или остающиеся принесут в судебном месте жалобу, то она не принимается.
8. Когда князь узнает, что есть у кого хорошая охотничья собака или барсучье нагалище, то он вправе взять и то и другое; удостоверяясь в доброте собаки, он платит хозяину по усмотрению своему.
9. Когда князь умрет и останутся на нем кому бы то ни было долги, которых при жизни он не уплатил, то все иски по ним остаются без внимания, и наследники ни за что не ответствуют.
10. Когда князь расположится жениться, то за невесту платит по желанию и состоянию его уз-деня.
11. Князья женятся на княжеских дочерях, узденья на узденских, вольные на вольных, холопья на холопках; чагары берут по желанию родителей невест своего звания или из холопок. Чагарам также предоставляется жениться на дочери вольного или холопа.
12. Князю назначается калыму за дочь: лучший панцирь, стоящий двух крестьянок; другой панцирь, пониже добротой, ценою однако же не менее как в одну холопку; налокотники, стоящие не менее как в одну холопку; налокотники, стоящие одной крестьянки; еще налокотники и шишак, стоя-щие одной крестьянки; саблю ценою в служанку; сабля похуже; пять лошадей, из которых лучшая стоила б непременно одной служанки, а прочий похуже и без цены, но только на выбор. Когда пропи-санных вещей и лошадей не окажется, то платят служанками.
По народному условию после прекращения чумы 1807 г. июля 10-го, по убавлении калыма на следующие разряды:
При взятии в замужество княжеской дочери князь платит за невесту из девушек 500 руб. сереб-ром, на скот по оценке или оружием, а ежели будет вдовая, то калым 300 руб.
Уздень первой степени за девицу платит калыма 350 руб., за вдову 200 руб., по оценке на скот, лошадей и вещами.
Меньшие узденья за девку 220 руб., за вдову 150 руб. серебром.
Больные за девку 150 руб., за вдову 100 руб. серебром.
За девок из черного народа платится калыма 160 руб. серебром и венчают их по религии, с согласия родственников, отстраняя самовольство прежних времен, когда девки уходили замуж без позволения хозяев, за что народ хотя и полагал виновных с прижитыми детьми возвратить тем вла-дельцам, от которых они бежали, но это оставлено без исполнения, дабы не подвергнуть всей стороны разорению и не произвести бунта.
До чумы всякий крестьянин отдавал своих дочерей в замужество без позволения господина; те-перь же, в таком случае, помещик имеет право отданную без его согласия с прижитыми детьми ото-брать от мужа.
Холоп, отдавая дочь за холопа, брать за нее калым не может, а получает таковой господин его. Дворовый, имеющий дочерей, при выдаче их в замужество, полученный калым, заключающийся в 16- руб. серебром или 16 штук скотом за каждую, отдает своему господину все, кроме одной штуки скота, которая дается дочери на платье.
Дочерей княжеских, узденских и дочерей вольных людей насильно не брать; прежде было не так: кто бывало какую девку заметит, мог взять ее даже разбоем, из-за чего происходили беспрестанные ссоры и даже убийства. Прежде за подобное самоуправство виновный платил сродникам только калым. Теперь же это изменено, и без согласия родственников и венчания муллою своего аула никто ни у кого девки похитить не имеет права; тот же кто, презрев это постановление, возьмет жену буйством, а посторонний мулла примет участие в этом беспорядке, то первый из них подвергается штрафу, объясненному ниже, статьею 101-ю.
13 . Когда князь вступит в брак, то жену должен поместить на год у своего узденя; по прошест-вии же года, он берет ее в свой дом, а узденю дает целое семейство в уплату за содержание жены своей. В случае же невозможности со стороны князя уплатить семейством уздень получает от него сто бара-нов.
В пользу того узденя или чагара, у которого находиться будет княжеская жена в продолжение первого года ее замужества, остаются все лошади, на которых она к нему привезена.
14. Из полученного князем калыма за дочь свою дается его узденям часть, которая делится по степени важности каждого из них.
15. По переселении князей на другое место узденья, им принадлежащие, переходят с ними и живут в недельном расстоянии от их уалов; переселение это относится единственно до Кабарды, а когда князья пожелают перейти в другие места, за Кубань или далее, то узденья остаются в Кабарде; народ не должен допускать их переселения, хотя бы они и сами пожелали последовать с князьями. Самому же князю дается свобода одному выходить из Кабарды, куда пожелает.
Когда уздень обижен князем или не получит следующих ему подарков, то может переселиться на другое место.
По народному условию после чумы:
Уздень не имеет права переселиться во владение другого князя; всякий должен жить близ своего (князя), еже не вместе, собственным аулом.
Отпущенным на волю князьями и узденьями людям не дозволяется уходить из их аулов в другие; они должны жить в них как сами, так и происшедшие от них дети, не перенося имущества.
Узденский уздень после смерти своего узденя может по своему произволу остаться у родствен-ников умершего или его князя; в другое же место ехать и к иной фамилии он отойти не может.
16. Отца и мать князя ругать воспрещается узденьями и сам князь не имеет права ругать узденя по матери и отцу.
17. Узденья насильственно не служат князьям, а по собственному желанию, и тогда только, когда от своего князя получают узденскую дань сполна. Дань эта заключается:
Первостепенному узденю из 15 предметов, из коих непременно семейство людей, 500 или более баранов, часть земли, разные железные вещи и пр.; но более это делается по общему согласию.
Уздень третьей степени получает дань от узденя 1-й степени из семи предметов; в числе их необ-ходимо одно семейство или выбранные из него два человека, 100 баранов, панцирь с нарукавниками, ружье, сабля, пистолет и годовалого жеребенка. Прочие узденья получают такую же дань от своих кня-зей.
18. Во время нахождения узденя при князе внутри Кабарды он получает сверх узденской дани еще разные подарки, например, лошадей, крестьян, железные вещи.
19. В бытность князя в чужих краях, за Кубанью или в другом месте, он наделяет узденей своих из подарков, которые получает, смотря по степени достоинства каждого.
По народному условию после чумы: Князь не имеет права требовать от узденя подарков, ему данных с давних времен; но узденю не воспрещается добровольно возвращать их.
20. Узденья всех степеней, получивши от своего князя по обычаю дань, по требованию князя на-ходятся при нем из каждой степени по одному вооруженному. Если бы князь пожелал ехать за Кубань, к разным горцам, или в Дагестан, узденья следуют за ним, и ежели князь получит там подарки, то делит их с узденьями, соображаясь с услугами всякого из них. Если между ними будет находиться первосте-пенный (уздень), хотя бы младший прочих летами, то он получает из раздаваемых подарков лучшую часть.
21. Когда князь едет в Россию, Персию, Турцию или другие отдаленные места и с ним перво-степенный уздень, то этому дается особенное от князя место, как почетному человеку, хотя бы находи-лись в сопровождении князя люди летами старше помянутого узденя. Он имеет перед ними преимуще-ство и награждается более прочих, которые между собою, как в наказаниях, так и в уважении у князя, во всем равны и во время нахождения в свите имеют право ожидать награды, соответствующие заслу-гам.
22. Первостепенные узденья, где бы ни находились, по извещению князя являютсяк нему для совета и находятся при нем, сколько ему угодно.
23. Узденья пшехау, т.е. княжеские, исполняют все то, что князь прикажет. Они не суть холо-пья, но и не равняются с настоящими узденьями; они служат князю ежедневно и безотлучно, наблюдая домашний порядок, унимая, по приказанию князя, всякие невежества и дерзости, наблюдая, чтобы все были послушны. Князь по обряду защищает их от всяких несправедливых обид, вступается за них, взы-скивает с обидчиков. Народ обязан сносить терпеливо все, что князь сделает правильно или неправиль-но, и не может выходить из повиновения. Если взыскание будет неправильно, то за это отвечает сам князь, а не уздень пшехау.
В дополнительном обряде:
Когда уздень пшехау поссорится в доме князя, с него за то штрафу никакого не полагается.
24. Княжеские узденья, беслань-орк , должны с каждого двора по одному всякий день находить-ся с князем, верхом на собственной лошади и со своим оружием, а в случае необходимости снабжать тем и других, исполняя все приказания князя беспрекословно. Когда кто из тех беслань-орков будет убит в горах, то с виноватого взыскивается по статье 90-й.
25. Князья, по обычаю народному, права не имеют обижать узденей без причины.
26. Узденьям третьей степени за обиду от князей, узденей и равных ему производят удовлетво-рение саблею и лошадьми.
27. От князей незаконнорожденные тумаки, причисленные к разряду узденей 32й степени, если отправляются по собственному делу и будут кем-нибудь обижены во время следования, то получают штраф наравне с узденями 3-й степени; если же они занимают экзекуторскую должность и посланы от суда, то в пользу их взыскивается за обиду, им нанесенную, штраф наравне с князьями.
28. Узденья, чагары и прочие вольные люди, подвергшиеся несправедливой обиде со стороны своего князя, имеют право уйти тайно к князю, какому пожелают или первостепенному узденю, и про-сить разбирательства. Князь или первостепенный уздень обслуживает дело и по окончании угова-ривает господина, чтобы он обходился лучше; проситель возвращается по-прежнему к господину. Обстоятельство это может повториться несколько раз, если господин будет продолжать притеснения свои.
29. Когда женится уздень, он оставляет на время жену в доме чагара или оку, где происходит гу-лянье; чагар или оку в таком случае платит музыканту быка и штуку товара, какая случится.
30. Уздень волен делать чагаров из холопьев, дав на первый раз для домашнего обзаведения пару волов, пару коров, котел и восемь тулуков.
31. Каждому чагару дозволяется иметь у себя холопьев, но по правам народным он не может их продать или подарить без согласия на то господина; на других такого же состояния применять ему не воспрещается, однако ж не иначе, как с позволения своего господина.
32. Когда чагар имеет холопьев и с позволения своего господина захочет продать их, тогда он избирает трех покупщиков, в числе коих был и сам господин, и предоставляет на волю холопу, кому из них он назначает себя в продажу.
33. Если холоп или чагар иметь будет подаренный им от родственника скот, то князь или уздень не в праве отнимать его; но дабы кто не сказал напрасно, что он имеет подаренную скотину, тогда как господин утверждает, что она собственная его, холоп или чагар к оправданию своему обязан указать подарившего ему ту скотину родственника, который тогда вызывается и обязан присягнуть в справед-ливости показания; а если он не пожелает сделать этого, то правда остается на стороне господина, и этот приобретает полное право отобрать скотину у чагара или холопа, чего не может учинить, если вы-званный родственник присягнет.
Когда чагар за женою получит подаренный ей родственниками скот, то господин пользовать ими не в праве, а при продаже чагара скот остается у его жены, сколько бы ни находилось его от подаренного в течение времени, с холопьями поступается точно так же.
При женитьбе чагар или дворовый дает на первую ночь жене корову из собственности; сколько бы от этой коровы не произошло приплоду в течение времени, ни муж, ни господин не в праве отби-рать, а все остается в пользу жены, даже при продаже мужа чагара или холопа другому господину. Дво-ровым господин дает таковую скотину, если они оной не имеют, и таким же порядком она остается всегда жене.
34. Кто из крестьян имеет дочерей, обязан при выдаче их замуж отдать господину за каждую, из получаемого калыма, по 3 скотины или по четыре; господин может брать посредственных, не выбирая лучших. Господин обязан, при выдаче девки замуж, сделать ей шелковый кафтан, а в случае неисполне-ния этого не добирает одной скотины, которая поступает в уплату за кафтан.
35. Когда брат умершего чагара берет вдову в супружество, то платит в пользу родственников жены одного быка, сверх прежде уплаченного за нее калыма (этто называется физь-штажичав).
36. Если чагар до того обеднеет, что будет не в состоянии господину своему платить положенной подати, то должен служить у господина во дворе наравне с холопьями; скота же господин не в праве отбирать у него и, когда он от своего скота получит прибыль, на которую в состоянии купить себе жену, господин его не может удержать у себя и должен отпустить с женою, чтобы жил по-прежнему особо; чагар же платит за это господину годовую дань.
37. Чагар, нажившийся в доме у господина до такой степени, что в состоянии завести собствен-ное хозяйство, волен отойти и забрать весь скот, который он привел к господину; а то, что приобрел из господского в бытность у него в доме, оставляет все без изъятия у господина.
38. Уздень, буде имеет в доме холопьев и из них есть чагар, а прочие холопья, не может отпус-тить на сторону холопьев, а должен освободить преимущественно перед ними чагара, хотя бы этот бед-нее был холопьев.
39. По взятии кого из холопов или чагар где-либо в плен господин вносит половину выкупной суммы, а другую половину платят родственники пленного.
40. Крестьяне одного семейства, состоящего из нескольких братьев, живущих вместе, не могут разделиться, не дав господам по 40 баранов с ягнятами каждый. Кто не имеет баранов, тот делиться не в праве. Это сделано для того, чтобы не расходились врозь, а жили вместе; потому что через раздел они беднеют и уже не в состоянии ни исполнять работ, ни уплачивать должного господину.
В дополнительном обряде:
II) При разделе чагар, касательно платежа господину, существуют разные постановления: иные дают господину пару быков, другие холопку, некоторые сто баранов или пять лошадей, а по неимению оных и рогатого скота делаются ими с господином условия, с принятием на себя разных обязанностей.
41. Когда уздень обидит в чем-либо своего чагара, который будет просить на наго в том разби-рательства, то обиженный остается свободным от услуг, пока кончится разбирательство; остающиеся же чагары ни мало не должны ослушиваться господ, а обязаны служить им обыкновенным порядком.
42. Чагары платят господину своему годовую подать и работают по нижеследующему народ-ному положению:
I) Холоп или чагар, имеющий для пашни две пары волов, обязан отдать своему господину в год три пары обмолоченного проса, но при неурожае или недостатке не даст ничего; а тот, который бу-дет пахать одною парою, отдает господину на том же основании одну арбу при урожае и достатке; ко-гда же в пашне будет три пары, то господин берет четыре арбы проса после отделения чагаром или хо-лопом в пользу свою потребного количества проса на семена.
Крестьяне сколькими быками производят хлебопашество, столько арб проса обязаны отдать сво-ему господину.
II) Из крестьян каждый дом семенами господина ежегодно засевает земли на один тулук проса; господину же возвращает готовым. В работе, к прокормлению, припасы быть должны от господина в достаточном количестве; когда же господин доставлять их не будет, то крестьяне от работы в пользу его освобождаются.
III) В сенокосное время крестьяне должны господину работать: три дня косить, а два убирать скошенное, потом класть в копны с помощью дворовых холопьев и возить сено в кутаны или дома; — дворовым же холопьям и крестьянам перевозить только то, что они накосили и в копны поставили.
Холопья, в 1-й раз поступившие на работу муллы и крестьяне из которых есть холопья или дво-ровые люди, баранщики и табунщики, для узденей не косят; вообще, буде господин не захочет косить по каким-либо причинам или даст припасов для прокормления рабочих, то крестьяне обязаны дать ему с каждого двора по семи арб готового сена, в уважение того, что избавлены от кошения сена в его пользу.
IV) Дров давать господину по восьми арб со двора; делать это, если возможно, из гор, смотря по местоположению; когда же окажется препятствие, то каждый дом обязан доставить взамен господи-ну пятнадцать толстых брусьев, годных к строению, перевозя их зимою на быках (волоком).
V) Когда было прежде позволение кабардинцам ездить по линии на Мажарскою солью, то всякий, кто поедет из господских крестьян на собственных своих быках, обязан был отдать господину половинную часть соли после отделения себе из нее по сапетке с быка; а кто быков не имел и ездил на выпрошенных у другого, тот господам ничего не давал; отправляющийся за солью на собственных кон-ских арбах тоже господину отдавал по одной сапетке с арбы; за чужих же лошадей не платил ничего.
VI) Кто будет ковать железо, отдает из сделанных в год по одной полосе господину.
VII) В случае, если узденю понадобится большой дом с кухнею, крестьяне обязаны безогово-рочно выстраивать ему таковый, а женщины их мазать, возить глину и месить ее вместе с дворовыми женщинами .
VIII) Огородные плетни делают крестьяне обще с дворовыми людьми; полоть траву в саду обя-заны по три раза в год крестьянские женщины, а равно и вымазывать дома .
IX) Плетни около своего дома, где окажется надобность, должны делать крестьяне с дворовыми людьми , колья и хворост привозятся на крестьянской скотине.
X) Во время двух годовых праздников, Рамазана и Курбана, крестьяне обязаны варить госпо-дам бузу из своего проса, но в посуде господской.
XI) Крестьяне, имеющие пчел, в первые три года ничего не дают господам; по прошествии же трех лет, когда от одной сапетки составится три, все отдаются господам. – Когда в хороший год будет более трех сапеток, то все, превышающие три сапетки от одной, остается в пользу крестьянина. В слу-чае неудачи и малого числа роев, господам отдается только одна матка или две сапетки; три сапетки, отдаваемые господину, не должны браться им по выбору из всех, а назначаются те, которые выведены из одной сапетки.
XII) Прислугу и волов прибывших к господам гостей женского пола обязаны прокармливать крестьяне .
XIII) Они же (крестьяне) дают господам в поездку лошадей, но только в то время, когда они сво-бодны; если же они понадобятся хозяину для поездки или по другим надобностям, то крестьяне не дают лошадей и господа не вправе брать их насильно, дабы отдать за калым, ехать куда-нибудь по торговым видам или для кузнечной работы. Когда из взятых на время лошадей будет какая украдена, загнана или падет от другого случая, то господин обязан заплатить за нее крестьянину, которому она принадлежит.
XIV) Кто из крестьян зарежет рогатую скотину собственную, а не подаренную жене крестьянина, тот обязан половину спины с боками, свежую и сырую, доставить господину. Эта часть мяса называется ясвабго. Равно с барана, сваривши переднюю лопатку, он (крестьянин) должен принести господину.
XV) Во время Рамазана, т.е. поста, всякий крестьянин с двора должен в одну ночь приносить господину кушанья и напитки, соответствующие его состоянию, но не превышающие средств его.
XVI) Кто из крестьян имеет баранов, обязан давать господину с каждого двора по одной лопатке копченой баранины, единожды в год, в декабре, до наступления поста.
XVII) После уборки хлеба, по возвращении с работы, каждый крестьянин должен дать господи-ну с двора по кувшину бузы и по одному большому просяному чуреку.
XVIII) При варении бузы в большом или малом количестве крестьянин обязан отнести один кувшин таковой к своему господину.
XIX) Если господин пожелает строить вновь дом, крестьяне обязаны его поставить, а старое и вообще, что будет годиться от старого дома, остается в пользу крестьян.
XX) Господину, отправляющемуся на поминки к родственнику, арбы с волами крестьяне должны давать по очереди.
По условию после чумы:
43. С бедных, в аулах живущих людей, с кого будет свидетельствовать владелец, хозяин аула и эфенди, не требовать положенных народом податей.
44. Из аула обществом выбирается один крестьянин для сообщения народу обо всем, что тре-буется к исполнению; избранный на этот предмет исключается из народной подати, а ежели он чагар или ок, то господское положение платит наравне с прочими.
45. Холопья исполняют в полной мере все приказания господ и работают, что велено безогово-рочно.
46. Когда, по приказанию господина, с баранов его стригут шерсть, то сколько бы ее ни оказа-лось белой и их прочих цветов сколько нужно, назначается господину и его детям; остальное же делит-ся на равные части (со включением в дележ господина и детей) дворовым людям.
47. Когда режется скот для пищи господина, шкуры делятся по частям на дворовых людей для выделки чувяков и ремней .
48. Господин в зимнее время, когда режет для пищи баранов, обязан ежегодно давать овчин на две шубы для дворовых людей; в противном случае они вправе ему не работать.
49. Во время сенокоса, если дворовые люди режут баранов, овчины остаются в пользу косцов .
50. Во время продажи господином дворовых людей семье кому-либо из кабардинцев, буде они (дворовые) не согласятся идти к покупателю, господин должен отыскать трех покупщиков из узденей, и семья та без всяких уже отговорок обязана избрать из них одного .
51. Кто имеет пчел, сеет просо и водит баранов, должен отдать из меда и проса десятую часть, из баранов – сороковую, из рогатого скота – третью, — и сороковую часть из товаров и денег; все это по-лучает эфенди и делит по частям; одну берет себе, другую дьякону, а третью бедным, остальное же де-лит поровну; в случае нужды и сам валий требует пособия от народа .
52. Обижать эфенди и мулов, живущих в аулах, воспрещается; напротив того, всякий должен их защищать, а тем более главный эфенди, присутствующий в мехтеме.
53. Запрещается кабардинцам брить бороды, курить трубки и сеять табак.
54. В праздник Жум неявившегося в мечеть на богомолье хозяин аула штрафует пятью рубля-ми серебром .
55. Владелец земли получает с каждого дома по барану в год за сенокос; за водворение на его землю он также берет по барану с дома. Это, впрочем, не относится до князей, а только до их узденей, вольных и чагар.
56. Когда кто, избегая погони со стороны князя, намерившегося убить его, для обороны в креп-ком месте выстрелит и убьет у князя лошадь, то не подлежит взысканию за убитую лошадь, а также не подвергается мщению; он обязан только заплатить князю за лошадь, а жизни лишиться не должен.
57. Во время народного сборища по делам аул становится кошами врознь и у кого родится сын, тот дает на пищу своему аулу корову; в случае отказа он платит штраф. Когда таковых коров соберется столько, что не возможно их аулом израсходовать, то излишние сберегаются на будущее сбо-рище.
58. I) Господин вправе выбрать из крестьян чагар табунщика; но при этом дает ежегодно та-бунщику по выбору лучшего жеребенка от одной из тех маток, которых он пас; одежда у табунщика своя; из подати его уменьшается одна арба проса, а когда зимою господин режет кобылу для пищи, то внутренность и шея отдаются табунщику, за исключением самой незначительной части, отдаваемой господину из внутренности.
II) Когда князь имеет свой табун-кош и табунщика, то узденья его должны пасть табуны свои вместе с княжеским .
III) Годовому ночному караулу при табун-коше платится за пастьбу лошадей, кто имеет более четырех кобыл, с каждого двора по стригуну; из означенного караула при табуне княжеский табунщик берет быка за то, что он избирает караульщиков при табуне; это делается для того, чтобы не трудно бы-ло найти годовой караул за награждение, превышающее то, которое получают за другой труд, и потому многие стараются попасть в число годовых караульщиков при табуне-коше; назначение таковых зави-сит от главного табунщика. При табунах князей в карауле состоит дворов тридцать или сорок, более или менее .
IV) Получающий по стригуну с дома платит прочим табунщикам, с ним находящимся, в год два-дцать пять баранов и корову, два раза варит бузу в таком количестве, чтобы в каждой паре было не ме-нее пяти пудов меду и достаточное число припасов, к бузе принадлежащих. Лошади, приставшие к та-буну, когда не сыщется их хозяин, остаются в пользу княжеского табуна.
59. Когда пристанут к баран-кошу чужие бараны, то отарщик обязан об них объявить повсюду; в случае неотыскания им хозяина они остаются в пользу баранщика, а хозяин коша не имеет на них ни-какого права.
60. За пастьбу рогатого скота, принадлежащего аулу, по обоюдному согласию производится с каждого двора плата пастухам поровну, несмотря на число скота, к каждому двору принадлежащее.
61. Старший смотритель при пчельнике князя или узденя выбирает себе помощника, который дает ему быка за избрание его на это место. Пчельники за присмотр получают каждый по пуду меду .
III. Какие дела и преступления в Кабардинском обществе должны рассматриваться адатом
62. Все преступления, выше сего поясненные, и те, о которых будет говориться в следующих статьях, — смертоубийство, взаимные обиды, брань, ссоры, ослушание князьям и узденям, неповинове-ние своим господам крестьян и дворовых людей, воровство лошадей и прочее, — рассматривались и ре-шались посредством адата, соображаясь с обычаем народным, смотря по важности дела .
IV. Общий обряд, суд по обычаям или адату
63. Описываемым обрядом, т.е. адатом или обычаем народным, управлялись все народные дела в Кабарде до чумы; потом 1807 года июля 10 сделано, по настройству духовенства, с согласия князей и узденей, в отмену прежних обычаев по закону Магомета, нижеследующее народное условие :
64. В Кабарде прежде были две махтемы, т.е. два суда: одна в Мисостовой и Атажукиной, дру-гая в Бек-Мурзиной и Кайтукиной фамилиях; одна другой не препятствуют в разбирательствах, и вся-кие судит свои народы; это положение изменяется только в таком случае, если окажутся просьбы, по которым не требуется ответчиков; дело может быть тогда решено по одному прошению подателя его .
65. Махтема есть суд, в коем старший судья – валий, а после него два или три князя; прочие же из узденей, очередуясь по три месяца, сменяют друг друга; князья в суде очереди между собою не ведут. Всех членов – двенадцать, в том числе секретарь и валий.
66. Прежде учреждения махтемы решенные дела, хотя бы неправильно, не возобновляются.
67. С учреждения махтемы сколько окажется нерешенных дел разобрать и дать обиженным удовлетворение, исключая те дела, которые касаются черного народа; таковые решать и усмирять ос-лушников возлагается на одного валия при депутате от черного народа. На будущее же время всякое дело в Кабарде решать по шариату, кроме дел, касающихся до черного народа, который не согласен на это.
68. Имения, оставшиеся после умерших неразделенными за сорок лет до махтемы, дозволяется разделить по наследству, кому что следует.
69. Никому не дозволяется тайно просить кадия о своем деле; ответчик и истец должны изла-гать просьбу свою в одно время и требовать решения, а добившийся заранее от кадия, какой конец он положит его тяжбе, подвергается оштрафованию двадцатью рублями серебром. Кадий, удовлетворив-ший непозволительному любопытству просителя, штрафуется на равную с ним сумму и оба штрафа де-лаются собственностью валия.
70. До явки просителя и ответчика к кадию, он приказывает для доказательства поставить сви-детелей, которые должны явиться через
15 дней; когда же к этому сроку свидетели не будут, то имевшему обязанность представить их отказы-вается в просьбе, хотя бы после пятнадцати дней он и привел их.
71. Дело, решенное шариатом (третейским судом) или по согласию, не возобновляется даже по просьбам, и вторичного разбирательства по нем не делается.
72. Дело, решенное одним эфенди, не может по неудовольствию, изъявленному одной сторо-ной, рассмотрено быть другим эфенди. В дела кабардинцев воспрещается вмешиваться посторонним эфенди из кумык или других племен, под опасением штрафа по сто рублей серебром за каждый раз.
73. Дело, решенное муллою, которому дозволено входить в разбирательство тяжб, остается не-прикосновенным, как будто бы оконченное в махтеме, и никто оному противиться или перерешать не может .
74. По решению шариата виновный обязан заплатить просителю в назначенный срок; не вы-полнивший этого подвергается продаже имущества и, сверх того, с него взыскивается 20 рублей сереб-ром штрафа .
V. Права и обязанности каждого сословия показаны во втором отделении этого положения
VI. Наследственное право всех состояний
75. Когда после умершего князя или узденя останутся дети, имение достается им, а если детей не останется, то поступает родственникам .
76. После умерших чагар имение малолетних детей для сбережения следует отдавать братьям и другим ближайшим родственникам, а узденьям в имение, скотоводство и детей не вмешиваться; таким же порядком поступать и с дворовыми холопьями .
77. После смерти чагара жену его брат может взять себе в супружество, заплатя калым в пользу родственников жены, как значится в ст. 35, и родственники не могут воспретить брату жениться на ней .
VII. Раздел имений
78. После умершего князя или узденя, если останется сын и две дочери, сын получает две час-ти, а дочери по одной.
Жене после мужа, когда остались дети, отдается осьмая часть, если же их нет, то четвертая; в ос-тальном дележ происходит, смотря по степени родства.
VIII. Обряд духовных завещаний и исполнения по ним
79. Когда кто умер до утверждения этого положения и приказания, данные его детям или род-ственникам, т.е. духовные завещания, еще не исполнены, то немедленно приступить к исполнению вместе с объявлением сего постановления .
80. При жизни всякий, кто в здравом рассудке, имеет право назначить при свидетелях вместо себя душеприказчика или опекуна, которого зовут васси. Завещатель поручает ему распорядиться деть-ми до совершенного возраста их. Опекун по смерти завещателя берет все имущество и доходы под со-хранение свое, потом с воли умершего распоряжается погребальным обрядом; — буде умерший остался кому должным, и этот явится с законными доказательствами, душеприказчик уплачивает долг, а ежели без доказательств, то подвергает судебному разбирательству; оставшиеся же дети на себя не принимают долга. В обязанности васси входит также позаботиться очищением грехов покойного, в числе коих счи-таются упущение при жизни богомолия, несоблюдение Рамазана или жертвоприношения по примеру Авраама или же нанесение другому обиды словами; за успокоение души по всем этим предметам назначаются, смотря по состоянию, взносы от 300 до 500 руб. серебром; деньги эти делятся между муллами, нищими и аульным эфенди на равные части.
Сверх того, завещатели при жизни назначают сумму для пересылки в Мекку, кто сколько поже-лает, и душеприказчик обязан избрать благонадежного человека, с которым отсылает их туда. На при-пасы для поминования назначаются бараны по произволу завещателя. При поминках собираются эфен-ди, муллы и прочий народ, кто пожелает. Это называется саадака: после смерти муллы читают алкоран в продолжение сорока дней, за что получают лошадь с седлом и прибором, потом воздвигают памятник покойному, которого платье отдается муллам и нищим.
Если в числе оставшихся после умершего детей есть совершеннолетние, то душеприказчик им отдает из имения по равным долям, что каждому на часть приходится; а то, что приходится на малолет-них, он берет к себе и хранит до тех пор, пока они возмужают (все это относится только до мужского пола).
IX. Отношение детей к родителям, права последних на первых
81. Дети по закону Магомета и обряду должны быть родителям покорны и послушны; сопро-тивление воле родителей – тяжкий грех, а по обряду стыд; впрочем, азиатский народ вообще, а в Кабар-де князь и узденья по большей части не воспитывают детей при себе, а отдают их до совершеннолетия к аталыку или кормилице, которые не учат ничему, а делают их чуждыми родителям и даже к ним не послушными. Додержав воспитываемых у них молодых князей или узденей до совершенных лет, аталыки (для мальчика) и кормилицы (для девочек) доставляют их к родителям, за что получают угощение и большую награду; кроме того, родственники воспитываемых, смотря по состоянию, дарят аталыку или кормилице, кто служанку, кто 100 баранов, иной железные вещи, другой лошадей или несколько штук рогатого скота.
Подвластные также считают себя обязанными делать подарки. Если дети княжеские, то, женив-шись, они живут врозь с родителями, а узденские остаются с отцом и матерью.
82. Княжеский сын отдается до совершенного возраста лучшему узденю, который по оконча-нии воспитания возвращает его в дом одетого в богатое платье, на хорошей лошади с седлом и оружи-ем. Возвратившись к себе в дом, молодой князь делает воспитателю своему соразмерное награждение и уезжает, потому что никакой князь в Кабарде с отцом жить не может.
Когда князь отдает на воспитание своему узденю или черному сына своего, то делается пир и музыканту, играющему на нем (гекуако), князь дает лошадь, и конец дарам.
Х. Взаимное отношение мужа к жене и обратно
83. I) По закону Магомета и обряду муж и жена должны любить друг друга. Муж обязан для жены иметь в достаточном количестве платье, кушаки и прислугу. Есть такие четы, которые живут хо-рошо в продолжение всей жизни, сохраняя старый обычай, господствовавший в Кабарде. До старости лет муж к жене своей не входит днем и живет в особой кунацкой; несохранение этого обряда считается бесчестием. Жена, если живет с мужем в несогласии, может быть отослана к своим родственникам. По-сле увольнения ее, по закону Магомета, она не должна выходить за другого в продолжение четырех ме-сяцев и десяти дней. Ежели она не имеет родственников и будет нуждаться в одежде и пище, то муж должен ей доставлять и то и другое. При разводе муж, в присутствии эфенди и двух свидетелей, должен сказать три раза слово: талака, т.е. отказ, отказ, отказ .
По дополнительным обрядам:
II) Если чагар заплатит калым за жену из собственности и потом разведется с нею, то может ее сделать свободною, чему уже тогда господин препятствовать не вправе. Дворовый человек, женясь на девке такого ж состояния и заплатив за нее калым из господского имения, не может без воли господина дать свободу жене своей, разведясь с нею, если б даже по каким-нибудь сделкам и вступил до того в сословие чагаров .
III) Всякий уздень волен холопку отдать мужчине, ему принадлежащему, кому заблагорассудит, с тем, однако же, чтобы прижитые дети принадлежали ему, узденю: поэтому он имеет право во всякое время отнять женщину у него, кому дал; а когда за эту холопку будет взят калым, то узденю до нее и детей дела нет, и она делается законно женою .
IV) Чагар, заплативший за жену калым из собственного имущества без помощи своего узденя, вправе прогнать ее или отпустить, в чем ему препятствия не чинит.
V) Когда господин помогает чагару в платеже калыма за жену, чагар не вправе сослать жену или отпустить ее.
VI) Чагар или холоп, взявший в жены служанку своего господина, обязан ходить ночевать к ней в дом, где она живет, а к себе не брать; родившиеся от них дети принадлежат господину; ни мать, ни отец не могут таковых называть сыном или дочерью; дети, с своей стороны, также не называют их ро-дителями, потому что жена, этим образом взятая, не считается законною.
VII) Когда господин женит своего дворового человека (холопа), то калым уплачивает сам госпо-дин, и потом дворовые люди никак не могут разводиться с женами, как это делают другие.
Если же из числа тех жен окажется которая поведения распутного или воровкой и муж жить с нею не согласится, то господин берет ее к себе и делает служанкой, возвращает родителям или требует взятое свыше заплаченного им калыма, разделяет на две части, из которых одну берет себе, а другую отдаст тому, от кого будет взята девка.
VIII) Служанка или унаут, всегда остающаяся при господине, если изберет себе холостого кре-стьянина (его именуют коренитл, т.е. не настоящий муж) и господин на то согласится, то принимает его у себя, как жена мужа; рожденные от них дети принадлежат одному господину, и мнимый муж не может их присвоить себе; в противном случае господин может ему приказать никогда к ней не показы-ваться, а детей в праве дарить, продавать и разбивать врозь; всех дочерей он может иметь у себя унау-том, т.е. служанками, а сыновей лигавами, т.е. прислужниками .
XI. Мера наказания за ослушание князьям и узденям
84. Ежели князь по каким-либо причинам захочет от узденей или чагар взять баранту, а уздень или чагар в том воспротивится и у князя баранту по пути захочет отнять назад, то как ослушник платит штраф князю – одну хорошую лошадь и пару волов; в баранте же делается народное разбирательство: буде князь хотел взять ее неправильно, она отбирается и отдается по принадлежности хозяину, который все-таки взносит сказанный штраф, хотя бы и был прав, за неповиновение князю.
85. Если кто воспротивится отдать князю по желанию его охотничью собаку или барсучье на-галище на основании 7-1 статьи обрядов, то с него взыскивается штраф – пара быков.
86. Если подерутся два человека, чьи бы ни были, в присутствии князя, на улице или на дворе дома, тогда зачинщик драки платит штраф князю – одну холопку, за то, что не соблюдал благопристой-ности к князю и осмелился драться при нем.
87. Чагар, не выполнивший обязанности по 20 пунктам, объясненным выше, в ст. 42, а также по статьям 34, 39, 40 пункта 1-го, 106 и 107, обязан заплатить своему господину быка за каждое отступление.
В дополнительном обряде:
88. Если чагар упустит время, назначенное для внесения подати или к работам господским, то штрафуется по положению парою и двумя парами быков, смотря по упущению.
89. А когда чагар ослушается посланного от господина для взыскания штрафа, то он подверга-ется двойному штрафу.
XII. Мера наказания за преступления всякого рода
90. Если уздень пшехау с кем-нибудь будет ссориться и убьет его, князь вступается и, в случае неудовлетворения родственников убитого по обычаям, он ищет мщения за кровь и берет с виновного за одного убитого три семьи, в каждой из которых должно быть по девяти душ; из этих трех семейств князь отдает две ближним родственникам убитого, а третье берет себе. Когда случится, что убийца не имеет такого количества душ, то собственное семейство его и все имущество подвергается ограблению и продается по разным местам. Если убийца из узденей, то все наказание, которому он подвергается, состоит в том, что он делается узденем князя, которому принадлежал убитый уздень .
91. Из находящихся с князем всякий день с каждого дома по одному чагару, если кто будет убит в ссоре, то за него с виновного взыскивается десять душ в пользу родственников убитого, а князь из них не пользуется ничем.
92. Похитивший лошадь из княжеского табуна, если будет в том обличен, платит князю штраф восемь лошадей и дает назад украденную, с прибавлением пары быков и служанки.
93. Кто к какому князю едет из других мест и, не доезжая до жилища князя, будет ограблен на дороге, а воры откроются, то с них взыскивается за бесчестие восемь лошадей и холопка за то, что ог-рабил едущего к князю.
94. Дозволивший себе иметь прелюбодеяние с служанкою князя платит хорошую холопку кня-зю.
95. Когда князь, находясь у карабулаков, назрановцев, ингушей или у тагаурцев, пошлет по ка-кому бы то ни было делу, а посланный будет ранен и приказание князя останется невыполненным, ви-новный платит князю пятнадцать разных предметов – лошадьми, саблями, ружьями, шашками, пистолетами или тому подобными, но так, чтобы каждая штука непременно имела ценность одной крестьянки.
96. За крестьянина господского, убитого другими таковыми же по мщению или другому пово-ду, сходно азиатскому обычаю платится два человека; из них один отдается тому господину, кому при-надлежал убитый, другой семейству его.
97. Таким же порядком, когда холопья господ убьют чужого холопа, то платит за убитого чело-века двух, одного господам, а другого семейству убитого.
98. Князь, убив в ссоре своего узденя, обязан сына его или брата (малолетних) взять в дом и содержать на всем своем иждивении до совершенного возраста; когда же они возмужают, он им дает лошадей, шашки, ружья, весь конский прибор, полную одежду, после чего отпускает в дом, и тем кон-чается вся вражда. Этот обряд называется тлечежипкан .
По дополнительным обрядам:
99. Когда украдут у княжеского баранщика барана и виновный будет открыт, то он платит ба-ранщику, у кого украл, 28 баранов за одного; этот штраф поступает в пользу баранщика, а хозяину до него дела нет.
100. В коше узденском и черного народа баранщик в свою же пользу получает от уличенного вора по десяти баранов за каждого.
По народному условию после чумы:
101. Прежнее самовластие князей, заключающееся в больших поборах с народа, наложении штрафов, безнаказанность убийств и прочее, уничтожено с учреждением махтемы; теперь оно ограни-чивается сбором порций с народа, скотом — для членов махтемы, занимающихся народными делами .
102. Кто, противясь положению по ст. 12, возьмет у кого девку без согласия родственников и венчания муллы, буйством, подвергается штрафу в 100 руб. серебром , а если в это дело вмешался по-сторонний мулла, то он штрафуется тридцатью рублями серебром.
103. Уздень, в ссоре с князем ранивший его лошадь по нечаянности, обязан удовлетворить князя пятью душами крестьян, пятью лошадьми и пятью железными штуками .
104. Когда уздень, поссорившись со своим чагаром, его убьет, то обязан семейству убитого дать человека или брата убитого отпустить на волю.
105. Укравший у своего узденя чагар отдается господину по предварительному отобранию у него краденого; если же у вора будут братья или другие родственники и пожелают выкупить его от господина, то платить за то 150 руб. серебром, или все, что у них осталось по оценке из скотины.
106. Холоп или чагар, в какой-нибудь, обиде не просивший на господина своего защиты у князя на основании 41 статьи и бежавший за Кубань или в Чечню, может, если отыщется, быть продан господином по производству и родственники за него не имеют права вступиться, потому что он бег-лец; и если он до совершения побега жил с ними, то имение остается в пользу их. По всем показанным выше статьям мера наказания в Кабарде у князей и узденей заключается в денежном штрафе, который бывает двух родов: по обычаям и адату, всегда в пользу князей и узденей; наказание по закону показано ниже сего.
107. Если кто без причины кого-либо убьет, то по закону тоже лишается жизни .
108. Если кто нечаянно убил, то за кровь платит 1500 руб. серебром ближайшему наследнику.
109. Имеющий жену и уличенный в прелюбодеянии по закону лишается жизни, но тот же по-ступок, совершенный холопом, подвергает его наказанию ста ударами; это называется ход-тазир.
110. Женщина, не имеющая мужа и учинившая прелюбодеяние, тоже наказывается ста удара-ми.
111. Укравший из-под сохранения или караула лишается рук и ног.
112. Если кто чрезвычайно пьянствует, тому в наказание дается 70 ударов.
113. Кто мужчину будет обличать в прелюбодеянии, а женщину назовет блядью и не докажет ясно обвинения посредством двух свидетелей, наказывается осьмидесятью ударами.
114. За прочие маловажные поступки по закону облагают денежным штрафом, а иногда со-держанием под стражею.
115. Лжесвидетелей сажают лицом к хвосту на лошадь или ишака и водят по многолюдной улице, называя его анафемою – анафема (проклятие) путем оплевывания.
116. Когда из двух князей, поссорившихся между собою, один убьет другого и виновный будет в доме узденя из фамилии Куденетовых, то родственники убитого не вправе при нем мстить за кровь убитого, покуда убийца не выедет из дома Куденетова; жить же ему позволяется в нем не более одной недели, покуда он приготовится ехать в Чечню или в другое место, для приискания себе надлежащего убежища .
117. В том месте, где проживают первостепенные узденья, никакой князь не в праве баранто-вать в наказание из кошей и аулов.
118. Если первостепенный уздень поедет со своим князем, который при встрече с другим кня-зем будет стрелять в него, подвергаясь сам его выстрелам, и если сопровождающий князя первой степе-ни уздень, вступившись за него, убьет другого князя, то не он подвергается мщению, а падает оно на князя, за которого заступился уздень.
119. Первостепенные узденья имели право вступаться в обиде за черный наро, и в махтеме должны были ходатайствовать за него во всяком случае.
120. Когда кто из первостепенных узденей дает кому-нибудь слово, в таком случае, где идет дело о жизни, тогда слова этого ни из князей, ни из узденей никто не должен нарушить под опасением значительного штрафования.
121. Если будет взята добыча у других племен, кабардинцам подвластных, в виде наказания за ослушание, то из нее давать первостепенному узденю без всякого расчета лучшую лошадь, независимо от пая, ему следующего; впрочем, это делается только тогда, когда кто из первостепенных узденей бу-дет находиться в партии.
122. Если князь имеет первостепенного узденя, то этот дарит ему лучшую лошадь, когда выда-ет дочь свою замуж.
123. Первостепенные узденья без согласия князя своего не вправе по вступлении в брак отда-вать жену свою, как делают прочие.
124. Если князь или уздень ударит первостепенного узденя, то виновный платит обиженному лучшую холопку, хорошую лошадь, саблю, вызолоченный шишак, налокотники, панцирь лучшей рабо-ты и, сверх того, сзывает большое количество людей, варит бузу, угощает народ и у приглашенного им на этот случай обиженного первостепенного узденя просит прощения, отдавая все ту же вышеозначен-ное и холопку.
125. Кто украдет лошадь у первостепенного узденя со двора или из табуна и в том будет ули-чен, платит ему по три лошади за каждую.
126. Ежели из членов трех фамилий кабардинских князей, сходно азиатскому обычаю, двое сговорятся – с помощью подданных истребить кого-нибудь из третьей, а этот секретно проведает об умысле, то должен немедленно отправиться под защиту какого-нибудь Анзорова; тогда замышлявшие его погибель князья не могут причинить ему никакого вреда, хотя бы и захватили оставшихся людей в его жилище. Князья и узденья всех степеней, узнавши о злоумышлении, им угрожающем, также явля-ются под защиту Анзорова.
127. Кто из черного народа, будучи обижен своим господином, явится с просьбою с Анзорову, получает удовлетворение по обряду, если жалоба его окажется справедливою .
Начальник центра кавказской линии,
генерал-майор, князь Голицын
февраля, 24 дня
1844 г.
Кр. Нальчик
Рукописный архив Одесской научной библиотеки им. А.М.Горького, дело 54/13, л. 23 – 44.
№ 5
ПРОКЛАМАЦИИ, ДАННЫЕ КАБАРДИНСКОМУ
НАРОДУ БЫВШИМ ГЛАВНОКОМАНДУЮЩИМ
ген. ЕРМОЛОВЫМ
1) Прокламация 14 января 1822 г.
Беспрестанные набеги в наши границы, разорение жителей и самые убийства, производимые ка-бардинскими владельцами, заставили меня употреблять силу для наказания их.
Долго и без успеха употреблял я терпение и кротость, и знают кабардинцы, сколько желал я от-вратить от них бедствия.
В 1818 году лично даны мне обещания главнейшими эфендиями и владельцами и обещания сии так же, как и прежде много раз данные клятвы, не исполнены и вместо того, чтобы исполнять обязанности верноподданных, разбой и убийство умножилось. Я дал повеление войскам вступить в Кабарду и жителям оной объясняю:
Владельцы, которые чувствуют себя невинными, могут обратиться ко мне с доверенностью; они сохранят права свои, сохранят власть над подданными их и они одни признаны будут в достоинстве владельцев.
Те владельцы, которые не явятся к начальнику российских войск, будучи прежде замешаны в злодействах, изгонятся из Кабарды. Подвластным их объявляется свобода и независимость; они прини-маются под защиту и покровительство и впредь нет над ними власти, кроме Великого нашего Госу-даря; их в самой Кабарде наделю я землями и выгодами.
Убеждаю народ кабардинский не верить обещаниям своих владельцев. Они обманывают вас и первые оставят в крайности. Не спасут их твердые места, в которых думают они укрыться, и нет тако-вых, куда бы не прошли наши войска. Не защитят нас мошенники, которые ничего не разумеют, кроме подлого воровства и разбоев.
Не отмщеваю я простому народу и в последний раз обещаю ему жизнь покойную, счастливую и свободную. После поздно будет просить о пощаде.
2) Прокламация 26 июня 1822 г.
Рассмотрев поданную мне просьбу, объявляю:
Кабардинцы жалуются на утеснение и наказание невинных и до сего времени, в продолжении более пяти лет моего здесь начальствования, кроме гнусной измены, нарушения клятвы, воровства и убийств, ничего не делали. Кто из владельцев, которого сын, брат или ближайший из родственников, или подвластный, уздень или рабы их, свободу получившие, не делали злодейств? Кто сказать может в оправдание свое, что не знал о том? Чрез чьи земли не проходили шайки разбойников, кто оказал им пристанище? Возвратившиеся из плена люди называют их по именам; бегущих подлецов не раз видели в лицо преследующие наши войска. Полковник Подпрятов и полковник Коцарев никого не называли самопроизвольно. Все участвовали в измене, все должны были нести наказание.
Я требовал разбойников для наказания; их не выдали, хотя их было малое число; укрывая их зло-действа, умножили число их и справедливо за то потерпели.
Я хочу забыть прежнее и владельцам и узденям, вышедшим из гор по моему приказанию; но только не допущу впредь делать ни малейшей обиды, напротив, готов быть полезным.
Всемилостивейшие грамоты покойной Императрицы Екатерины II и ныне благополучно царст-вующего Великого Императора даны были кабардинцам, как подданным, покорным и верным; будут впредь кабардинцы таковыми и их заслужить должно.
Теперь же в пользу кабардинцев установляю:
Сохраню свободное отправление веры в прежние обычаи; принимаю выселившихся из гор вла-дельцев и узденей в прежнем их достоинстве и звании.
Не отъемлю земель их и ничего из собственности. Незначащая часть земли занята будет под большие дороги для общей пользы, для устраивающихся крепостей и с небольшим участком для огоро-дов и сенокоса. Установлю суд из самих владельцев и узденей на правах российских и назначу, в каких случаях надобно будет призывать власть духовных людей. Свободный торг не только не воспрещу ни-кому, но напротив буду всячески способствовать.
Предоставляю владельцам и узденям прежние права над подвластными; но отныне впредь унич-тожается власть лишать рабов жизни.
Кто из владельцев и узденей нарушит сие, будет жестоко наказан, а семейство лишенного жизни получит свободу.
Рабов, обвиняемых в уголовных преступлениях, отдавать под военный суд и препровождать к начальнику ближайшей крепости. Детей, бывших прежде аманатами, возвращу родителям, когда пове-дением и верностью сих последних правительство будет довольно.
Желающих принять христианский закон я не могу отклонять от оного; но отнюдь не допущу приглашать к тому обольщениями. До сего принявших закон возвратить не могу. Возвращу рабов, ко-торые бежали от своих владельцев до переселения уже их из гор.
Позволю пасти скот на пустопорожней земле за Малкою, но не стесняя их, кои туда переселяться пожелают.
Позволяю брать для скота соляную грязь со стороны Кубани и будет назначено время, когда для того отправляться караваном.
Владельцы и узденья сохраняют в своей собственности летние места, для пастбищ скота в горах.
Владельцы и узденья, оставшиеся в горах, лишаются достоинства своего, равно и дети их; лиша-ются также земель, которые без разрешения моего никем занимаемы быть не могут. Рабы их, которые выбежали, получают вольность.
Подлые сии изменники захотят продать их, но воспрещено покупать их и покупка признается мною беззаконною со времени прокламации моей, объявленной полковником Коцаревым.
Владельцам и узденьям, верноподданным Великого Государя, воспрещается всякое с ними, из-менщиками, сношение, и накажу строго, если узнаю о том. Имена сих мошенников, лишенных прежне-го достоинства, мною обнародованы будут.
3) Прокламации 1 августа 1822 г.
Несмотря на желание мое, чтобы кабардинцы жили счастливо и спокойно, многие не выходят из гор и, продолжая подлые мошенничества, грабят тех, кои переселились, и делают убийства. Некоторые обманули, прося позволения переселиться; другие, получивши свое лично от меня, не только бежали сами, но и других склонили к побегу.
Я объявляю всем кабардинцам и в особенности простому народу, что всех владельцев, бежавших за Кубань или укрывающихся в горах, как явных изменников своему Великому Государю, лишаю всех прав их и достоинств.
Если кто из кабардинцев будет с ними иметь связи и сношения, будет строго наказан.
С ними запрещается вступать в новые связи родства.
Ежели до сего были с ними разбирательства по шариату, отныне все уничтожается; ибо люди че-стные, подданные верные, не судятся с изменниками и подлыми мошенниками.
Узденям и простому народу повелеваю, при всякой встрече с изменниками, действовать оружием и забыть глупое обыкновение не стрелять князей, когда они стреляют.
Если кто из изменников, бежавших за Кубань или укрывающихся горах, будет нападать на селе-ния или догнат будет в преследовании и против него простой народ стрелять не будет, то население будет наказано оружием, о чем и дано уже приказание начальникам строющихся крепостей. Мошен-ники, по глупому обыкновению, будут защищаться тем, что они князья. Простой народ не должен сему верить, и я еще раз повторяю, что со всех вообще изменников сняты прежние их достоинства. Отныне впредь воспрещается всем кабардинским владельцам и узденям отдавать детей своих на воспитание к чужим народам, то есть: к закубанцам, карачаевцам и вообще горским народам, но воспитывать их в Кабарде.
Тех, кот отданы прежде, тотчас возвратить.
4) Прокламация 9 августа 1822 г.
Владельцам кабардинским, узденьям и народу на просьбу, 6 числа августа поданную, ответст-вую:
О крепостях просьбы бесполезны; я сказал, что они будут и они строятся. Подвластные, которые примут христианскую веру, останутся в той же, как прежде, зависимости и отбираемы не будут. Вла-дельцы не должны препятствовать им в отправлении веры, и я строго накажу тех эфендиев и мулл, ко-торые по гнустному невежеству своему их утеснять будут.
Цену соли уменьшить не могу.
За земли, которыми пользуются, должны ответствовать и потому защищать их от прорыва раз-бойников.
В случае набега мошенников, будет всегда делаемо следствие. Виновные заплатят за похищен-ное, если видели партии разбойников, не препятствовали, не противились оружием или тотчас не уве-домят начальников ближайших крепостей.
В случае измены или участия в разбоях, всякий владелец и уздень теряет свое достоинство и на-казывается, как всякий преступник, по законам российским.
Подтверждаю, еще, что рабы тех подлых мошенников, кои ушли за Кубань или скрываются в го-рах, оставя свое отечество, получают вольность, когда от них выбегут.
Лучшие и верные меры, дабы не бежали рабы, принадлежащие владельцам и узденьям, высе-лившимся из гор, есть кроткое и снисходительное их с ними обращение.
Воспрещаю иметь сношение с бежавшими в горы мошенниками и напрасно думают уверить ме-ня, что есть из них ушедшие поневоле. Нарушающий сие запрещение будет называем, как изменник.
Хочу видеть, кто желает и может продолжать связи с подлыми мошенниками, лишенными преж-них достоинств владельцев и узденей.
Если же кто их бежавших в горы, обманутый злонамеренными внушениями, вознамерится вве-рить себя российскому начальству, или даже те, кои, боясь наказания за прежние воровства, раскаясь, придут просить прощение и позволение поселиться на равнине, я дал наставление начальству, который будет назначен мною в Кабарде, рассматривать, кто того достоин и давать позволение.
Если же кто не получил оного, может безопасно возвратиться и оставлен не будет, но прощения просить должен не иначе, как лично.
В случае отгона табуна, скота или другой покражи у поселившихся на равнине, для отыскания оных, никто не имеет права ездить в горы без билета начальника, а дабы отвратить вредные сношения, билеты будут выдаваться только известным людям.
Из слов простого народа вижу я, что приказания мои им совсем не сообщаются или истолковы-ваются в другом смысле, и паче глупыми муллами, которые в Кабарде по большей части происходят из самого подлого состояния.
Пришлю я чиновника, который в присутствии владельцев и узденей каждого аула соберет ста-рейших из простого народа и им истолкует мои распоряжения.
Дав повеление черному народу не употреблять оружия против презрительных мошенников, скрывающихся в горах, слышал я, что думают владельцы и уздени делать какое-то на счет того поста-новление. Я предостерегаю, что умею требовать исполнения моих повелений и исполнить заставить.
5) Прокламация 29 августа 1822 г.
Восстановляя порядок в Кабарде и учреждая чрез земли оной новую линию для охранения жи-лищ наших, с тем вместе признаю я полезным для собственного благословения вашего и разбора слу-чающихся дел между вами установит суд.
Вследствие чего, составив предварительное начертание правил: для суда во временном наставлении, при сем для руководства вашего препровождаемом, членами сего суда назначаются:
Председателем владелец подполковник Кучук Джанхотов.
Судьями: кадий по выбору владельцев и узденей. Владельцы: Гаджи Мурзабек Хамурзин, капи-тан Темир Булат Атажукин.
Губернский секретарь Касай Картулов.
Из узденей: от малой Кабарды Али Мурза Коголка, Беслань Куденетов, Али Конов.
Секретарем: капитан Якуб Шарданов и чиновник российский для поверки журналов. Означен-ный суд иметь быть на р. Нальчике. Открытие его и надлежащее по управлению его со стороны началь-ства содействие поручено от меня артиллерии полковнику Копареву.
Чиновник сей, быв поставлен мной начальником всех войск, в землях кабардинских расположенных, будет назидать общее всех вас благо состояние и порядок и для того требуется со стороны вашей должное к требованиям его внимание и послушане.
Жалованье судьям и на прочее сумму по назначению в наставлении, имеет каждый получатель, по окончании всякой трети, от г. Коцарева.
6) Наставление временному суду, учрежденному в Кабарде для разбора дел между кабардинца-ми, впредь до издания основных правил:
1. Временный суд в Кабарде составляют владельцы и узденья, по одному из каждого рода или фамилии, на первое время по назначению начальства.
2. Председателем сего временного суда назначается владелец, подполковник Кучук Джанхотов.
3. Секретарем при сем суде определяется капитан Якуб Шарданов.
4. Для дел духовных полагается при сем суде быть одному кадию.
5. Суду сему состоять под наблюдением местного в Кабарде начальника артиллерии полковни-ка Коцарева, или кто будет место его занимать.
6. Для охранения достоинства сего суда находится при оном почетная стража, состоящая из ка-заков при офицере.
7. Обязанности сего временного суда состоят в разборе дел тяжебных между всеми состояния-ми кабардинцев, как то: владельцев, узденей и простого народа, в спорах, обидах и претензиях.
8. В случаях дел спорных и претензий, случающихся между владельцами или узденями с под-властными или в между сими простолюдинами, приглашаются в сей суд, для совещания и суждения со стороны сих последних, люди, по летам и приобретенному уважению признанные достоинствами по избранию от народа в депутаты для сих дел.
9. Все дела гражданские и спорные между кабардинцами, равно и претензии на них от людей инородных, разбираются и решаются по их древним обычаям и обрядам, приспособляя оные, поскольку важность случаев дозволит, к правам российским.
10. На сей конец по всем таковым делам составляется в суде секретарем за подписью или печа-тями судей журнальная записка, содержащая обстоятельства дела и постановленное решение.
11. Сии журнальные записки, составляясь по данной форме и быв в порядке собираемы, каж-дый месяц поверяются начальником в Кабарде.
12. Решение сего суда в делах тяжебных получает полную силу и не подвергается рассмотре-нию начальника, буде цена тяжбы не превышает
200 руб.; в суммах же, превышающих сие количество, недовольная сторона в праве принесть жалобу на решение суда начальнику в Кабарде.
13. В сем случае, дабы начальство тем с большею основательностью могло рассматривать та-ковые решения, владельцы, узденья и депутаты простонародные обязываются заняться составлением правил на законах и обычаях сего народа для дел всякого рода, которые, по рассмотрении начальством, могут быть исправлены и утверждены для единообразного по оным исполнения.
14. Все штрафы и взыскания, по делам судебным с виновных присуждаемые, и все то, что за удовлетворением обиженной стороны оставаться будет, имеют храниться в ведении суда и без разреше-ния начальника не могут никуда быть употреблены. Штрафы сии, в лошадях, скоте или ином имущест-ве поступаемые, должны переведены быть на деньги.
15. Дела уголовные разбирательству суда сего не принадлежат и подвергаются вообще законам и строгости военной.
16. Уголовными преступлениями кабардинцев почитаются:
а) Убийство.
б) Измена.
в) Возмущение в народе.
г) Побег за пределы линии с злым намерением.
д) Подвод хищников к злодействам и сношения с ними.
е) Набеги на границы линии, нападения и хищничества в оной.
ж) Обнажения оружия в ссорах с причинением ран.
17. Проступки, не заключающие особенной важности, решаются временным судом и наказание производится по определению оного штрафом или на тело розгами, не свыше ста ударов.
18. Маловажными проступками признаются:
а) Воровство – кража скота и прочено, на сумму не свыше 200 руб.
б) Обманы или лживые поступки со вредом другому.
в) Захваты чужого с насилием.
г) Ссоры и драки без обнажения оружия.
д) Оскорбление владельцам, узденям от подвластных или холопей, превышающее меру домаш-него исправления.
19. В делах маловажных, составляющих обыкновенные проступки подвластных и холопей противу своих владельцев и узденей, предоставляются штрафу и легкому наказанию самими владельцами и узденями, не полагая взыскания свыше меры преступления.
20. Никто из духовенства кабардинского не мешается в разборках дел гражданских.
21. Предмету, разбирательству духовного суда принадлежащие:
а) Дела, до веры и совести касающиеся.
б) Дела по несогласию между мужем и женою.
в) Дела между родителями и детьми.
г) Вообще дела, не имеющие улик, ясных доказательств и письменных свидетельств.
22. Все дела разбираются на основании их закона; все прочие решаются судом.
23. На обязанность учреждаемого суда возлагается собрать достаточные сведения относитель-но податей или иного рода повинностей, отбываемых подвластными и холопьями в пользу владельцев, узденей, равно и духовенства, и не изменяя свойства их, поскольку возможно, изъяснить, в какой мере отправляются сии повинности. Правила сии, быв представлены начальству и впоследствии времени лучше соображены и утверждены, доставлять обоюдную пользу владельцам, узденям и подвластным и послужат к отвращению всех случаев недоразумения и взаимных неудовольствий.
24. Поелику воспрещается кабардинцам отлучаться из Кабарды без письменных видов, то вся-кий, имеющий по надобностям своим отъехать в другие места, снабжается печатными билетами:
а) Внутрь линии – по билету от временного суда,
б) За Кубань в горы – по билету начальника в Кабарде и
в) в дальние места в Россию – по билету начальника линии.
25. Все билеты сии выдаются без пошлин и на простой бумаге, коих экземпляры будут достав-лены суду чрез начальника в Кабарде.
Дабы судьи, председатель, мулла и секретарь сего временного суда, занимаясь делами по оному, за труды свои получали достойное содержание от казны Его императорского Величества, определяется жалованье в год:
Председателю 500 руб.
3-м судьям из владельцев по 350 «
1 кадию для дел духовных 300 «
3-м судьям из узденей по 200 «
2-м депутатам из простонародн. свободного состояния по
100 «
1 секретарю 300 «
1 чиновнику со стороны российской для по-верки журнальных записей
300 «
На канцелярские расходы 100 «
Итого: 3350 руб.
26. Учреждая сей суд временно, я предоставляю себе впоследствии снабдить оный достаточ-ным наказом и назначением жалованья судьям, по испытании их усердия и верности к службе Всемилостивейшего Государя Императора и ко благу кабардинского народа.
7) Форма 1-я для дел гражданских.
1822 года сентября 1 дня в кабардинском суде записано:
Изложение дела и решение:
Уздень Мисостовой фамилии Тлох Унашев принес жалобу на узденя, принадлежащего владель-цу Али Карамурзину, Ислама Куденетова, который у Кунашева купил холопа, по имени Аслануку Шапшева, за 300 руб. сер., в том число заплатил 100 руб., а последних не платил.
Ислам Куденетов объяснил, что он у Кунашева того холопа купил за 300 руб. и денег 100 руб. заплатил; последний потому не платит, что сей холоп взят от него владельцем Карамурзиным без всякого платежа. Владелец Карамурзин показал, что точно у Куденетова холоп Асланука им взят и находится у него в услужении.
Секретарь суда дополняет сведением из обычая кабардинского:
Владелец в праве у своего узденя взять в услуги своего холопа, но обязан сделать за то вознагра-ждение узденю. Члены суда постановили: владельцу Карамурзину предоставить удовлетворить узденя Кунашева за холопа не полученными сим от Куденетова 200 руб.
Подпись судей или печати их.
Подпись секретаря.
Когда исполнено и через кого:
Владелец Куденетов удовлетворил Кунашева, чрез узденя своего Асланука Тамбиева 15 сентяб-ря.
8) Форма 2-я для дел уголовных.
1822 года сентября 1-го дня в кабардинском временном суде записано:
Владелец Кайтукиной фамилии Шабазгирей Бек-Мурзин принес жалобу на узденя Аслануку Тамбиева, который увел у него тайным образом со двора трех лошадей, стоющих 200 руб. серебром, и просил удовлетворить его, а с виновным поступить по законам.
Уздень Асланук Тамбиев, по призыве его в суд, делая сперва запирательство, но свидетелями уз-день Шумахо Ашабовым и подвластным Кази Кайтовым, видевшим его с теми лошадьми, уличен и признался, Но показал, что с ним был в сем воровстве участником холоп владельца Хамурзина Пшука, и что лошадей они отдали: одну владельцу Исламу Седякову, одну узденю Девлетуку Агубекову и одну подвластному Камбулату Мустафину.
Владелец Седяков показал, что он лошадь принял заведомо, что она не его, Тамбиева.
Уздень Агубеков, что данная им, Тамбиевым, лошадь принята не заведомо краденной, а за нее Тамбиеву сделана уплаты на 100 руб.
Подвластный Мустафин, что он от Тамбиева принял заведомо украденной у владельца Бекмур-зина.
Холоп Пшука не признался в участии с узденем Тамбиевым, и владельцем своим в поведении одобрен и по спросу в деревне худым не признан.
Секретарь приводит, что по законам кабардинским подлежит:
1. уздень за покражу, у владельца учиненную,
2. владелец за прием краденного,
3. холоп за кражу краденного.
Члены суда приговорили:
1. Из имения узденя Тамбиева владельца Бек Мурзина, за покражу 30х лошадей, удовлетво-рить 200 руб. и, сверх того, взыскать штраф по обычаю на руб. и оной хранить при суде.
2. Владельца Седякова, за прием от Тамбиева чужой лошади, оштрафовать взысканием на руб.
3. Узденя Агубекова, как взявшего по незнанию воровской, освободить и признать невинов-ным, возвратя от него владельцу Бекмурзину лошадь, а сего с Тамбиева удовлетворить заплаченною суммою на 150 руб.
4. Подвластного Мустафина, за прием лошади от Тамбиева заведомо краденной, отобрать оную хозяину, в страх других, наказать розгами 25-. ударами.
5. Холопа Пшуку, одобренного своим владельцем, возвратить ему на поруки. Подлинную подписал генерал от инфантерии Ермолов.
Рукописный архив Одесской научной библиотеки им. А.М.Горького, дело 54/13, № 23 – 44.
№ 6
АДАТЫ БАЛКАРЦЕВ
Балкарцы, хуламцы, чегемцы, урусбивецы и карачаевцы все вообще закона магометанского; язык их имеет сходство с татарским: нижеследующий обряд один у всех.
I. Разделение племен на сословия, включая и класс крепостных людей
1. Фамилии старшин (секельт или бассият):
а) У балкарцев четыре 1. Абаевы,
2. Айдебуловы,
3. Джанхотовы,
4. Мисаковы,
б) У хуламцев одна 5. Шакмановы.
в) У безенгиевцев одна 6. Суншевы
г) У чегемцев три 7. Балкароковы,
8. Келеметовы,
9. Битовы.
д) У урусбиевцев одна 10. Урузбиевы
е) У карачаевцев три 11. Крымшакаловы,
12. Дудовы,
13. Карабашовы.
Подвластный им народ разделяется на четыре класса:
первый, в роде уздйней, Каракеши,
Второй Кулл,
Третий Казак,
Четвертый Караваш.
II. Права и обязанности каждого класса и отношения одного сословия к другому, включая и духовенство
2. Калым. а) У бассиятов (старшин) 800 рублей серебром , впоследствии уменьшен и по при-говору утвержден в 600 рублей серебром, который по большей части уплачивается в последние времена скотом, а редко лошадьми. Обычай очищать калым железными вещами выводится из употребления, потому более, чем ценность их понизилась чувствительно и, за исключением нескольких заветных ружей, шашек и панцирей, остальное оружие не принимается по-прежнему.
б) У каракешев калым в 300 руб. серебром.
в) у Куллов он состоит: из числа баранов, равняющегося в цене одной парк двухлетних быков, из двух коров, одного ружья (ценою в двадцать рублей серебром или в две скотины), из одной лошади, из медного котла (в котором можно сварить одного барана), из одной коровы, без телка, из одной скотины, из трехлетнего быка, из пары двухлетних телков и из одной сабли .
г) и д) У казаков и каравашев определенного калыма нет; он назначается по обоюдному согла-сию.
3. Если старшина захочет строить дом или зимовник из камня или леса, то рабочим выдают пи-щу.
4. Для произведения хлебопашества и сенокоса в пользу старшин, эти должны дать землю и бы-ков на время.
5. Зимой, когда режут баранов для пищи, старшина разделяет овчины между людьми, которые доставляют в дом его дрова для зимы.
6. В прочее время все овчины разделяются между казаками; а куллы не вправе просить части. Курпеи все оставляет у себя старшина.
7. Во время раздела шерсти старшина оставляет у себя белую свою, а с черной берет себе для бурки и седельных потников, а равно и для детей; остальную же разделяет по равным частям между своим семейством и казаками мужского пола, совершенных и несовершенных лет.
8. Старшина имеет право для себя назначить табунщика и баранщика из куллов.
9. Если на места сенокосные или хлебопашественные нужно пустить воды через канавы, стар-шина назначает несколько домов по очереди, дабы поровну наделять водою и пускать ее, как следует. При этой работе, особенно у чегемцев, бывают ссоры, кончающиеся иногда смертоубийством; почему наблюдается между ними очередь: каждым пяти домам приходит на эту работу одни сутки.
10. Когда старшинский сын привезет себе жену, то берет с каждого кулла по одной скотине.
11. Женившийся старшина имеет право жену свою на теглариш отправить и оставить ее в доме каракеша, если захочет этого, в продолжении одного года.
12. Что жена старшины привезет из своего дома с собою, хотя бы и служанку, все должна отдать в доме каракешу, у которого оставлена.
13. Во время женитьбы или при взятии жены по обряду (шаоч), старшина сам является в дом ка-ракеша, который должен для него делать пиво, а старшина дает ему одну служанку. Если служанки он не найдет, то обязан дать сполна для одного человека железных вещей: панцирь, нарукавники, налокот-ники, ружье и пистолет; холопьям же каракеша – кому тулуков, кому веревок, и, кроме того, каждому одну штуку товара для платья, сколько может; даже служанкам их он не может не подарить чего-нибудь.
14. Всякий имеет право принять в свой дом чужого мальчика для воспитания.
15. По смерти старшины, когда родственники сами составляют жертвенные припасы, то режут сто баранов; каждый каракеш по одному барану и, сверх того, по три живых барана для зареза и по од-ному тулуку бузы доставляет в дом старшины и кладет в то место, где лежат прочие припасы.
16. При выдаче дочерей каракеши дают из калыма своему старшине две скотины (подарок этот называется емчеклик, т.е. аталыкский подарок) и другому, чужому старшине, которому он не принад-лежит, пару быков, также в виде аталыкского подарка. Получающий его старшина должен всегда помо-гать каракешу в делах его. Во всяком случае, он останется тому каракешу настоящим помощником, и никто не вправе устранить старшину от дел, касающихся до взятого им под покровительство.
17. Из калыма, получаемого куллами, отдается старшине три скотины: прочие кулл берет сам. Пользовавшись калымом за дочерей, он обязан за жен своих калым уплачивать сам.
18. Кулл по обряду имеет право в уплату за жену отдать в калым дочь свою.
19. Старшины могут продавать и дарить куллов, кому заблагорассудят .
20. Куллы по очереди привозят дрова старшинам на старшинских ишаках и косят сено, сколько старшине угодно.
21. Куллы для старшины производят хлебопашество в особенном месте, на пространстве земли, принадлежащем старшине, и когда уборка кончится, то все дочиста доставляют в дом старшина на его ишаках.
22. Когда кулл зарежет скотину себе в пищу, то отделяет от нее шею и половину спины; верх-нюю часть спины с половинами боков он отдает старшине; это называется уга или бго. Из сваренного пива господину следует один кувшин.
23. Куллы и казаки имеют собственные земли, подаренные им старшинами или купленные самими; земли эти они пашут для себя и весь урожай берут в свою пользу, не отдавая из оного старшине ничего.
24. Старшина может продавать и дарить казаков, кому угодно, употреблять их вроде прислуги; а жен их и дочерей в роде служанок он также в праве держать у себя.
25. Из последнего класса караваш служанка или горничная приобретается не чрез калым, а по-купкою, и везде добывается дорогою ценою от 300 до 400 руб. серебром. Господину никто не мешает продавать такую служанку, кому он захочет; она служит безотлучно в доме при госпожах, получает одежду от господ; законного мужа не имеет, а ежели господин позволит холостому мужчине жить с нею, то он же может чрез несколько времени запретить это; в таком случае холостой не должен считать женой служанку, с которою жил, или требовать к себе детей от нее, называя их своими. Дети должны оставаться при господине, который может продавать их врознь; они в женском поле называются кара-ваш, а в мужском легава, т.е. повар. Дочери казакам не отдаются посредством калыма, а продаваемы бывают без мужей; если же служанка будет иметь детей хоть от незаконного мужа и господин захочет, то делает их и детей дворовыми людьми, т.е. холопьями, и тогда уже нельзя их сделать по-прежнему служанками; дочери с калымом отдаются законному мужу, а сыновья берут законных жен, платя калым, на равнее с прочими холопьями.
26. Из всякого избытка хлеба и скота ежегодно отдается десятая часть по закона Магомета и раз-деляется на три части: одна аульному эфендию, другая всем муллам, а третья – нищим.
27. По согласию и по приговору с каждого дома отдается зимой аульному эфендию и барану и по одному стогу сена (стог или копна состоит из двух вьюков на лошадь), дров по одному вьюку на ишаке и летом по барану.
III. Какие дела и преступления в каждом племени должны быть рассматри-ваемы адатом и по обычаям
28. Судебное место зовут нагиш (оно состоит из камней вроде стульев, поставленных кругом, никто не помнит, кем). Это судебное место существует везде, даже и в аулах. Там избранные почетные старики из всех классов, т.е. старшин, каракеш, казаков и куллов, каждый день бывают, для выслуши-вания жалоб просителей и оправданий ответчиков; после чего решают дела по обряду. Это место даже зимою остается судебным; в нем расправу делают непременно каждый день.
29. Это – самое первое и главное судебное место в Балкарии; туда передаются к разбирательст-ву дела, заключающие некоторую важность, от всех племен осетинских.
30. В составе обрядов убавка, прибавка или отмена вообще делаются по приговору и общему согласию; если народ убедится, что на будущее время невыгодно продолжать суждение по делу обря-дом, до того существующим, тогда обряд уничтожается по приговору и дело представляют разбира-тельству шариатом.
31. Дело, поступившее на шариатское разбирательство, судится не в нагише (нагише), а у эфендия в своем ауле.
IV. Права и обязанности каждого сословия объяснены в отд. II
V. Наследственное право всех состояний
VI. Раздел мнений
32. Имения разделяются не по шариату, а по обрядам между братьями: сестры и вообще жен-ский пол по наследству части не получают, а пользуются только подарками, состоящими из служанок, серебряных вещей, платья и скота, смотря по состоянию; от владения землею женский пол также устра-няется.
VII. Обряд духовных завещаний и исполнения по ним
33. Старшина или каракеш при жизни своей духовным завещанием назначает душеприказчика, которому предоставляет похоронить себя на счет оставшегося имения, смотря по состоянию; из суммы, завещанной на этот предмет, покупаются погребальные вещи (искат). Для уничтожения грехов умерше-го назначается от 10 до 300 руб. серебром, судя по богатству его; эта сумма делится на мулов и нищих. Опекун или душеприказчик по закону Магомета должен эту сумму (искат) разделить на три части: одну отдает аульному эфендию, другую — всем прочим муллам того же аула, а третью — нищим, в ауле же на-ходящимся, а они потом между собою делятся в присутствии душеприказчика. Сколько при жизни сво-ей умерший назначает для богомолия в Мекку, душеприказчик должен послать, не встречая в том пре-пятствий со стороны наследников.
34. Жертва (садака) из скота и припасов, сколько сам умерший назначает при жизни и поручает душеприказчику употребить, также не может быть отменена наследниками; независимо от того, один алкоран и ковер поступают непременно в мечеть после умершего.
35. По завещанию, при жизни сделанному, собирают мулов для чтения алкорана в продолжении сорока дней или менее, смотря по воле, изъявленной покойником в том завещании; душеприказчик обязав им вместе уплатить лошадь с седлом и прибором, а также отдать все платье умершего.
36. Могилы и памятники, по завещанию умершего, делаются из камня или из дерева, по указа-нию аульного эфендия, но в таком случае только, когда сам душеприказчик не из ученых и не знает за-кона Магомета.
VIII. Отношение детей к родителям и их права на первых
37. Дети, по закону Магомета и обряду, должны быть родителям покорны и послушны; сопро-тивление воле родителей тяжкий грех и по обряду стыд; впрочем, азиатский народ вообще и в осетин-ских племенах старшины и каракеши по большей части не воспитывают у них молодых старшин или каракешев до совершенных лат, аталыки (для мальчиков) и кормилицы (для девочек) доставляют их к родителям, за что получают угощение и большую награду; кроме того, родственники воспитываемых, смотря по состоянию, дарят аталыку или кормилице, кто служанку, кто
100 баранов, иной железные вещи, другой лошадей или несколько штук рогатого скота.
38. Подвластные также считают себя обязанными делать подарки; дети старшинские, женив-шись, живут врознь с родителями, а каракешские остаются с отцом и матерью.
39. Старшинский сын отдается до совершенного возраста лучшему каракешу, который по окон-чании воспитания возвращает его в дом, одетого в богатое платье, на хорошей лошади с седлом и ору-жием. Возвратившись к себе в дом, молодой старшина делает воспитателю своему соразмерное награж-дение и уезжает из родительского дома, потому что никакой старшина в этих племенах с отцом жить не может.
40. Когда старшина отдает на воспитание своему каракешу или черному сына, то делает пир; му-зыканту, играющему на нем (гекуако) он дает лошадь и конец дарам.
IX. Взаимное отношение мужа к жене и обратно
41. По закону Магомета и обряду, муж и жена должны друг друга любить; муж обязан для жены иметь в достаточном количестве платье, кушаки и прислугу; есть такие четы, которые живут хорошо в продолжение всей жизни. Сохраняя старый обычай, господствовавший в тех племенах, до старости лет муж к жене своей не входит днем и живет в особой кунацкой; несоблюдение этого обряда считается бесчестием. Жена, если живет с мужем в несогласии, может быть им отослана к своим родственникам. После увольнения ее, по закону Магомета, она не должна выходить за другого в продолжение четырех месяцев и десяти дней; ежели она не имеет родственников и будет нуждаться в одежде и пище, то муж должен ей доставлять и то и другое. При разводе муж, в присутствии эфенди и двух свидетелей, должен сказать три раза слово: талака, т.е. отказ, отказ, отказ.
42. Если кулл заплатил калым за жену из собственности и потом разведется с нею, то может ее сделать свободною, чему уже тогда господин препятствовать не вправе; дворовый человек, женясь на девке такого же состояния и заплатив калым за нее из господского имения, не может без воли гос-подина дать свободу жене своей, разведясь с нею, если б даже по каким-нибудь сделкам он и вступил до того в сословие куллов.
43. Всякий каракеш волен казачку отдать мужчине, ему принадлежащему, кому заблагорассудит, с тем, однако же, чтобы дети, от этого соединения родившиеся, принадлежали ему, каракешу; поэтому он имеет право во всякое время отнять женщину у того, кому дал; а когда за эту казачку будет взят ка-лым, то узденю до нее и детей дела нет, и она становится уже законною женою.
44. Кулл, заплативший за жену калым из собственного имущества без помощи своего каракеша, вправе прогнать ее или отпустить, в чем ему препятствия не чинить; по смерти его другому куллу от-дать ее можно, но если у старшины другого кулла нет, то жена умершего увольняется к своим родным.
45. Когда господин помогает куллу в платеже калыма за жену, последний не вправе сослать жену или отпустить ее.
46. Господин, женивший своего дворового человека (казака), сам уплачивает калым, и поэтому дворовые люди никак не могут разводиться с женами, как это делают другие.
47. Если же из числа тех жен окажется которая поведения распутного или воровкой и муж жить с нею не согласится, то господин берет ее к себе в дом и, делая служанкой, возвращает родителям и тре-бует данный за нее калым, или женщину продаст и все, по продаже взятое свыше заплаченного им ка-лыма, разделяет на две части, из которых одну берет себе, а другую отдает тому, от кого будет взята девка.
48. По смерти казаков жены не увольняются, а остаются у старшин вроде служанок.
49. Если кто, после назначения калыма и обвенчания, не получив еще жены, захочет отказаться от нее, то из всего назначенного калыма половину должен уплатить жене, а другую половину оставлять у себя.
50. Служанка или каравеш, всегда остающаяся при господине, если избирает себе холостого кре-стьянина (название ему коренитл), т.е. не настоящий муж, и господин на то согласится, то принимает его у себя, как жена мужа; рожденные от них дети принадлежат одному господину, и мнимый муж не может их присвоить себе; в противном случае господин вправе ему приказать никогда к ней не показы-ваться и детей волен дарить, продавать, разбивая врознь, — всех дочерей иметь у себя в виде караваш, т.е. служанок, а сыновей лигавами, или прислужниками (поварами).
Х. Мера наказаний за неповиновение старшинам
51. Каракеш, по сомнению в воровстве позволивший себе посмотреть в доме или в кошу у стар-шины, штрафуется парою быков, за что осмелился учинить такой обидный поступок.
52. Для взятия штрафа старшина имеет право послать из казаков в дом каракешов и куллов; а ес-ли кто из наказуемых не отдаст безотговорочно требуемого или поссорится с посланным казаком, нано-ся ему удары, то старшина штрафует виновного одной скотиной за сопротивление; на счет же штрафа, послужившего поводом к ослушанию, казак и старшина разбираются в нагиме.
XI. Мера наказаний за преступления всякого рода
53. Вообще у горцев, в случае смертоубийства, виновный и его родственники стараются, как можно скорее, чрез кого следует, похоронить павшего, а родственники убитого стараются медлить, по-тому что до предания тела земле все родственники делают набег в дом и кутаны убийцы, забирают, сколько могут, банарты и все, что успеют забрать, оставляют в свою пользу; назад из взятого не требу-ется ничего, и во время уплаты за кровь не полагается даже в цену; обряд этот называется хадатеж или ульдук.
За кровь старшины платится 15 штук, как за калым по ст. 2.
За кровь кулов или казаков должно уплачивать по оценке, чего стоил убитый.
54. По шариату же за кровь убитого из старшин или каракешев
1500 руб. серебром или на эту сумму людьми и скотом.
За драки, удары и раны обиженный старшина за честь получает одну душу крестьян, росту 6 чет-вертей.
55. Таковой же штраф полагается за честь старшины с того, кто будет у него воровать.
56. Если старшина ударит каракеша или нанесет ему рану, то обиженному за честь должен от-дать одну лошадь и сварить пива.
57. Каракеш, ударивший себе равного каракеша или нанесший ему рану, должен сварить пива обиженному и возвратить ему убытки, причиненные платою лекарю за пользование.
Начальник центра кавказской линии,
генерал-майор. князь Голицын
февраля, 24 дня
1844.
Кр. Нальчик.
Рукописный архив Одесской научной библиотеки им. А.М.Горького, дело 54/13Я, л. 44 – 59.
№ 7
АДАТЫ ЧЕРКЕС БЫВШЕЙ ЧЕРНОМОРСКОЙ
КОРДОННОЙ ЛИНИИ
Собрание сведений, относящихся к народным учреждениям и законоположению горцев – адату, 1845 года
СВЕДЕНИЯ ОБ ОБЫЧАЯХ КАВКАЗСКИХ ГОРЦЕВ,
В КАЖДОМ ОБЩЕСТВЕ ИЛИ НАРОДЕ,
СОБРАННЫЕ ИЗ РАСПРОСОВ ИХ САМИХ
I. О разных родах сословий, различии и преимущественном праве, им присвоенных; обязанности и взаимные отношения сословий
§ 1. Народ, живущий в Кавказских горах и у подошвы оных, на пространстве Черноморской и Кубанской кордонных линий, по левому берегу реки Кубани, известен под общим названием черкес, который разделяется на следующие племена или общества: хамышейское, черченейское, хатикосий-ское, темергойское, мохошское, бесланеевское, абазехское, шапсугское, натухайское и убыхское.
§ 2. Из сих племен: хамышейское, черченейское, хатикосийское, темергойское, мохошское и бес-ланеевское делятся на сословия: князей, духовенство, простой свободный народ и крепостных людей; а абадзехское, шапсугское, натухайское и убыхское имеют только сословия дворян, духовенства, простой народ и крепостных людей.
§ 3. Все оные племена исповедуют религию магометанскую и в сущности не признают никакой власти над собою, но, живя обществами, следуют более правилам аристократического и демократиче-ского правлений; почему ни одно сословие у них не имеет, так сказать, в сущности своей твердых ос-новных прав, преимуществ и обязанностей, на таковые некоторым образом усвоены каждому из них народными преданиями, принятыми издревле в руководство в общежитии их; посему все лица, принадлежащие к одному из сих сословий, пользуются правом, оному присвоенных, с нижеследующими ограничениями: каждое лицо пользуется правом сословия своего в особенности не прежде, как по достижении совершеннолетия, которое принято у черкес, в мужском поле, когда в состоянии мужчина владеть оружием и участвовать в набегах, т.е. шестнадцати лет; в эти лета он может располагать своим имуществом, вступать в брак, договоры и обязательства без всякого попечи-тельства; до достижения же сих лет состоит под попечительством и не может располагать собою и своим имуществом . Женский пол может вступать в брак 14 лет и даже 12-ти, и с сего времени принято их совершеннолетие; но располагать имуществом, делать какие-либо договоры и обязательства женскому полу у черкес никогда не предоставляется, потому что у них жены, как и у всех магометан, покупаются мужьями за известную плату отцу невесты, называемую калым, а если такового нет, то родственникам ее, а если и сих нет, то тому, у кого она находится на воспитании, — которая (плата) бывает не одинакова, а более зависит от условий и достатка жениха. Мужчина, какого бы он ни был сословия, может иметь у себя от одной до семи жен законных и семь наложниц, лишь бы в состоянии был содержать оных. Законными именуются те жены, которые венчаны с мужчиной муллою , а наложницы – те, которые не венчаны. Дети, рожденные от законных жен, считаются законными наследниками, а рожденные от наложниц починаются незаконными и не имеют права на наследство, кроме только получают то, что им назначено будет от отца их при жизни его.
§ 4. Муж высшего сословия сообщает право сего сословия жене; но жена не сообщает своего со-словия ни мужу, ни детям; сама же не теряет оного с браком, если оно принадлежало ей до замужества.
Примечание. Во всех черкесских племенах принято, чтобы жены, оставшись вдовами, выходили вторым и третьим браком в замужество за родных и двоюродных братьев умерших своих мужей, если сии есть и пожелают на них жениться; а если оных нет, то могут жениться на них племянники мужей их и другие родственники; но когда родственников таковых нет, то вдова может выходить замуж и за стороннего мужчину одинакового сословия с умершим ее мужем, который платит за нее обыкновенно родственникам ее, у которых она живет по смерти своего мужа, калым; если же останется вдовою, то живет при детях своих или при своих родственниках с отцовской стороны.
§ 5. Если кто право своего сословия утратит последствием каких-либо обстоятельств, как-то: че-рез неправильное присвоение в крепость и тому подобное, то ему предоставляется, предъявив надле-жащие доказательства, отыскивать по оным право своего сословия.
II. О дворянстве
§ 6. Дворянство у объясненных племен разделяется на высшее и низшее; то и другое есть потом-ственное, переходящее от родоначальника дворянина на всего его потомков в мужском и женском ко-ленах. Родоначальники высшего дворянства получили сие достоинство в древнейшие еще времена, по-лагать должно, от арабских халифов, татарских князей, турецких султанов и других повелителей азий-ских народов, имевших более или менее влияние на оные племена, за особенные их заслуги, оказанные им; а низшее дворянство присвоило уже сими другим достойнейшим из числа живущих под покрови-тельством их, и служившим у них телохранителями, которые обратили на себя их внимание: своею рас-торопностью, предусмотрительностью, распорядительностью в делах военных, опытностью в советах, преданностью и верностью к их особе; сего-то рода дворяне именуются у черкес второстепенными и третьестепенными.
§ 7. Принадлежащие к высшему дворянству именуются у хамышейцев, черченейцев, затикосий-цев, темергойцев, мохошцев и бесланеевцев князьями; а абадзехов же, шапсугов, натухайцев и убыхов называются первостепенными дворянами, которые почти равняются в правах своих с князьями; но тот князь и первостепенный дворянин имеют всегда преимущество перед подобными себе, предки которого в особенности прославили себя чем-либо внимания достойным. Впрочем, у первых шести племен есть также первостепенные дворяне, но они почитаются всегда ниже князей и первостепенных дворян последних четырех племен; второстепенные же и третьестепенные дворяне во всех сие племенах существуют на одних правах с весьма небольшим различием; например, в народных собраниях шапсугские, абазехские, убыхские и натухайские дворяне сего рода имеют преимущество пред таковыми прочих племен.
§ 8. Дворянство сообщается родом и браком; каждый дворянин сообщает состояние свое посред-ством рода всем законным его детям и потомкам, а посредством брака жене, несмотря на происхожде-ние ее или брак предшествовавший.
§ 9. Дочь дворянина, выходящая в замужество за не дворянина, сохраняет свое состояние, но мужу и детям оного не сообщает. Вдова дворянина, какого бы она ни была происхождения, сохраняет состояние, чрез сей брак ею приобретенное, хотя бы впоследствии она вышла замуж за не дворянина, но мужу и детям своего состояния не сообщает. Впрочем, принято за правило: мужчины должны избирать себе жен одного с ними сословия, а потому редко случается, что князь женится на дворянке, а дворянин – на простой.
§ 10. Никто у горских народов из духовного звания, простого свободного народа и крестьян не может достигнуть дворянского достоинства; оно не присваивается ни за личную храбрость, ни за опыт-ность и благоразумие в советах, словом никакие услуги.
§ 11. Князь пользуется совершенною свободою и ни от кого независим. Жители аулов, которые находятся под покровительством его, признают в некоторой степени над собою власть его, и он пользу-ется особенным и отличным уважением не только простого народа, но и всех низших дворян и духовенства; он почитается владельцем покровительствуемых им аулов и земель, им принадлежащих, обязав оные оберегать и защищать; тот же аул, в котором сам живет с крепостными своими людьми, покровительствует в особенности и считает оный как бы своею собственностью, хотя не имеет права распоряжаться жителями оного и их имуществом по своему произволу. Священною обязанностью поставляет князь для себя доставлять жителям оного удовлетворение от обидчиков их и во всяком случае сохранять целость оного.
§ 12. Князья над крепостными своими людьми и их имуществом имеют неограниченное право. Они получают таковых людей по наследству от своих предков, и такого рода крестьяне именуются ро-довыми; их приобретают также покупкою от других владельцев, но в том и другом случае без земли, которая у горцев считается общею, неделимою и никому в собственность не принадлежащею. Наконец, князья увеличивают число оных пленными, захваченными в разных случаях у своих одноплеменников и единоверцев; сии крестьяне называются благоприобретенными. Владельцы делают между ними суд и расправу сами, без участия других лиц, употребляют в работы по своему произволу, продают и дарят, кому пожелают, семействами и раздробительно, даже могут лишать жизни и за сие не подвергаются никакой ответственности; за то обязаны печься об их благосостоянии, защищать их совершенно от всяких сторонних обид, доставлять им всевозможные способы к безбедному существованию и пропитанию себя; а малолетних сирот их, остающихся без родственников, берут на собственное свое содержание; тех же, которые имеют своих родственников, а особливо зажиточных, поручают оных им для содержания и воспитания.
§ 13. Во всех народных собраниях и совещаниях князья занимают первые места по старшинству их родоначальников; после них таким же порядком первостепенные и низшие дворяне. Благоразумные советы и суждения князей уважаются преимущественнее первостепенных и низших дворян в исполне-ние, хотя, впрочем, и сих нередко приемлются, а особливо когда основательны.
§ 14. Князья не имеют никакой власти над дворянами, духовенством и простым свободным народом; но сословия сии повинуются некоторым образом воле их, единственно из уважения к так называемому ими высокому титулу их, которое ниспослано им, как они верят, от самого аллаха, и сие оказывают они более тому из них, который приобрел славу своим умом, мудростью в советах, справедливостью, честностью, бескорыстием, прямодушием и храбростью. Такому князю они повинуются слепо, и воля его или приказание — для них закон. Низшие дворяне таким преимуществом не пользуются, но также имеют право на уважение духовенства и простого народа. А крепостными людьми, которых они также приобретают, как князья и первостепенные дворяне, низшие дворяне распоряжаются совершенно по своей воле, подобно сим последним.
§ 15. Князья имеют исключительное право пред дворянами, пользуются лучшими местами для пастбищ своего скота на всем пространстве земли, на которой жительствуют покровительствуемые ими аулы одного с ними племени, а близ того аула, в котором живут сами, даже пользуются правом ограничивать для себя собственно удобнейшую землю под хлебопашество и сенокос, который жители сего аула, также и других, не могут обрабатывать в свою пользу иначе, как с дозволения их; лес же, принадлежавший к сему аулу, жители оного для своих потребностей могут рубить, но ежели пожелают рубить для промена на меновых дворах, то делают сие с дозволения князя и по промене оного дают ему за сей лес известный калым (дань), т.е. из каждой мерки соли, полученной за лес, дают им коряк (ковш) оной, который выходит весом пять фунтов. Иногда дань платят по собственному условию, которое делается между ними однажды навсегда и изменяется очень редко и то по весьма уважительным причинам. Дань сию платят не только солью, но вообще теми продуктами, какие получают на меновых дворах за свои продукты, т.е. разным красным лавочным товаром и проч., рассчитывая соразмерно ко-личеству соли. Жители других аулов, признающие покровительство их, ни на свои потребности, ни для промена не могут рубить сего леса, кроме по приглашению их, а пользуются таковым их прилежащих лесов к тем аулам, в которых имеют жительство, и когда променивают оный на меновых дворах, то платят князю такой же калым; равным образом получают они от всех их дань за все произведения их, промениваемые ими на меновых дворах, как то, за кожи разного рода, масло, мед, орехи, кислицы, груши и проч. Равномерно, если привозят что-либо для промена жители аулов, то платят им большею частью такую же дань, а иногда по условию и большую, из которой для себя получают они две части, одну отдают дворянам и такую же простому народу; такую дань делят старейшины семейств между собою по равной части. Дворяне и духовенство, живущие как в покровительствуемых ими аулах, так и в других, за промен леса и других своих продуктов на меновых дворах, подобной и никакой другой дани дают князю.
§ 16. Для наблюдения за количеством промениваемых продуктов и леса на меновых дворах про-стым народом и для верного получения калыма каждый князь или дворянин, имеющий усвоенный ему меновый двор, назначает на оный от себя доверенного навсегда или временно, который ему по сей обя-занности и отчитывается.
§ 17. Князья все работы по хозяйству своему производят крестьянами своими, но для паханья земли, жатвы хлеба и сенокоса, а иногда рубки и вывоза леса употребляют и свободный простой народ покровительствуемых ими аулов; особливо обязанность сию выполняет жительствующий в одном с ним ауле, но работы сии вменены ему, народу, в непременную обязанность и делаются им по приглашению князя и по доброй своей воле, единственно из уважения к его званию. На работы сии выходит народ с собственными волами, арбами и нужными рабочими орудиями, а продовольствие получает от того, кому работает, и он обязан доставить ему таковое в изобилии и лучшего качества. Князь режет для сего хороших молодых коров и баранов и чем лучше будет кормить, тем более привлечет к себе народ; он прилежнее работает, остается вполне доволен и охотно идет вновь на работу по приглашению его; если же народ встретит недостаток в продовольствии или нехорошего качества будет оное, то работает лениво, нередко прежде времени оставляет работу и в другой раз не идет уже на оную; а князь понудить его к сему властью не имеет права. Работы сии продолжаются день, два и всегда не более трех, а когда встретится еще надобность, то народ приглашается вновь. Первостепенные и низшие дворяне также имеют право приглашать простой сословный народ на таковых де соваршенно правилах, но только того аула, в котором дворяне имеют свое жительство; из других же аулов и из того, где живет князь, хотя бы в оном дворяне и имели свое жительство, делать такового приглашения они не могут.
§ 18. С незапамятным времен (так выражаются черкесы) ведется у всех вообще черкес обыкно-вение дарить чем-либо своего гостя и угощать его, чем только может хозяин и имеет лучшего. Подарки сии всегда делаются лучшими вещами и животными, как-то: оружием, луком, колчаном с стрелами и панцирем, богатым одеянием, конскою сбруею, богато украшенною серебряным набором, с золотою насечкою и под чернью (что они отделывают довольно превосходно и с особенным свойственным им вкусом), хорошими лошадьми и буйволами; дарят даже быков с арбами, коров и овец, что делают более низшие дворяне и простой народ. Сие преимущество делается таким гостям, которые приезжают из других племен и дальних аулов; одного же племени черкесы хотя и бывают в гостях один у другого, но без особенных подарков. Обыкновенно один знакомый приезжает к другому с несколькими своими знакомыми, гостит дней шесть и более, и хозяин обязан угощать наравне с своими приятелями и всех с ним приехавших, а старшему из них подарить что-либо. Гостеприимство сего рода и этикеты оного наиболее и в точности соблюдаются между князьями, первостепенными и прочими дворянами. Гость их имеет даже право требовать себе у хозяина понравившуюся ему лошадь или какую-либо вещь, и хозяин в сем требовании его не может ему отказывать; иначе отказ считается обидою и порождает между ними неудовольствие, вражду, непримиримую злобу и, наконец, мщение, которое нередко оканчивается убийством кого-либо из них или из родственников их. Даже если требуемой гостем лошади или вещи нет у хозяина, а имеется у простого черкеса покровительствуемого им аула, то он обязан доставить ему оную; но выполнить сие может только князь, которому издревле усвоено право брать самопроизвольно у простого свободного народа покровительствуемых ими аулов понравившееся их гостям или им самим что-либо из оружия и вещей или несколько лошадей, быков и баранов для подарков своим гостям и угощения их; чего дворяне делать не могут. Впрочем, князья делают подобный побор под условием пополнить хозяину взятое у него такого же рода вещами или животными, какие взяты; если же князья сего не исполнят, то дворянин, живущий в том ауле, у простых жителей которого сделан подобный побор, считает уже в таком разе и себя обиженным, просит князя удовлетворить тех, у коих взято, а когда князь не уважит его ходатайство, то он вместе с жителями аула ищет покровительства другого князя одного же с ним сословия (а иногда и другого, что впрочем случается редко); они переселяются со всем своим имуществом в покровительствуемый им аул на жительство, посредством которого уже и ищут удовлетворения судом обиженному побором, и когда этот получит вполне удовлетворение, то обязан возвратиться с теми же людьми на прежнее жительство свое и признать покровительство прежнего князя. Если же и по суду обиженный не получит удовлетворения, то остается с людьми жительствовать навсегда на новом месте и старается уже возвратить взятое хищничеством; причем даже случается нередко драка, когда не удается угнать какого-либо скота тайно или уворовать вещь, или утащить у кого-нибудь из крестьян их; во всех сих случаях князь, принявший дворянина с народом под свое покровительство, подает им пособие и не допускает до обид.
§ 19. Гостеприимство у черкес считается первейшею добродетелью, и гость у них, кто бы он ни был, есть особо неприкосновенная, а если кто-либо из сторонних дерзнет причинить ему обиду, то хо-зяин принимает ее более себе за обиду, нежели бы нанесена была ему прямо, и обязан доставить ему удовлетворение с обившего непременно, хотя бы это стоило крови.
§ 20. Кроме подарков, делаемых князьями гостям своим, князья по обыкновению считают себя как бы обязанными дарить чем-либо по временам не только дворян, но и простых почетнейших жителей покровительствуемых ими аулов. Сие делается ими наиболее с целью, чтобы расположить их и привязать более к себе. Это делают первостепенные и низшие дворяне почетнейшим гражданам с одинаковой целью, как и князья .
§ 21. Обязанность князей есть прекращать между жителями покровительствуемых ими аулов всякого рода ссоры и возникающие неудовольствия, удерживать их в добром согласии и дружестве, а за обиды, им причиняемые жителями других аулов, искать, на ком следует, и доставлять обиженным удовлетворение. Такую же обязанность исполняют и первостепенные дворяне между племенами, у ко-торых нет князей, а низшие дворяне вообще обязаны ограждать от обид и утеснений жителей тех аулов, в которых сами живут.
§ 22. Из князей и вообще из дворян, кто пожелает, если выучится грамоте турецкой, изучит хо-рошо алкоран и все правила в подробности религии магометанской, может поступить в духовное зва-ние, но сие очень редко случается.
§ 23. Князья и всех степеней дворяне за обиды, им причиненные, получают по суду от обидчиков своих вознаграждение большее, нежели люди других сословий, — князь наибольшее, первостепенный дворянин меньшее, второстепенный еще меньшее и так далее.
§ 24. Поступки и действия князей, противные принятым правилам общежития, разбираются только князьями и первостепенными дворянами, а таковые поступки и действия первостепенных и низших дворян разбираются лицами дворянского происхождения и князьями; но лица простого звания в сем участвовать не могут.
§ 25. Князья и дворяне не платят никому никакой подати и ни за какие преступления, ими сде-ланные, не лишаются, по черкесским обычаям, своего достоинства, ответствуют за оные штрафы, какой судом будет определен.
III. О духовенстве
§ 26. Духовенство у черкес составляют: эфенди или кадий, старший мулла (соответствующий русскому благочинному священнику), мулла (священник), муэдзин (диакон), который голосом созывает на молитву, и их прислужники, или причетники, сафста (дьячок), иджаго (пономарь). Все сии лица исполняют правила, предписанные им в алкоране, и признают над собой власть верховного муфти (митрополит-архиерей) – главы магометанского духовенства.
§ 27. В духовное сословие могут поступать лица из всех сословий; даже из крепостного, по доз-волению владельца , если только научится турецкой грамоте читать и писать, алкорану и узнает твердо все правила магометанской религии. Лица княжеского и дворянского сословий весьма редко поступают в духовное звание, а избирают оное всегда лица из простого свободного народа, которые, достигши звания муллы, пользуются уже правами дворянина.
§ 28. Желающий поступить в духовное звание первоначально учится турецкой грамоте читать и писать, потом, изучивши до известной степени, впрочем, довольно подробно, алкоран, является к эфен-дию, которым испытывается в знании сего и когда найдет будет сведущим, то, по удостоверению сви-детелей, что он незазорного поведения, сей дозволяет ему именоваться муллою и на сие звание дает ему письменное на турецком языке удостоверение; прочих же лиц духовного звания, как-то: муэззина, сафу и иджако, наименовывает сам мулла по мере приобретения ими сведения в турецкой грамоте и алкорана, не спрашивая эфенди. Достоинство эфенди дается верховным муфти – главою магометанского духовенства, живущим в Константинополе, таким только муллам, которые сделались известными довольно твердым и подробным знанием алкорана, неколебимым в правилах магометан-ской религии, сведущим даже в политике магометанской и получившим достаточное образование в турецких училищах.
§ 29. Эфенди и мулла, несмотря на их происхождение, пользуются особенным уважением и до-верием не только простого свободного народа и крестьян, но и самих дворян и князей; они даже имеют право вместе с князем сидеть и кушать, какового права не имеют и дворяне, когда не будет сие дозволе-но им особенно от князя. Муэззин же, сафта и иджако подобным уважением не пользуются.
§ 30. Все лица духовного звания могут иметь крепостных людей, которых получают по наследству, приобретают и распоряжаются ими и их имуществом, как князья и дворяне.
§ 31. Эфенди и мулла с своими причетниками отправляют богослужение по правилам магоме-танской религии, изложенным в алкоране; они обязаны непременно участвовать в сражениях, делаемых черкесами, быть всегда впереди и даже предводительствовать оными.
§ 32. Эфенди и мулла могут иметь только по одной жене, которых они покупают у низших дво-рян и простого свободного народа, а по смерти сих могут жениться на других и так далее, приобретая оных покупкою; но могут вступать в сие звание и быть в оном неженатые, или жениться, бывши уже в сем звании. На таком же основании могут иметь и не иметь жен и прочие люди, принадлежащие к ду-ховному сословию. Вдовы сего сословия, по смерти своих мужей, выходят замуж за их братьев или других ближайших их родственников, если таковые есть и пожелают на них жениться, а если нет оных, то остаются при своих семействах или возвращаются к своему отцу или ближайшим родным, которые уже оными и располагают, выдают замуж за того, кто заплатит им калым, либо содержит их на своем иждивении по смерть их.
§ 33. Дети духовного сословия: 1) мужского пола, по изучении турецкой грамоты и алкорана, обязаны принять на себя, соразмерно степени своего образования, один какой-либо духовный сан, а если ж пожелать и усовершенствуются в звании алкорана, то могут получить и высшую степень оного. Впрочем, если кто из них не пожелает принять духовного сана, то к сему не принуждается, а остается свободным и пользуется тем званием, из которого происходит отец его, то есть: дворянином или про-стого свободного народа, но в крепостное состояние никогда не обращается, хотя бы отец его происхо-дил из оного. 2) Женского пола выдаются замуж отцами, а если таковых лишились в малолетстве своем, братьями, а если и этих не имеют, то воспитателями своими: родственниками или сторонники, преимущественно за лиц, принадлежащих к духовному сословию, за князей, дворян, не получая от же-ниха за невесту никакой платы.
§ 34. Лица духовного сословия живут в черкесских аулах по своему произволу, где они пожела-ют и куда пригласят их князья, дворяне и простой свободный народ тех аулов, от которых они, равно и от крепостных людей, им принадлежащих, получают для содержания себя и семейств своих определен-ную плату за совершение духовных треб, и сверх сего, берут дань от каждой мази (дома), а именно:
а) за обрезание младенцев, которое совершают также эфенди и мулла, получают кожи с зарезан-ного при сем скота и барана на угощение гостей;
б) за венчание, которое совершают также эфенди и мулла, а если их не имеется, то и муэззин мо-жет совершать, получают: от князя скотом, овцами и лошадьми, сколько он назначит им по своему же-ланию; от дворника, простого свободного черкеса и крестьянина – то же самое, но большею частию по одной корове, а иногда дается и лошадь;
в) за погребение, которое могут совершать эфенди и мулла, а если сих не случится, то муэззин, получают: за князя или княгиню 30 штук скота и более или соразмерно сему овцами, а иногда лошадь и две; за дворянина и дворянку от 7 до 15 штук скота, соразмерно его состоянию, или одну лошадь; за простого свободного черкеса, крестьянина и женщин сего сословия одну штуку скота, а кто богаче, дает и более. Сверх сего получают все одеяние и обувь покойников, тела которых они совместно с муэззинами, если сии случается быть, обязаны обмыть и обернуть чистым бельем, коленкором или миткалем; одеяние же и обувь умерших женщин они не получают, а отдается таковое тем женщинам, которые обмывают и обвертывают в чистый коленкор или миткаль их тела; за погребение детей мужского и женского пола, умерших до 15-ти лет, не получают никакой платы от их родителей, родственников и воспитателей; за умерших старее 15-ти лет получают выше объясненную плату соответственно сословию умершего; но если девушка выйдет замуж до 15-ти лет и умрет, хотя на 13-м году, то за погребение ее платится уже, как за женщину;
г) от каждой мазы получают сажень дров, арбу сена, десятую мерку каждого рода хлеба, одну овцу из ста штук, одну скотину из 60 штук рогатого скота, одну лошадь из 60-ти лошадей, одну сапетку (улей) пчел из 10-ти сапеток, десятое яйцо каждого рода, 10-у луковицу луку, 10-ю головку капусты, а из дворовой птицы, по их просьбе, дают им, сколько кто может.
Примечание. Эфенди и мулла из дохода, получаемого ими за погребение умерших, каждый одну часть оставляет себе, а две отдает муэззину и прочим своим причетникам, которые они и разделяют между собою поровну. С прочего дохода эфенди и мулла уделяют части своим причетникам по своему усмотроению, каждому порознь.
§ 35. Кроме объясненного дохода, эфендия и муллы имеют еще таковой и от спорящих между собою лиц, если решают возникшее между ими дело шариатом, т.е. судят по алкорану; например: изо-бличенный в воровстве возвращает украденное хозяину и платит эфенди или мулле, кто из них произ-водил суд, в виде штрафа: от уворованной им лошади пять рублей, от уворованной коровы и быка один рубль и от уворованных пяти овец рубль серебром; изобличенный же в убийстве кого-либо, если его самого не убьют родственники убитого, кроме удовлетворения сих положенных за сие преступление по алкорану штрафом, 200 штукам рогатого скота, какого бы сословия убитый не был, платит эфендию или мулле, производившим суд, в виде такового же, двести рублей серебром, или десятую скотину, а сделавший прелюбодеяние с женою, у которой имеется муж, по изобличении его в сем поступке, платит эфенди или мулле 15 штук скота, если муж ее не пожелает, чтобы она наказана была смертью по алкорану; муж от соблазнителя не получает никакого удовлетворения.
Примечание: Все оные штрафы уплачиваются всегда у черкес большею частью скотом, овцами, лошадьми, а иногда оружием и другими вещами, по неимению у них собственного изобретения денег, приводя все сие в объясненную цену. Но кто три раза присягал в чем-либо и не исполняет денной при-сяги, напр. продолжает воровать, тот называется таабезе (отъявленный вор), которого убивают непре-менно, если поймается, — так определено в алкоране.
§ 36. Все лица духовного сословия пользуются совершенною свободою. Никто из них не обязан никому никакою данью, не отдает никому никакого отчета о родившихся, браком сочетавшихся и умерших, но совершенные эфендием, муллою и муэззином браки каждый из них у себя записывает, для справки и удостоверения законности брака в последствии:
а) при разборе возникающих семейных расприй и разных неудовльствий и
б) при разделе имения между наследниками. Они могут переходить для жительства из аула в аул не только того племени, куда их только пригласят, по своему произволу, без согласия на сие князей или дворян тех аулов, в которых жительство имеют; даже муэззин, сафта и иджако могут оставлять эфенди и мулл без согласия сих последних и поступить к другим таковым по своему произволу для совместного отправления духовных треб. Впрочем, все лица духовного звания имеют всегда должное уважение и почтение к князьям и дворянам и исполняют их приказания, относящиеся до светских дел; по духовным же делам они не имеют на них никакого влияния.
§ 37. За преступления лица духовного сословия судятся шариатом – судом духовным – и подвер-гаются взысканию, означенному а алкоране по разным родам преступлений. Муэззин, сафта и иджако судятся муллою, мулла эфендием, а сей муфтием. Если духовное лицо сделает воровство или учинит прелюбодеяние с замужнею или вдовою, и женщиною либо девицею, то виновный лишается своего сана и платит за женщину мужу, а когда его нет, то родственнику или отцу ее 15 штук, а за девицу отцу или родственнику ее 5 штук рогатого скота, а ворованное пополняет хозяину.
IV. О простом свободном народе
§ 38. Хотя сословие сие и признает в некоторой степени над собою власть князей в тех племенах, где сии существуют, но власть сия есть весьма поверхностная, не имеющая ничего определительного, твердого и постоянного; почему сей класс людей пользуется совершенною свободою во всех племенах или обществах горских народов, можно сказать, наравне с сословиями дворян и духовенства, особенно в тех племенах, в которых не имеется князей.
§ 39. Простой свободный народ пользуется по своему произволу землею, лесом и другими про-изведениями в местах своего жительства, также занимается свободно и скотоводством, не платя ни князьям, ни дворянам и никому никакой положительной подати, кроме обязанности делать только по-даяние духовным лицам и давать князьям и дворянам калым за промен на меновых дворах, ими устро-енных, леса и других своих продуктов, как сие объяснено выше. Если же сей народ и работает князьям и дворянам в нужное для них время, под покровительством которых он жительствует, то сие делают единственно по приглашению и по доброй своей воле; работа сия не вменяется ему в непременную его обязанность никаким непреложным постановлением.
§ 40. Хотя и князья одного с сим народом племени имеют некоторое право брать у него по сво-ему желанию что-либо из оружия его, скота, овец и лошадей, ему принадлежащих, но обязаны за взятое удовлетворять его. Если же князь добровольно сего не сделает, то обиженный подобным побором впра-ве выйти с своим семейством и имуществом из покровительствуемого им аула на жительство в аул од-ного с ним племени, покровительствуемый другим князем, и чрез сего уж требовать себе следуемого удовлетворения, который, приняв его под свое покровительство, как бы вместе с тем принимает на себя и обязанность доставить ему удовлетворение от князя, взявшего что-либо самопроизвольно из имения его. Нередко даже случается, что чрез неудовлетворение князьями за подобные поборы целые аулы сего сословия людей от них отлагаются, ищут покровительства других князей и переходят к ним на жительство, где иногда остаются навсегда, а иногда, получив удовлетворение, возвращаются на прежнее жительство.
§ 41 . Мужчины сего сословия имеют право только жениться на девицах своего же сословия; жениться же на девицах другого происхождения права не имеют, разве жених уворует невесту по согласию с ней; но сие преступление преследуется, и невеста от похитителя отбирается, когда не будет повенчана; а когда уже будет повенчана, то не отбирается и похитивший платит отцу или родственнику ее весьма большой калым. Но девицы сего сословия могут выходить в замужество за дворян и даже за князей; сии последние платят за них отцам или воспитателям их условленный калым: но для дворянина, а тем более для князя, жениться на простой девице предосудительно, почему и редко это случается.
§ 42. По принятому обыкновению, простой свободный человек, покупая себе жену из своего же сословия, платит за оную от 7 до 15 штук рогатого скота, а достаточный платит за красивую и молодую девицу, ему понравившуюся, от 25 до 100 штук, или противу сего количества лошадьми, овцами, ору-жием и конскою сбруею. Но бывает и так, что жениху понравится невеста, а он, не имея состояния за-платить за нее требуемый отцом или родственником ее калым, спрашивает втайне ее согласия на выход за него замуж и когда она на сие согласится, то он ворует ее и отправляется вместе с нею верхом на ло-шади к мулле, который их венчает. Исполнившим сей обряд, он может уже не платить за нее ничего; но случается, что по доброй своей воле или по приглашению сторонних людей, принявших в сем деле участие, по просьбе отца или родственника невесты, жених обязывается заплатить им присужденный или требуемый калым в то время, когда в состоянии будет, особливо если они бедны, в чем дает присягу и обещанное в свое время выполняет.
§ 43. Сему сословию предоставлено иметь крепостных людей, которых они получают по наслед-ству и покупают, распоряжаясь ими и их имуществом по своему усмотрению точно так, как своею соб-ственностью.
§ 44. Свободный черкесский народ имеет голос в общественных собраниях, где рассуждается о предприятиях к набегам и других предметах, относящихся к народности. В такие собрания обыкновен-но отправляются представители сего сословия, по избранию оного, из опытнейших и известных умом людей, которые что предпримут сделать, то народ уже выполняет беспрекословно.
V. О крепостных людях
§ 45. Крепостных людей у кавказских горцев может иметь каждый, какого бы он сословия ни был, кто только в состоянии их приобрести покупкою или к кому дойдут таковые по наследству.
§ 46. Люди сии суть сущие рабы, повинуются своим владельцам слепо и исполняют все работы по их приказанию, переносят терпеливо самые их угнетения, словом, несут все тяготы жизни и не име-ют возможности в облегчение своего состояния приносить кому-либо свои жалобы на владельцев: по-тому что сии, какого бы сословия они ни были, владеют и пользуются ими совершенно на одних правах.
§ 47. Крепостные люди по принятому издавна обыкновению работают вообще для себя и своих владельцев и из зарабатываемого хлеба каждого рода и сена определяют половину для владельцев, а другую для содержания себя с семейством и своего скотоводства, и из своей части хлеба и сена никому ни продать, ни подарить не имеют права без воли своих хозяев. Продавая же или променивая свой скот, лес и другие продукты своего хозяйства и по своему усмотрению, из вырученной за оные суммы, полученной за промен соли и лавочных товаров, обязаны также уделять половину своим владельцам. Кроме сего, крепостные женщины и девицы исправляют все работы по дому своего владельца, относящиеся к их полу.
§ 48. Крепостные люди хотя пользуются приобретенным ими скотом и другим имуществом, но владелец их вправе оное от них отобрать и употребить в свою пользу.
§ 49. Крепостной человек может получить свободу по воле своего владельца и по доказательству о свободном своем происхождении, из которого он неправильно вовлечен в крестьянство. Получив свободу, он остается в сословии простого свободного народа и может поступать в духовное сословие, когда научится турецкой грамоте и алкорану.
§ 50. Крестьянин может жениться на крестьянской девке и вдове одного и того же владельца с позволения его и за невесту одного и того же владельца с позволения его и за невесту не платит никому никакого калыма; но на крепостной девке и вдове другого владельца, равно и свободного простого сословия, жениться по своему произволу на таком же основании не может; а если владелец, не имея между своими крепостными девок и вдов, пожелает женить его на крепостной девке или вдове другого владельца, то покупает у сего для того невесту и платит ему за девицу от 15 до 20 лет 60 штук рогатого скота или 1000 руб. на ассигнац., а за вдову не старее 30 лет от 30 до 40 штук рогатого скота, и кроме сего отцу невесты или родственнику ее, у которого она находится, платит еще три штуки скота. Равным образом, владелец может приобретать покупкою у другого владельца и крепостных мужчин для своих крепостных девок, но сии платятся уже гораздо дешевле, а именно: за мальчика от 15 до 20 лет платится 15 и 20 штук рогатого скота, от 20 до 30 лет за мужчину платится 25 и 30 штук рогатого скота или 700 р. на ассигнации . Таким же порядком владельцы могут приобретать невест для своих крепостных мужчин и из свободного простого сословия, по согласию на сие их родителей или родственников и воспитателей, у которых они находятся, платят им за оных от 25 и до 60 штук рогатого скота.
§ 51. Кавказские горцы при покупке невесты из какого бы сословия она ни была, берут наиболее внимание ее красоту, здоровье, телосложение и знание рукоделий, приличных женскому полу и у них употребительных.
§ 52. Если крепостной человек не в состоянии за сделанное им преступление уплатить штрафа, то за него платит его владелец и из имения его постепенно возвращает оный себе или отдает его на не-сколько времени в услужение тому, кому он должен платить штраф. По прошествии условленного вре-мени владелец возвращает его к себе и берет с него присягу не делать более преступлений. Подобную присягу берет с него и тогда, когда уплатит за него штраф; но если и после сей присяги крепостной че-ловек сделает преступление во второй и в третий раз, то в таком разе пополняется следуемый штраф из его имения, если таковое он имеет, а если не имеет, то платит оный его владелец; последний его продает или променивает навсегда другому владельцу какого-нибудь дальнего племени либо турецкоподданному. Случается, что если такого негодяя владелец никому не продаст и не променяет, а исправления в нем не предвидит, то он лишает его жизни и в таком разе не платит уже за преступление его никакого штрафа.
§ 53. Крепостные люди участвуют в набегах и сражениях не иначе как с дозволения своего вла-дельца, совместно с ним, который имеет оных при себе как телохранителей своих, что делается им в крайних только случаях. Владельцы дорожат своими крепостными людьми, чтобы иметь чрез них большую для себя выгоду получения дохода; почему они, в случае сборов горцев к набегу, стараются всячески уклониться, чтобы крестьяне в сем не участвовали.
VI. Об адате или суде по обычаям горцев
§ 54. Суд у всех вышеупомянутых кавказских горцев, по древним их обычаям, есть словесное примирительное разбирательство спорящих лиц, по добровольному согласию оных, чрез избираемых ими судей, посредников их.
§ 55. Все дела, возникающие между горцами, можно разделить на гражданские и уголовные . Сообразно понятию горцев о преступлениям, к
1-м можно отнести всякого рода тяжбы и ссоры, как-то: о праве на земли и угодья оных, владеемые ка-ким-либо обществом или племенем, об аулах, о крестьянах мужского и женского пола, о праве собст-венности на движимое имущество: споры по неисполненным словесным договорам и обязательствах и споры за нарушение прав личными обидами, ущербами, убытками и самоуправным завладением, воровство и поджог; ко 2-м – убийство, нанесение ран, изнасилование женщины и девицы, удар плетью или другим каким-либо оружием и явный грабеж.
§ 56. По всем делам гражданским виновный ответствует налагаемым по суду на него штрафом или пенею, если не примирится добровольно с тем, кому причинил каким-либо случаем обиду; по делам же уголовным ответствует жизнью, а если сыщет возможность укрыться от лица им обиженного или его наследников и родственников, то вина его разбирается судом и за преступление налагается на него штраф, но гораздо больший, нежели по делу гражданскому. По всем оным делам и преступлениям штрафы у горцев заключаются в том, что виновные платят обиженному присужденное судом: рогатым скотом, лошадьми, овцами, оружием, конскою сбруею, одеянием и крепостными людьми. Если сделав-ший обиду или преступление так беден, что не имеет чем пополнить присужденного с него штрафа, то пополняет за него тот, кто принял его под свое покровительство, а он ему таковой уже отрабатывает; если же покровитель его не соглашается на сие, то виновный продается кому-либо из горцев, а большею частью – туркам (когда они имели свободную торговлю с ними), и полученные за него вещи или деньги отдаются обиженному. Телесному наказанию по суду учинивший преступление, какого бы он звания не был, никогда не подвергается.
§ 57. Мщение у горцев развито в высшей степени. Оно между ними после первенствующей страсти к воровству не есть ли вторая страсть; почему отец семейства рассказывает уже детям своим – отрокам о мщении как о высшей добродетели, которую он внушает им выполнять непременно, а сии последствия внушают оное своим детям, а таким образом переходит оное мщение из рода в род, отчего получивший обиду изыскивает все средства, позволительные и не позволительные, отомстить достойно обидевшему его. На сем-то основано у них правило, что кровь отвечает кровью, или, как они выражаются, «кровь за кровь», то есть что убийца непременно должен быть сам убит. Сие исполняют наследники убитого и родственники даже до третьего колена, где только отыщут и захватят убийцу. Если сей последний скроется от них так, что нет никаких средств отыскать его и схватить, или если он приобрел беспредельное покровительство князя, имеющего сильное влияние на народ, то убивают наследника его или ближайшего родственника, и сим прекращается вражда между убийцею, родными его и родными убитого. Нередко бывает так, что убийца, не имея возможности укрыться в аулах одного с ним племени, уходит в аулы другого племени и там отыскивает себе убежище; в сем разе принимает уже на себя ходатайство примирять его с родными убитого принявший его под свое покровительство, чрез посредство лиц одного племени с убийцею, заслуживающих уважения и доверия; но когда покровитель в сем не успеет, то всячески старается захватить хищнически у самого ближайшего родственника убитого малолетнего сына от 4-х до 9-ти лет, которого, тщательно храня у себя, воспитывает как свое собственное дитя до совершеннолетия, а потом, снабдив его богатым одеянием, хорошим полным вооружением, лучшею верховою лошадью с принадлежностью к ней, отправляет к отцу его вместе с подарком ему, который заключается в нескольких штуках рогатого скота или хорошей лошади. Сей, принимая своего сына, не может не принять и присланных с ним подарков, как знаков совершенной покорности убийцы, испрашивающего у него прощения, и изъявление к нему дружбы и уважения покровительствующего убийце и воспитавшего его сына; прощает убийцу, посылает взаимно достойный подарок покровителю его и воспитателю своего сына и делается с ним тесным другом, считаясь с сего времени как бы единокровными родственниками . Равномерно отвечают преступники жизнью, если не спасутся подобным образом, и за все преступления, отнесенные к уголовным делам.
§ 58. Кроме суда по обычаям, горцы с недавних времен ознакомлены турками с судом шариата, т.е. духовным судом, который производится муллою по правилам алкорана. Сколько турецкое прави-тельство, особливо пред началом прошедшей войны с Россией и во время продолжения оной, ни стара-лось ввести между горцами во всеобщее употребление суд-шариат, для чего разослало было к ним по разным местам нарочитых мулл, но цели своей не достигло. Горцы сначала хотя и приняли оный, по-видимому, с энтузиазмом, но, увидев впоследствии направленные действия, суждения и злоупотребле-ния мулл, начали мало-помалу отставать от него; так что ныне все возникающие дела между князьями, дворянами и простым народом кавказских горцев разбираются судом по древнему их обычаю (адат). Одно духовенство по делам, между оными возникающим, разбирается шариатом. Впрочем, не возбра-няется никому и из другого сословия горцев разобраться в своем деле сим судом: совершенно зависит от воли и согласия спорящих сторон избрать для разбора своего дела суд адат или суд шариат.
§ 59. Для разбора дел, как гражданских, так и уголовных, судом-адат, все вышесказанные гор-ские племена, каждое для себя, назначают из среды себя постоянных судей по четыре по 6 из каждого сословия, которые и обязуются присягою по алкорану разбирать и решать дела, возникающие между жителями их общества, каждое в своем сословии, по совести и по крайнему своему разумению. Сверх сих судей тяжущихся, по своему согласию, имеют право избрать еще одного общего судью или посред-ника в своем деле, которые имеет при разборе дела два голоса противу одного из означенных судей; он также пред начатием разбирательства дела принимает присягу по алкорану быть совершенно беспри-страстным в разбирательстве оного. Впрочем, обыкновение сие нимало не стесняет горцев поручать дела свои разбору судей, избираемых ими по своему произволу для каждого дела порознь, которые, согласясь на сие, принимают присягу по алкорану разобрать предлагаемое дело по совести и беспристрастно.
§ 60. Когда спорящие стороны не примирятся между собою сами добровольно, то условливают-ся, поручить ли свое дело разбору постоянным судьям или новых для сего избрать, и по соглашении о сем предварительно назначают каждый для себя по два и по три человека из постоянных судей, боль-шею частью того сословия, к которому они принадлежат, или особенных, заслуживающих доверия, ко-торых и упрашивают быть судьями по их делу. Кроме таковых, избирают одного общего судью, или посредника, из постоянных судей или особого человека; или поручают разбору дело свое избранным судьям и без такового посредника ; но князья и дворяне к разбирательству возникающих между ними дел простых свободных горцев никогда не допускают, считают их недостойными обсуждать их дела, а избирают судей из своих сословий.
§ 61. Избранные спорящимися судьи, прежде рассмотрения их дела, требуют от них согласия: довольны ли они будут разбирательством их и решением и не предоставляют ли себе права приговор их, если, по мнению их, он будет учинен ими несправедливо, передать разбору и суждению новых су-дей, имеющих ими избираться для сего. Если спорящие объявят, что какое бы избранные ими судьи, одни или с общим посредником, ни постановили решение по их делу, таковым они останутся навсегда довольны и не предоставляют себе права подвергнуть оное вновь разбирательству и суждению других судей, то сие свое согласие должны утвердить присягою по алкорану через муллу. Когда же стороны останутся оным недовольны и предоставят себе права постановленное избранными ими судьями реше-ние по их делу подвергнуть разбирательству новых судей, то в таком разе стороны присяги не прини-мают; но судьи приступают к разбору поручаемого им дела.
§ 62. Предоставляется также право принять присягу и одному из спорящих, то он останется все-гда решением дела доволен; и в таком разе, если противник его, не принявший присяги, будет оным также доволен, то решение приводится в исполнение; ибо давший присягу, хотя будет приговор учинен не в его пользу, совершенно лишается права подвергнуть оный новому пересуждению.
§ 63. Сей вновь избираемый спорящими лицами суд можно назвать апелляционным судом – адат: ибо обязанность его есть разобрать точно существо дела, обнаружить справедливость или несправедливость приговора, сделанного по оному бывшим судьею, и потом, если оный будет правильным, то подтвердить его; а если – неправильным, то обнаружить, в чем именно, и отвергнуть оный, поставить вновь приговор по переданному их обсуждению дела, основав его на строгой истине и крайнем своем разумении; что исполняют в России высшие суды в отношении решений, учиненных в низших судах, на которые приносят жалобы, называемые апелляционными жалобами, или апелляционными прошениями.
§ 64. Недовольному разбирательством дела сего и приговором по оному, учиненным избранными им судьями, предоставляется только один раз подвергнуть оное разбирательству и суждению новых судей, которых он изберет для сего по своему произволению, а более уже не дозволяется, хотя бы и после сего вторичного разбирательства он остался недоволен приговором судей, который приводится в исполнение, несмотря на таковое его неудовольствие, и он обязан таковой приговор выполнить в точности.
§ 65. Разбирательство судьями дела и по оному решительный приговор их производятся словесно следующим порядком: избранные спорящимися сторонами судьи из числа постоянных или особенные, с каждой стороны по ровному числу (по 2, по 3 и по 4, сие зависит от произвола спорящих), по выполнении ими и спорящимися обрядов, объясненных в §§ 59, 60, 61 и 62, выслушивают жалобу истца или обиженного после оправдания ответчика или причинившего обиду, потом свидетелей того и другого после сего, отпустив их, имеют суждение и, согласив свои мнения о разбираемом ими деле, делают по оному приговор, основывая оный на справедливых доводах спорящихся, а наиболее на свидетельских показаниях, заслуживающих совершенного вероятия и правдоподобия. Таковой единогласный приговор свой передают рассмотрению общего посредника тяжущихся, если оный избран, который при их суждении не бывает. Если сей посредник найдет сей приговор правильным, то изъявляют на оный свое согласие; если же по мнению его оный будет неправильный, то посредник объявляет о сем судьям и вместе с оными уже рассуждает, которые иногда единогласно принимают его мнение и согласно с оными изменяют свой приговор; или некоторые только из судей с ним соглашаются, а другие остаются при прежнем своем мнении. Приговор почитается окончательным тот, который произнес общий судья и с ним согласилось большое число, или по крайней мере равное, других судей противу числа судей противного оному мнению. Само собою разумеется, что приговор общего судьи, если с оным не будут согласны мнения судей спорящихся сторон, или будут согласны менее половины оных, так что и два голоса общего судьи противу одного не превысят голосов прочих судей одного мнения, то оный приговор оставляется без исполнения, а почитается окончательный приговор, основанный на единогласном мнении судей и сей приговор объявляется спорящимся лицам и, когда сии изъявят удовольствие, приговор приводится в исполнение; а если которая сторона остается недовольна, то передается оный на рассуждение других судей, которые будут недовольными избраны, если только право сие предоставили себе спорящиеся, как сказано в § 61, а если нет, то хотя кто из них и будет недоволен оным, но таковой приговор приводится в исполнение и дело их сим оканчивается, которого уже они и наследники их никогда возобновить не могут.
§ 66. Из сего следует, что суд-адат у кавказских горцев есть не что иное, как словесное мировое добровольное разбирательство, ибо оный производится таким же порядком, таким числом судей и по таким же правилам, как и в России производится мировое словесное разбирательство. Суд-адат можно в некоторой степени уподобить и добровольному третейскому суду, в России существующему: ибо существующее право у горцев передавать разбирательства дела вновь избираемым судьям, если кто из спорящихся лиц останется первоначальным приговором по оному недоволен, о чем они должны объявить избранным им судьям прежде разбора сими их дела, можно уподобить формальной записи, которая составляется при Российском добровольном третейском суде.
§ 67. Выше сказано, что кавказские горцы за преступления по суду не подвергаются телесному наказанию и отвечают налагаемыми на них штрафами, которые у них известны под названием головы и определяются соответственно степени преступления: например, за убийство князя хамышейцев и других племен, где находятся князья, и первостепенного дворянина у шапсуг, абадзех, натухайцев и убыхов виновный платит сто голов, которые судья разделяют на мокрые и сухие, поставлен в число сих голов первостепенные, средние и низшие с их подразделениями, и соответственно сему назначают уже, сколько именно виновный обязан в пополнение своего штрафа поставить крепостных своих людей, лошадей, оружия, конской сбруи, рогатого скота, овец и разных вещей домашнего изделия, что должно составлять, по их исчислению, на российскую серебряную монету, не менее трех тысяч рублей. За рану и удар плетью или чем другим, причиненные князю и первостепенному дворянину, виновный платит пятьдесят голов; но за убийство первостепенного дворянина у тех племен, где находятся князья, платит виновный только тридцать голов, а за рану и удар, ему причиненные, – пятнадцать годов; сим же штрафом виновный ответствует за убийство муллы и причинение ему раны и удар. За убийство второстепенного дворянина у всех племен виновный платит пятнадцать голов, за рану и удар, ему причиненные, — семь голов; за убийство третьестепенного дворянина также у всех племен виновный платит пять голов; за рану, ему причиненную, — две головы. За убийство простого черкеса у всех племен виновный доставляет пару волов с арбою и принадлежностью к оной и 25 пустых тулуков, или 15 быков, или крепостного мальчике не менее 12 лет; за рану и удар, ему причиненные, платит третью часть сего штрафа. По-добные же штрафы полагаются за убийство жен, девиц и детей обоего пола из сих сословий, что, однако ж, очень редко случается у горцев. За бесчестье женщины из сословий княжеского, дворянского, духовного и свободного простого народа, причиненное ей насильством, между горскими племенами полагается штраф в пользу мужа ее 15 штук рогатого скота; за бесчестье девицы из сих сословий, причиненные ей насильством, взыскивается штраф в пользу отца ее или родственника, у которого она находится, пять штук рогатого скота . За бесчестье крепостной женщины, причиненное ей насильством, которое относит владелец ее к себе, полагается штраф с виновного девять быков, из которых владелец получает 6, а муж ее три быка; за бесчестье крепостной девицы полагается с со-блазнителя штраф пять быков, из которых владелец ее или родственник, у которого она находится на воспитании, получает два быка. Сообразно сим штрафам налагаются таковые на виновных и за другие преступления, например: вор, если будет открыт, обязан возместить уворованное тому, кому оно принадлежит, и в таком разе остается свободным от дальнейшего штрафа. Если уворованное (виновный) утратил или испортил так, что владелец оного не захочет принять его обратно к себе, то вор обязан заплатить ему штраф, а именно: князю и первостепенному дворянину за одну штуку скота, какого бы то рода ни было, платить девять штук, низшим дворянам по восьми, а простому черкесу по семи штук. Крестьянину же за уворованное у него платят тот же самый штраф, что и его владельцу, ибо кража у крестьянина почитается кражею у его владельца, но крестьянин из сего штрафа получает возна-граждение за украденное у него по усмотрению своего владельца, а прочее остается у сего последнего. В такой соразмерности ответствует виновный, причинивший умышленно вред другому каким бы то ни было случаем, и за всякую похищенную вещь.
§ 68. Как кавказские горцы свободного происхождения пользуются народною свободою, то за неповиновение князьям и дворянам своим у них не существует определенной меры наказаний, кроме только некоторых ограничений, например: если свободного сословия черкес выходит из повиновения князя или дворянина, под покровительством которых он живет, то они сами стараются от того воздер-жать его усовещанием и содержанием под арестом, но если он не раскается, то может перейти на жи-тельство под покровительство другого князя или дворянина, если только ни он, ни предки его не давали присяги первым оставаться всегда на жительстве под их покровительством, но если таковую присягу он или предки его дали, то на подобный переход он не имеет никакого права и обязан оставаться у них на жительстве и им повиноваться. Подобные переходы у горцев, большею частью и всегда пасти, делаются тайно – уходом – и в сем только случае ушедший может воспользоваться своим скотом и другим имуществом, в противном же случае остается сие у владельца, от повинования которому он отстал.
VII. О наследстве и духовных завещаниях
§ 69. Наследственное право во всех сословиях у кавказских горцев остается всегда в мужском поле, женский же пол на наследство не имеет никакого права, потому что жены, как сказано выше, приобретаются мужьями покупкою. Оно переходит от отца к сыновьям, после смерти его, а если оных нет, то к родным племянникам, но когда и таковых нет, то к родным братьям его; если же и сих нет, то к родным племянникам, но когда и таковых нет, то к двоюродным братьям или их сыновьям. Дочери наследуют имение после отца в таком только разе, когда не остается у него ни сыновей, ни родствен-ников никаких в мужском колене. Жена же его на наследством вовсе права не имеет, а по смерти его получает то, что он назначил ей из имения своего при женитьбе на ней, ни что тогда же, обыкновенно чрез муллу, дает ей письменное обязательство, в котором поименовывает все подробно, обязательно хранится у нее, но большей частью у ее родственников, и она получает то, что назначил ей муж при смерти своей. Получивши все оное имение, она до выхода в замужество остается на жительстве при сыновьях своих или возвращается к отцу своему, когда жив он, или к родственникам своим из мужского пола, к кому пожелает. Бывает и так, что муж жене ни при женитьбе на ней, ни при смерти своей не назначил никакого имения, в таковом разе назначение ей оного зависит совершенно от наследников сего имения, или, не назначая такового, содержать ее прилично при себе до выхода в замужество, а если не выйдет, то и до самой смерти.
§ 70. Получивший наследство обязан содержать и дочерей умершего прилично их званию, до выхода оных в замужество или до смерти, а при выдаче их в замужество, получает за оных себе калым от жениха.
§ 71. Имения у кавказских горцев бывают наследственные или родовые и благоприобретенные, которые вообще почитаются движимыми. Теми и другими владелец распоряжается по собственному произволу, без всякого ограничения, и при жизни своей может оные разделить между своими наследниками и даже приятелями беспрекословно.
§ 73. Если владелец имения умер, не оставив духовного завещания, то имение его наследуют ближайшие наследники, как сказано в § 60, разделяя оное между собою по равной части и по соглаше-нию между собою, один из них берет на воспитание к себе и дочерей умершего, или каждый по одной и по две, как случится. Кто возьмет на воспитание всех дочерей умершего, тот получает преимущественную часть имения его.
§ 73. У кавказских горцев существует обыкновение издревле – делать духовное завещание пред смертью, то есть, домашнее духовное завещание, и воля завещателя, в нем объясненная, исполняется свято и нерушимо.
§ 74. Духовные завещания делают они по большей части, когда остаются после них малолетние наследники и когда оных вовсе нет.
§ 75. Духовные завещания бывают у них большею частью словесные, а иногда и письменные, которые пишет мулла на турецком языке, но те и другие делаются при свидетелях, не менее двух.
§ 76. Завещатель в своем духовном завещании, письменном и словесном, распределяет все име-ние свое подробно, по своему произволу, указывая, кому из наследников его какую часть оного полу-чить и что именно на какой предмет из оного употребить. Завещатель назначает в оном душеприказчи-ка, который вместе с сим принимает на себя обязанность и попечителя или опекуна малолетних его на-следников, свято обязывается выполнять волю завещателя и, по возрасте наследников, удовлетворить их назначениями завещателем частями. Если завещание составлено письменное, то оное подписывает мулла и он же подписывается в оном вместо завещателя, душеприказчика и свидетелей, если все они не знают турецкой грамоты, если же кто из них знает оную, то подписывается сам за себя только, а вместо прочих подписывается мулла. После сего завещание хранится у душеприказчика, по которому он и вы-полняет волю завещателя в точности. Если же душеприказчик не исполнит онои, то свидетели обязаны настоять на выполнении завещания и от сего душеприказчика оградить себя ничем не может. Сим же порядком исполняются и словесные духовные завещания.
§ 77. Когда наследники имения остаются совершеннолетними, то владелец оного, делая распо-ряжение по оному в духовном своем завещании, не назначает стороннего душеприказчика для выпол-нения оного, но возлагает сию обязанность на одного из самих наследников по своему усмотрению, также при сторонних свидетелях этот наследник и обязан выполнить все им завещанное в точности. Сие также делается и тогда, когда между наследниками есть и малолетние. В сем разе совершеннолетний из них, на которого возложено выполнение духовного завещания, заступает место попечителя и опекуна малолетних, воспитывает их, управляет назначенным им имением до совершеннолетия их, потом отдает им оное в полное их распоряжение.
§ 78. Дети состоят в безусловном повиновении родителей своих, и воля отца есть для них непре-ложный закон, пока не достигнут совершеннолетия. В сем возрасте дети имеют уже некоторое право располагать собою: сыновья вступают в брак, а дочери выходить в замужество, но не иначе, как с согласия родителей, в особенности отца, ибо сунн, не владея никаким имением, не может заплатить калым за невесту, если ему отец не даст оного, дочь же он сам продает в жены тому, кто больше ему заплатит за нее.
§ 79. Никто из сыновей, достигши совершеннолетия при жизни отца, не имеет права требовать выдела себе части имения, а большею частью все живут вместе с отцом, хотя и вступят в брак, по смер-ти же его разделяются оным, как сказано выше. Впрочем, есть многие примеры, что сыновья, женив-шись по соизволению своего отца и получив от него определенную им часть имения, живут от него отдельно, управляя полученным имением, как собственностью.
§ 80. Сын выполняет в точности приказания отца и не может сопротивляться оным, за неиспол-нение же оных отец имеет полное право поступить с ним по своему произволу.
§ 81. Отец имеет право непокорных детей его воли, нанесших ему огорчение, лишить совершен-но наследства своего и изгнать из своего жилища, не отдавая в сем никому отчета. Если кто из таковых детей будет противиться отцу, не переставая наносить огорчения, то он нередко, чрез преданных ему слуг или приятелей лишает детей жизни придуманным, хитро-лукавым способом и за сие не отвечает, если бы и обнаружилось, что по распоряжению его они лишены жизни.
§ 82. Изгнанные отцом дети ищут себе убежище у знакомых и приятелей, которые, принимая их под свой кров, стараются примирить их с отцом. Примирение сие не иначе бывает, когда будет прине-сено ими пред родителем чистосердечного раскаяния и они дадут твердое обещание повиноваться со-вершенно его воле и не наносить ему никаких огорчений, но если отец не пожелает их простить, то ни раскаяние их и никакие сторонние ходатайства не могут его к сему принудить.
§ 83. Дети на родителей, хотя от сих и будут обижены несправедливо, не могут приносить жало-бы и требовать от них удовлетворения за обиду, им причиненную, равным образом (дети не могут тре-бовать) и следуемым им из имения частей, если таковых родители сами им не определят.
§ 84. Муж, приобретая себе жену покупкою, есть полный властелин оной, она состоит в безус-ловном нему повиновении, не вмешивается ни в какие его дела и распоряжения по имению, а занимается только присмотром и воспитанием детей, исполняя все домашние работы, относящиеся к женскому полу, то есть: разного рода шитье, как мужское, так и женское, вышивание, вязание, делание чеканок и прочее. За то муж обязан содержать ее безбедно и охранять от всяких посторонних обид.
§ 85. Жена обязана почитать и уважать своего мужа, быть покорною и верною ему по смерть му-жа. За непослушание же и в особенности за нарушение супружеской верности муж имеет право удалить от себя жену свою временно или навсегда к ее родителям или родственникам, продать новому любовнику ее, если сей открыт, или тому, кто пожелает ее иметь у себя женою.
§ 86. Если жена ни в каких дурных поступках не изобличена противу мужа, а сей возненавидит ее по собственным своим прихотям, то хотя он имеет право удалять ее от себя и приобрести себе дру-гую, но обязан первой доставлять непременно по смерть ее содержание.
Собрал и составил воинский старшина Кучеров.
б) Сведения об обычаях черноморских черкес, доставленные Кучеровым в 1849 г.
1) Между племенами и обществами кавказских горцев, обитающих на пространстве Черномор-ской кордонной линии, принято издревле за непременное правило, что мужчины покупают себе жен того же сословия, из которого они сами происходят, но случается, только очень редко, что дворяне и даже князья женятся на девицах духовного и простого свободного происхождения. Князьям же на дворянках и дворянам на княжнах жениться допускается, но простые свободные происхождения, а на таковы другого происхождения не могут. Князь, избирая себе в жены девицу или вдову княжеского происхождения, не платит за нее калыма отцу ее или, за неимением оного, родственнику – ее воспитателю, или вообще тому, у кого она находится, а дает им при этом в виде подарка, без всякого договора, крестьян 7 и 3 душ, хорошее оружие, панцирь и лошадь с седлом и прочую принадлежность, по своему желанию. Если же князь избирает себе в жены девицу или вдову дворянского происхождения, то платит уже за нее калым рогатым скотом по договору: за красивую, молодую и знающую все употребляемые у нас женские рукоделия девицу 200 и 260 штук, за такую же вдову 40 штук, за обыкновенную девицу 60 штук и за такую вдову 30 штук, за девицу и вдову духовного происхождения платит он такой же калым, как и за дворянку. За девицу и вдову простого происхождения князь платит следующий калым: за девицу молодую, красивую, не имеющую никаких телесных недостатков и знающую рукоделие, свойственные женскому полу, платит 60 штук, за таковую же вдову 30 штук, за обыкновенную девицу 50, 40, 30 и 25 штук, а за такую вдову 15, 13, 12 и 10 штук. В числе рогатого скота, даваемого за девиц и вдов, должна быть по крайней мере половина коров. Дворяне разных степеней, избирая себе жен происхождений: княжеского, дворянского, духовного и иногда простого свободного, платят также за них вышеобъясненный калым сообразно ее происхождению и личным достоинствам, а простой свободный черкес, избирая себе жену из сего же сословия, платит за нее калым рогатым скотом, смотря по ее достоинствам и своему достатку: за девицу от 7 и даже до 100 штук, а за вдову от 5 до 40 штук, или противу сего количества дает лошадей, овец, оружие и конскую сбрую.
2) Князья, дворяне разных степеней и простые черкесы, сделавши преступления, как-то: смерто-убийство, нанесение ран, разного рода обиды и оскорбления, прелюбодеяния, насилие над женским полом и воровство, ответствуют все равно штрафами, о которых объяснено мною в § 67 сведений об обычаях кавказских горцев. Подробных же сведений, налагаемых горцами на преступников за вышеобъясненные преступления, я не имею у себя.
Войсковой старшина Кучеров.
Рукописный архив Одесской научной библиотеки им. А.М.Горького,
д. 54/13, лл. 97 – 140.
№ 8
ОБ АДАТЕ И О НРАВАХ И ОБЫЧАЯХ ПЛЕМЕН,
ОБИТАЮЩИХ НА СЕВЕРНОЙ ПОКАТОСТИ
КАВКАЗСКОГО ХРЕБТА , 1847 г.
Глава 1
АДАТ И ШАРИАТ. ПРАВИЛА, ПРИНЯТЫЕ
В СУДОПРОИЗВОДСТВЕ КАВКАЗСКИХ ГОРЦЕВ
ПО АДАТУ: ОБРЯД СУДА ПО АДАТУ. КАКИЕ
ДЕЛА ПОДЛЕЖАТ РАЗБИРАТЕЛЬСТВУ АДАТА
а) Адат и шариат
1. У племен, обитающих на северной покатости кавказского хребта, нельзя отыскать определи-тельности прав, строгости в постановлениях и точности в условиях жизни общественной. Суд основан на обычаях по преданию и именуется адатом; исполнительной власти почти не существует, и все нака-зания за преступления состоят в весьма слабых штрафах. Адат, можно сказать, есть суд посредниче-ский, лишенный большею частию средств понудительных и основанный на некоторых принятых пра-вилах или законах, установленных обычаем и освещенных давностью.
2. Адат господствовал у всех обитателей северной покатости кавказского хребта до введения ме-жду ними магометанской религии. С учением же алкорана адат начал заменяться шариатом, и те племе-на и общества подвергались в этом отношении большей перемене, у которых духовенство, по смыслу Корана, приобретало высокое значение и почетное место в обществе. В последнее же время вновь воз-никшее умение мюридизма много способствовало к изменению прежних условий общественной жизни, в особенности же у чеченцев и других племен, сопредельных Дагестану, где это учение воз-никло.
3. Таким образом, в настоящее время у горских племен существует смешанное законодательство, составленное из двух противоположных элементов: шариата, основанного на общих правилах нравст-венности и религии, и адата, основанного на обычаях, которого первый закон гражданского уст-ройства – право сильного. Адат распространялся и усиливался всякий раз, когда шариат приходил в забвение, и наоборот, адат падал и был отменен всегда, когда шариат находил ревностных проповедников и последователей.
4. Между всеми обитателями северной покатости кавказского хребта шариат ранее упрочился у кабардинцев, кумыков и нагайцев, не потому одному, что они с давнего времени исповедуют магоме-танскую религию, но и оттого, что они ранее прочих племен принесли покорность нашему правительству.
5. Несмотря на то, что абадзехи, шапсуги, натухайцы, башильбаи, шегиреи, баракаи и казылбеки находились более прочих соседних с ними обществ под влиянием турецкого правительства, прилагав-шего особенные усилия, не только о распространении магометанской религии, но и введении в упот-ребление шариата посредством духовных лиц, дела у этих племен по-прежнему преимущественно ре-шаются адатом.
6. В обществах: бжедуховском, черченейском, хамышейском, темиргоевском, махошевском, бес-ланеевском и у беглых кабардинцев шариат с адатом в одинаковой степени употребления.
7. Карачавцы, дигорцы, балкарцы, хуламцы, уруспии, общества осетинского происхождения и назрановцы, кажется, более следуют адату, чем шариату.
8. Одно только чеченское племя, несмотря на исповедуемую им магометанскую религию и на влияние русской власти, следовало до 1839 г. одному адату. С того же времени ичкиренцы, качалыков-цы, мичиковцы, собственно так назыв. чеченцы, шатоевцы, щубутовцы, чабирлоевцы и другие, сосед-ние с ними, мелкие общества, признав над собою власть Шамиля, вместе с введением гражданского устройства по необходимости приняли и шариат, — и только галашевцы, галгаевцы, карабулаки и кисты, как независимые общества не от русского правительства, но от Шамиля, следуют во всем адату.
б) О правилах, принятых в судопроизводстве кавказских племен по адату
9. Для разбора тяжб и ссор все почти горские племена имеют постоянных судей, обязанных по присяге, данной над алкораном, разбирать и решать дела по совести и по крайнему разумению.
10. Но от произвола каждого горца зависит подвергать свое дело разбирательству этих постоян-ных судей или избирать, по добровольному согласию противников, других судей из уважаемых стари-ков.
11. Судебное место, в котором заседают постоянные судьи, у горцев именуется различно. У чер-кесов оно называется хассом, а у кабардинцев и кумыков – мехтемой, у балкарцев, хуламцев, чегемцев, уруспиев и карачаев – нагиш, у дигорцев – нагиша, у обществ осетинского происхождения – тархан, у чеченцев – тюркюм.
12. Так как мщение есть преобладающая страсть у всех горских плмен, то не только противники, но и родственники их избегают встречи между собою, а потому как добровольное разбирательство, так и предание дела суду производится чрез посредников, выбираемых из посторонних уважаемых стари-ков.
13. По этой же самой причине у горцев между тяжущимися и их свидетелями не существует оч-ных ставок, но судьи выслушивают отдельно разбирающихся.
14. Судьи избираются преимущественно из того сословия, к которому принадлежат тяжущиеся, а потому и постоянные судьи избираются из разных классов народа.
15. Число судей зависит от важности дела и бывает от 1 до 5 человек с каждой стороны.
16. У обществ осетинского и чеченского происхождения истцу дозволяется одним судьею иметь более против ответчика.
17. Решение суда признается удовлетворительным при единогласном приговоре судей.
18. Большинство же голосов имеет силу только в таком случае, когда общий посредник, выби-раемый с согласия противника до начала суда, примет их сторону.
19. Если же обвиненный остается и в таком случае недовольным решением суда и не захочет вы-полнить условий, на него возложенных, то он имеет дело не только с противником, но и судьями и свидетелями, и последние обязаны его принудить к исполнению решения суда.
20. По адату все наказания за преступления состоят в денежных пенях, но преимущественно в плате скотом или оружием.
21. Для обвинения необходимо, чтобы истец представил одного или двух свидетелей, которые должны быть совершеннолетние, мужского пола и преимущественно из того сословия, к которому при-надлежит сам истец.
22. Если же истец не представит свидетелей, то обвиняемый оправдывается присягою на Коране; сверх того, в его оправдание должны присягнуть шесть посторонних лиц по его выбору.
23. Так как упомянуто уже было, что свидетелям или доносчикам с тяжущимися из опасения мщения очных ставок не бывает, но судьи выслушивают каждого отдельно, а потому часто случается, что обвиняемый уличается тем, что выбирает в число своих свидетелей и то лицо, которое на него до-носит.
в) Обряд суда по адату
24. Обряд суда по адату в главных своих формах почти одинаков у всех горских племен.
25. Если противники не желают примириться добровольно, но предают свое дело решению суда, то первоначально чрез посредников условливаются, каким судьям поручить разбор дела – постоянным или произвольным.
26. В первом случае каждая сторона выбирает определенное число судей, смотря по важности дела, из постоянных, а в последнем они избираются из посторонних уважаемых стариков.
27. Кроме того, один из стариков избирается общим судьею для обеих тяжущихся сторон, голос которого имеет особенную важность в случае несогласия судей.
28. Выбранные в судьи старики, до поступления к рассмотрению дела, спрашивают у тяжущихся: останутся ли они довольны тем разбирательством и решением дела, какое ими будет сделано и не представят ли себе права приговор их передать разбору и суждению новых судей.
29. Если тяжущиеся стороны объявят, что они останутся довольны тем решением, которое опре-делит суд, то в подтверждение своих слов оба противника или один из них присягнет над алкораном .
30. В противном случае же судьи приступают к разбору и решению дела, не отбирая присяги от тяжущихся, — и тогда обвиненный может отказаться от исполнения приговора и подвергнуть свое дело разбирательству новых судей.
31. Судьи, выслушав поочередно тяжущихся и их свидетелей и сообразив доказательства и дово-ды истца и оправдания ответчика, по совести и крайнему разумению, излагают свое мнение и, согласив оное, как между собою, так и с общим судьею, оправдывают обвиняемого или присуждают его к уплате пени обиженному, смотря по состоянию виновного, в один раз или по частям.
32. Не объявляя о решении своем тяжущимся, судьи предлагают им избрать поручителей: обви-ненному – в том, что он исполнит в точности приговор суда, а обиженному в том, что он останется до-волен решением оного.
33. После того суд объявляет о своем решении тяжущимся и назначает сроки в уплате пени оби-женному в таком случае, если обвиненный по несостоятельности не может вдруг уплатить оную.
34. Из этого можно вывесть то заключение, что обряд суда по адату, существующий у горских племен, употребляется нашему третейскому суду без формальной записи.
г) Какие дела разбираются в настоящее время адатом
35. Адатом разбираются преимущественно дела воровские, а также этот суд имеет место: в на-следственном праве, при разделе имений и при отношениях детей к родителям и мужей к женам.
36. Все же преступления большей важности, как-то: убийство, нанесение раны, насилие женско-го пола и даже оскорбление, причиненное побоями, плетью или другим орудием, весьма редко разби-раются судом, но решаются природным правом – мщением, известным у горцев под именем кайлы.
Глава II
ОБ ОБРАЗЕ ПРАВЛЕНИЯ ВООБЩЕ У ГОРСКИХ
ПЛЕМЕН И О ПРАВАХ КНЯЗЕЙ, СТАРШИН,
УЗДЕНЕЙ, ДУХОВЕНСТВА, ПРОСТОГО
СВОБОДНОГО НАРОДА И КРЕПОСТНОГО КЛАССА
а) Прежний и настоящий образ правления у горских племен
37. У обитателей северной покатости кавказского хребта, до того времени, пока княжеское дос-тоинство не утратило своего прежнего веса и значения в народе, существовало два порядка в правлении, разительно отличавшиеся между собою: владельческий и народный.
38. Первый порядок преобладал у тех племен и обществ, у которых высший класс народа состав-ляли князья; к ним принадлежали: кабардинцы, кумыки, нагайцы, бесланеевцы, темиргоевцы, махошевцы, хамушейцы, черченейцы, хатахайцы и бжедухи.
39. В обществах же: абадзехском, шапсугском, натухайском, убыхском, казыльбековском, шеги-реевском, ташовском, башильбаевском, карачаевском, уруспиевском, хуламском, балкарском, дигор-ском, аллагирском, куртатинском и тогаурском, у которых высший класс народа составляют старшины, преобладало народное правление.
40. Что же касается до обществ чеченского племени, то из всех обитателей северной покатости кавказского хребта у них одних существовало в полной силе народное правление, потому что в обществах этого племени народ не разделялся на сословия и классы, каковое деление существовало и существует у всех прочих вышепоименованных обществ. «Мы все узденя», — говорят чеченцы, т.е. люди, зависящие от самих себя. Правда, и у обществ чеченского происхождения есть также старшины и рабы, но первые не имеют никаких особенных прав пред всею массою народа и суть только судьи в тя-жебных делах и ссорах, как люди более опытные по своим летам. Вторые же, т.е. рабы, как происходящие от военнопленных, захваченных в разное время в набегах, не суть чеченцы.
41. В настоящее же время прежний образ правления остался неизменным между теми только об-ществами черкесского, абазинского, татарского и осетинского племени, у которых высший класс народа составляют старшины.
42. Князья же кабардинские, кумыкские, нагайские, бесланеевские, темиргоевские, махошевские, хамышейские, черченейские, хатукайские и бжедуховские, вместе с утратою того веса и значения в народе, которое они имели в прежнее время, утратили влияние и направление. Отчего в настоящее время у этих племен и обществ преобладает народное правление.
43. Но самый разительный переворот в управлении произошел между всеми теми обществами чеченского происхождения, которые в 1839 году, отложившись из-под власти нашего правительства, признали над собою власть Шамиля. Этот переход из-под одной власти в другую произвел то, что су-ществовавший до того времени между мичиковцами, качалыковцами, собственно так назыв. чеченцами, ауховцами, ичкеринцами, чабирлоевцами, шубутовцами и шатоевцами свободный образ правления заменился деспотическим. Этот деспотизм выражается не только в лице самого Шамиля, но и в постановленных от него наибах, имеющих право на жизнь и смерть каждого чеченца.
44. После совершения этого переворота в правлении между означенными обществами чеченско-го племени остались только карабулаки, галашевцы, галчаевцы, цоринды, ахо, пшехо, дальние и ближ-ние кисты, джерахи и назрановцы, между которыми сохранилось в прежней силе народное правление.
б) Права князей и старшин
45. В прежнее время, когда князья считались как бы ниспосланными от аллаха, имели большой вес и влияние в народе, они пользовались большими правами и преимуществами, чем старшины.
46. С князем могли разбираться только уздени первой степени; прочие же классы народа никогда с ним не судились, — но обиженные прибегали к защите своих господ или искали покровительства у других князей.
47. Каждый князь, кроме того, имел свою дружину, составленную из преданных ему узденей и живущих на его земле чагар.
48. Он по своему произволу собирал партии для набегов и получал лучшую и большую часть до-бычи, даже и в таком случае, когда не участвовал в набеге.
49. Княжескому достоинству воздавались многие почести, в числе которых была и та, когда князь садился на лошадь, то первостепенный уздень обязан был держать его стремя, если при этом не находился уздень низшей степени.
50. В настоящее же время князья, как от разных внутренних причин, так и от внешних обстоя-тельств утратили прежний вес и влияние в народе и те особенные преимущества, которые принадлежа-ли их сану; они хотя не совершенно сравнялись в своих правах с старшинами, но большая половина оных сходна между собою.
51. Княжеское и старшинское достоинство есть родовое и не приобретается ни покупкою, ни другими личными качествами; старшинство же их зависит от древности рода.
52. На уважение народа имеют большее право те князья и старшины, которые отличаются своим умом, благоразумными советами, храбростию и честностию.
53. В народных собраниях случается весьма часто, что народ охотнее принимает мнения и сове-ты младших князей и старшин, чем старших, несмотря на то, что эти последние, занимая первые места по происхождению, имеют и первый голос.
54. Княжеское и старшинское достоинства передаются от отца всем законным детям, рожденным от равных браков; жена же может сообщить этого достоинства ни мужу, ни детям.
55. Так как между горцами усвоено обычаем вступать в брак с равными, а потому весьма редко случается, чтобы князья или старшины женились на узденских дочерях и наоборот, чтобы княжеские или старшинские дочери выходили замуж за узденей.
56. Князья и старшины владеемой ими землею могут распоряжаться по своему произволу, т.е. дарить оную, продавать, селить на ней не только крестьян и простой свободный народ, но и узденей; без позволения же никто не может селиться на их землях или в их ауле.
57. Как князья, так и старшины, хотя не имеют никакой власти над узденями и духовенством, но пользуются как уважением этих сословий, так и исполнением тех условий, которые обязались выпол-нить эти последние за известную плату или за дозволение им жить на земле князя или старшины.
58. Вольный простой народ или чагары, живущие на земле князя или старшины, производят раз-ные сельские работы, не только по принуждению, а по доброй воле, за что и те, и другие в продолжении рабочего времени обязаны их продовольствовать.
59. Князья и старшины над крестьянами или крепостными людьми и их имуществом имеют не-ограниченное право. Не касаясь их жизни, они могут дарить и продавать их, по одиночке и целыми се-мействами, делать между ними суд и расправу без участия других лиц и употреблять во все работы по своему произволу; но за то, в свою очередь, обязаны пещись о их благосостоянии, защищать их от вся-ких сторонних обид и доставлять им все способы к пропитанию и содержанию.
60. Князья и старшины, если знают по-арабски и изучат алькоран, могут переходить в духовное звание; но это случается весьма редко.
61. Князья и старшины за обиды, им причиненные, получают с обидчиков своих большие штра-фы, чем люди прочих состояний.
62. Поступки и действия князей и старшин, противные принятым правилам общежития, разби-раются равными им и первостепенными узденями.
63. Князьям и старшинам принадлежит исключительное право пред узденским сословием: брать у простого свободного народа скот, оружие и другие вещи; но, чтобы частыми подобными поборами не вооружать против себя этот класс народа, они отдаривают их другими вещами или платят деньгами.
в) Права узденьского сословия
64. Узденьское достоинство есть родовое и не приобретается ни покупкою и никакими личными качествами.
65. Оно передается от отца детям и от мужа жене, несмотря на происхождение этой последней и брак предшествовавший; но жена по тем же самым причинам, как у князей и старшин, не может сооб-щить этого достоинства ни мужу, ни детям.
66. Узденя имеют право владеть землею и крестьянами, доставшимися им по наследству и при-обретаемыми покупкою, и в обоих случаях они суть полные и независимые владельцы.
67. Дворяне горские имеют право поселять на своей земле простой свободный народ, которые также, как князю или старшине, производят разные сельские работы, но только не по принуждению, а по доброй воле, за что узденя в течение всего рабочего времени обязаны продовольствовать их на свой свет.
68. Узденя не могут приглашать на работу вольный народ из других аулов, а в особенности из княжеского.
69. Первостепенные уздени имеют право поселить на своей земле узденей 3-й степени, которые обязаны служить им за это.
70. Уздени, если знают по-арабски и изучают алькоран, могут переходить в духовное звание; но это случается довольно редко.
71. Поступки и действия узденей, противные принятым правилам общежития, разбираются рав-ными им.
г) Права и обязанности духовенства
72. Духовенство у горских племен составляют: эфенди или кадий, мулла, муэззин, сзывающий голосом на молитву, сафута (дьячок) и иджако (пономарь).
73. В духовное сословие могут поступить не только князья, узденя и простой свободный народ, но даже и крестьяне; эти последние не иначе, как с дозволения своих владельцев. Вообще князья и уз-деня весьма редко поступают в духовное сословие, а преимущественно избирают оное простой свобод-ный народ, потому что звание муллы дает права узденские.
74. В духовное сословие могут поступать только те лица, которые знают арабские язык и алько-ран.
75. Муллы утверждаются эфендием или кадием, а муэззины, сафто и иджако муллами.
76. Все лица духовного сословия пользуются совершенной свободой, ни от кого не зависят и не платят никакой подати.
77. Эфенди и муллы, несмотря на свое происхождение, пользуются особенным доверием и ува-жением не только узденей, простого свободного народа и крестьян, но и князей и старшин, в присутст-вии которых могут сидеть, на что не имеют права и уздени.
78. Все лица духовного звания могут иметь своих крепостных людей, как достающихся по на-следству, так и приобретаемых покупкою, и распоряжаются ими и их имуществом, как князья и дворя-не.
79. Все лица духовного звания могут иметь не более одной жены, но имеют право вступать в брак по нескольку раз.
80. Жен они приобретают также покупкою у второстепенных и третьестепенных узденей и у простого свободного народа.
81. Духовное звание не есть наследственное, а потому сыновья каждого духовного лица могут заступить по своему произволу место своего отца, если знание ими арабского языка и алькорана к этому допускает, — или перейти опять в то сословие, откуда происходил их родитель, за исключением крепостного сословия; в таком случае, если отец поступил в духовный сан из крестьян, то дети причисляются к простому свободному сословию народа.
82. За преступления лица духовного сословия судятся шариатом и подвергаются взысканию по алькорану. Муэззины, сафта и иджако судятся муллою, а этот последний эфендием.
83. За воровство и прелюбодеяние духовное лицо лишается своего сана и, сверх того, платит штраф.
84. Если суд над кем бы то ни было производится по шариату, то обвиненный сверх пени, нало-женной на него к уплате обидчику, платит определенный алькораном штраф и духовному лицу, произ-водящему суд.
85. Духовные лица, кроме того, что получают разную плату от своих прихожан: за образование, венчание и погребение, еще получают от них особенную известную плату в виде подати.
д) Права простого свободного народа
86. Хотя это сословие признает над собой в некоторой степени не только князей и старшин, но и узденей, на землях которых оно живет, однако в этой власти нет ничего определительного и точного, и этот класс людей пользуется, можно сказать, одинаковою свободою с сословиями узденей и духовенст-ва.
87. Простой свободный народ пользуется правом, на равне с узденями, имеет своих крестьян, как достающихся им по наследству, так и приобретенных покупкою, и распоряжаются ими и их имуществом, как своею собственностью.
88. Простой свободный народ, кроме того, что по доброй воле и не по принуждению производит разные сельские работы тем князьям, старшинам и узденям, на земле которых это сословие живет, дру-гой подати не платит, а между тем пользуется свободно полями, дугами и выгонными местами.
89. По принятому обычаю, князья и старшины хотя имеют исключительное право пред узденья-ми брать с простого свободного народа скот и разные другие вещи, но за взятое должны одаривать, или платить деньгами.
90. В противном же случае каждый из простого свободного класса народа имеет право оставить своего князя и искать себе удовлетворения у того князя, к которому он перейдет на жительство. Неред-ко случалось, что это сословие народа, по случаю неудовлетворения князьями за подобные поборы, не-сколькими семействами оставляло прежнего своего владельца и переходило к новому.
91. Мужчины простого свободного народа не иначе могут жениться, как на девицах того же со-словия; эти же последние могут выходить замуж не только за уздений, но и князей и старшин, которые платят родителям или воспитателям их установленный калым.
92. Простой свободный народ имеет голос в народных собраниях, посылая на оные от себя пред-ставителей, мнения и решения которых исполняются беспрекословно.
е) Состояние крепостного класса народа
93. Крепостной класс народа находится в полной и безграничной зависимости у своих владель-цев, повинуясь им слепо, исполняя все работы по их приказанию и перенося безропотно и терпеливо самые наказания.
94. На владельцев своих, какого бы состояния они ни были, крестьяне не имеют права приносить жалоб.
95. Крепостные люди не имеют своей собственности, но все необходимое для пропитания дос-тавляется их владельцами. Так, с обрабатываемых полей они получают часть хлеба и во время сеноко-сов известное число копен сена.
96. Крепостные люди могут получать свободу или по воле своих владельцев, или по доказатель-ствам о своем происхождении.
97. Крестьяне женятся на крепостных девках или вдовах, и не иначе, как с дозволения своих вла-дельцев, которые за них платят калым в таком случае, если с согласия своего господина крестьянин же-нится на крестьянке другого владельца. По воле своих господ крестьянки могут быть выдаваемы замуж за крепостных людей.
98. Крепостной класс народа не имеет права лично искать и отвечать на суде, но их судьями и защитниками являются владельцы, которые обязаны, в случае обвинения крестьянина в каком-либо преступлении, платить за него штраф.
99. Крепостные люди участвуют в набегах не иначе, как с дозволения своего владельца; но это делается ими весьма редко, потому что каждый владелец дорожит своими крестьянами, как людьми, доставляющими им самые большие выгоды.
Глава III
О НАСЛЕДСТВЕННОМ ПРАВЕ, РАЗДЕЛЕ ИМЕНИЯ,
ДУХОВНЫХ ЗАВЕЩАНИЯХ И ПРАВЕ ОПЕКИ
а) Порядок наследия
100. По адату право наследства исключительно принадлежит мужскому полу.
101. Но как в настоящее время между обитателями северной покатости кавказского хребта шари-ат, если не преобладает и не в одинаковой силе с адатом, то по крайней мере в некоторой степени имеет применение, почему у всех почти горских племен дочери и жены также имеют право на наследство.
102. Прямые наследники суть сыновья, потом родные братья, данные племянники, наконец двоюродные братья и их сыновья.
103. Муж ни в коем случае не наследует жениным имением, а прямые наследники такового суть дети.
104. Если нет детей, имение жены возвращается ее родителям, а за неимением последних пере-ходит к ближайшим ее родственникам.
105. Кроме того, у некоторых горских племен существует еще особенный обычай: хозяин насле-дует после своего кунака, умершего у него в доме, все еще вещи, с ним находящиеся, т.е. лошадь, ору-жие и платье, на которое не имеют никакого права ни дети, ни родственники. Этот обычай основан на понятии о куначестве, которое почитается наравне с родством, и хозяин, наследовавший после своего кунака, обязан принять на себя канлы, как и родственники умершего.
б) Раздел имения
106. По адату имение разделяется между наследниками мужского пола поровну.
107. Женский же пол в разделе не участвует. Сыновья или родственники, получившие наследст-во, должны заботиться о содержании дочерей и жены умершего до тех пор, пока они не выйдут замуж.
108. Долги, оставшиеся после покойного, обыкновенно уплачиваются до раздела имения, если между умершим и заимодавцем не существует особой сделки.
109. В случае же, если заимодавец объявит претензию, когда имение будет разделено, то долг раскладывается поровну между наследниками.
110. Такие права наблюдались при разделе имения между всеми обитателями северной покатости кавказского хребта до введения магометанской религии, а с нею до распространения шариата. В настоящее же время у тех горских племен, у которых шариат преобладает над адатом, при разделе имения наблюдаются следующие правила: жена покойного получает 1/8 долю всего имения; из остального же 2/3 получает сын и 1/3 дочь.
111. Если же после умершего не осталось сыновей, то 1/4 части жене, остальное имение разделя-ется на две части ( в таком случае, если после покойного осталась одна дочь), из коих половина отдает-ся дочери, а другая ближайшему родственнику.
112. Если осталось несколько дочерей, то имение, за исключением 1/4 части, следуемой жене, разделяется на три доли: две принадлежат дочерям, каждой поровну; а третья отходит ближайшему родственнику.
113. Братья или родственники, получившие наследство, обязаны содержать на общем иждивении своих незамужних сестер, по выходе которых замуж, полученный за них калым разделяют поровну между собою.
114. Между ичкеринцами, каталыковцами, мичиеовцами, собственно так назыв. чеченцами, ша-тоевцами, щубутовцами, чабирлоевцами и другими соседними с ними обществами с 1840 г. или утвер-ждения над ними власти Шамиля, в разделе имения существуют те же правила, как и у вышеозначен-ных племен, с тою только разницею, что калым за сестер не делится межу братьями или родственника-ми, но есть собственность сестер и поступает в число приданного.
в) Обряд духовных завещаний и право опеки
115. До введения магометанской религии духовные завещания были большею частью словесные и делались в присутствии посторонних свидетелей и родственников.
116. В настоящее время завещания основываются на Коране и исполняются лицами духовными, как людьми грамотными.
117. Духовные завещания допускаются у чеченцев только в двух случаях: при несовершенноле-тии детей умирающего или когда умирающий – человек одинокий, без родства.
118. В обществах осетинского происхождения почти вовсе не существует обряда делать духов-ные завещания.
119. Что же касается до других горских племен, то как владельцы суть полные и независимые хозяева своего имущества, то духовные завещания допускаются во многих случаях и исполняются свято и ненарушимо.
120. Если умирающий человек одинокий, без родства, то ему предоставляется право завещать свое имущество, кому он пожелает.
121. Дозволяется делать посмертные пожертвования в мечеть и на благоугодные дела, если они не превышают третью долю имущества.
122. Составление духовных завещаний, как дело, требующее грамотного человека, принадлежит духовным лицам, а именно — кадию или мулле.
123. Желающий передать свою последнюю волю призывает кадия и двух свидетелей, пори кото-рый кадий пишет с его слов духовное завещание и скрепляет своею печатью в присутствии свидетелей.
124. Составленное таким порядком духовное завещание хранится у завещателя и по смерти его получает законную силу.
125. По смерти завещателя кадий составляет подробную опись всего имущества умершего и, в случае несовершеннолетия наследников, передает оное опекуну; если же умерший человек одинокий, то тому лицу, которому оно принадлежит по завещанию.
126. Право опекунства принадлежит ближайшему родственнику мужского пола.
127. Женский пол ни в каком случае не допускается к опеке.
128. Если из числа наследников есть совершеннолетние, то в таком случае они имеют право тре-бовать выдела следуемых им частей, и кадий со свидетелями приступает к отделу частей имущества, следуемых совершеннолетним.
129. Опекуну не предоставляется никакой доли из доходов имения; зато он не обязан представ-лять экономии, ни давать отчетов в своих расходах, лишь бы малолетние наследники содержаны были прилично своему состоянию и имение сохранено было бы в том виде, в котором оно принято по описи кадия.
130. Если родственники заметят недобросовестные действия опекуна, растрату имения или дур-ное обращение с питомцем, они имеют право жаловаться кадию, который, разобрав дело, если найдет опекуна виновным, сменяет его и присуждает заплатить растраченную долю имущества малолетнего.
131. По достижении наследниками совершеннолетия, которое полагается в 15 лет, опекун, в присутствии кадия и родственников, сдает имение своему бывшему питомцу согласно той описи, по которой принимал от кадия, и что не достанет, обязан пополнить.
132. По адату при всех духовных завещаниях назначались душеприказчики, которые обязаны были в точности выполнить волю умирающего; но как по шариату душеприказчики заменяются кадия-ми и муллами, то назначение первых допускается только за неимением последних, так например, когда горец умрет на чужой стороне или посреди неверных.
Глава IV
ПРАВА РОДИТЕЛЕЙ НАД ДЕТЬМИ И
ОТНОШЕНИЯ ПОСЛЕДНИХ К ПЕРВЫМ.
О ВОСПИТАНИИ ДЕТЕЙ ПОСРЕДСТВОМ АТАЛЫК.
а) Права родительской власти над сыновьями у всех горских племен, за исключением че-ченского
133. У всех обитателей северной покатости кавказского хребта, за исключением чеченцев, права родителей над детьми и отношения последних к первым почти одинаковы.
134. Отец полновластен над сыновьями и последние должны во всем повиноваться ему, со сми-рением и глубочайшим почтением принимать всякое приказывание и безропотно исполнять оное. Ма-лейшее сопротивление и непослушание воле родительской, по адату, есть величайший стыд, а по ша-риату грех.
135. Власть матери над сыновьями совершенно ограничена, в особенности над совершеннолет-ними, и она едва только пользуется тем почтением, которое сама природа внушила человеку, как ви-новнице его бытия.
136. За непослушание родитель имеет право наказывать сыновей по своему произволу и прогнать их из своего дома, с уделением следуемых им частей имения.
137. Отец имеет право уделить меньшую часть имения, сравнительно с следуемой, и даже со-вершенно лишить наследства; но эти примеры весьма редки.
138. На жизнь сыновей родитель не имеет явного права; но бывали примеры, что отец с помо-щью своих слуг за непослушание и огорчение лишал жизни сына тайно и в таком случае не подвергался ответу.
139. Продавать или дарить своих сыновей отец не может.
140. Сыновья, изгнанные из дому и лишенные наследства, не могут приносить жалобы на своего родителя, даже и в таком случае, если они лишены этого права несправедливо; но с помощью своих родственников и приятелей, приютивших их, могут искать примирения и отец может простить их доб-ровольно; но никакие посторонние ходатайства не имеют силы, если отец не изъявляет на это своего согласия.
б) Ограничение родительской власти над сыновьями в чеченском племени
141. У чеченцев права родителей над сыновьями и отношения последних к первым совершенно отличны от других горских племен.
142. Отец полновластен над сыновьями только во время малолетства; но коль скоро они дости-гают такого возраста, что в состоянии владеть оружием, то родительская власть теряет свою силу и не только возникает совершенное равенство между отцом и его сыновьями, но и по праву сильного по-следние часто торжествуют над первыми.
143. За явное или тайное убийство отцом сына братья имеют право мстить родителю.
144. На домашнее имущество отец и сыновья имеют одинаковое право и последние могут во всякое время требовать дележа имения, составляющего личный труд и посильное приобретение каждого члена семейства. Следующий пример, хотя и весьма редкий и между чеченцами, показывает бессилие родительской власти и вместе с тем слабость закона. Один чеченец, имея шестерых взрослых сыновей, после смерти первой жены, вздумал жениться на другой; сыновья, узнав о его намерении, потребовали дележа имения, на что отец не мог не согласиться. Со второю женою было прижито еще семеро детей; казалось бы, что имение, оставшееся после смерти отца, должно бы разделиться между сыновьями второй жены, но сыновья от первой потребовали себе равных долей и адат решил; имение умершего разделить на 13 долей и каждому из сыновей от первого и второго брака выжать по равной части.
в) Права родительской власти над дочерьми
145. Что касается прав родителей над дочерьми, то таковые как у чеченцев, так и у всех других горских племен, совершенно одинаковы.
146. Дочь подчиняется отца, пока она находится в его доме. Он содержит ее, как знает.
147. Мать имеет более власти над дочерью, чем над сыном.
148. Отец выдает дочь свою замуж, за кого хочет.
149. У некоторых горских племен, в том числе и у чеченцев, существует обычай, что если брат с кем-нибудь из холостых людей выпьет за здоровье своей сестры и тут же примет небольшой подарок, то сестра считается засватанною и он обязан стараться выдать ее за своего приятеля; в противном же случае последний преследует брата той, за здоровье которой он пил, как кровного обидчика.
150. Случается также, что девушка похищается из родительского дома, если молодой человек не получает согласия на брак от родителей.
151. Впрочем, оба эти случая бывают весьма редко и принадлежат к попыткам отчаянных моло-дых людей, потому что они порождают канлы.
г) О воспитании детей обоего пола посредством алатыков
152. В Кабарде, Осетии и Дигории, а также между многими обществами черкесского и абазин-ского племен, в высших сословиях народа, т.е. у князей, старшин и узденей, дети не воспитываются родителями, а по принятому обычаю отдаются на воспитание посторонним людям.
153. Воспитатели называются аталыками, и не только питомцы должны оказывать им особенное уважение во всю свою жизнь и награждать их по окончании воспитания, но и уделять им лучшую часть из добычи.
154. Сыновья воспитателя и питомец называются молочными братьями, или эмджеками , и их связывает неразрывная дружба.
155. Родство между молочными братьями считается священнее прродного.
156. Аталыки избираются из низших классов. Князья и старшины отдают своих детей на воспи-тание первостепенным узденям, а эти узденям низких степеней или чагарам; но эти последние не могут избирать аталыками узденей.
157. В день передачи новорожденного или новорожденной аталыке отец делает пир, на который собирает всех своих родственников и кунаков.
158. Родители не должны видеться с своими детьми до окончания воспитания, термин которого полагается в 15 лет.
159. По достижении совершеннолетия аталык возвращает своего питомца в родительский дом и получает за воспитание награждение.
160. Родители могут также дарить аталыка своих детей и до окончания воспитания.
Глава V
ПРАВА МУЖА НАД ЖЕНОЮ И ОТНОШЕНИЯ
ПОСЛЕДНЕЙ К ПЕРВОМУ. ОГРАНИЧЕНИЕ
ПРАВ МУЖА НАД ЖЕНОЮ. ОБ ОБРЯДАХ
СВАТОВСТВА И ВЕНЧАНИЯ, А ТАКЖЕ ОБ
ОТНОШЕНИЯХ ЖЕНИХА К НЕВЕСТЕ
а) Права мужа над женою
161. У всех горских племен, живущих на северной покатости кавказского хребта, жены не иначе приобретаются покупкою, т.е. жених платит за невесту деньгами, головами разного скота, оружием и другими вещами.
162. Эта плата называется калымом, величина которого зависит не только от различия состояний, но также и от того – девица или вдова невеста.
163ю Калым князя более калыма узденя первой степени, а этого последнего более узденей низ-ших степеней; чагары платят более крестьян.
164. Крестьяне вовсе не платят калыма, но женятся по назначению своих господ тоже на холоп-ках.
165. За девицу платится калым более чем за вдову, соразмеряя эту плату также с тем сословием, к которому принадлежит жених.
166. Величина калыма также не одинакова у горских племен: у одних она более, у других менее.
167. У чеченцев и у кумыков, кроме калыма, жених делает своей невесте в день сговора еще осо-бенный подарок, состоящий из шелкового платка и денег.
168. Так как жена приобретается покупкою, а потому она есть, так сказать, раба мужа и во всем должна повиноваться, быть покорной ему, как своему господину, и быть верной ему по смерти.
169. Жена должна работать на своего мужа не только все относящиеся до его одежды и делать все черные домашние работы, но даже поить и кормить его соратного товарища – коня.
170. Жена не смеет садиться в присутствии мужа, вмешиваться в разговор и есть вместе с ним при посторонних людях.
171. На основании того же обычая, что жена приобретается покупкою, по смерти своего мужа, она обязана выходить замуж за одного из братьев, если кто-нибудь из них этого пожелает, и только в таком случае освобождается от этого второго брака, когда, имея детей, объявит желание посвятить себя их воспитанию.
172. Многоженство, дозволяемое кораном, редко встречается между горцами, но не потому, что-бы это было противно их обычаям, а оттого, что они по бедности не могут платить калыма за несколько жен.
173. Тоже самое можно сказать и о наложницах.
174. Несмотря на рабское состояние жен у обитателей северной покатости кавказского хребта, каждый муж считает для себя высшим оскорблением слышать дурной отзыв о своей жене.
175. Скорее он перенесет брань, наносимую его отцу и матери и даже самому себе, чем дозволит оскорбить свою жену.
176. У некоторых горских племен, в особенности же у черкесов или адиге, существует обычай, что муж должен избегать встречи с женою, не только при посторонних людях, но и при денном свете. Это обычай, как должно полагать, происходит не от каких-либо других причин, как из желания про-длить любовь, которая тогда сильнее чувствуется и сохраняется, когда менее случаев к разочарованию, а при редких свиданиях и эти случаи будут реже.
177. Но таковой обычай относится существенно только до мужа и жены; девицы же и даже за-мужние женщины в отсутствии своих мужей, могут участвовать во всякого рода забавах и удовольствиях.
178. То мнение, что между горцами все женитьбы совершаются так, что будущие супруги не ви-дят и не знают друг друга, неосновательно. Достаточно одного свидания, чтобы девушка могла понра-виться горцу до наружности, потому что они, как и все мусульмане, основываясь на коране, в котором сказано: «что у женщин нет души», о внутренних их достоинствах не слишком-то заботятся. Об уме своих жен заботятся еще менее, да и на что им ум, когда они не в состоянии блестеть им, при затворни-ческом их образе жизни.
179. У чеченцев, сравнительно с прочими горскими племенами, более свободны, как женам, так и девицам. Супруги не чуждаются друг друга и жены разделяют с своими мужьями разного рода удовольствия.
180. Сверх того, у большей части тех обществ, в которых высший класс народа составляют кня-зья, существует обычай, что князья, в первый год после жениться, не живут с своими женами, но остав-ляют их у одного ил своих узденей или чагаров.
181. До прошествии же года князь перевозит свою жену в свой дом, платя тому узденю или чага-ру, у которого она проживала, крестьянина и крестьянку или сто баранов.
182. Кроме того, в пользу того же узденя или чагара остаются все лошади, на которых княжеская жена и ее имущество были привезены к нему в дом.
б) Ограничение прав мужа над женою
183. Несмотря на таковое положение женщин между обывателями северной покатости кавказ-ского хребта, которое вполне соответствует обществам необразованным и полудиким, где преимущест-венно физическая сила признается законным правом, нельзя сказать, чтобы они и не ограждались неко-торыми обычаями от безпредельного самовластия мужчин.
184. Муж ни в коем случае не может своей жены ни продать, ни лишить жизни, даже и в том случае, если она окажет неверность. Это выполняется впрочем в полной силе у одних только чеченцев.
185. У кумыков и некоторых других горских племен муж за неверность может убить жену, за что не подвергается кровомщению, если убежден в этом не по одним подозрениям, а представит в том ясные доказательства.
186. Имущество, принадлежащее жене, неприкосновенно и без ее согласия муж не имеет права им распоряжаться.
187. Если бы муж вздумал принуждать свою жену к уступке принадлежащей ей собственности, то она может искать защиты у своих родственников.
188. Жена, по собственному своему желанию, может всегда развестись с своим мужем, но в та-ком случае она оставляет ему свой калым и все свое имущество.
189. Если же муж первый потребует развода, то он должен отпустить жену с калымом и со всем ей принадлежащим.
в) Об обрядах сватовства и венчания, а также об отношениях жениха к невесте
190. У горцев не существует ни обручения, ни венчания, даже та молитва, которая по магометан-скому закону должна быть совершена над вступающими в брак, не всегда и не везде читается.
191. Главный свадебный обряд, вроде нашего сговора, состоит в изъявлении родителями или родственниками невесты согласия выдать ее замуж за известную плату, часть которой отдается во вре-мя самого сговора, а остальная после жениться.
192. На ту часть калыма, которая отдается женихом во время сговора, приготовляется для невес-ты приданое.
193. После сговора жених имеет право видеться тайно с своей невестой, но при посторонних людях приличие требует не только не говорить между собою, но и не смотреть друг на друга.
194. Жених имеет право во всякое время отказаться от своей невесты или дозволить ей, по просьбе ее собственной или родителей, выйти за другого.
195. Сама же невеста не может оставить своего жениха без его дозволения.
196. Иногда случается, что между сговором и женитьбой проходит несколько лет. Это происхо-дит или оттого, что жених, по бедности своей, не в состоянии заплатить условленного калыма, или по-тому, что, рассердившись на оговоренную с ним девушку за ветреность ее или за что-нибудь другое, нарочно считает ее своей невестой, а между тем женится на другой.
197. Хотя как по адату, так и по шариату, воспрещается похищать девицу против желания роди-телей или родственников, однако случается, что таковое похищение совершается, и если родителя или родственники похищенной не согласятся на примирение с похитителями, с уплатой обыкновенно над-лежащего калыма, то в таком случае между ними возникает вражда, как за кровную обиду.
Глава VI
О КРОВОМЩЕНИИ ИЛИ КАНЛЫ
И О ВОРОВСКИХ ДЕЛАХ
а) О кровомщении или канлы
198. Адатом разбираются дела воровские. Этот суд имеет также место в наследственном праве, при разделе имения и при отношениях родителей и детям и мужей к женам. Смертоубийство же, нане-сение раны, а также разного рода личные обиды и оскорбления не подлежат разбирательству суда, но преимущественно решаются мщением.
199. Если бывают самовольные действия в таких обществах, где они строго наказываются зако-ном, то тем более эти самовольные действия должны существовать у горцев, где закон безсилен и где самое воспитание, вместо того, чтобы укрощать мщение, еще более развивает эту страсть.
200. Едва ли младенец начинает понимать, как мать, отец, аталык и все родные твердят ему одно и тоже, что он должен ненавидеть своего врага и мстить кровью за кровь: обиды и оскорбления, а при таких правилах воспитания, потворствуемых самим законом, не удивительно, что мщение у горцев раз-вито в самой высшей степени.
201. Не только сын обязан мстить за обиду, нанесенную его отцу, но и все родственники оби-женного имеют канлы против обидчика.
202. В некоторых обществах существует обычай, что находящиеся между собой в куначестве обязаны мстить друг за друга.
203. Обидчик, опасаясь мщения, принимает все меры предосторожности и не выезжает никуда один, а окруженный своими родственниками и кунаками.
204. Часто случается, что при отмщении за первую обиду рождается несколько новых канлы ме-жду родственниками противников, и бывали примеры, что таким образом враждовали между собою целые аулы.
205. У чеченцев право канлы имеет место даже между отцом и детьми и нередко бывали приме-ры, что если отец убивал одного из сыновей своих, то братья мстили своему отцу.
206. Случается, что обидчик остается не отомщенным, если он, чувствуя себя слабее своего про-тивника, с своими родственниками тайно уходит из того места, где он жил, и отдается под защиту рус-ского правительства или под покровительство князя, старшины или другого почетного лица.
207. Бывает также, что обидчик, в особенности если он без родственных связей, избегая мщения, скрывается по лесам и горам, где сам один и с толпою себе подобных занимается грабежами или раз-боями, т.е. делается абреком.
208. Таковые абреки суть не что иное, как наши разбойники. Они не только не щадят посторон-них людей, но даже и своих родственников. Все, попадающие им под руку, делаются жертвою.
209 . К абрекам относятся также все те, которые, вследствие особенного рода молодечества или какого бы то ни было горя, несчастия или бедности, дали себе обет на всю свою жизнь или на извест-ный срок не участвовать ни в играх, ни в веселостях, не жалеть жизни в набегах, не спускать ни малей-шей обиды ни другу, ни брату, и не знать завета на чужое.
210. Нет сомнения, что каждый абрек опасен и для чужих, и для своих, но тогда как от абреков-убийц нельзя ожидать никакой пользы, как от закоренелых злодеев, последние, хотя тоже не щадят сво-их, но на них первая надежда в бою. В набегах значительными партиями каждый предводитель старается иметь поболее абреков, которые всегда первые при нападении и последние при отступлении.
211. Абреков не должно смешивать с кровоместниками. Первые, в течение данного ими зарока, не щадят никого и ничего, — последние изливают свое мщение только против известных лиц.
212. Случается также, что канлы не совершается по случаю обоюдного примирения противников.
213. Для исполнения обряда примирения лицо, против которого имеется канлы, в знак раскаяния в своем проступке, молится и постится в течение всего времени, пока не отрастит себе длинных волов.
214. Тогда кающийся чрез своих родственников, но скорее чрез знакомых, просит у своего про-тивника о прощении.
215. Если последний согласится на примирение, то имущество примирения привозит к дом к обиженному, который и должен в знак примирения обрить голову обидевшему его.
216. Канлы прекращается после совершения этого обряда и примирившиеся, называясь кровны-ми братьями, клянутся вечно быть верными друг другу.
217. Но, несмотря ни на примирение, ни на клятву, случается, что оскорбленный и после того убивает своего кровного брата.
218. У некоторых горских племен, а в особенности у черкес, существует еще особенный обычай примирения других сторон, имеющих между собою канлы. Если обидчик желал примирения, но не встретил желания к оному со стороны обиженного, в таком случае, избегая мщения удалением из того места, где он прежде жил, с помощью своих родственников и знакомых или того лица, под покрови-тельство которого он прибегнул, старается хищнически и скрытно захватить у самого обиженного или его родственников малолетнего сына и, делаясь, так сказать, аталыкою, воспитывать его у себя.
219. По достижении сыном обиженного или его родственника совершеннолетия воспитавший его снабжает богатым одеянием, хорошим водным оружием, лучшею верховою лошадью с седлом и от-правляет его к отцу, досылая и этому последнему подарок, состоящий из нескольких штук рогатого скота или верховой лошади.
220. Обиженный, в благодарность за воспитание своего сына, примиряется с обидчиком и дела-ется его кровным братом.
221. У кабардинцев, если два князя, встретившись между собою, за что-нибудь между собою по-ссорятся, и если кто-нибудь из узденей за обиду, нанесенную его князю, убьет обидчика, то первый не подвергается мщению, но он падает на того князя, за которого заступился уздень.
222. Когда двое из князей у кабардинцев поссорятся между собою и один из них убьет другого и виновный скроется в доме узденя из фамилии Куденетовых, то родственники убитого не вправе мстить ему, пока он будет находиться в этом доме; впрочем виновному не дозволяется более одной недели жить в доме у Куденетовых; по прошествии же этого срока мщение имеет место и в этом доме.
б) О воровских делах
223. Горы, эти природные крепости, доставляя мало хлеба на камнях, но за то много средств пря-тать добычу и укрываться от преследования, всегда и везде были гнездом племен разбойничьих, точно так, как степи – жильем народов-пастырей, прибрежные моря – купцов, приречья – хлебопашцев и ры-боловов. Кавказские горы, по дикости своего образования, в особенности способствуют к развитию склонности к разбоям в своих обитателях. И действительно, хищничество есть главный промысел кав-казских горцев, единственное средство одеться и вооружиться. Родные их скалы дают скудную пищу, стада – грубую одежду, а потому для удовлетворения рождающихся в них желаний, они ищут добычи между одноверцами, но чаще за Кубанью и Тереком, куда приманывают их наши станицы и села. Горца не только не ужасают те опасности, которые он может встретить в своих воровствах, напротив, он с охотой стремится на грабеж, чтобы добыть какое-нибудь новое приобретение, а счастливым и удачным исполнением обратить на себя внимание своих сородичей и приобрести ими джигита, т.е. наездника.
224. При таком образе понятий неудивительно, что воровство во всеобщем употреблении между кавказскими горцами и составляет врожденную и преобладающую страсть. Самым любимым для них удовольствием и занятием служит рассказывать с хвастливостью о своих хищничествах в ваших преде-лах или у разноплеменников.
225. Но в то же самое время, когда кавказский горец с хвастливостью рассказывает о своих хищ-ничествах за пределами своего общества, он никогда и не упоминает про свои воровские дела, совер-шаемые им в пределах онаго, а тем более, того аула, в котором он живет, потому что воровство между одноаульцами и одноплеменниками не только не позволительно, но и позорною
226. Однако, несмотря на это, кавказские горцы, до врожденной страсти часть совершают воров-ство и между своими и уличенный в краже на месте не только подвергается оштрафованию, но и дела-ется презренным, не потому что он решился на воровство, а от того, что не умел совершить оное в тай-не, как не искусный вор.
227. Горец, подозреваемый в воровстве, но не пойманный на месте преступления, хотя не под-вергается общему презрению, но оштрафовывается, если будет явно обвинен в этом.
228. Несмотря на то, что воровство между своими считается непозволительным и позорным, од-нако дозволяется оное адатом в тех случаях, когда два горца за что-нибудь поссорятся между собою и обидчик не пожелает судиться с обиженным. В таком случае этот последний крадет что-нибудь у пер-вого, и представив украденную вещь в суд, заставляет этим противника своего судиться с ним.
229. Случается, что обидчиком может быть лицо, имеющее силу и вес в обществе, которого и су-дьи не в состоянии принудить к исполнению приговора. В таком случае обиженный удаляется в другую деревню или общество и с помощью своих родственников или кунаков что-нибудь ворует у обидевшего его.
Глава VII
О НАКАЗАНИЯХ ЗА РАЗНОГО РОДА
ПРЕСТУПЛЕНИЯ
230. За смертоубийство, нанесение раны, а также за личные обиды и оскорбления можно и отку-паться, что допускается и адатом, но это считается у горцев безчестным делом, и потому примеры это-му весьма редки. Почти всегда бывает, что и после откупа обидчик отмщает обиженным.
а) Штрафы, положенные за смертоубийство
231. За смертоубийство у разных горских племен адат устанавливает различные штрафы.
1) У черкесских племен или адиге.
232. За убийство князя или старшины платится сто голов, что составляет около 3 тысяч рублей серебром.
233. Под словом голова в настоящем его значении горцы подразумевают все одушевленные и неодушевленные предметы, из коих первые называются мокрыми головами, а последние сухими головами. Кроме того, как те, так и другие, разделяются на первостепенные, средние и низшие, смотря по качеству и стоимости их.
234. Из мокрых голов люди и лучшей породы лошади принадлежат к первостепенным; рогатый скот и низшей породы лошади относятся к средним, а овцы к низшим.
235. Из сухих голов оружие вообще и конская сбруя принадлежат к первостепенным головам, все же другие вещи относятся к средним или низшим головам, смотря по ценности их.
236. За убийство первостепенного узденя и муллы полагается 30 голов.
237. За убийство второстепенного узденя 15 голов.
238. За убийство третьестепенного узденя 5 голов.
239. За убийство простого черкеса – пару волов с арбою и принадлежностию и 25 тулуков земли пустопорожней, или крепостного мальчика не моложе 12 лет.
240. За убийство жен, девиц и детей обоего пола платятся те же самые штрафы, как и за взрослых мужчин.
2) У кабардинского племени.
241. За убийство князя или первостепенного узденя не положено штрафа, вероятно потому, что этих примеров не случалось.
242. За убийство 2-й и 3-й степени узденей виновный платит 15 душ в пользу родственников убитого.
243. За убийство узденя пшехао или княжеского взыскивается с виновного три семьи, из коих каждая должна состоять не менее, как из 6 душ, из этих трех семейств одно берет князь, а два отдает ближайшим родственникам убитого.
244. Когда же убийца не в состоянии уплатить требуемого, то со всем семейством делается кре-постным.
245. За убийство чагара или простого свободного человека взыскивается с виновного 10 душ в пользу родственников убитого.
246. За убийство простого кабардинца платится два человека; из них один отдается владельцу, а другой семейству убитого.
3) У осетинского племени.
247. За убийство старшины виновный платит 15 предметов, из коих
5 людьми, 5 лошадьми и скотом и 5 орудием и разного рода железными вещами так, чтобы ценность каждого предмета равнялась одной душе, а все вместе стоили бы 15 душ крестьян.
248. За убийство узденя платится до 60 штук рогатого скота и столько же баранов.
249. За убийство простого класса человека – 30 штук рогатого скота и столько же баранов.
250. За убийство мужем жены платится родственникам ее половина того, что должно платить за убийство постороннего человека равного с нею происхождения.
251. То же самое платит и жена за насильственную смерть своего мужа.
4) У чеченского племени и у кумыков.
252. За убийство денежных штрафов почти вовсе не существует, но убийца отмщается смертию.
б) Штрафы, положенные за нанесение раны, насилие женского пола и разного рода обиды и оскорбления
253. За нанесение раны, насилие женского пола и разного рода обиды и оскорбления адатом осо-бые штрафы у различных племен.
1) У черкесского племени или адиге.
254. За рану, удар плетью или чем-нибудь другим и за подобные тому обиды, нанесенные князю или старшине, — 50 голов.
255. Первостепенному узденю и мулле – 15 голов.
256. Второстепенному узденю – 7 голов.
257. Третьестепенному узденю – 2 головы.
258. Простому черкесу – 1/3 против того штрафа, который платится за убийство его.
259. За насилие женщины из сословий княжеского, узденьского, духовного и свободного простого народа полагается штраф в пользу ее мужа, состоящий из 15 штук рогатого скота.
260. За насилие девицы из тех же сословий налагается штраф в пользу ее родителей или родст-венников, воспитывавших ее, 5 штук рогатого скота.
261. За насилие крепостной женщины платится владельцу 6 штук рогатого скота, а ее мужу 3 штуки.
262. За насилие крепостной девки платится владельцу 3 быка, а родителям ее или родственникам 2 быка.
2) У кабардинского племени.
263. За нанесение раны и разного рода обиды и оскорбления денежных штрафов не положено.
264. Если уздень во время ссоры с князем ранит хотя по нечаянности его лошадь, то обязан за-платить за это 5 душ крестьян, 5 лошадей и 5 железных вещей.
265. Если же князь ударит первостепенного узденя, то виновный платит обиженному холопку, лошадь, шашку, шишак с налокотниками и панцирь.
266. За насилие женского пола платится штраф 100 руб. серебром в пользу мужа или родителей.
267. За прелюбодеяние женатый лишается жизни, а холостой подвергается 100 ударам. Такому же наказанию подвергается и незамужняя женщина.
268. Уличенный в сношении с холопкой князя и платит ему одну крестьянку.
269. Если кто будет изобличать мужчину в прелюбодеянии, а женщину ругать поносными слова-ми, но не докажет этого, тот подвергается наказанию 80 ударами.
3) У осетинского племени.
270. За нанесенные раны платится, смотря по опасности оной.
271. За отрубленную руку, ногу, нос, ухо и за выколотый глаз платится половина цены за смер-тоубийство.
272. За нанесенную рану в лицо платится от 10 до 25 коров, а в другую часть тела – от 5 до 20 коров, смотря по тому, к какому сословию принадлежит обиженный.
273. За обиды и оскорбления старшины платится ему один крестьянин и 5 четвертей хлеба.
274. За обиду и оскорбление, причиненное старшине, узденю платится 1 лошадь.
275. За насильственное похищение девицы похититель платит родителям 85 коров.
276. Тот же штраф платится и за насильственное похищение замужней женщины, из которого 2/3 получает муж, а 1/3 родители жены.
277. За прелюбодеяние с женщиной или девицей платится мужу или родителям 3 лошади и 3 ру-жья.
4) У чеченского племени.
278. За отрубленную ногу или руку и выколотый глаз платится штраф 40 коров.
279. За рану в голову и за отрубленное ухо платится 12 коров.
280. За менее значительные раны – от 1 до 5 коров.
281. О штрафах за насильственное похищение женского пола и за прелюбодеяние с замужней женщиной ничего неизвестно положительного.
5) О штрафах за воровские дела.
282. У черкесского племени или адиге за воровство у князя или старшины взыскивается с винов-ного в 9 раз, у узденя в 8 раз, у простого черкеса в 7 раз более против украденной вещи.
283. У кабардинского племени за кражу, произведенную у князя, взыскивается с виновного в 20 раз, а узденя в 10 раз более против стоимости украденной вещи.
284. У осетинского племени за воровство, произведенное у старшин, взыскивается с виновного в 9 раз, а у узденей в 6 раз более против ценности украденной вещи.
285. У чеченского племени штрафы за воровство малы сравнительно с прочими на северной по-катости кавказского хребта, а именно: за кражу, произведенную в сакле, взыскивается с виновного вдвое более против стоимости украденной вещи. Кроме того, за украденную лошадь взыскивается штраф 6 руб., а за корову 3 руб. серебром.
286. Штрафы кумыков, а равно и обществ татарского и абазинского племен, за все означенные преступления не прописываются здесь по неизвестности таковых.
Рукописный архив Одесской научной библиотеки им. А.М.Горького,
д. 54/13, л. 246 – 272.
№ 9
ОБ ОТНОШЕНИЯХ КРЕСТЬЯН К ВЛАДЕЛЬЦАМ
У ЧЕРКЕС. 28 августа 1843 г. АУЛ
Вчерашний день, готовясь на утро к отъезду в Петербург, я принялся было за укладку необходи-мых вещей, когда вошли ко мне два человека – владелец и крестьянин. Они пришли для приведения через мое посредничество в ясность и прочность, по их словам, между ними существующих условий, на основании которых один должен владеть, а другой – повиноваться. Несогласия? – возразил один из них – «между нами нет никакого несогласия, но говорят, и два камня на дне реки иногда сталкиваются, а мы люди, и кто знает, между нами может и случиться какое-нибудь неудовольствие, а потому лучше, если мы упрочим наши взаимные отношения. Да и мы уже не молоды, а говорят, у кого есть душа, у того и смерть впереди, так мы оба желаем оставить нашим детям прямую дорогу, в которых их отцы не сходили – за тем и пришли – прибавил другой. Я готов быть вам полезным, отвечал я и они просили меня выслушать их и приказать составить «дефтер», т.е. записать права и обязанности владельца и крестьянина с тем, чтобы этот «дефтер» или журнал хранился у меня и в случае несогласия между ними, я в качестве посредника заставил бы виновного из них исправить свои ошибки согласно с дефтером. Нечего было делать, и я согласился. Мы приступили к делу.
Владелец: Я присягнул не отнимать ни одного из прав, которым он, крестьянин, пользовался у прежнего владельца и хочу исполнить в точности мое обещание: ценою выгод я не погублю мою душу, изменив слову, которое я утвердил именем Божиим. Пусть теперь он объяснит свои права.
Крестьянин: У меня немного ума, но расскажу как сумею, что видел своими глазами и что пом-ню хорошо как себя. Вот наше право: сеем, бывало, хлеба, — что господь допустит собрать, половину отдавали нашим владельцам, за исключением выдела зерна на семена.
Сено косили для владельца и для себя, если могли в этом только усилить, а в противном случае делали «Ххафи» (щIыхьэху. – Х.Д.) и владельцы давали тогда скотину на зарез, да и мы не жалели сво-его запаса по мере наших сил.
Жены наши приготовляли пшено по очереди, относили на кухню владельца и стряпали там ку-шанья. Дрова на топливо возили летом и зимою; за скотом господина следили как следует.
Когда дочери выходили замуж, мы получали от каждого зятя по паре волов, а прочую цену вассу брали наши владельцы; когда кто из нас женился и брал жену из чужой деревни, тогда давал от себя тоже самое – пару волов и корову, а остальное платил сам господин.
Когда владельцы резали скотину, мы брали себе внутренность за исключением салм и того, что нужно было для колбасы (тхьэмщьгъу гыбэ – Х.Д.). Когда приезжали гости к нашим владельцам и при отъезде своем были отдарены ими, тогда мы брали лучшее на них платье. Если угоняли наш скот в рас-приях наших владельцев с другими господами или причиняли ущерб, то господа наши возвращали нам наши потери, потому что собственность крестьян не считалась собственностью владельца.
В случае, если бы наши владельцы впали в бедность, или постигло какое-нибудь другое несча-стье, принуждающее продать нас, то они присягою обязаны: не разделять наши семейства, продавать тому, кого мы сами изберем и ни в коем случае не употреблять против нас ни лома, ни палки, ни верев-ки (т.е. насилия), — а мы со своей стороны: присягнули драгоценною книгою (алкораном) не изменять им никогда, если они не нарушат наши права.
Владелец: Подумай хорошенько – позабыто ли что-нибудь – я признаю все эти права, которыми ты пользовался у прежнего владельца. Я желаю приобрести тебя не для барыша и хочу чтобы мои доб-рожелатели не сказали, что я не сдержал свое обещание, а ты обманулся в своих надеждах. Объяснение крестьянина в особенности показалось мне так интересным, что я тотчас записал его сколько можно приблизительнее. Оно показывает нам положение крестьян у черкесов едва ли не лучшее и вернее при-думанных в описании ученых путешественников и убеждает нас, что такие условия могут обеспечивать крепостных от произвола жестокости владельцев и доставлять последним большие выгоды. Конечно с упадком самобытности черкесских племен и древние их узаконения заметно ослабели и в настоящее время у них крестьянина и спокойствия владельца непрочное положение корабля без якоря среди моря, однако тем не менее важна опора, необходимая подвластным сословием в сохранившихся еще и поныне подобных случаях.
С.А.Г.
Газ. «Кавказ», 1846, № 9, 2 марта.
№ 10
ПОКАЗАНИЕ ШАКМАНОВЫХ КАКОЙ ОБРЯД
ИЗДРЕВЛЕ СУЩЕСТВОВАЛ ИЗ УЗДЕНЕЙ
ПОДВЛАСТНЫХ ИМ
1. Из этого класса людей мы вправе делать себе табунщика или пастуха овец и за невыполне-ние штрафуется 20 руб. серебром.
2. Во время покоса на один день должен каждый уздень выходить со всеми своими косарями сколько бы у него не было.
3. Время жатвы пашней должны выходить все женщины, кроме домохозяек и девушек.
4. Для распашки нивов должны на один день выезжать со всеми быками и рабочими людьми.
5. Кто только имеет овец, тот обязан в год давать старшине по пять штук сыру.
6. Во время поста м(есяца): рамазана должен каждый принести своему стар(шине) одну чашку пирогов, начиненных сыром или зеленью (экууклык).
7. И таковое же угощение летом.
8. Из убитых зверей, какие-то ни были, шкуры принадлежат стар(шине), часть из спины с не-скольким ребром, т.е. (уча).
9. Если когда делают пиво, один кувшин должен дать стар(шине).
10. Если делают поминки по умершим, то стар(шине) дают одного барана, сваренного, один казан пива, один казан бузы и часть со всех приготовленных закусок.
11. Когда выдают дочерей и из калыма ея обязаны дать стар(шине) по две скотины.
12. Если к стар(шине) приедет гость, то его прислугу и лошади должны содержать черные к кому пошлет старшина.
13. Без повеления старшины (…) продавать собственных земель посторонним, если старшина захочет оную оставить за собою.
14. Каждое лето у которых есть овцы дают по одной барашке старшине.
15. На мельницу для помола черни, буде старшина привезет, то все прежде его пришедшие обязаны дать преимущество молоть прежде, а остальные по очереди.
16. Если старшина вздумает строить дом, сараи, то из каждого дому вызывают по одному чело-веку и двумя быками.
17. При поездке старшины куда бы то ни было черные обязаны ему быть спутником, кого только он пригласит.
18. Если из кошей старшины кое-что украдет, за безчестие платить седьмерицею, т.е. за одну восемь с уворованного.
19. Если из дому кто-что украдет, то за безчестие платить старшине крестьянина, 4 четвер: кре-стьян.
20. Где старшинский сын или дочь находются или сами старшины кто начнет драку, то штра-фуется смотря по мере вины 10 руб. серебром.
21. Если старшина пошлет из своих холопей кого-либо для обарантования и его прибьют или отнимут обарантованное, то штрафуется 10 руб. серебром.
22. Если бедный человек за долг свой обарантует у кого скотину, лошадь и тому подобное и приведет таковую в двор к старшине, то без решения дела таковую хозяин угнать не смеет, в противном случае платит штраф 10 руб. серебром.
23. Если черные люди будут делиться из одного дому, то платить старшине с общего имения одного крестьянина, а с бедного 100 баранов.
24. Будя старшина из посторонних убьет кого-либо, то черные в уплаты за кровь дают одного крестьянина 5 четвертей и взаимно, если из черных кого убьет, платит такового и старшина.
В присутствии нашем Шакманов и черные вполне подтвердили, в том подписываемся и свиде-тельствуем.
Штабс-капитан Кургоко Абисалов
Старшина Хамирза Шаханов между медиаторами находился посредником Исааков
9 ноября 1849 г.
ЦГА КБССР, ф. 31, оп. 1, д. 1, л. 152 – 155.
№ 11
27 ПАРАГРАФОВ ИЗ АДАТА БАЛКАРЦЕВ.
ПЕРЕВОД С АРАБСКОГО ДОКУМЕНТА 1854 г.
Адаты
Князь Шаханов Шавлук жаловался в адатский суд при селении Верхняя Балкария на Текаева Бекмурзу и сказал: «Вы должны мне подчиняться и делать то, что обязаны, как делает другой кара-халк на князей, выполнять 27 адатов в год».
Текаев Бекмурза ответил: «Дело, о котором вы говорите, неправильное, я обязан только 12 раз в год адат сделать».
Суд постановил: «Из 25 адатов, об которых говорит Шавлук, 5 выкинуть, а остальные 20 адатов являются обязательными для Текаева. С сегодняшнего дня от них жалоб суд принимать не будет.
Судья: князь Алимурза Абаев, князь Исаков Али, князь Айдеболов Зарахмат, князь Мукаев Ба-тарби, князь Шарданов Бекмурза. Пристав майор Конфилянский».
В чем заключались адаты?
1. Во время жениться княжеского сына надо давать самую жирную корову.
2. Во время приезда гостей к князю их лошадь отправлялась холопу-карахалк и находилась все время, пока гость не уедет домой. Холоп обязан кормить своим фуражом.
3. Во время уразы надо князю из своих продуктов приготовить хорошую еду.
4. Раз в год кара-уздени и холопы должны доставить на княжеский двор повозку дров.
5. В первый день сенокоса холопы обязаны приготовить из своих продуктов хорошую закуску для работающих на княжеском сенокосе.
6. Во время сенокоса каждый двор обязан давать одного работника князю.
7. Каждый двор по одной женщине на жнитво.
8. При резке крестьянином скотины лучшая часть мяса отправляется к князю.
9. Крестьяне обязаны вывозить навоз на княжескую пахоту.
10. При выдаче замуж своей дочери холоп обязан часть калыма отдать князю.
11. Если умрет отец, не имевший сына, а только дочерей, то все его имущество переходит к князю.
12. При изготовлении бузы холопу без пробы со стороны князя пить не разрешается. Также хо-лоп лишается права пить из той чашки, какой пил князь.
13. Первая ночь новобрачной принадлежит князю.
14. Каждый двор с нового урожая должен давать князю 3 меры (тулук).
15. В первый день пахоты холопы должны приготовить из своих продуктов хорошую закуску для работающих на княжеской пахоте.
16. Княгиня не должна кормить грудью своего ребенка, его обязана кормить крестьянка.
17. Когда княгиня шла в уборную, то холопка несла подол ее платья и кубган.
18. У охотника-крестьянина, скрывшего от князя убитого и тура, отбирался лучший бык или корова.
19. Для поддержания своего достоинства князь мог выезжать не менее как с 10 холопами.
20. Если князь в дороге захотел отдохнуть или спать, то он отдыхал или спал на спине холопов, которые лежали на земле.
21. При въезде князя в селение его должны были встречать все мужчины и женщины, выстро-ившись по сторонам.
22. При встрече на дороге крестьянин должен был повернуть свою лошадь и сопровождать князя до тех пор, пока он ему не разрешит вернуться.
23. Селение, в которое приезжал князь, обязано было делать подарки быками или лошадьми.
24. При рождении у князя сына крестьяне должны были дать князю для мальчика лошадь, се-ребряный кинжал, седло, бурку, шапку, башлык; девочке: нагрудник серебряный – вызолоченный, та-кой же пояс, шелковое платье, шелковый платок, чувяки суфьяновые разрисованные.
25. Если князю по дороге попадалось крестьянское стало, то он имел право выбирать себе луч-шего барана.
26. Если князь приезжал на кош, то холоп был обязан зарезать для его угощения лучшего бара-на и уложить спать на своей лучшей бурке.
27. Весной до осени каждой двор обязан давать князю дойную корову.
Партархив КБАССР, ф. 25, оп. 1, ед. хр. 90, л. 285 – 287.
№ 12
КАКИЕ ПРАВА ИМЕЕТ КНЯЗЬ БЕКОВИЧ
ЧЕРКАССКИЙ НА АЗИАТОВ, ВЫШЕДШИХ
ИЗ КАБАРДЫ, МОЖЕТ ЛИ ОН ПЕРЕВОДИТЬ ИХ
ИЗ ИМЕНИЯ В МЕСТО ДЛЯ ПОСЕЛЕНИЯ?
10 сентября 1856.
Ответ Черкасского заключается в следующем: 1) что холопя, чагары и подвластные состоят в за-висимости моей по праву, существующему между всеми кабардинскими народами, которая определяет-ся обычаями тех же народов: по кумыкски название чагар соответствует названию Ох (ог – Х.Д.), по обычаям кабардинских народов вообще, что означает состояние крепостного, подвластные же, не нахо-дясь в крепостном состоянии, подчиняются все-таки полному и безусловному распоряжению моему; поэтому располагать переводом означенных людей своих, из бывшего аула в Малой Кабарде в Кизляр-ское мое поместье. Я должен иметь свободное право, ибо в Малую Кабарду переселили они из Кизляра первоначально по прокламации генерала Ермолова от 21 октября 1824 года, начальство благоволи ус-мотрел из дел Корпусного штаба. Следственно, обращение их переселение в Кизлярское поместье мое должно происходить по тем же правам какими случилось бывшие поселения их в Малой Кабарде, т.е. по собственному желанию брата моего с дозволения правительства.
Основания, на которых состоят чагары, холопья и подвластные им как в Кизлярском округе, так ровно и бывшие по переселению в Малой Кабарде составляют права потомственного владения, существующего между кабардинскими народами, и доставить мне от прадеда моего, жившего более, чем за сто лет тому назад, генерал-майора, князя Эльмурзы Бековича Черкесского, а в правительственных актах Российских чагары, холопя и уздени в Малую Кабарду из Кизляра переселенные подробно означено в вышеупомянутой прокламации Ермолова имело в числе 70 дворов чагар и 15 семейств узденей подвластных, другие же 15 семейств прибавились к сословию чагар вследствие 22-летнего приращения их, следовательно, право мои относительно владения вышеозначенными людьми по утверждению их превышают всякое основана прочих кабардинских князей, не имеющих от Российского правительства никаких актов, и наконец 4-е уздени и Кади, которых я желаю переселить в Кизлярское свое имение, никаких повинностей не отправляют, потому, что узденья по установлению правительства от всяких повинностей освобождаются, а кадии живет в деревне моей объективно для исправления своих треб, без которых народ ей обойтиться не может, он не из числа подвластных моих, а приезжий из горских народов.
ГАСК ф. 79, оп. 2, л. 11 – 12.
№ 13
О КРЕПОСТНОМ СОСЛОВИИ КАБАРДИНЦЕВ,
НАЗЫВАЕМОМ ПОД ОБЩИМ НАЗВАНИЕМ
«ПШИТЛЬ» (ХОЛОПЫ), ЗАИМСТВОВАННЫМ
ИЗ НАРОДНЫХ ОБЫЧАЕВ
Пшитль происходит от людей, приобретенных оружием и покупкою в других странах.
Сословие пшитль разделяется на три главных разряда: логонапут, ог и унаут.
Образ жизни и отношения этих разрядов кабардинской черни к своим владельцам объясняет зна-чение каждого из них. Логонапут – человек крепостной, живущий своим особым домом и семейством; обязан исполнять безоговорочно во всякое время всякую службу по сельскохозяйственной потребности своего господина с таким распределением времени, чтобы и себе мог приготовить все нужное в доме, но если господин употребляет логонапута все время на свою работу, тогда обязан снабдить его и семей-ство всем нужным. Условия жизни логонапута составляют нормальное положение кабардинского пшитля; другие роды пшитлей произошли привилегиями или притеснениями логонапутов вследствие разных обстоятельств, случившихся в их жизни.
Ближайшее уклонение от этого условия жизни представляет лахава. Это сословие может иметь только туземный князь: даже ворк не вправе иметь лахава. Когда князь от среды своих логонапутов найдет семейство, состоящее из нескольких взрослых парней, годных на домашнее услужение, то он может взять одного из них в свой дом и употреблять в домашние прислуги и т огди таковой прислуга называется лахава, но жена и дети лахавы остаются при своем доме в звании логонапут.
Другое уклонение есть хабзанша, т.е. холоп, лишенный некоторого права в том именно, что мо-жет быть разлучен посредством продажи по воле своего господина как со своими родителями, так и со своими детьми; на такое название осуждаются логонапуты, нанесшие тяжкие обиды своему господину.
Ниже этого разряда стоит сословие унаут. Эти люди, лишенные права семейного состояния за дурное поведение и осужденные на безусловное служение воле господина. Но как они большею частью бывают девушки или же замужние женщины, то поступают в горничные прислуги к женам вла-дельцев, так как из других сословий холопок нельзя никого иметь в постоянную женскую прислугу.
В прежние времена бывало, что если кого-нибудь из князей и тлекотеш Куденетовых и Ашабо-вых выдает дочь свою замуж и не имеет для нее унаутки, то берет от своего логонапута дочь и отдает ее в унаутки своей дочери. Госпожа обязана ее выдать замуж за того из холопей своего мужа, кого поже-лает эта унаутка, и до блакосочетания их они обращаются в дворовые люди.
Жихефатес. Когда от этого брака произойдет много детей, тогжа жихефатес делается опять ло-гонапут и, чтобы не обременять своего господина, поселяется отдельно, а одну из дочерей его господин может взять в унаутки.
Ог происходит от логонапут, он получает это звание по особенному распоряжению к нему вла-дельца, когда владелец делает кого-либо их логонапут огом, тогда по состоянию берет с него часть его имущества. Но это делается, когда у владельцев много логонапут и он затрудняется их довольствовать, тогда и некоторым из них предоставляется звание ога с тем, чтобы не требовал прокормления от своего господина, но и сам бы его поддержал при нужде. Ог, не исполняющий условного отношения к своему господину, может быть обратно обращен в логонапут. Тот же может быть огом, кто не в состоянии па-хать землю в таком количество, которое определяется владельцу плуга, т.е. в две пары волов.
Служба огов состоит в следующем:
1. Каждый ог во время пахания должен пахать на себя не менее как двумя парами быков, и при этом случае он должен отдать из урожая две арбы проса своему господину, а если опашет больше, то на каждую пару прибавляет одну арбу проса своему господину, но если он и двух арб не в состоянии платить, то обращается в логонапут.
2. Зимою привозит каждый ог по 10 арб дров своему господину.
3. Во время покосов каждый ог косит и собирает сено для своего господина в течение пяти дней на собственном продовольствии и потом он же привозит …
4. Кто имеет пчел, доставляет господину 3 сапетки меду.
5. При выдаче дочерей замуж ог должен дать господину пару быков и пару коров.
6. Если режет быка, то господину посылает пять ребер и если этого не исполнит, то господин отнимет у него быка.
7. Во время уразы каждый ог посылает своему господину одного барана.
8. Кажый ог обязан по требованию своего господина за него быть ночным караульщиком в течение полгода в общем табуне.
9. Если господин строит для семейства и кунацкую, то оги обязаны выстроить и обгоражи-вать.
10. Если женится господин или его сын, ог обязан отдать господину пару лучших быков в счет калыма.
11. Сверх этой службы ог должен помогать своему владельцу в крайней нужде последнего, чем только может по состоянию.
При выдаче дочери замуж, так как и при своей жениться или сына, отдачею и взятием калыма распоряжается сам ог, тогда как жену логонапуту покупает господин, он же берет калым за дочь его, отдав отцу только десять рублей на ее экипировку. При этом во время брачного обряда дает накях от 5 до 3 рублей, из которого и образуется собственность жены холопа, купленного владельцем, это имение составляло неотъемлемую собственность холопского семейства – дижриг, имение холопа, образовав-шееся от подарка родственников или знакомых во время свадьбы.
Если логонапут или ог, или вообще всякого рода пшитль желает получить свободу (азат), то он обязан сперва испросить на то согласие своего господина, потом передать все свое движимое и недви-жимое имущество, даже свою домашнюю утварь, оружие до последнего кинжала и сколь-нибудь цен-ной одежды, своих жен и детей во владение своего господина и потом уже договориться о количестве выкупной суммы.
Количество суммы зависит от взаимного согласия господина и пшитля, смотря по отданному имуществу и составу семейства пшитля.
Несмотря что пшитль сперва отдает господину при выкупе себя на волю все имущество свое и потом уже договаривается с ним о выкупной сумме, это не значит, что ог или логонапут не имел и сво-его недвижимого имущества, имущество логонапута, приобретенное трудами его или его семейства, принадлежит его господину, но имущество, приобретенное и размноженное в доме логонапута от по-дарков, сделанных невесте его им самим с разрешения господина или родственниками ея, принадлежит независимо от господина семейству логонапута. Подарок от жениха невесте логонапут бывает в 5 се-ребряных рублях некяг, каковой подарок дается наиболее господином; но если у нее родители имеют тоже независимое состояние и получают без наследников, она не может быть наследницей и всем со-стоянием обладает господин ее родителей. Независимое состояние пшитля может возникнуть также:
а) из подарков, сделанных кем-либо из лиц, к ним расположенных, за какие-либо услуги, но по-дарок этот пшитль должен или разделить на три части и две части предоставить своему господину и тогда третьей частью пользуется сам независимо, или же разделить пополам и предоставить господину половину, но тогда он свою половину не может считать совершенно независимой от господина, ибо последний вправе, когда захочет, требовать раздела приплода или приращения половины части, доставшейся на долю своего пшитля;
б) из нехтабу (подарок чужих людей и знакомых), принадлежащего вполне пшитлю; и
в) из подаренных господином из своего табуна жеребят за то, что пшитль его караулит его жере-бят и вообще табун. За такой присмотр господин дарит своему табунщику в год одного жеребенка по-средственного достоинства, но если табун был чужой или общественный и караулил вместо своего гос-подина, обязавшегося быть табунщиком, то пшитлю из такого табуна ничего не следует.
Количество этой суммы всегда превышает сумму денег, получаемых продавцами пшитлей от их покупщиков, потому что при продаже продавец и покупщик рассчитываются скоро, а при увольнении бывший господин должен ждать время, пока пшитль трудами своими приобретает состояние, которым бы смог окончательно расплатиться, почему и назначаются для этого продолжительные сроки.
Калым при женитьбе логонапут или при выдаче их дочерей (вдова ли она или девица) не превы-шает 200 рублей и редко бывает ниже этого, разве только в таком случае, когда невеста не так молода и сильна.
При продаже или покупке цены ог и логонапут определяются смотря по летам и способностям к работе как мужчинам, так и женщинам от 150 до 200 рублей, исключая детей обоего пола до 12-летнего возраста, которые ценятся, полагая с рождения на каждый год его по 10 рублей.
Унаутки ценятся против логонапутом вдвое и более, принимая в последнем случае красоту уна-утки и умение ее управлять обстановкою домашнего быта господ.
Подлинную подписал старший член комиссии по освобождении от крепостной зависимости лю-дей, принадлежащих туземцам, служащим в Терском в казачьем войске 1864 года, капитан Масловский.
Верно: делопроизводитель комиссии, поручик Михайловский.
Архив КБНИИИФЭ. ф. 1, оп. 2, д. 12, л. 133 – 136.
№ 14
ЗАПИСКА О ПРИВИЛЕГИРОВАННЫХ
СОСЛОВИЯХ КАБАРДИНСКОГО ОКРУГА
Собственно в Большой и Малой Кабарде существуют следующие сословия: ворк (благородный) и пшитль (неблагородный).
К первому сословию относятся: Пше, вид его: тумак, тлакотлеш, деженуго, беслан-ворк и ворк-шаотлухуса. Ко второму: пшекеу, азет, логонапут, ог и унаут. В горных обществах, присоединенных к управлению Кабардинского округа, высшее сословие называется таубий, а низшее – каракиши, чагар и козак.
Сословие нше с давнего времени во всех сношениях нашего правительства с кабардинским пле-менем именуется князьями (горскими). К древнейшим историческим памятникам этого рода надлежит отнести принятие в 1555 г. царем Иоанном Васильевичем Грозным титула обладателя и наследного го-сударя черкесских и горских князей; грамоту государя великого князя Алексея Михайловича на имя Мурзы Каспулатовича Черкасского на княжество Терское и подчинение оному терских черкес и казак, указ императора Петра I правительствующему сенату об отыскании устья реки Сыр-Дарья и о мерах к склонению горских народов на российскую сторону; затем следует грамота императрицы Екатерины II кабардинскому народу; в последнее же время звание или титул кабардинских князей находится в воен-ных и гражданских законах, изданных в 1842 и последующих годах, а также во всех правительственных и административных бумагах, касающихся высшего кабардинского сословия.
Сословие это по действительно благородному своему происхождению стоит в голове своего на-рода (кабардинского), и в древности воля князя составляла в Кабарде закон. С умножением же числа князей и с постепенным распространением в обеих Кабардах магометанского исповедания власть кня-зей начала разделяться: первоначально в управлении Кабардою принял участие народ посредством вы-бора из среды себя представителей, а затем и духовенство.
В последнее время независимого существования Кабарды главными факторами действующей в ней власти были валий и мехтеме. Должность валия принадлежала старшему по летам кабардинскому князю, который с помощью наиболее именитого тлакотлеша, по своей должности называемого кодз, управлял внутренними и внешними делами своей родни. Мехтеме же, составленное из духовенства и почетных Барков, с участием валия и кодза, чинило суд и расправу, а также сословием своим узаконяло постановления валия касательно сведения новых и отмены старых обычаев.
По понятиям кабардинцев, князья их были да и теперь еще считаются естественными и прямыми покровителями народа, вследствие этого с весьма давнего времени вся Большая Кабарда разделена на четыре части между четырьмя княжескими фамилиями: Кайтукина, Бек-Мурзина, Мисостова и Атажу-кина, а Малая Кабарда, иначе называемая Гелистаном, по имени родоначальника малокабардинских князей, – на две: Мударова и Таусултанова.
Такое разделение Кабарды существует и в настоящее время, хотя и не имеет первоначального характера.
Звание князя столь было священно для кабардинцев, что всякий из них для защиты своего вла-дельца обязан был жертвовать не только своим имуществом, но и самою жизнью. Состояние подданст-ва, в котором находился кабардинский народ в отношении своих князей, отчасти существует и поныне, и теперь имеют они большее или меньшее число зависимых, которых продолжают называть своими подвластными. Еще не так давно кабардинский князь от подвластного ему кабардинца (исключая тла-котлеша и деженуго) мог требовать и присвоить себе все его состояние, в том числе дочь и даже жену: не властитель был только над его жизнью.
В случае убийства князя Беслан-ворком или ворк-шаотлухусом убийца и ближайшие взрослые его родственники мужского пола, по кабардинскому обычаю, лишались жизни, а остальное семейство отдавалось в рабство наследникам убитого князя; дом же и имущество убийцы подвергалось разграбле-нию.
В случае же убийства князя тлакотлешем или деженуго сии последние присуждались к уплате за кровь, конечно, весьма значительной суммы. Впрочем, сколько известно, подобного рода убийств в Ка-барде еще не было. Потомки старшего сына Инала Шогенуко истреблены не узденями и кабар-динскими князьями, происходящими от младших сыновей Инала (Инал считается родоначальником кабардинского князя).
Вообще положение кабардинского князя до того было высокопоставленное, что всякое малейшее оскорбление его личности, например, воровство лошади из его табуна, неминуемо влекло за собою тяжкое возмездие.
Из такого порядка вещей и вследствие чрезвычайно развитого в Кабарде конокрадства (нужно заметить, что конокрадство в Кабарде не имеет тех гибельных последствий в экономическом быта ка-бардинских простолюдинов, как это бывает во внутренних губерниях империи, потому что кабардин-цы употребляют лошадей только под верх, не в упряжь) между кабардинцами существует обыкновение отдавать своих лошадей в княжеские табуны, для того именно, что, прикрывшись именем князя, сохра-нить их в целости.
Знаки наружного уважения, оказываемые кабардинцами своим князьям по народному обычаю (этикету) адыгэ хабзэ, отлично выясняют ту высоту, на которой находятся они среди своего народа.
Таким образом, если князь находится в обществе, состоящем из лиц, неравных ему по происхож-дению, то первое место в этом обществе принадлежит князю.
Находясь вне своего дома, князья должны быть постоянно окружены своими приближенными, которые, составляя почетную их свиту, вместе с тем оказывают им разного рода услуги, как-то: подво-дят и принимают лошадей, подают и принимают оружие, за седлом своим возят княжескую бурку и всякий другой багаж, если такой случится; в случае нужды изготовляют ему в поле обед и т.п. Окру-жающие князя при следовании его последнего верхом или пешком размещаются следующим образом: почетный ворк с левой стороны князя, другой ворк, по летам и званию своему следующий за первый, — с правой стороны его; остальные размещаются сзади и по сторонам по своему усмотрению.
Всякий верховой кабардинец при встрече с князем в поле обязан вернуться назад и провожать его до сих пор, пока им не будет отпущен. Если же князь не на коне, а пешком, то встречающие его ка-бардинцы обязаны спешиться. Обычаи эти в настоящее время находятся в полной силе и могут быть нарушены разве такими только лицами, которые по чину или занимаемой ими должности составляют в Кабарде исключительный кружок.
Известно, что в прежнее время кабардинские князья были весьма требовательными в оказании им чести описанным образом и что требовательность эта иногда доходила до того, что они не только встречающихся верховых кабардинцев, но и идущих на тяжело нагруженных арбах заставляли воро-чаться назад и сопутствовать себе на далекое расстояние. В поступках этого рода особенно отличались князья Тактамышева, которые своей заносчивостью и непомерной гордостью до того раздражали народ, что общественным приговором сего последнего лишены были княжеского звания.
Подробное описание всех правил вежливости и уважения, оказываемых кабардинцами своим князьям, заняло бы слишком много места в настоящей записке, почему воздерживаясь от описания по-добного рода, достаточно сказать, что такие события в жизни кабардинских князей, как например, свадьба, возвращение аталыками в родные дома, обрезание мальчиков, посвящение их военному ремес-лу (получение оружия и первая езда верхом), составляют не столько семейные праздники, сколько на-родные.
По тому же народному этикету умершие князья не хоронятся на общественном кладбище. Уеди-ненные могилы их всегда находятся на более видных местах, причем устраиваются прочные памятники, нередко с постановлением вблизи них столбов для привязывания лошадей. Памятники эти, во множестве рассеянные по всей земле, некогда принадлежавшей кабардинскому народу, ясно свидетельствуют как о высоком уважении сего последнего к памяти почивших князей, так и о бывшем могуществе адыгейского племени.
Похороны князей совершаются по мусульманскому обряду, т.е. без всякой пышности и без вся-кого отличия от похорон простолюдина, особенность состоит только в том, что каждый взрослый ка-бардинец обязан посетить дом умершего князя для совершения заупокойной молитвы, известной под именем дуа. Исполнить этот долг считают своею обязанностью и благородные роды соседних Кабарде племен: Тагаурии, Дигории, Балкарии, Хулама и проч.
По брачным союзам между кабардинцами существует весьма странный обычай, в некоторых случаях представляющий женщинам более преимуществ, чем мужчинам, именно при передаче детям прав своего состояния. Таким образом, рожденный от холопа и свободной женщины считается свобод-ным, рожденный же от князя и женщины не княжеского происхождения не считается князем. Детей от подобного брака называют «тумаками»; которые в сословном порядке хотя и состоят выше тлакотле-шей, но полных княжеских прав не имеют. Для приобретения прав необходимо тумакам быть признан-ными настоящими князьями своей фамилии за равного себе (признание это обыкновенно высказыва-лось при разделе имения, выдаче из него тумакам одинаковой части с прочими делящимися между со-бой) и совершением каких-либо подвигов приобрести народное уважение.
Поэтому-то в прежние времена тумаки отличались наездничеством, храбростью, отвагой в набе-гах, ловкостью в воровстве и каждое мгновение права свои на княжеское звание готовы были подкре-пить силою оружия. Последним типом тумака этого рода, без сомнения, был известный наездник и аб-рек, князь Тау-Султан Атажукин.
Дети тумаков приобретали полное княжество, достоинство, если отцы их вступали в брак с при-родными княжнами.
Воспитание княжеских детей до семилетнего возраста (в этом возрасте оканчивается воспитание мальчиков на женской половине). Затем по исполнении над ними в родительском доме обряда обреза-ния они передвигаются другим аталыкам под исключительный надзор мужчины, у которых выучиваются они ездить верхом, владеть оружием и в прежние года под их руководством участвовали в первых набегах и воровствах и после почти до 16 лет, т.е. до совершеннолетия, никогда не приходят в дом родителей, обыкновенно княжеские дети отдаются в дом какого-либо ворка и как подобное аталычество составляет особенную для аталыка честь, то нередко добиваются его тлакотлеши и деженуго. Сами же князья на воспитание к себе посторонних детей, исключая весьма редкие случаи, а именно: или в знак особенного своего благоволения к ворку, или призирают у себя в доме сирот своих аталыков.
Тираническая власть и высокое положение кабардинских князей далеко не ограничивались пре-делами их родины. Влияние их, хотя и в неравной степени, распространялось на все окружающие Ка-барду племена, таким образом, племена более отдаленные, например, ингуши, карабулаки, кистинцы, тагаурцы и дигорцы, были только данниками кабардинских князей, а ближайшие, как-то: карачаевцы, чеченцы, хуламцы и безенгиевцы (балкарцы благодаря своей численности и трудным доступам к их жилищам сумели сохранить свою относительную независимость) находились у них почти что в состоя-нии рабства.
Степень зависимости последних четырех племен от кабардинских князей легко усматривается из следующего факта: если княжеским холопам положен был камень у дверей сакли горца или на его пахотном или покосном месте, то этого действия вполне достаточно было для воспрещения: владель-цам сакли входа и выхода из нее, а владельцам пахоты и покоса – пользования ими. Что касается имущества карачаевцев, чегемцев, хуламцем и безенгиевцев, то кабардинские князья распоряжались им по своему усмотрению, т.е. без малейшего со стороны горцев прекословия брали себе все, что было в нем лучшего.
Грузинские цари, крымские ханы, шамхалы Тарковские, владетельные князья Абхазии и Мин-грелии и дагестанские беки, а также турецкие паши, бывшие в Анапе, постоянно оказывали внимание и уважение кабардинским князьям, из рода которых Мария Темрюковна была супругою царя и само-держца всея Руси Иоанна Васильевича Грозного. Алегуковы, князья Российской империи: Мансуровы, Бековичи-Черкасские и просто Черкасские происходят из кабардинских князей. Однако же, несмотря на достоинство, силу и деспотическую власть кабардинских князей, в обеих Кабардах существовали также благородные роды, оскорблять которые боялись князья, у которых они нередко искали себе покровительства и мнение которых в народе действительно бывало сильнее голоса князя.
Роды эти принадлежали к сословиям тлакотлеш, что в переводе означает рожденного от могуще-ственного, и деженуго, буквальный перевод которого «позолоченное серебро».
У этих двух сословий находились в подданстве или зависимости ворк-шаотлухусы. Кроме права над указанными варками, одно из главных преимуществ тлакотлеша и деженуго пред нашими сосло-виями состояли в том, что они всегда жили особенными от князей аулами (при этом тлакотлеши на землях своего наименования, входивших в деление Кабарды на четыре княжеские части) и имели право по своему благоусмотрению со всем своим аулом переселиться с одного места на другое, с тем, однако, условием, чтобы таковое переселение совершено было в пределах участка, называющего именно природного их князя.
В брачные союзы тлакотлеши и деженуго вступали только между собою или брали жен из домов тагаурских алдар, дигорских бадилят и горских таубиев, т.е. из равных себе сословий. На княжнах же и княгинях никогда не женились. Между тлакотлешами и деженуго случаются, конечно, и неравные бра-ки, но лица, рожденные от этих браков, не лишаются, подобно тумакам, прав состояния своих отцов.
Плата за кровь тлакотлеша и деженуго ниже княжеской кровной платы и значительно выше пла-ты за кровь прочих ворков. Личное оскорбление тлакотлеша и деженаго, кем бы то ни было совершен-ное, всегда считалось у кабардинцев большим преступлением, в настоящее время виновные в подобно-го рода преступлениях со всем семейством своим немедленно бегут из Кабарды за Кубань или в Осетию, где ищут покровительства тамошних именитых людей и только с их помощью кое-как сохраняют свое дело.
Из совершенно законченной определительности отношений высших кабардинских сословий ко всем прочим племенам Северного Кавказа, между прочим, произошло то обстоятельство, что кабардин-ские князья, тлакотлеши и деженуго не допускают и мысли о том, чтобы кто-нибудь мог сомневаться в благородном их происхождении. Глубоко убежденные, что с ними ничего подобного случиться не мо-жет, они никогда не заботились об утверждении правительством принадлежащих их сословных прав и о присвоении им каких-нибудь отличительных титулов. И, однако же, несмотря на совершенное отсутствие подобного рода домогательств само правительство обратило внимание на знатные кабардинские роды и некоторыми преимуществами отличило их от высших сословий других туземных племен.
Такое заключение нельзя не вывести из 4394 ст. Уст. Св. воен. Постановл., в которой сказано: «Командир аланского горского полуэскадрона и младший офицер назначаются из горцев, получивших воспитание в военно-сухопутных кадетских корпусах, испытанной нравственности и преданности пра-вительству, родом непременно из кабардинцев и притом из лучших, известнейших фамилий».
Что касается привилегированных сословий кумык, тагаурцев, куртатинцев, алагирцев, дигорцев, балкарцев, хуламцев, кистинцев и других горских обществ, то между ними, не исключая и кумыкских князей, не встречается уже той самоуверенности в своем достоинстве, которую так решительно обнаружила кабардинская аристократия.
Ясным доказательством тому служит множество поданных ими просьб о признании за ними из-вестных сословных преимуществ и о даровании им разного наименования отличительных титулов. При этом значительно то обстоятельство, что все эти алдары, бадиляты, таубии соргасаты, гагауты, так называемые узденя 1-й степени, и даже кумыкские князья просто сравнить их или с кабардинскими князьями (кумыкские князья), или с первоклассными кабардинскими ворками. Таким образом, сии последние, не имеющие никаких письменных документов о личных своих правах, служат мерилом со-словного достоинства личностей, вооруженных всякого рода правительственными свидетельствами.
На кабардинском языке слово «Беслан» (производное от собственного имени) в определении со-словий означает то же, что и пше, под которым обыкновенно разумеется князь. Посему беслан-ворк оз-начает княжкского ворка.
Звание беслан-ворка без особенных затруднений приобреталось ворк-шаотлухусами, а также и выходцами из местностей, населенных адыгейскими племенами. Приобретение этого звания совершен-но зависело от желания ворков и всегда сопряжено было с получением так называемой княжеской дани, т.е. князь обязывался дать ворку, желающему быть его беяслан-ворком, какой-нибудь ценный подарок, в большинстве случаев состоящий из дорогого оружия и серебряных изделий, как-то: чаш, кубков и т.п. Кроме этого, беяслан-ворки имели свою часть из получаемого князьями калыма и вообще много других выгод в материальном отношении. Взамен получаемого от князей беяслан-ворки обязаны были жить в ауле своего князя или по крайней мере на земле его имени, сопутствовать ему во всех его поездках (если князь этого пожелает) и во всех обстоятельствах служить ему словом и делом.
В случае ссоры князя с беяслан-ворком сей последний, возвратив князю полученную от него дань, имел право переселиться к другому князю или тлакотлешу и таким образом прекращать взятые на себя обязательства, не утратив при этом своего звания. Но подобные случаи если и были, то чрезвычай-но редко. Обыкновенно ссоры князей со своими беяслан-ворками содействием сторонних лиц заканчи-вались примирением; необходимость же примирения происходила от того, что по понятиям кабардин-цев оставление беслан-ворков своего князя составляло неизгладимый позор как для того, так и для дру-гого.
Первоначальное происхождение ворк-шаотлухусов достоверно неизвестно, быть может, это або-ригены занимаемого ими края с того же периода времени, когда в Кабарде установились обычаи, осно-ванные на сословном разделении народа, звание ворк-шаотлухуса приобреталось только беяслан-пшитлями (княжескими холопами) или посредством выкупа даровой уступки их тлакотлешам и деже-нуго.
Беяслан-пшитли все без исключения не природные кабардинцы из других мест, покинувшие свою родину вследствие кровомщения. Сначала они были совершенно вольными людьми и находились только под покровительством князей, у которых нередко исполняли обязанность домашней прислуги; с течением же времени князья задумали обратить их в полное рабство, но так как к исполнению этого намерения предстояли почти непреоборимые препятствия, то князья употребили в дело подкуп и хитрость и такими средствами сумели склонить депутатов, избранных этим сословием для защиты своих прав, перед шариатом сказать следующую фразу: «Мы, беслан-пшитли, претендуем на князей за намерение их обратить нас в рабство». Фраза эта обращена была шариатом противу жалующихся как личное свидетельство их в несправедливости иска, и они торжественно были признаны беяслан-пшитлями. Но как слово «пшитль» выражает понятие о рабстве, между тем каждому кабардинцу известно было свободное происхождение жаловавшихся, то последовало дополнительное постановление, гласившее, что беяслан-пшитли продаваемы быть не могут, что полную свободу приобретают они или посредством выкупа, или через дорогую уступку тлекотлешам и деженаго и что с получением свободы должны считать ворк-шаотлухусами.
Впрочем, обычай этот в настоящее время не имеет никакой силы, каким образом в 1862 году при разборе личных прав кабардинцев выкупившиеся на волю беяслан-пшитли причисляемы были кабар-динскими депутатами не к сословию ворк-шатлухуса, а к сословию азат.
Многие ворк-шаотлухусы ради подарков и других материальных выгод добровольно поступили в подданство тлакотлешей и деженуго, принимая на себя в отношении их такие обязательства, исполнение которых в отношении них составляло долг беяслан-ворков.
Характерное отличие ворк-шаотлухуса от беяслан-ворка, между прочим, состояло в том, что для первого не считалось стыдом лично заниматься черною работаю, например: пахать, косить, возить дро-ва и проч., а для второго подобные занятия были совершенно неприличны.
Пшекеу. В буквальном переводе слово это означает «княжеская ограда». Сословие это образо-валось из вольноотпущенников (азат). Пшекеу, обязанные исполнять волю князей, находились у них в полнейшем подчинении, за что со стороны князей пользовались особенным покровительством, прости-равшимся до того, что в случае убийства кем-нибудь пшекеу кровомщение как бы за своего родствен-ника брал на себя тот князь, у которого состоял на службе убитый, причем большая часть кровной пла-ты поступала в пользу мстившего князя.
Звание пшекеу – наследственно и во время самовластия кабардинских князей было весьма вы-годно, потому что лица этого сословия, всегда приводившие в исполнение волю князей, имели влияние среди простолюдинов и нередко были ими щедро одариваемы. В настоящее же время сословие пшекеу, хотя и не смешивается с азадом, но в порядке не имеет никакого значения.
Азет (вольноотпущенник). Сословие это произошло от крепостного сословия (пшитль) посред-ством выкупа или через добровольное дарование свободы рабам, последний случай освобождения их по большей части проистекал из религиозных побуждений, а именно во спасение душ усопших рабовладельцев.
Особенность сословия азет состояла, да и теперь состоит, в том, что выпускаемые на волю пшит-ли не вовсе прекращают обязательные отношения к бывшим своим владельцам. Таким образом, азеты, во-первых, живут при своих владельцах, причем удерживают за собою название их вольноотпущенни-ков, и, во-вторых, под стразом величайшего стыда, не могут отказаться от исполнения некоторых их требований, например, от дачи владельцу под съезд верховой лошади, от прислуживания в кунацкой, если в ней находятся гости, от выдачи на угощение их провизии (преимущественно барашка, если у вольноотпущенника есть овцы), от сопутствования владельцу в его поездках, если он этого потребует, и от поездки в разные места по делам своего господина.
Генерал Ермолов при окончательном покорении Кабарды приказал находившемуся тогда при нем капитану Якубу Шарданову составить записку о кабардинских народных обычаях и о существе бывшего в Кабарде управления.
В записке этой весьма подробно и довольно обстоятельно изложенной, между прочим, все ка-бардинские ворки названы узденями и разделены на четыре степени. К первой степени отнесены: тла-котлеще и деженуго; ко второй — беяслан-ворки; к третьей – шаотлухусы и к червертой – пшекеу.
В последние сорок лет, пережитые кабардинцами под непосредственным управлением русского правительства, бывшие междусословные отношения в Кабарде совершенно изменились. Сила и значе-ние князя каждый день утрачивают свое обаяние, и с каждым днем народная масса становится само-стоятельной, в особенности же начинают жить независимо беяслан-ворки и ворк-шаотлухусы. Таких же князей, которые бы образом жизни соответствовали прежнему понятию кабардинцев и княжеском достоинстве, в Кайтукина, Мисостова и Бекмурзина фамилиях не никого; только в Атажукина фамилии есть еще один представитель древнего типа кабардинского князя, измененный, впрочем, влиянием своего времени. Со смертью же и этого представителя останется в Кабарде ничего не знающий титул княжеский; а некогда широкая жизнь кабардинского пше перейдет в область легендарного предания.
Объяснив междусословные отношения кабардинского народа, останется сказать несколько слов о значении его самого среди других племен Северного Кавказа.
Кабардинцы принадлежат к многочисленному и знатному племени, называемому ими адиго, туркам, татарам и русским известному под именем черкес, грузинам – черкесиян, осетинам – казахи.
В конце прошлого столетия жилища этого племени простирались от хребта Рогс-Рох (близ Вла-дикавказа) до устья Кубани, абхазцы и татары жили между ними рассеянно.
Черкесы, или адигейцы, от всех кавказских народов разнятся своим языком, который ни с каким другим из теперь известных, кроме абадзехского, сходства не имеет.
Разделенные на множество колен (кабардинцы, бесленовцы, термиргоевцы, махошевцы, бжедухи и проч.), нередко враждовавших между собою, тем не менее адыгейцы единством своего языка и общностью обычаев составляли мощный народ, сила и преимущество которого над прочими племенами Северного Кавказа ясно выражалась рабским подражанием сим последним в одежде, нравах, обычаях, усвоенных адыгейцами вообще и кабардинцами в особенности. И действительно, благородный тип кабардинцев, изящество их манер, искусство одеваться и держать себя в обществе до того поразительны, что самый поверхностный наблюдатель по одному наружному виду тотчас отличит кабардинца от всякого другого лица; подобное явление есть несомненный признак лучшей расы людей – той расы, которая равным внушает симпатию, а низшим – невольное уважение к себе.
Затем, оканчивая записку о сословном разделении жителей Кабардинского округа, не лишним будет упомянуть, что сведения об этом предмете заимствованы из следующих источников: грузинских летописей, общего свода законов, сочинения Дебу (о Кавказской линии и присоединенном к ней Чер-номорском войске); Дюбуа де Монпере (путешествие по Кавказу); описание Кабарды Шоры Ногмова, записки Якуба Шарданова, приложенной к прокламациям генерала Ермолова кабардинскому народу, и, наконец, собственных разысканий комиссии.
Подписался председатель комиссии, старший советник Кодзеков и старший член подполковник Масловский.
Верно: делопроизводитель комиссии.
Архив КБНИИИФЖ, ф. 1, оп. 2, д. 12, л. 137 – 141.
№ 15
НАЧАЛЬНИКУ ТЕРСКОЙ ОБЛАСТИ
КАБАРДИНСКОГО ОКРУЖНОГО НАРОДНОГО
СУДА, 23 июля 1866 г.
Р А П О Р Т
До сего времени определенных правил о сдаче и проверке следов не было утверждено. Казаки, доводившие следы похищенного скота до какого-либо аула, не объявляли об этом ни владельцу аула, ни старейшине, а указав их первому встречному около аула уезжали обратно и потом требовали удовлетворения за украденный скот.
Во избежание подобных злоупотреблений представляю при этом Вашему превосходительству правила о следах и прошу утверждения их. О последующем ожидаю Вашего предписания.
Председатель подполковник
подпись
Правила о следах.
1. Так как некоторые аулы Большой Кабарды отстоят от участковых управлений на 70 верст (аулы сидящие на р. Малка), а другие — не менее 30 верст (по рр. Баксану и Чегему) возлагается на уча-стковых начальников или их помощников проверка тех только следов, но и доведены до аулов, отстоя-щих от участковых управлений не далее 20 верст.
2. Казаки, доведя следы до аула, отстоящего от участкового управления не далее двадцати верст оставаясь на следах, обязаны немедленно отправить к управляющему участком, коему подведом-ствен аул, одного или двух всадников для объявления и доведенных следах в таком только случае, если аульный владелец или за отсутствием его аульный старшина не выдаст им письменного удостоверения о принятии доведенных следов.
3. Проверка следов, доведенных до аула, расположенного от участкового управления дальше чем на 20 верст, а равно и следов, доведенных до аула, отстоящего от участкового управления не далее вышеизложенного пространства (20 верст), но в последнем случае, если состояние погоды требует не-медленного освидетельствования следов, ляжет на владельца аула или за отсутствием его на ответст-венности аульного старшины и почетных стариков. Для точной же проверки следы должны быть проведены обратно из аула до того места, откуда похищен скот.
4. За следы отвечает аул в таком только случае, если они доведены в самый аул или прошли мимо его не далее одной версты от крайних сакель аула.
5. Если следы, доведенные в аул и принятые владельцем или старшиной, вышли из аула или прошли мимо его на одновременном расстоянии в другой аул, казаки обязаны, как прямые свидетели, доехать по следам до следующего аула, но не далее. Последняя мера послужит к скорейшему оконча-нию дела о следах, при решении коих весьма часто возникает спор между аулами.
6. Так как нередко следы похищенного туземного скота доводят кабардинцы до казачьих ста-ниц, проверку таковых следов возложить на станичных начальников и станичных судей. Станичный начальник или за отсутствием его станичный судья, признав доведенные до станицы следы похи-щенного у кабардинцев скота, обязан выдать им письменное удостоверение о принятии следов.
7. В случае разногласия и спора между туземцами и казаками о действительности доведенных следов в аулы или в казачьи станицы дело разбирается в суде того управления, коему подведомствен ответчик.
8. Для скорейшего удовлетворения обиженных за похищенный скот плата производится натурою по оценке опытных стариков, в случае же разногласия – по средней цене, выставляемой оценщиками со стороны тяжущихся.
9. Так как казаки не удовлетворяют туземцев «за неимением домохозяйства» и представляют свидетельства о болезни и неспособности к работе, лишая туземцев всякой надежды на получение при-сужденной платы, неизбежен переход долгов: из взысканий, производимых с туземцев на удовлетворе-ние казаков, выплачивать долги казаков туземцам, и наоборот; казак же по долговым делам легче может ведаться с казаками, а туземец с туземцем.
ЦГА СОАССР, ф. 12, оп. 6, д. 303, л. 34 – 36.
Правила эти были утверждены с изменением второй части 8 параграфа, т.е. вместо по «средней цене» вставлено: за лошадь от30 до 50 руб., за кобылу от 20 до 30 руб., за вола от 25 до 35 руб., за коро-ву 15 руб. и за вола
3 руб. (Х.Д., см. там же, л. 38).
№ 16
ПОВИННОСТИ ЗАВИСИМЫХ КРЕСТЬЯН
В ГОРСКИХ ОБЩЕСТВАХ КАБАРДИНСКОГО ОКРУГА
Повинности каракишей, отбываемые в Урусбиевском обществе своим владельцам:
1. Когда каракиши отдают дочь свою замуж, то владельцу своему платит корову и быка.
2. Когда у каракиши котятся бараны, то дают владельцу одного барана в лето.
3. Когда начинается сенокос, то с каждого двора каракиши дают владельцу одного хорошего барана.
4. Когда братья-каракиши, живущие вместе, делят свое имущество, то владельцу своему, смотря по состоянию, дают от 50 до 500 рублей серебром.
5. Если каракиши убьет тура или оленя, то обязан прислать владельцу 1/3 часть мяса, голову и рога, что называется уча.
6. Если каракиши убьет из ружья волка, лисицу, медведя, порешню, то кожу отдает владельцу, если же эти звери будут пойманы капканом, то остаются в пользу поимщика.
7. Во время покоса высылается с каждого двора каракиши владельцу один косец на один день, что называется изев.
8. Во время уборки хлеба с каждого двора каракиши высылается женщина-мать владельцу на один день, и это тоже называется изев.
9. При начале пахоты каждый двор каракишей обязан прислать владельцу один бадак пива или браги, смотря по состоянию, вареного мяса целое блюдо и такое же блюдо пирожков, масла, яиц и сыру, это называется сабан-джиклов.
10. Когда владелец женится или женит сына, то с каждого двора каракиши платит по одной корове, стоящей не менее 10 рублей серебром, это называется берне.
11. Если умрет кто из семейсва владельца или сам владелец, то каждый двор из каракишей платит владельцу кусок материи или ситцу стоимостью до 5 — 10 рублей. Повинность эта называется кебин.
12. Если дочь владельца или сестра его выйдет замуж и через два года приедет к родным в гос-ти, где прогостит с год или более, то каждый двор из каракишей должен сделать ей подарок от 5 до 20 рублей, штуку материи или же подарить корову. Это называется баш байларго.
13. Дигиза. Когда привозят жену к владельцу или сыну его, то с нею приезжает аталычка или из дома ее женщина, которая проживает несколько времени, т.е. год или два: она перед выездом своей госпожи варит пиво и угощает общество. Каждый из двора каракишей платит ей при выезде от 5 до 10 рублей серебром.
14. Улов. Каждый двор каракишей владельцу должен дать три раза в год под вьюки лошадь, ку-да он поедет.
15. Если бы владелец, имея с кем-либо вражду, пожелал поехать мстить своему врагу, то из ка-ждого двора каракишей один человек обязан с владельцем ехать безотлагательно.
16. Если владелец куда пожелает поехать или пойдет пешком, то из каракишей он имеет право брать по одному человеку очередному с двора, если же ему понадобится, смотря по делу, пять или больше человек, то каракиши его отказаться не могут.
17. Если кто из семейства каракишей умрет и когда родственниками делаются ему поминки, то из дома этого отдают владельцу котел большой пива и еще некоторое блюдо, приготовленное для по-минок, что называется уча.
18. Если кто из каракишей будет пойман в сакле владельца на половине женской в воровстве, то виновный за то обращается в холопа, если же воровство будет сделано из кунацкой, то каракиши платит штраф владельцу – 6 четвертей мальчика или 300 рублей, если будет сделано воровство лошади из конюшни, то владелец от виновного взыскивает штраф 5 четвертей мальчика или 200 рублей. Если каракиша из коша, табуна или из кутана, принадлежащего владельцу, украдет барана или рогатую ско-тину, то виновный платит штраф 4 четверти мальчика или 150 рублей серебром.
19. Если братья владельца, живущие вместе, делятся между собой, то подвластные их разделя-ются поровну между братьями. Из каракишей, уже отделившихся друг от друга порознь к своим вла-дельцам, если после смерти по себе не оставит наследника, то имущество его поступает владельцу, а не брату его, доставшемуся другому владельцу при разделе; если же братья из каракишей, неразделенные или разделенные, находятся у одного владельца, то наследство поступает одному брату во владение. Если каракиши имеет хорошее состояние, то родственник, получивши наследство, должен из имущест-ва умершего уплатить владельцу своему, смотря по состоянию, от 100 до 600 рублей серебром.
20. Если владелец женится или женит сына, или выдает дочь и приедет к нему много гостей, он имеет право гостей своих разместить по дворам своих каракишей, которые обязаны кормить как гостей своего владельца, так равно и их лошадей.
21. Если владелец поедет за женою, то каракиши из каждого двора обязаны с ним послать по одному человеку.
22. Если владелец строит себе дом, то каракиши из каждого двора берет по одной паре быков для перевозки материалов, пока не кончится постройка.
Примечание: Чагары в Урусбиевском обществе отбывают повинности своим владельцам оди-наковые. В Чегемском обществе чагары отбывают повинности своим владельцам разные, с некоторыми изменениями, так как в этом обществе все сословия делятся на три фамилии, а именно: Балкаровы, Кучуковы и Келеметовы. Казаки или унауты этих обществе несут повинности владельцев наравне с холопьями бесправными в Кабарде.
Крестьянская реформа в Кабарде, Нальчик, 1947, с. 146 – 148.
№ 17
РАПОРТ КАБАРДИНСКОГО ОКРУЖНОГО
НАРОДНОГО СУДА ОТ 29 июня 1866 г. за № 353
НАЧАЛЬНИКУ ТЕРСКОЙ ОБЛАСТИ С ПРИЛОЖЕНИЕМ СВЕДЕНИЯ О ЗАВИСИМЫХ СОСЛОВИЯХ В КАБАРДИНСКОМ ОКРУГЕ И ИХ ПОВИННОСТЯХ
Представляю при сем Вашему Превосходительству требуемые сведения о зависимых сословиях в Кабардинском округе.
Председатель, подполковник НУРИД
Делопроизводитель (подпись)
1) В Большой Кабарде существуют четыре разряда зависимых сословий: а) вольноотпущенни-ки (4), б) оги (5), в) логанауты (6) и г) унауты (7); все вышеозначенные сословия, за исключением огов, существуют в Малой Кабарде.
2) Земля кабардинская признана общественною (8). Каждый свободный человек при сущест-вующем в обществе порядке надела землею получает и известный пай для своей семьи, включая сюда и все принадлежащие ему дворы унаутов, логанаутов и огов. Последние имеют право еще и на отдель-ный пай для пахоты, покоса и кутана. Зависимые же сословия, за исключением вольноотпущенников, как людей свободных, обрабатывают землю для своих владельцев, пользуясь известною частью из всего сбора хлеба и сена, как будет изложено ниже, при определении повинностей зависимых сосло-вий к их владельцам.
3) Денежных повинностей не существует; натуральные же заключаются в различного рода ус-лугах и работах, определенных обычаем, сообразну виду зависимости.
а) Обязанность вольноотпущенников, выкупивших себя на волю или бесплатно отпущенных на свободу самим владельцем, по религиозному убеждению, «для спасения души», заключается единст-венно в том, что они не могут без разрешения своих прежних владельцев переселиться в другой аул и должны следовать за своим покровителем, куда бы ни переселился он на жительство в своем обществе. Девушка, лично отпущенная на свободу, при выходе замуж платит владельцу одну лошадь. За исключе-нием вышеизложенной обязанности вольноотпущенники пользуются всеми правами свободных людей.
б) Оги несут следующую повинность: во время покоса каждый член семейства (мужчина с 16-летнего возраста) обязан косить для своего владельца три дня, а убирать сено два дня и доставить его в аул к владельцу. От означенной работы освобождается баранщик и пчеловод, присматривающие за ба-ранами и пчелами огов; последний, пчеловод, обязан своему владельцу доставлять ежегодно по три са-петки меду.
На покосе оги наравне с логанаутами пользуются продовольствием от владельца. За пахоту, про-изводимую для своей собственной потребности, каждое семейство ога платит владельцу с каждой пары быков, впрягаемых в плуг, по 15 тулуков, или 60 мер проса. Каждое семейство ога обязано ежегодно доставлять своему владельцу, смотря по состоянию, от двух до четырех арб проса, считая в каждой арбе по 20 саб, или 30 мер; для отопления и варения пищи владельцу ежегодно – от семи до десяти возов дров; оги обязаны доставлять владельцу весь потребный лес для сакли и кунацкой, и, построив их без очага, ремонтировать крыши ежегодно. При женитьбе владельца или его сына ог обязан дать помеще-ние новобрачной в своей сакле и кунацкой и при средствах продовольствовать и одевать ее в продолжение одного года. При разделе имущества между членами семейства ога владелец получает с такового семейства 100 рублей, или 100 баранов, или холопа (мальчик или девочка) ростом не менее 5 вершков (считая вершок от большого до среднего пальца), т.е. ребенка пяти или шести лет. При выдаче дочери замуж ог платит владельцу из калыма своей дочери два быка и две коровы. При резке крупного скота для пищи ог отделяет владельцу от каждой штуки спину и три ребра. Оги принимают на ночлег гостей владельца, кормят их и лошадей.
Во время поста (рамазана) каждое семейство ога один раз по очереди и смотря по состоянию обязано сделать своему владельцу стол (угостить его ужином). В случае смерти владельца или кого-либо из членов его семейства каждая семья ога по очереди обязана сделать приличный стол (обед) вла-дельцу во время траурных посещений его родных и знакомых.
В настоящее время сословие огов весьма малочисленно, не более
15 семейств.
в) Логанауты (дворовые) живут вблизи владельца. Мужчины исполняют все работы как полевые, так и домашние, летом и зимою возят и рубят владельцу дрова, сколько их понадобится для отопления и варения пищи; возят сего и хлеб с поля: присматривают за пчелами, скотом, лошадьми и баранами; возят лес для саклей и дворовых служб, строят их и вообще исполняют все натуральные повинности, какие потребует от них владелец. Жены же их по очереди носят воду в дом владельца, приготовляют пасту (пшенную густую кашу, заменяющую хлеб), доят коров и носят молоко в дом владельца; на семью его два раза в год перед праздниками (байрамом и разговением после рамазана) моют белье; мажут саклю; сеют огороды и присматривают за ними; ежегодно при помощи унауток владельцы обязаны приготовить старшему члену владельческого семейства бурки и полость для потников и ружейных чехлов; выделывают сукна; во время родов и болезни жены владельца исполняют по очереди обязанности сиделок.
Владелец обязан кормить и одевать своих логанаутов нижеописанным обычным порядком. Хлеб выдается логанаутам в следующем размере: из всего собранного владельцем зерна выдается потребная часть для будущего посева, для продовольствия рабочих во время полевых работ и часть для гостей владельца; все же остальное количество зерна делится на равные части по числу членов (мужчин и женщин, считая за члена и грудного ребенка) семейств владельца и логанаутов и всех унаутов. Если же семейство владельца состоит не более чем из 3 или 4 членов, из собранного зерна выделяется для вла-дельца и гостей потребная годовая пропорция и, выделив части для посева и продовольствия полевых рабочих, все остальное зерно делится между логанаутами и унаутами, как сказано выше. При каждой резке владельцем крупного рогатого скота логанауты получают все внутренности, шею, голову и ноги от каждой зарезанной штуки, а от баранов – одни только внутренности.
Осенью при резке рогатого скота и баранов для приготовления копченого мяса, употребляемого туземцами в пищу зимой, владелец выдает каждому логанауту (мужчине), кроме внутренностей и ног, как сказано выше, по семи овчин для шубы на три года, такое же количество выдается унаутам и унаут-кам. При большом числе логанаутов и унаутов соблюдается при выдаче овчин очередь. Кроме того, при каждой резке быка или коровы вся подбрюшная часть кожи идет логанаутам (мужчинам) на чувяки и кусок буйволиной или бычьей кожи для ременной веревки на бессрочное время. При стрижке овец вся шерсть с ягнят идет владельцу, из шерсти же баранов поступает ему все белое руно и самое лучшее черное для бурок и ружейных чехлов, вся же остальная шерсть с баранов делится на равные части по числу членов (мужчин, считая и детей) в семействах владельцев и логанаутов и всех унаутов. Если же у владельца более тысячи баранов, каждому логанауту (взрослому и малолетнему) и унауту выдается от 25 до 30 рун, а вся остальная шерсть идет владельцу.
Для приобретение же бумажной, холостяной материи и других предметов, необходимых в хозяйстве, логанауты имеют право два раза в гору, в ярмарочное время вывезти на продажу различный лес, из сбыта коего вся выручка идет логанауту. Владелец с ограниченным состоянием, имеющий не более 2 или 3 логанаутов, у которых работы немного по недостатку предметов хозяйства, требующих присмотра, торгует вырубленным логанаутами лесом и выручку делит пополам со своими работниками или отпускает их на заработки и делится с ними заработной платой пополам.
Во время пахоты и покоса вся провизия и хлеб идет логанаутам от владельца. Мясная пища с на-чала работ состоит из копченого мяса, а под конец выдается каждому рабочему по одному барану, а во время покоса прибавляется сыр и молоко. Как пахота, так и покос продолжаются около месяца. На па-хоту выходят и мальчики с 12-летнего возраста, исполняющие обязанности погонщиков, а на покос – молодые люди, начиная с 16-летнего возраста. От полевых работ освобождаются старики, имеющие более 50 лет. Каждому логанауту, не имеющему никакого состояния, владелец обязан дать по крайней мере пару рабочих быков, а бедному холостому логанауту, при женитьбе последнего, добавить корову и котел. При наступлении совершеннолетия (18 – 20 лет) логанаут имеет право требовать, чтобы владелец купил ему жену, причем существует цена, не превышающая
200 рублей, из коих 190 рублей поступает господину, у которого покупается невеста, а 10 рублей идет на экипировку. Владелец не имеет никакого права препятствовать своему логанауту выдавать дочерей замуж, но получает от того владельца, за чьего логанаута выходит девушка, калым, не превышающий 200 рублей, из коих выходящей замуж девушке поступает
10 рублей на одежду. Обыкновенно логанаут находит себе невесту в другом семействе логанаута и го-ворит об этом своему господину, который обязан купить ему именно указанную девушку, если она со-гласна. Рано овдовевшая логанаутка также имеет право требовать от владельца покупки мужа.
г) Унауты и унаутки (бесправные) безотлучно живут при доме владельца и обязаны во всякое время исполнять во дворе и комнатах всякую работу по приказыванию владельца и его жены. Все клю-чи от дворовых служб, вся птица и кухня – в ведении унауток, по преимуществу, главная их обязан-ность в комнатах и услугах госпоже. Все продовольствие и одежда идет унауткам от владельца. Как безобрядные, унаутки не имеют права на брак, но им дозволяется с согласия владельца иметь временно-го мужа из унаутов, логанаутов и даже людей свободного сословия. Все дети, рожденные от такой свя-зи, — унауты. Мужчина-унаут, хотя тоже безобрядный, но по достижении совершеннолетия имеет право требовать от владельца, чтобы он купил ему жену из логанауток, и тогда муж-унаут и дети его делаются обрядными, получают права логанаутов.
4) Вся земля в Большой и Малой Кабарде общественная; частных же собственников, владеющих известными участками земли, как в Большой Кабарде, так и в Малой, не существует, за исключением участка земли (Экипцоко) в верховьях р. Малки, близ Каменного моста (9), высочайше дарованного полковнику Абдрахманову.
5) Ни ог, ни логанаут никогда не может выкупиться на волю без согласия владельца, а потому выкупная цена всегда условная: платят от 150 до 500 рублей за мужчину, несколько меньше за женщину и еще меньше за несовершеннолетних: но вообще эта цена не постоянная и зависит от обоюдного согласия между владельцами и крепостными работниками. Если последний человек зажиточный, имеет много скота, домашней рухляди и денег, владелец соглашается оставить у себя все имущество выкупающегося на волю и дает ему свободу. Нередко семейный логанаут сначала сам с женой выкупается на волю, а потом выкупает и всех своих детей, прося помощи у знакомых и добывая средства работой.
При разделе имущества владельца между его наследниками семейства логанаутов и огов не раз-розняются. Если в семействе ога или логанаута, которое должно быть разделено между наследниками владельца, два брата или более, последним, дабы не быть разлученными, предоставляется право найти себе покупщика или обоим откупиться на волю или одному; если же братья не в состоянии воспользо-ваться вышеозначенным правом, они при разделе имущества владельца могут быть разлучены.
Владелец, желая продать своего логанаута, объявляет ему об этом, и последний имеет право сам указать себе покупщика, если же такового не найдет в продолжение месяца, владелец продает своего логанаута кому пожелает, но всегда в пределах Кабарды и не разрозняя членов семейства. При продаже и покупке логанаутов существуют следующие цены: за мальчика до 10 лет и девочку до 10 лет включи-тельно по 10 рублей за каждый год, а с 10 до 45 лет за мужчину 200 рублей, а за женщину с 10 до 45 лет – 180 рублей, а с 45 и далее по оценке. Вышеуказанные цены: за взрослого мужчину 200 рублей и жен-щину 180 рублей неизменны и, если владелец при продаже своего логанаута секретно берет от покупа-теля цену, большую вышеозначенной, продаваемый логанаут имеет право предъявить свою жалобу в суд и требовать от своего владельца-продавца возврата владельцу-покупателю излишней суммы. Пра-вило это существует для устранения следующего злоупотребления: нередко логанаут, переходя посред-ством купли и продажи от владельца к владельцу, возвышаясь в цене, превращался в безобрядного, в унаута, цена которого, как будет указано выше, превышает цену обрядного сословия. Хотя семейства унаутов в настоящее время и не разрозняются, но цена на унаутов и унауток совершенно зависит от ус-ловий между продавцом и покупщиком, размер ее от 100 до 500 рублей, средняя ее цена от 300 до 400 рублей серебром. В особенности дорого ценится унаутка; цена их обусловливается возрастом, телосло-жением, способностью к работе и красотой.
6) лица зависимых сословий приобретают свободу или 1) через выкуп или 2) получают волю от своего владельца без всякого вознаграждения последнего, как было сказано выше, единственно по убе-ждению мусульман, отпускающих подневольных им людей «для спасения души».
7) Численность владельцев и лиц несвободного сословия в Кабарде видна из представляемых вслед за сим списков.
8) Унауты и унаутки не имеют никакой собственности; подарки же, деланные им их господами, идут на улучшение одежды. У огов и логанаутов имущество двоякого рода: лично им принадлежащее, их личная собственность, на которую владелец не имеет никакого права, и собственность зависимая, частью принадлежащая владельцу. К первому роду имущества относятся: а) начих (венчальный пода-рок). Когда ог или логанаут берет себе жену, владелец его делает новобрачный подарок от 3 до 5 руб-лей, или, по стоимости означенной цены, телушку, весь приплод от которой делается личною собствен-ностью жены ога или логанаута, и б) дещериг (подарок от родных логанаутки, выходящей замуж), за-ключающийся в одной корове. Весь приплод от нее также принадлежит жене ога или логанаута. Иму-щество это по смерти женщина-ога или логанаута переходит по наследству к мужу и детям умершей женщины; если же нет наследников – к владельцу. Второй род имущества, зависимый, называется ди-довос-билым (скот, приобретенный огом или логанаутом собственными трудами или заботами). Хозяин дидовос-билима, ог или логанаут, без согласия владельца не имеет права ни менять, ни продавать скот, составляющий дидовое-билым, и вообще распоряжаться им каким бы то ни было способом. Если ог или логанаут режет для употребления в пищу быка или барана из своего дидовос-билыма, половина мяса и кожи поступает к его владельцу. Весь скот, составляющий начих, дещериг и дидовос-билым, он кормит на собственный счет, так как он обязан владельцу только 5 полевыми рабочими днями; логанауты же, которые обрабатывают землю своему владельцу без ограничения рабочих дней и исполняют все работы на быках владельца и своих собственных продовольствуют и начих, и дещериг (за исключением коров и баранов), и дидовос-билым на счет своего владельца. Владелец имеет право разделить или продать дидовос-билым своего ога или логанаута и в таком случае 2/3 поступает владельцу, 1/3 огу или логанауту, и последняя делается уже дещеригом ога или логанаута, т.е. его личною собственностью.
При продаже ога или логанаута владелец или оставляет у себя весь дидовос-билым продаваемо-го, и последний по стоимости оставленного имущества непременно получает таковое же у нового вла-дельца, или продает своего ога или логанаута со всем его дидовос-билым, получая стоимость его от владельца, к которому переходит продаваемый ог или логанаут.
1) В горских обществах имеется четыре разряда зависимых сословий: а) каракиши (10), б) ясакси (11), в) чагары (12) и г) казаки (13) (женщина-казак называется караваш).
2) Каракиши относительно земель, на которых они водворены и которые обрабатывают, поль-зуются на правах неотъемлемой собственности; но продавать ее, без видимой надобности, не имеют права без разрешения таубия (14), которому они подвластны. При переселении в другое общество кара-киши имеют право передать эту землю своему родственнику, если он согласится отбывать господину все повинности, следуемые с переселяющегося. Если же последний не имеет родственников, земля его поступает в полное владение таубия. Земли, занимаемые ясакчами и чагарами, принадлежат таубиям, казаки же, как люди дворовые (вроде унаутов), вовсе не пользуются землями.
а) Повинности каракишей, утвержденные в 1864 году июня 15 дня выборными из таубиев и ка-ракишей по взаимному их согласию в присутствии начальника округа и Черекского участкового на-чальника, следующие:
1. Во время сенокоса каракиши с каждого двора должны дать таубию одного косца на один день; косца в этот день кормит таубий.
2. Для сбора сена и поставки копен каракиши с каждого двора обязаны дать одного человека на один день, которого кормит таубий.
3. Для перевозки сена каракиши обязаны дать своему таубию с каждого двора одного человека с парою быков на один день. Работника в этот день кормит таубий.
4. Для продовольствия косцов каракиши обязаны дать своему таубию с каждого дворе, у кого не менее 60 баранов, одного барана.
5. Для распашки пашней каракеши с каждого двора обязаны дать своему таубию на один день одного человека с парою быков и земледельческими орудиями. Работника в этот день кормит таубий.
6. Каракиши обязаны выслать одного человека на один день полоть просо. Повинность эта отбы-вается только в двух фамилиях, у Мисаковых и Абаевых.
7. Для жатвы хлеба каракиши с каждого двора должны дать своему таубию на один день одного человека, которого кормит таубий.
8. Для перевозки хлеба на гумна каракиши должны дать своему таубию на один день одного че-ловека, которого кормит таубий.
9. Для удабривания навозом полей каракиши должны дать своему таубию с каждого двора одно-го человека с парою быков на один день, работника в этот день кормит таубий.
10. Если таубий захочет сделать каракиши пастухом овец или табунщиком, имеет на это право не иначе как по согласию самого каракиши и за известную плату. Одной только фамилии Биевых каждый каракиши обязательно должен быть пастухом овец или табунщиком, но тоже за известную плату.
11. Каракиши с каждого двора один раз в год обязаны дать по одной лошади или осла для дос-тавки такой бы то ни было тяжести с плоскости.
12. Для доставки сосновых лучин для освещения каракиши с каждого двора один раз в год обя-зан дать лошадь или осла своему таубию.
13. Лес для постройки своего дома таубии должны сами заготовить, но для переозки всего заго-товленного леса совместно с его холопьями каракиши с каждого двора должны дать одного работника с парою быков.
14. Зимою в продолжение двух месяцев каждый двор каракишей обязан кормить одну скотину, принадлежащую таубию, и если таковая падет от дурного присмотра или корма, то каракиши платят за нее; если же скотина падет от болезни, то за это не отвечает.
15. Если к таубию приедут несколько человек гостей, то состоятельные каракиши обязаны кор-мить по одной лошади, покуда гости не уедут.
16. Если у таубия в доме нет служанки (унаутки, караваш) или безобрядного холопа (казака), и он пожелает приобрести ту или другого, но по бедности не может купить, то каракиши для этой надоб-ности дают по одной скотине с каждого двора.
17. По смерти таубия каракиши с каждого двора дают для поминок трехлетнюю скотину и то, когда умерший таубий совершеннолетний; когда же умрет женщина или малолетний, то ничего не дают.
18. Во время поминок, даваемых каракишами, они обязаны доставить стол своему таубию, когда поминки большие – из одного барана, а когда малые, то смотря по количеству приготовляемого.
19. Каракиши свое недвижимое имущество, если не имеет крайней нужлы, продавать не может; в нужде продающий землю должен предложить своему таубию купить ее и, если тот откажется, то предлагает покупку его подвластным. Затем продавший землю свыше чем на 30 рублей серебром, дает своему таубию 10 рублей серебром.
20. Ели два брата из каракишей делят свое имущество, то дают своему таубию, если самостоя-тельные, землю в 300 рублей, а кто беднее, то, смотря по состоянию – от 100 до 10 рублей, скотом или вещами, причем непременно должны быть посредники.
21. Если каракиши получит за кровь, то обязан из полученных денег дать своему таубию 250 рублей или стоящего этой суммы холопа, или землю, а равно если таубий получит за кровь, то тоже да-ет своим каракишам такую же сумму.
22. Если таубий убьет кого-либо и должен заплатить за кровь, то каракиши должны дать ему с каждого двора, смотря по состоянию, от
250 рублей до 10 рублей и обратно, если каракиши платит за кровь, то таубий помогает ему тою же суммой.
23. Когда каракиши режут для большую кормленную скотину, то обязаны прислать своему тау-бию 5 ребер, расположенных ближе к груди.
24. Когда каракиши варят для себя пиво, то обязаны прислать таубию один кувшин такового.
25. Во время уразы каракиши должны дать с каждого двора своему таубию 9 лепешек из пше-ничной муки и бурдюк бузы.
26. Каракиши при выдаче своих дочерей замуж должны дать таубию две скотины. Повинность эту несут не все каракиши, но кто несет ее, то таубий должен сделать подарок невесте.
27. Когда таубий взял к себе в дом жену, то холопья тестя берут у кого бы то ни было из караки-шей хотя одну трехлетнюю корову или бычка и угоняют к себе на зарез.
28. Каракиши Джанхотовской фамилии (таубии) дают по паре быков своему таубию для заготов-ления на зиму дров.
29. Если таубий нанесет побои каракиши, то первый обязан подарить обиженному лошадь или ружье, причем когда таубий делает этот подарок, каракиши делает мировой стол и принимает таубия.
30. Но новый год таубий должен угощать своих каракишей.
31. Если каракиши отдает свою дочь в замужество, то таубий делает ему подарок.
32. Если каракиши имеет дело, то таубий должен быть его ходатаем, где бы то ни было.
33. За грабеж, сделанный каракишем в доме своего таубия или на его коше, по приговору суда определяется наказание и штраф.
34. Если таубий пошлет кого-либо из холопей для понуждения каракиши к исполнению повин-ности, а каракиши при этом ударит холопа, то жалоба разбирается в местном суде, по приговору кото-рого виновный наказывается штрафом.
35. Если каракиши умрет и после него не останется прямого наследника, ни брата, ни родствен-ника, то имение переходит таубию, которому принадлежал умерший.
36. Если из двух братьев каракиши, живущих раздельно, один умрет, не оставив сына, то имение переходит к оставшемуся в живых брата; таубий же получает одну часть из земель или пахотную или сенокосную по выбору, но при посредниках и членах участкового суда. Когда же остается жена или дочь, то решение о выдачи части предоставляется суду и шариату.
37. До смерти вольноотпущенного каракиши, когда после него не останется наследников, ни братьев, ни родственников, имение переходит к таубию.
б) Ясакчи (податные) несут следующие повинности:
за обрабатываемую землю под посевы хлебов они платят таубию в год сообразно количеству возделываемой земли различным хлебом от 2 до 9 мешков, из коих каждый заключает в себе пять мер; стоимость всей этой повинности на деньги, по средним ценам, равна от 5 до 23 рублей. За покосную и пастбищную землю ясакчи платят, смотря по количеству скота, ежегодно в продолжение четырех лет от 1 до 3 баранов, а в пятый год полную подать, смотря по состоянию ясакчи, от 15 до 100 баранов; бедные же освобождаются от платы. От весны до зимы ежегодно ясакчи обязаны давать владельцу корову для доения, или взамен ее двух баранов, или четыре рубля серебром. При резке крупной и взрослой скотины ясакчи отдает филейные части ее своему таубию, когда умирает таубий, каждый двор ясакчи обязан предоставить его семейству один мешок солода для варения пива. В покосное время ясакчи дают для косцов по одному барану или по 2 рубля серебром. При постройке дома таубию ясакчи от каждого двора дают для перевозки лесу пару быков. Если у таубия во двооре нет казака (безобрядного рабочего), ни караваш (безобрядной служанки), ясакчи для покупки унаута или унаутки обязаны дать с каждого двора по 10 рублей. Если ясакчи, жившие одним хозяйством, разделяются, каждый из отделившихся несет те же повинности, какие обозначены выше, за исключением обычной платы (от 15 до 100 баранов), вносимой по истечении 4 лет за пользование покосной и пастбищной землей; плата эта распределяется по числу скота у каждого выделившегося ясакчи.
в) Чагары исполняют все работы по приказанию владельца во всякое время; их можно сравнить с логанаутами у кабардинцев. Кроме того, если у чагара есть бараны, он дает своему господину одного барана летом и одного барана зимой. При выдаче в замужество дочери из числа полученного калыма платит таубию одного быка и корову; в случае недостатка денег, собранных с каракиши и ясакчи на покупку таубию казака или каракиши, чагары вносят деньги, недостающие до покупной цены. Если у владельца чагар нет ни каракишей, ни ясакчи, чагары, мужчины и женщины, обязаны по очереди исполнять в доме своего таубия работы, предназначенные казакам и караваш.
Во время покоса чагары обязаны взять себе для продовольствия по одному барану из своих соб-ственных овец, если имеют таковых.
При разделе имущества чагара между членами семейства последние обязаны уплатить владельцу или землею, или скотом, или деньгами по 300 рублей.
г) Казаки и караваши (безобрядные) живут в доме владельца и обязаны исполнять все домашние, дворовые и комнатные работы по приказанию своего господина или госпожи. Это те унауты и унаутки и в той же неограниченной зависимости от владельцев, что и у кабардинцев.
3) В горах имеется три рода земли: покосная, пахотная и пастбищная; первые две подразделя-ются еще на два разряда, смотря по их качеству. Покосная земля, находящаяся вблизи заселенных мест и орошаемая водою, ценится по качеству собранного сена: за пространство земли, на котором собирает-ся копна (вьюк на здоровую, хорошую лошадь), платят до 20 рублей, такие же земли на возвышенности, по качеству травы, стоят от 5 до 40 рублей в том же количественном размере.
Пахотные земли, лежащие около селений, искусственно орошаемые водою (посредством канав) и удобряемые навозом, стоят за пространство, с которого собирается одна копна в 90 снопов, 35 рублей серебром; за пахотные же земли, не подходящие под вышеозначенные условия, платят от 10 до 20 руб-лей. Пастбищная земля, на которой может в продолжение двух месяцев пастись 1500 баранов, стоит в продаже до 1500 рублей.
Покосная земля вблизи селения отдается взаймы с половиной, а вдали – с третьей части: пахот-ная во всех местах с половины; а пастбищная – за лучшую с 100 баранов одного барана и барашка, за худшую с того же числа баранов – одного только барана и, кроме того, в обоих случаях хозяин земли пользуется собранным с овец молоком в продолжение от 3 до 7 дней.
4) Размер выкупной платы определяется по состоянию желающего приобрести свободу. Ясак-чи и чагары весьма зажиточны, а потому количество выкупной суммы определяется самим владельцем; обыкновенно выкупающиеся на свободу отдают своему владельц все свое имущество, из которого из-вестная часть; если когда и выделяется, то это зависит от согласия или великодушия господина. Бедные, не имеющие настолько имущества, чтобы выкупиться, но желая приобрести свободу, отдают владельцу все свое достояние с обязательством доплатить недостающую сумму денег до выкупной платы в продолжение назначенного владельцев срока.
Средняя цена при покупке ясакчи и чагар следующая: от 1 до 15-летнего возраста мальчик и де-вушка стоят от 10 до 150 рублей, т.е. столько десятков рублей, сколько покупаемому лет; с 15-летнего же возраста они ценятся сообразно возрасту и способности к работе, но цена не превышает 200 рублей. Семейства при продаже не разрозничаются. Казаки и караваши ценя до 10-летнего возраста от 50 до 200 рублей; от 15 лет – от 200 до 300 рублей; а далее до 45 лет, смотря по возрасту, силе и способности к работе, мужчина до 400 рублей, а женщина до 500 рублей, а с 45-летнего возраста цена уменьшается сообразно силе и здоровью рабочего.
Каракиши, хотя и принадлежат к сословию зависимому по своим обязательствам к таубиям, на земле которых они живут, не могут быть продаваемы лично, как люди лично свободные, но владелец может продать другому владельцу ту повинность, которую отбывают каракиши. Цена этой повин-ности, которую может выкупить и сам каракиши, не превышает
60 рублей в год.
5) Лица зависимых сословий получают свободу за особые услуги своему господину и на основании тех же обычаев, как и в Кабарде.
6) Числительность лиц зависимых сословий в горских обществах, а равно и их владельцев, обозначена в прилагаемых при этом списках.
7) Казаки и караваши не имеют никакой личной собственности и продовольствуются всем необходимым как в пище, так и в одежде от своих господ.
Ясакчи же и чагары содержат себя на собственный счет и, как оги и логанауты в Кабарде, имеют личную собственность: начих, дещериг и 1/3 часть из дидовое-билым. Кроме того, каракиши, ясакчи и чагары могут иметь своих собственных работников, которые при выкупе своих непосредственных гос-под на волю остаются у владельцев.
Председатель, подпополковник НУРИД.
Члены: подполковник АНЗОРОВ, ротмистр БАЛКАРОВ
штабс-капитан КУДЕНЕТОВ, подпоручик ТЕНОВ; корнет КОЖОКОВ юнкер АБАЕВ; корнет СИДАКОВ
Депутат от черного народа Мащуко ДИШЕКОВ.
Крестьянская реформа … с. 25 – 38.
№ 18
ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА О ЗАВИСИМЫХ
СОСЛОВИЯХ В КАБАРДИНСКОМ ОКРУГЕ
И ОБ ИХ ОБЯЗАННОСТЯХ В ОТНОШЕНИИ
ВЛАДЕЛЬЦЕВ, ПРИЛОЖЕННАЯ К РАПОРТУ
НАЧАЛЬНИКА ТЕРСКОЙ ОБЛАСТИ
ОТ 8 сентября 1866 г. за № 2825 на имя
ПОМОЩНИКА ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО
КАВКАЗСКОЙ АРМИЕЙ
В Кабарде
Холоп-пшитль всех наименований происходит от людей, приобретенных оружием и покупкою в чужих племенах.
Сословие пшитль в Большой и Малой Кабарде образовалось в весьма давние времена от рабов, добытых оружием, и делится на три главных разряда: логанаут, ог и унаут.
Образ жизни и отношения этих разрядов кабардинской черни к своим владельцам объясняет зна-чение и личное положение каждого из них.
Логанаут, крепостной человек, живущий во дворе своего хозяина своим особым домом и семей-ством, обязан исполнять во всякое время всякие занятия по сельским и хозяйственным работам своего господина с таким, однако, распределением времени и средств, чтобы и себе мог приготовить для про-питания семьи все необходимое; если же господин занимает логанаут все время на свою работу, то обя-зан снабжать его и семейство всем нужным.
Условия жизни логанаут составляют нормальное положение кабардинского пшитль, другие виды пшитль произошли привилегиями или утеснениями логанаут вследствие разных обстоятельств, случившихся в их жизни.
Ближайшее уклонение от логанаут представляет льгава: это сословие может иметь только кабар-динский князь; даже и он не вправе иметь льгава. Если князь в числе своих логанаут найдет семейство из нескольких взрослых парней, способных к домашней службе, то он может взять одного из них в свой дом для прислуги; подобная прислуга получает название льгава, но жена и дети льгава остаются при своем доме в звании логанаут.
Другое уклонение – хабзанша, т.е. холоп, лишенный права в том именно, что он может быть раз-лучен от своих родных по воле своего господина; такому наказанию подвергается логанаут, причинив-ший сильное оскорбление своему господину.
Унаут, мужчина и наиболее женщина, лишенные прав семейственного состояния за дурное по-ведение и осужденные за безусловное служение воле своих хозяев, но как они большею частью бывают девушки или незамужние женщины, то поступают в горничную прислугу к женам своих хозяев, так как из других холопских сословий не дозволяется иметь никого в постоянную женскую прислугу.
В старые времена бывало, что если Куденетовы и Амибовы выдают свою дочь замуж и не имеют дать ей в приданое унаут, то берут для нее от своего логанаут дочь в прислуги с тем, что госпожа обязана ее выдать замуж за того из обрядных холопей своего мужа, за кого пожелает эта девушка, и по женитьбе их оба они обращаются в дворовых обрядных людей – митифатц. Когда от такого брака много детей, то мизифатц делается снова логанаут, поселяется отдельно и только одну из девиц такого семейства дозволяется обратить в домашнюю прислужницу.
Ог происходит от логанаут, получает он таковое наименование по особенному расположению владельца, за что, однако, сей последний берет с него часть из имущества, обыкновенно это бывает по-тому, что у владельца оказывалось много логанаут и он затруднялся их содержать; тогда он предостав-лял некоторым из них звание ог с тем, что они, работая на себя, скоро богатели и не только не требова-ли что-либо от господина, но и сами нередко поддерживали его в нужде. Ог, не исполняющий условных обязанностей к своему господину, мог быть обращен в логанаут, и не может быть ог тот, кто не в состоянии пахать землю в две пары волов, т.е. плуг хозяйский.
Сословия ог в настоящее время немного, в Большой Кабарде насчитывают их 15, а в Малой их и совсем нет. Большая часть ог откупилась на волю.
Денежных повинностей холопья не несут; натуральные повинности заключаются в услугах и ра-ботах, определенных народным обычаем, сообразно видам зависимости.
1. Ог обязан своему господину:
Во время покоса каждый мужчина (начиная с 16 лет) косит владельцу три дня и убирает сего два дня, доставляя его в аул или хутор к владельцу; от такой обязанности освобждаются баранщик и пчело-вод; присматривающие за баранами и пчелами. Ог за то (пчеловод) доставляет господину ежегодно три сапетки меду. Во время покоса и уьорки сена на владельца ог получает от него продовольствие.
За собственный посев каждое семейство ог платит владельцу с каждой пары быков, впрягаемых в плуг, от 10 до 15 тулуков (козий большой бурдюк) – от 40 до 60 мер проса.
Каждое семейство ог доставляет ежегодно владельцу, смотря по состоянию и урожаю, от 2 до 4 арб проса, по 20 саб или 30 наших мер каждая; от 7 до 10 возов дров.
Ог обязан также доставить владельцу весь лес на постройку сакли и кунацкой (гостиный дом), построить их (без очага и обмазки), ремонтировать ежегодно крышу. Жена и дочери ога свободны от работ на своего господина. При женитьбе владельца или его сына ог обязан дать помещение новобрач-ным в своей сакле, а при средствах продовольствовать и одевать их в продолжение даже года, за что владелец, беря жену к себе в дом, щедро одаривает семейство ога и нередко выпускает бесплатно кого-либо из семьи на волю.
При разделе имущества между членами семейства ога владелец получает с этого семейства 100 рублей или 100 баранов, или холопа мальчика или девочку в пять-шесть лет.
При замужестве своей дочери ог получает за нее калым, из него дает 30 рублей владельцу или на эту сумму скотом или лошадью.
При резке скотины для пищи ог относит владельцу спину и три ребра.
Ог принимает на ночлег гостей владельца, если кунацкая его занята, кормит их лошадей.
Во время поста – рамазана, семейство ог, смотря по состоянию, обязано угостить ужином вла-дельцев, принеся его к нему на дом.
В случае смерти владельца или кого из его семейства ог обязан приготовить приличный обед во время посещаемости родных и знакомых. Владелец обязан за эти повинности доставить огу важные земли под пашни, покос и пастбища, он же ограждает все его споры, ищет и ведет его по делам, помогает в его нуждах, платит нередко за него штрафы и всегда ручается в платежах.
2. Логанаут (дворовые с правами, холопья обрядные) живут особыми саклями и отдельными семьями во дворе владельца. Мужчины исполняют все полевые и домашние работы, возят и рубят дро-ва, косят, убирают и свозят сего и хлеб, присматривают за пчелами, скотом, лошадьми и баранами, вы-возят лес для построек и строя дома и службы и вообще исполняют все работы, какие потребует владе-лец.
Жены их по очереди носят воду в дом, приготовляют для негт пшено на ручных мельницах, доят коров и приносят молоко в дом хозяина, на семью его два раза в год, перед байрамом и после курмана, моют белье и утварь, мажут и белят сакли, полют и присматривают за огородом; с помощью унаут вла-дельца обязаны они изготовлять бурку и полоть для потников и ружейных чехлов владельца и валяют сукно; во время болезни и родов жены владельца исполняют по очереди обязанности сиделок, а во вре-мя его отсутствия ночуют при своей госпоже.
В свою очередь, владелец обязан за своих логанаут платить за причиняемое ими воровство и убытки; лечить на свой счет, в случае отказа холоп сам приискивает лекаря, уплачивает ему своею ра-ботою или из имущества хозяйского, имеющегося у него на руках; может также жаловаться и требовать свободу. В случае, если холоп взят в плен, владелец должен его выкупить или выручить, каким путем найдет; если этого не сделает и не предпримет мер к его освобождению, то холоп, бежавший из плена, делается свободным. В случае нарушения владельцем прав холопа или кровной тяжкой обиды, бывали часто примеры, то народный суд предоставлял холопу свободу. Влоаделец обязан кормить и одевать своих логанаут. Хлеб выделяется им в следующем размере: из всего выделяется десятина на мечеть; за-тем часть для будущего посева, часть для продовольствия рабочих во время полевых работ и часть для гостей владельца; все остальное зерно делится на равные паи, по числу наличных душ мужчин и жен-щин семейств владельца, логанаут и всех при доме унаут. Если семейство владельца заключает 3 – 4 души, то из собранного зерна выделяется для владельца и его гостей годовая пропорция, выделив часть на посев, мечеть и продовольствие рабочих, все остальное зерно делится на логанаут и унау, как сказано выше.
При резке владельцем крупной скотины логанаут получает внутренности, шею, голову и ноги, а от барана одни внутренности. Осенью при резке скотины и баранов для приготовления на зиму копче-ного мяса владелец, кроме внутренностей и ног, наделяет каждого логанаута – мужчину 7 овчинами для шубы на три года, такое же количество овчин дается всем унаут, не исключая и женщин. При большом числе логанаут и унаут соблюдается при выдаче овчин очередь. Кроме того, при зарезе буйвола, быка или коровы вся подбрюшная часть кожи идет логанаут на обувь и кусок буйволиной или бычачьей кожи для ременной веревки на бессрочное время. Шкура с павших и зарезанных лошадей поступает на обувь холопей. При стрижке овец вся шерсть с ягнят принадлежит владельцу; из бараньей шерсти поступает ему всое белое руно и лучшее черное для бурок и ружейных чехлов; вся же остальная шерсть с баранов делится на равные части по числу всех наличных душ в семействах владельца, логанаут и унаут. Если у владельца более 1000 баранов, каждому логанаут и унаут выдается от 25 до 30, а вся остальная шерсть идет владельцу. Для покупки холста, бумажных материй и других вещей, необходимых в хозяйстве, логанаут имеют право два и даже четыре раза в год в мае и октябре вывезти на продажу деловой лес, выручка с которого обращается в его пользу. Бедный хозяйством владелец, имея 2 – 3 логанаут, нередко сам торгует лесом, посылая для того своих холопей и деля выручку с ними пополам.
Во время пахоты, покоса и жатвы все припасы и мясо идет для логанаут от владельца; с начала работ отпускается копченое мясо, а к концу дается каждому работнику по одному барану, а в покос до-бавляется к мясу сыр и молоко. Пахота и покос длятся около месяца. На пахоту выходят мальчики с 12 лет, а на покос с 16, старики за 50 лет освобождаются от полевых работ. Рабочий скот, топор, косу, же-лезо для плуга логанаут и унаут получает от владельца; арбы и деревянные снасти к плугу должен сде-лать сам. Каждому логанаут владелец обязан дать по крайней мере пару рабочих быков, если же их много, то и две пары, а при женитьбе добавить ему хотя одну дойную корову и котел.
С совершеннолетием (18 лет) логанаут имеет право требовать, чтобы владелец купил ему жену, за которую существует цена – калым не свыше 200 рублей, из коих 190 поступает владельцу, у кого по-купается невеста, а 10 идет за ее одежду. Владелец не может препятствовать логанауту выдавать доче-рей своих замуж по его усмотрению, но получает платимый за нее калым – 200 рублей, как сказано вы-ше.
Владелец должен купить указанную логанаутом девицу, если только последняя согласна, и не может женить его по своему произволу.
Овдовевший логанаут требует покупки другой жены, а вдова логанаут покупки мужа, если не имеет его сама в виду между холопами своего хозяина.
Если владелец берется за караул аульных угодий, табуна отар или аульной скотины и посылает на эту работу логанаут, то треть платы выделяется ему.
Логанаут с согласия владельца может поступить в учение грамоте и сделаться муллой, не платя за то ничего владельцу.
Точно так же мастеровой логанаут с согласия владельца может идти на заработки, уплачивая из заработка часть по уговору.
В случае неурожая или неимения у холопей разных наименований запаса хлеба владелец обязан прокормить на свой счет как обрядных, так и необрядных холопов, неисполнение дает право холопам оставить владельца искать себе пропитание и заработков без всякого участия хозяина.
Ог и логанаут могут в свою очередь купить обрядного и необрядного холопа или наемного ра-ботника и посылать его вместо себя на хозяйскую работу, но это случается очень редко.
3. Унауты (мужчины и женщины) — бесправные или безобрядные холопы, безотлучно живут в доме владельца и обязаны во всякое время исполнять всякую работу владельца и его жены. Дворовые службы, кухня, склады запасов на руках у унаут (женщин), но главная их обязанность — уборка комнат и услуги госпоже. Продовольствие и одежда унаут — вся хозяйская. Женщина — унаут не имеет права на брак, но имеет временного мужа из унаут, логанаут и свободного состояния. Дети их — унауты, растут наравне с детьми влапдельца, и держат их вообще до возраста хорошего. Мужчина-унаут, хотя и безоб-рядный, с совершеннолетием имеет право требовать от владельца покупки ему жены логанаут; при та-ком браке муж логанаут и дети его обращаются в обрядных логанаут.
Мужчин-унаут немного в настоящее время. Они переходят скоро в обрядные холопы, а некото-рые успевают откупиться на волю.
Ни ог, ни логанаут никогда не могут выкупиться на волю без согласия владельца, выкупная цена всегда условная — от 150 до 200 рублей, мастеровой ценится дороже – 500 рублей за мужчину, несколько меньше за женщину и еще меньше за несовершеннолетних, которых цена определяется возрастом, считая по 10 рублей за каждый год до 15 лет, вообще и эта цена не постоянная – совершенно зависит от обоюдного согласия между владельцем и зависимым лицом. Если последний – человек зажиточный и имеет много имущества, скота ли денег, владелец, оставив у себя все его имущество, дает ему свободу с уплатой условной суммы в определенный срок, вообще от 3 до 5 лет. Бывает часто, что семейный логанаут сначала сам с женою выкупается на волю, а потом выкупает своих детей, прося помощи у знакомых и добывая средства для уплаты заработками. При разделе имущества владельца между его наследниками семейства ог и логанаут не должны быть разрознены. Если в семействе ог или логанаут, которое должно быть разделено между наследниками владельца, два брата или более, то им предоставляется право найти себе покупщика, одному или всем откупиться на волю; если же братья не воспользуются таким правом, то при разделе имущества владельца они могут быть в крайности разрознены.
Владелец, желая продать своего логанаута, объявляет ему об этом, и последний имеет право сам указать себе покупщика, если же такового он не найдет в течение месяца, то владелец предлагает сначала трех покупщиков на выбор и в случае несогласия может продать своего логанаута кому пожелает, но всегда в пределах Кабарды и не разрознивая семейства. При продаже и покупке логанаут существуют следующие цены: за мальчика до 12 лет, а за девочку до 10 лет включительно по 10 рублей за каждый год, с 12 до 45 лет за мужчину – 150 – 200 рублей, за женщину с 10 до 45 лет – 150- 180 рублей, с 45 лет и более – по оценке. Вышеуказанные цены за взрослого мужчину – 200 рублей, а за женщину – 180 рублей неизменны, и если владелец при продаже своего логанаута секретно берет от покапуталя цену, большую вышеозначенной, то продаваемый логанаут имеет право предъявить свою жалобу в суд и требовать от своего владельца-продавца возврата владельцу-покупателю всей излишней суммы. Правило это существует для устранения того злоупотребления, что нередко логанаут, переходя посредством купли и продажи от одного владельца к другому, возвышаясь в цене, превращается в безобрядного холопа или унаута, цена коего, как будет сказано ниже, далеко превышает цену лица обрядного состояния.
Хотя семейства унаут в настоящее время и не разрозняются, но цена на унаут совершенно зави-сит от условий между продавцом и покупщиком; размер ее от 100 до 500 рублей; средняя же цена от 300 до 400 рублей. Особенно дорого ценятся унаутки-девушки, цена им обусловливается возрастом, сложением, способностью к работам и наружностью.
Лица зависимых сословий получают свободу или через выкуп или отпускаются на волю своими владельцами без всякого вознаграждения последнего, как было сказано выше, единственно по религи-озному убеждению мусульман, отпускающих на свободу для спасения души. Другие виды освобожде-ния – случайные и не могут служить никаким для нас указанием.
Унауты – мужчины и женщины не имеют никакой собственности; подарки, делаемые им их гос-подами, идут на улучшение их одежды. Имущество у ог и логанаут двоякого рода: лично им принадле-жащее, их личная собственность, на которую владелец не имеет никакого права, и собственность, при них находящаяся, от них независимая и частью принадлежащая владельцу: к первому роду имущества относятся: а) начих (венчальный подарок); когда ог или логанаут женится, владелец его дарит ново-брачной от 3 до 5 рублей или по стоимости денег телушку, весь приплод которой делается личною соб-ственностью жены ог или логанаут, б) дещериг (подарок от родных логанаут, выходящей замуж), за-ключающийся обыкновенно в корове, весь приплод которой делается личною собственностью жены ог или логанаут; подобное имущество по смерти жены ог или логанаут переходит по наследству к мужу и детям умершей; если же нет наследников – то к владельцу. Второй род зависимого имущества называ-ется дидовос-билым (скот, приобретенный собственными трудами или заработками). Хозяин дидовос-билыма, ог или логанаут, без согласия владельца не имеет права ни менять, ни продавать такой скот и вообще распоряжаться им каким бы то ни было способом. Не запрещается, однако, огу или логанауту для употребления в пищу резать быка или барана из числа дидовос-билым. Весь скот, составляющий начих, дещериг и дидовос-билым, ог кормит на собственный счет, так как он обязан владельцу только 5 днями полевых работ; логанауты же, которые обрабатывают землю своему владельцу без ограничения рабочих дней и исполняют все работы на быках владельца и нередко на своих собственных, продоволь-ствуют начих, дещериг (за исключением коров и баранов), и дидовос-билым на счет своего владельца. Владелец имеет право разделить или продать дидовос-билым своего ога или логанауат, причем 3/3 по-ступают владельцу, а 1/3 огу или логанауту, и в таком случае последняя делается уже дещеригом ога или логанаута, т.е. его личною собственностью. При продаже ога или логанаута владелец или оставляет у себе дидовос-билым и последний по стоимости оставленного старому владельцу имущества непременно получает такое же у нового владельца, или продает своего ога или логанаута со всем его дидовос-билым, получая стоимость его от владельца, к которому переходит продаваемый ог иои логанаут.
Выкупившиеся или выпущенные на волю всех званий холопы получают имя вольноотпущенни-ков; азат – человек лично свободный.
Они обязаны жить в аулах с прежним владельцем, следовать за ним, если он переселяется на жи-тельство в своем обществе, и всякая услуга прежним владельцам в их доброй воле и есть следствие привычки и добрых отношений, но нисколько не обязательная.
Девушка (холопка), лично отпущенная на волю, при выходе замуж вносит прежнему владельцу 30 рублей или лошадь, или пару быков, стоящих этих денег.
Вольноотпущенники очень охотно берут к себе на воспитание детей прежних своих господ, де-лаясь через это близкими к ним людьми.
Холопство и зависимое сословие в горских племенах, смежных с Большою Кабардой
В горах зависимое сословие образовалось от подаренных кабардинскими князьями своим аталы-кам или воспитателям холопов, от продажи в горы кабардинцами холопов, вышедших из повиновения или сделавших большие проступки, от бежавших соседних обществ людей, которые за по-кровительство горских таубиев по необходимости подчинили себя зависимости личной и поземельной. В горских обществах имеются четыре разряда зависимых людей: а) каракиши, б) ясакчи, в) чагары и
г) казаки (женщина-казак называется караваш).
1. Каракиши – пользующиеся личною свободою относительно земель, на которых они водворе-ны и которую они обрабатывают, пользуются ею на правах неотъемлемой собственности, но продавать ее без видимой надобности не имеют права без разрешения на то таубия, которому они подвластны. При переселении в другое место каракиши имеют право передать эту землю родственнику, если он со-гласится отбывать господину все повинности, следуемые с переселяющегося. Если же последний не имеет родственников, земля его поступает в полное владение таубия. Земли, занимаемые ясакчи и чага-рами, принадлежат таубиям; казаки же и караваши, как люди дворовые (вроде кабардинских унаут), вовсе не пользуются землями; каракиши хотя и принадлежат к сословию зависимому по своим обязательствам к таубиям, на земле которых они живут, не могут быть продаваемы лично, как люди лично свободные, но владелец может продавать другому владельцу ту повинность, которую отбывают каракиши. Цена этой повинности, которую может выкупить и сам каракиш, определяется в 60 рублей ежегодной платы. Ясакчи же и чагары содержат себя на собственный счет и как ог или логанаут в Кабарде имеют личную собственность: начих, дещериг и 1/3 часть дидовос-билым. Кроме того, каракиши, ясакчи и чагары могут иметь своих собственных холопов, которые при выкупе своих непосредственных господ на волю переходят в собственность тех владельцев, кому принадлежали выкупившиеся.
Повинность карауздень каракиши, приведенная в известность в
1864 году выбранными из таубиев и каракишей, по взаимному их согласию, в присутствии начальника округа и Черекского участкового начальника, следующая:
1. Во время сенокоса каракиши с каждого двора должны дать таубию одного косаря на один день.
2. Для сбора сена и поставки копен каракиши с каждого двора дают на один день одного че-ловека.
3. Для перевозки сена каракиши с каждого двора обязаны дать своему таубию одного челове-ка с парою быков на один день. Во время этих работ таубий дает все продовольствие.
4. В покосное время каракиши обязаны дать своему таубию с каждого двора, у кого не менее 60 баранов, одного барана, назначаемого в пищу косарю.
5. Для распашки полей каракиши с каждого двора обязаны дать своему таубию на один день одного человека с парою быков и земледельческими орудиями.
6. Каракиши обязаны выслать одного человека на один день полоть просо. Повинность эта отбывается только в двух фамилиях: у Мисаковых и Абаевых, потому что они занимаются посевом проса, не существующего у горцев.
7. Для жатвы каракиши с каждого двора дают таубию на один день одного человека.
8. Для перевозки хлеба на гумно каракиши должны дать тауби. с каждого двора одного чело-века с парою быков на один день.
9. Для удобрения навозом полей каракиши должны дать своему таубию с каждого двора одного человека с парою быков на один день. Во время этих работ продовольствие идет от таубия.
10. Если захочет таубий назначить каракиши пастухом своих овец или табунщиком, именно на это право не иначе как с согласия самого каракиши, обязательно за известную плату. Одной только фа-милии Биевых каждый каракиши обязательно должен пробыть известный срок пастухом овец или та-бунщиком, но тоже за плату по согласию.
11. Каракиши должны дать таубию с каждого двора один раз в год лошадь или осла для дос-тавки какой бы то ни было тяжести с плоскости.
12. Для поставки сосновых лучин для освещения каракиши с каждого двора один раз в год обязаны дать лошадь или осла своему таубию.
13. Лес для постройки дома таубии должны сами заготовить, но для перевозки всего заготов-ленного леса, совместно с его холопьями, каракиши с каждого двора должны дать одного работника с парою быков.
14. Зимою в продолжение двух месяцев каждый двор каракишей обязан кормить одну скотину, принадлежащую таубию, и если скотина падает от дурного присмотра или корма, то каракиши платит за нее, если же скотина падает от болезни, то каракиши за нее не отвечают.
15. Если к таубию придет несколько человек гостей, то состоятельные каракеши обязаны кор-мить по одной лошади все время, пока гости проживут.
16. Если у таубия в доме нет служанки (унаут, каракиши) или безобрядного холопа (казака) и он желает приобрести ту или другую, но по бедности не может купить, то каракиши с каждого двора для этой надобности дают по одной скотине.
17. По смерти совершеннолетнего таубия каракиши с каждого двора дают ему для поминок трехгодовалую скотину, но когда же умрет женщина или малолетний, то ничего не дают.
18. Во время поминок, делаемых каракишами, они обязаны доставлять к столу своему таубию: когда поминки большие – одного барана, а когда малые, то смотря по количеству приготовляемого.
19. Каракиши свое недвижимое имущество без крайней нужды не может продавать; продаю-щий землю должен предложить своему таубию купить ее, и если тот откажется, то предлагает покупку ее подвластным; затем продавший землю свыше чем за 30 рублей дает своему таубию 10 рублей.
20. Если два брата каракиши – состоятельные и делят свое имущество, то дают землю своему таубию в 300 рублей, а кто беднее, то, смотря по состоянию, от 100 до 10 рублей, скотом или вещами, причем непременно должны быть посредники и оценщики.
21. Если каракиши получит за кровь, то обязан из полученных денег дать своему таубию 250 рублей или стоящего этой суммы холопа, или землю; а равно, если таубий получит за кровь, то тоже дает своим каракиши такую же сумму.
22. Если таубий убьет кого-либо и должен заплатить за кровь, то каракиши должны дать ему с каждого двора, смотря по состоянию, от 25 до 10 рублей и обратно, если каракиши платит за кровь, то таубий помогает ему той же суммой.
23. Когда каракиши варят для себя пиво, то обязаны прислать своему таубию один кувшин.
24. Во время уразы (поста) каракиши должны дать с каждого двора своему таубию девять ле-пешек из пшеничной муки и бурдюк бузы.
25. Каракиши при выдаче своих дочерей замуж должны дать таубию две скотины. Повинность эту несут не все каракиши, но кто несет ее, то таубий обязан сделать от себя подарок невесте.
26. Когда таубий взял к себе в дом жену, то холопья тестя берут у кого бы то ни было из кара-кишей зятя одну трехлетнюю корову или бычка на зарез.
27. Каракиши Джанхотовой фамилии дают по паре быков своему таубию для заготовления на зиму дров.
28. Если таубий нанесет побои каракиши, то первый обязан подарить обиженному лошадь или ружье, причем когда таубий сделает этот подарок, каракиши приготовляет мировой стол и принимает таубия.
29. На новый год таубий должен угощать своих каракишей.
30. Если каракиши отдает свою дочь в замужество, то таубий дает ей подарок.
31. Если каракиши имеет дело, то таубий должен быть ходатаем где бы то ни было.
32. За грабеж, сделанный каракиши в доме своего таубия или на его дворе, тому по приговору суда определяется наказание и штраф.
33. Если таубий пошлет кого-либо из холопей для принуждения каракиши к исполнению по-винностей, а каракиши ударит при этом посланного холопа, то жалоба эта разбирается в местном суде, по приговору которого виновный наказывается штрафом.
34. Если каракиши умрет и после него не останется прямого наследника, ни брата, ни родст-венников, то имение переходит таубию, которому принадлежит умерший.
35. Если из двух братьев каракиши, живущих раздельно, один умрет, не оставив сына, то име-ние переходит к оставшемуся в живых брату; таубий же получает одну часть из земель – или пахотной или покосной по выбору, но при посредниках и членах участкового суда. Но когда же остается жена или дочь, то выдел части предоставляется выбору или решению шариата.
36. По смерти вольноотпущенного каракиши, если не останется наследников, ни брата, ни родственников, то имение переходит к таубию.
II. Ясакчи (податные), лично свободные, несут следующие повинности: за обрабатываемую землю под посевы хлебов они платят таубию в год сообразно количеству возделываемой земли различ-ным хлебом от 2 до 9 мешков, из коих каждый заключает в себе пять мер; стоимость всей этой повин-ности на деньги, по средним ценам, простирается от 5 до 23 рублей; за покосную и пастбищную землю ясакчи платят смотря по количеству скота ежегодно в продолжение 4 лет от 1 до 3 баранов, а в пять лет полну. подать, смотря по состоянию ясакчи, от 15 до 100 баранов; бедные же освобождаются от таковой платы; от весны до зимы ежегодно ясакчи обязаны давать владельцу своему коровы для доения или взамен ее двух баранов, или же 4 рубля серебром.
При зарезе крупной взрослой скотины ясакчи отдает филейные части своему таубию; когда уми-рает таубий, каждый двор ясакчи обязан доставить его семейству один мешок солода для варения пива. В покосное время ясакчи дает ему для косцов по одному барану или по два рубля серебром. При по-стройке дома таубию ясакчи от каждого двора дают пару быков для перевозки леса. Если у таубия во дворе нет ни казака (безобрядного холопа), ни караваши (безобрядной служанки), ясакчи для покупки того или другого обязаны дать с каждого двора по 10 рублей серебром. Если ясакчи, живущие одним хозяйством, разделаются, то каждый из разделившихся несет те же повинности, какие обязаны выше, за исключением обычной платы от 5 до 100 баранов, вносимой по истечении 4 лет за пользование покос-ною и пастбищною землею, плата эта распределяется по числу скота у каждого выделившегося ясакчи.
III. Чагары исполняют все работы по приказанию владельца во всякое время; их можно срав-нить с логанаутами кабардинцев. Кроме того, если у чагара есть бараны, он дает своему господину од-ного барана летом и одного барана зимою; при выдаче в замужество дочери из числа полученного ка-лыма платит таубию одного быка и корову; в случае недостатка денег, собранных с каракиши и ясакчи на покупку казака или караваши, чагары вносят деньги, недостающие до покупной цены. Если у вла-дельца чагар нет караваши, ни ясакчи, ни безобрядных холопов, то чагары- мужчины и женщины обязаны по очереди исполнять в доме своего таубия все работы, подлежащие казакам и каравашам. Во время покоса чагары обязаны взять себе для продовольствия по одному барану их своих собственных овец, если имеют таковых. При разделе имущества чагара между членами семейства последние обязаны уплатить владельцу или землею, или скотом, или деньгами до 300 рублей серебром.
IV. Казаки и караваши (безобрядные) живут в доме владельца и обязаны исполнять все домаш-ние дворовые и комнатные работы по приказанию своего господина или госпожи. Это те же унауты и в той же неограниченной зависимости от владельцев, что и у кабардинцев. Для ясности положения в горных обществах положения зависимых сословий необходимо заметить относительно земель следующее:
В горах имеется три рода земли: покосная, пахотная и пастбищная; первые две подразделяются еще на два разряда, смотря по их качеству: покосная земля, находящаяся вблизи населенных мест и орошаемая водою, ценится по количеству собранного сена; за пространство земли, на котором собира-ется копна (вьюк на сильную лошадь), платят до 20 рублей; такие же земли на возвышенностях по каче-ству травы стоят от 5 до 10 рублей, в том же количественном размере.
Пахотные земли, лежащие около селения, искусственно орошаемые водою (посредством канав) и удобряемые навозом, стоят за пространство, с которого собирается одна копна в 90 снопов, 35 рублей серебром. За пахотную же землю, не подходящую под вышеозначенные условия, платят от 10 до 20 рублей.
Пастбищная земля, на которой может в продолжение трех месяцев пастись 1500 баранов, стоит в продаже до 1500 рублей.
Пахотная земля вблизи селения отдается в наймы с половинной, а вдали – с третьей части; па-хотная во всех местах с половинной, а пастбищная за лучшую, с 100 баранов – одного барана и бараш-ка, за худшую с того же числа баранов – одного барана и, кроме того, в обоих случаях хозяин земли пользуется собранным с овец молоком от 3 до 7 дней.
Размер выкупной платы определяется по состоянию желающего приобрести свободу. Ясакчи и чагары, как и вообще все горцы, весьма зажиточны, а потому количество выкупной суммы определяется самим владельцем; обыкновенно выкупающиеся на свободу отдают владельцу все свое имущество, из которого известная часть если иногда и остается выкупающемуся, то это зависит от согласия и великодушия господина. Бедные, не имеющие настолько имущества, чтобы выкупиться, желая приобрести свободу, условливаются в цене своего выкупа, отдают владельцу все свое состояние с обязательством доплатить недостающую сумму денег до выкупной платы в продолжение назначенного владельцем срока. Средняя цена при выкупе ясакчи и чагар следующая: от 1 до 15-летнего возраста мальчик и девочка стоят до 10 до 150 рублей, т.е. столько десятков рублей, сколько покупаемому лет; с 15-летнего же возраста они ценятся сообразно возрасту, телосложению и спо-собности к работе, но цена не превышает
200 рублей. Семейства при продаже не раздробляются. Казаки и караваши ценятся до десятилетнего возраста от 50 до 200 рублей, до 15 лет – от 200 до 300 рублей, а далее до 45 лет, смотря по возрасту, силе и способности к работе, мужчина до 400 рублей, а женщина до 500 рублей. С 45-летнего возраста цена уменьшается сообразно силам и здоровью рабочего.
Лица зависимых сословий получают иногда свободу за особенные заслуги своему господину и на основании тех же обычаев, как и в Кабарде.
Казаки и караваши, подобно унаут, не имеют никакой личной собственности и продовольству-ются всем необходимым как в пище, так и в одежде от своих господ.
Крестьянская реформа, с. 83 — 98.
№ 19
ОТНОШЕНИЕ НАЧАЛЬНИКА КАБАРДИНСКОГО
ОКРУГА ОТ 18 ДЕКАБРЯ 1867 Г. № 2051
КАНЦЕЛЯРИИ НАЧАЛЬНИКА ТЕРСКОЙ ОБЛАСТИ
С ПРИЛОЖЕНИЕМ ПЕРЕЧНЯ ПОВИННОСТЕЙ КАРАКИШЕЙ
Так как зависимость каракишей в горских обществах была чисто административной, совсем не то, что зависимость других зависимых сословий, то при освобождении крепостных я отложил освобож-дение каракишей, и когда в горских обществах были освобождены все зависимые, то я освободил их без всяких условий, в чем и выдал тогда же установленные свидетельства.
Сведение о повинностях, которые каракиши отбывали своим владельцам, при этом прилагается; оно заимствовано из условий, заключенных балкарскими каракишами с своими владельцами при разборе в народном суда жалобы последних в 1864 году, так как повинности балкарских каракишей почти тождественны с повинностями каракишей других горских обществ.
Начальник округа, полковник
НУРИД
Заведующий отделением, подпоручик
СТАРЦЕВ
Копия
1864 года июня 11 дня. Мы, нижеподписавшиеся, выборные от общества таубий и подвластных каракишей, по взаимному соглашению, в присутствии начальника Кабардинского округа и Черекского участкового начальника объясняем (39) нижеследующие повинности, отбываемые доныне каракишами своим таубиям:
§ 1.
За ослушание и неповиновение каракишей своему таубию жалоба последнего передается в суд.
§ 2.
Если каракиши умрет и после его не останется прямого наследника, ни брата, ни родственника, то имение переходит таубию, которому принадлежал умерший.
§ 3.
Если из двух братьев каракишей, живущих раздельно, один умер, не оставя сына, то имение пе-реходит к оставшемуся или пахотную или сенокосную, по выбору, но при посредниках и членах суда. Когда же остается жена или дочь, то решение о выделе части предоставляется суду и шариату.
§ 4.
По смерти вольноотпущенного каракиши, когда после него не останется наследников, ни брать-ев, ни родственников, имение переходит к таубию.
§ 5.
Если захочет таубий сделать каракиши пастухом овец или табунщиком, то по согласии самого каракиша может, но за известную плату; кроме одной фамилии Биевых, у которых каракиши обязатель-но должен быть известный срок пастухом овец, тоже за известную плату.
§ 6.
Во время сенокоса каракиши с каждого двора должны дать таубию одного косца на один день: косца в этот день кормит таубий.
§ 7.
Для сборки сена и поставки копен каракиши с каждого двора обязаны дать одного человека на один день; работника в этот день кормит таубий.
§ 8.
Для перевозки сена каракиши с каждого двора обязаны своему таубию дать одного человека с парою быков на один день. Работника в этот день кормит таубий.
§ 9.
Для продовольствия косцов каракиши обязаны дать своему таубию с каждого двора, у кого име-ется не менее 60 баранов, одного барана.
§ 10.
Для распашки пашен каракиши с каждого двора обязаны дать своему таубию на один день одно-го человека с парою быков и земледельческим инструментом. Работника в этот день кормит таубий.
§ 11.
Каракиши обязаны выслать одного человека на один день полоть просо. Повинность эта отбыва-ется в двух фамилиях – у Мисостовых и Абаевых.
§ 12.
Для жатвы хлеба каракиши с каждого двора должны дать своему таубию одного человека на один день. Работника в этот день кормит таубий.
§ 13.
Для перевозки хлеба на гумна каракиши должны дать своему таубию с каждого двора одного че-ловека с парою быков на один день; работника в этот день кормит таубий.
§ 14.
Для удобрения навозом полей каракиши должны дать своему таубию с каждого двора одного че-ловека с парою быков на один день; работника в этот день кормит таубий.
§15.
Каракиши с каждого двора один раз в год обязаны дать по одной лошади или осла для доставки какой бы то ни было тяжести с плоскости.
§ 16.
Для доставки основных лучин на освещение каракиши с каждого двора один раз в год обязаны дать лошадь или осла своему таубию.
§ 17.
Лес для перестройки своего дома таубии должны сами заготовлять, но для перевозки всего леса, совместно с его холопьями, каракиши с каждого двора должны дать одного работника с парою быков.
§ 18.
Зимою, в продолжение двух месяцев, каждый двор каракиши обязан кормить одну скотину, при-надлежащую таубию, и если таковая падет от дурного присмотра или корма, то каракиши платит за нее; если же скотина падет от болезни, но за это не ответственен.
§ 19.
Если к таубию приедет несколько человек гостей, то состоятельные каракиши обязаны кормить по одной лошади, покуда гости не уедут.
§ 20.
Если таубий едет куда-либо и пригласит с собою каракиши, он может ехать, но только по жела-нию или согласию последнего.
§ 21.
Если у таубия в доме нет служанки (унаутки, караваш) или безобрядного холопа (казака), и он пожелает приобресть ту или другую, но по бедности не может купить, то каракиши с каждого двора для этой надобности дают по одной скотине.
§ 22.
По смерти таубия каракиши с каждого двора дают для поминок трехлетнюю скотину, и то когда таубий совершеннолетний, когда же умрет женщина или малолетний, то ничего не дают.
§ 23.
Во время поминок, делаемых каракишами, они обязаны доставить своему таубию, когла поминки больше, одного барана, а когда малые, то смотря по количеству приготовленного.
§ 24.
Каракиши свое недвижимое имущество, если не имеет нужды, продавать не может; в нужде же продающий землю должен предложить своему таубию купить ее, и если тот откажется, то предлагает ее подвластным. Затем продавший землю свыше чем на 30 рублей серебром, дает своему таубию 10 руб-лей серебром.
§ 25.
Если делятся два брата из каракишей, то дают своему таубию: если состоятельные, землю в 300 рублей, кто бедные, то, смотря по состоянию, от 100 до 10 рублей скотиною или чем бы то ни было, причем непременно должны быть посредники.
§ 26.
Если каракиши получают за кровь, то обязаны из полученных денег дать своему таубию 250 руб-лей серебром или стоящего этой суммы холопа или землю, а равно если таубий получит за кровь, то тоже дает своим каракешам такую же сумму.
§ 27.
Если таубий убьет кого-либо и должен заплатить за кровь, то каракиши должны дать ему с каж-дого двора, смотря по состоянию, от 250 до 10 рублей и обратно: если каракиши платят за кровь, то таубий помогает ему тою же суммою.
§ 28.
Когда каракиши режет для себя большую кормленную скотину, то обязан прислать своему тау-бию 5 ребер снизу.
§ 29.
Когда каракиши варят для себя пиво, то обязаны прислать своему таубию один кувшин такового.
§ 30.
Во время уразы каракишы должны дать с каждого двора своему таубию 9 лепешек из пшеничной муки и бурдюк бузы.
§ 31.
Каракиши при выдаче своих дочерей замуж должны дать таубию две скотины. Повинность эту несут не все каракиши, но кто несет ее, то таубий обязан делать подарок невесте.
§ 32.
Когда таубий взял к себе в дом жену, то холопья тестя берут у кого бы то ни было из каракишей зятя одну 3-летнюю корову или бычка и угоняют к себе на зарез.
§ 33.
Каракиши Джанаотовской фамилии дают по паре быков своему таубию для заготовления на зиму дров.
§ 34.
Если таубий нанесет побои каракиши, то первый обязан подарить за это последнему лошадь или ружье, причем когда таубий делает этот подарок, то каракиши делает мировой стол и принимает таубия.
§ 35.
На новый год таубий должен угощать своих каракишей.
§ 36.
Если каракиши отдает свою дочь в замужество, то таубий дает ей подарок.
§ 37.
Если каракиши имеет дело, то таубий должен быть его ходатаем, где бы то ни было
§ 38.
За грабеж, сделанный каракишами в доме своего таубия или на его кошу, по приговору суда оп-ределяется наказание и штраф.
§ 39.
Если таубий пошлет кого-либо из холопов для понуждения каракиши в исполнении повинности, а каракиши при этом ударит холопа, то жалоба эта разбирается в местном суде, по приговору которого виновный наказывается.
§ 40.
Если кто из каракишей, не повинуясь своему таубию и не случая своих родственников, оставит дом свой и бежит, то об нем объявляют начальству, а при поимке судят в народном суде по обычаю.
С подлинным верно: Завед. крестьянским отделением
подпоручик СТАРЦЕВ.
1. Крестьянская реформа в Кабарде. Нальчик, 1947, с. 200 – 205.
№ 20
ЗАКЛЮЧЕНИЕ КОМИССИИ ПО РАЗБОРУ
СОСЛОВНЫХ ПРАВ ГОРЦЕВ КУБАНСКОЙ
И ТЕРСКОЙ ОБЛАСТЕЙ 1869 ГОДА
На основании данных членов комиссии природных кабардинцев комиссия всех природных жителей кабардинского племени разделила на два большие отдела, из которых первый, пользующийся особыми правами и преимуществами, назван под общим наименованием уорки (что в буквальном переводе означает благородный), а второй именуется «азет» (по мнению комиссии вольный свободный, а в действительности вольноотпущенники).
Два этих отдела в свою очередь делятся на несколько разрядов: а именно: Пши, тлекотлеш, ды-жыныго, Беслан-орк, оркшаотлугус… Распределяя сословие уорк на пять вышеприведенных разрядов, комиссия, исключительно руководствуясь устными показаниями документов из Большой и Малой Ка-барды, большинство которых, считая себя принадлежащими к высшим сословиям и поэтому преследуя узкие поистечение цели, отнеслось интересно к этому вопросу и не дало возможности комиссии расследовать в точности сословные отношения уорк и их права.
В действительности кабардинский народ делится на два резких отдела: 1) владельцев или лиц свободного состояния, под общим наименованием по-туземному «орк» в переводе на русский язык бла-городный, свободный, и
2) зависимых – холопов и работ по-туземному «Пшитль», «унаут». В первом народном отделе сосредо-точивалось народное имущество, богатство и многожеланность рода; уорки составляли вооруженную силу, в них господствовал дух врожденной свободы и отрицания всякого верховного владычества, вследствие чего как образ правления, так и суд у кабардинцев были народные и все орки как равно-правные, принимали участие в совещаниях, во главе коих стояли лишь старшие по летам.
Второй народный отдел — «Пшитль» и «унаут», не имели за собою права гражданственности, он состоял в личной зависимости своих владельцев и уорков и составляя лишь рабочую силу и имущество их.
ЦГА СОАССР, ф. 262, оп. 1, д. 51 л. 237, 238, об. 239.
№ 43
РАПОРТ ИСПРАВЛЯЮЩЕГО ДОЛЖНОСТЬ
НАЧАЛЬНИКА ЭЛЬБРУССКОГО ОКРУГА
Н.Г. ПЕТРУСЕВИЧА ПОМОЩНИКУ
НАЧАЛЬНИКА КУБАНСКОЙ ОБЛАСТИ,
П.Г. ДУКМАСОВУ, О ЗЕМЕЛЬНЫХ
ОТНОШЕНИЯХ МЕЖДУ КАРАЧАЕВСКИМИ
КНЯЗЬЯМИ КРЫМШАМХАЛОВЫМИ, ДУДОВЫМИ
И КАРАБАШЕВЫМИ И ПРОСТЫМ НАРОДОМ
28 января 1870 г.
пост Верхне-Николаевский
В Карачае с давних пор властвовали три фамилии: Крымшамхаловы, Дудовы и Карабашевы, по-следние, впрочем, меньше всех, которые разрослись теперь каждые в большие роды, состоящие из деся-ти и более семейств. Фамилии эти завладели большими землями как внутри самого Карачая, так и по окраинам его, и потом значительную часть из этих земель поотдавали в разное время тем узденям, ко-торые наиболее заслужили этого своею приверженностью к ним или же тем, от которых сами получили немало подарков.
Такой подарок назывался узденлик, т.е. за узденство, и получившие его обыкновенно делались еще более приверженными к тем, которыми были награждены.
Отнятие такого подарка, взятие его назад было хотя и возможно, но повлекло бы за собою отпа-дение значительного числа узденей, и потому данные за узденство (в узденлик) земли никогда почти назад не отбирали и земли эти оставались в семействе тех, которыми были даны первоначально, пере-ходили по смерти их к их наследникам, делились между ними начисто, потом опять по смерти этого второго поколения переходили к третьему и таким образом дошли до настоящего времени в большин-стве случаев (почти без исключения) поделенными на мелкие части между членами той фамилии, родо-начальнику которой они были даны. Получивший в узденлик землю обыкновенно делал ответный подарок скотом или лошадьми на значительную сумму, но так как земля ценилась дороже всего, то, конечно, ответные подарки не могли быть поставлены наравне с землями, данными в узденлик, поэтому давшие земли считали себя вправе получить еще новые подарки от награжденных землею и таким родом вознаграждали себя вполне, но тем не менее от права на отданные земли не отказывались, так что когда кто-нибудь из фамилии, получивший землю в подарок, думал продать доставшийся ему участок, то это хотя не всегда, но иногда и не допускалось, а также старались не допускать перехода земли, данной в узденлик, дальним родственникам (по женской линии) того, кто получит ее. Это не допускалось на том основании, что продажа земли или передача ее за неимением наследников мужского пола в женские линии лишало того, кто дал ее в узденлик, всяких на нее прав, так как купивший землю или женившийся на такой женщина, которая получила подобную землю в наследство, не стал бы делать ни подарков, ни услуг, а потому иногда бывали случаи, что за неимением мужского пола дареные земли возвращались обратно подарившим, хотя таких примеров было весьма немного. В то время, когда влияние упомянутых трех фамилий находилось в полной силе, они, получая значительные подарки от владевших землями, и не думали об них, но потом, когда влияние это, парализуемой властью приставов, совершенно уничтожилось, то и выгоды от земель перестали получаться, так как каждый уздень в прежнее время получить не мог никакого удовлетворения, если не действовал через кого-нибудь из Крымшамхаловых, Дудовых или Карабашевых, а потому подарки, делаемые им, делались преимущественно с целью иметь для себя защитника. Заступничество стало не нужно после того, как для всякого сделалось возможным заявлять жалобы лично, а к тому же времени земли раздробились на самые мелкие части или находились так давно в одних и тех же руках, что невозможно сделалось определить точно: приобретены покупкой они или же получены в узденлик. Такое положение вызвало со стороны давших земли в узденлик желание воротить их обратно, и хотя желание это не выражалось явно всеми заинтересованными в этом деле лицами, но в некоторых случаях были заявления подобного рода отклоненными под благовидными предлогами. Во всяком случае рано или поздно вопрос об этом будет поднят, и я полагаю, что лучше разрешить его теперь, так как отношения узденей к влиятельным лицам, давшим им земли в узденлик, напоминают собою вассальные отношения, отношения подданных к владетелям, которые по смыслу предписания вашего от 1 сего января и предыдущих распоряжений не могут быть допускаемы.
При заявлении требований или прав на землю со стороны тех, которыми или отцами которых они были даны в узденлик, приводилось обыкновенно то обстоятельство, что земля была дана в возна-граждение услуг в бессрочное пользование, взамен чего уздень, получивший землю, должен был исполнять разные поручения давшего ему землю и помогать ему имуществом или деньгами (делать подарки) в случае нужды, и что такого рода владение землею было не более как ее арендование без права отчуждения, хотя наследники могли делить ее на участки, но каждый из них в свою очередь де-лался данником влиятельного лица, почему для последнего не было никакой потери от раздела данной земли между наследниками. А так как теперь получившие земли забыли прежние свои отношения к тем, от которых таковые ими получены, то само собой разумеется, что земли должны возвратиться к первым их владельцам. В ответ на это получившие земли в узденлик говорили: нуждаясь в защите своих интересов, мы прибегали под покровительство сильных лиц, служили им, делали подарки, часто немаловажные, и за такие труды получали вознаграждение землею, взамен которых делали тотчас же большие подарки и потом, не переставая служить, по-прежнему делали еще разновременно подарки смотря по своим силам.
Таким образом, за полученные нами земли мы уплатили гораздо больше, чем они стоят, а следо-вательно, земли эти сделались нашей полной собственностью, которую мы можем продавать или да-рить, как родовые свои земли.
Ко всему этому можно сказать еще, что земли в узденлик уже не отдаются с давних пор, по крайней мере лет за сорок до настоящего времени, и что принесение подарков за земли установилось также не менее двадцати лет тому назад.
Докладывая все вышеизложенное вашему высокоблагородию, прошу предписания, каким обра-зом должен быть разрешен вопрос о правах влиятельных фамилий в Карачае Крымшамхаловых, Дудо-вых и Карабашевых на земли, данные в узденлик бывшим их узденям. Поэтому я нахожу нужным доба-вить, что, по моему мнению, более справедливо было бы оставить эти земли в полную и неотъемлемую собственность тех, кто ими пользуется в настоящее время, запретив кому бы то ни было из фамилий, Крымшамхаловых, Дудовых и Карабашевых простирать иски на эти земли или требовать за право вла-дения ими каких-либо подарков, так как, во-первых, отдача земель в узденлик случилась по большей части весьма давно, не менее 40 или 60 лет тому назад; во-вторых, приношения каких-либо подарков за данные в узденлик земли прекратились также не менее 20 лет тому назад, если не более; в-третьих, по-лучившие землю в узденлик своими услугами и подарками с избытком оплатили по стоимости; в-четвертых, подарки, делаемые за земли, данные в узденлик, не имели ничего определенного, всякий что хотел, то и давал, и если бы не страх оставаться без покровительства, то не давалось бы ничего, следовательно, земли эти нельзя считать за находившиеся в арендном пользовании и давший их не мог требовать, чтобы ему ежегодно давалось то-то и то-то, т.е. он мог просить только, и хотя всегда почти получал просимое, но тем не менее ежегодной платы требовать не мог, и, наконец, в-пятых, если теперь дозволить Крымшамхаловым, Дудовым и Карабашевым заявлять права на земли, отданные отцами и дедами их в разные семейства, по большей части разделившие их между собою, то в народе подымется множество исков, весьма сложных вследствие раздробления земель, почему к ним будет привлечено весьма значительное число лиц, считавших по большей части собственными своими земли, на которых могут быть заявлены претензии, да, наконец, разъяснение справедливости претензий даже приблизительно, верно, невозможно потому, что в большинстве случаев давшие и получившие земли померли, а теперь находятся в живых внуки обеих сторон, которые могут говорить только, что слышали от других или от своих отцов, но такие заявления не имеют законной силы в случае опровержения их другою стороною, письменных же документов по землям, отданным в узденлик, никогда не делалось, а следовательно, все претензии, за немногими исключениями, будут бездоказательны.
Социально-экономическое, политическое и культурное развитие народов Карачаево-Черкесии. Сборник документов. Изд-во Ростовского университета, 1985.
№ 22
СВОД СВЕДЕНИЙ О ЗАВИСИМЫХ СОСЛОВИЯХ
В ГОРСКОМ НАСЕЛЕНИИ КУБАНСКОЙ ОБЛАСТИ
Горское население Кубанской области, оставшееся за переселением огромной массы оного в Турцию в 1864 году, занимает ущелья Верхней Кубани и ее притоков, затем тянется узкою полосою вдоль левого берега Кубани, оканчиваясь в верстах 25 ниже гор. Екатеринодара. Кроме того, горское население занимает нижнюю половину левого берега Лабы и ее притоков Чохрака и Фарса и сверх это-го еще низовье правой стороны р.Белой.
Общая численность горцев не превышает 75 т. душ. Все население разделяется на множество мелких племен, из коих каждое по происхождению, образу жизни, правам, обычаям и преданиям при-надлежит к одной из трех главных горских народностей – черкесской, татарской и абазинской. Кроме того, есть до 3 т. горских армян и несколько горских греков и евреев.
В административном отношении горцы разделяются на 5 военных округов.
В Псекупском округе живут бжедуги, шапсуги, незначительное число абадзехов, натухайцев и несколько семейств хакучей.
В Лабинском – кабардинцы , абадзехи, темиргоевцы, махашевны, хатукаевцы, едерукаевцы, шапсуги, ханучи и несколько семейств бжедугов.
В Урупском – горские армяне, бесланеевцы, ногайцы, хатукаевцы, горские греки и незначитель-ное число семейств абадзехов и других черкесских народцев.
В Зеленчукском – абазинцы, ногайцы, бесланеевцы, кабардинцы, шахгиреевцы, пехувцы и ча-стью абадзехи и другие черкесские племена.
А в Эльбрусском – карачаевцы, абазинцы и частью кабардинцы и горские евреи.
Таким образом, в 2-х округах — Псекупском и Лабинском – все население черкесского племени, в Эльбрусском, за небольшим исключением, — татарского племени (карачаевцы), но в Урупском и Зелен-чукском все народности нередко живут смешанно в одних и тех же аулах.
Горское население в сословном отношении разделяется на три главных разряда. К высшему со-словию, пользовавшемуся правами, подобными феодальным, принадлежат султаны, князья и уздени 1-й степени, к среднему уздени остальных 2-х степеней, свободные люди (азаты или вольноотпущенни-ки), к низшему же – все зависимые сословия. Эти последние состоят в крепостной зависимости у лиц первых двух разрядов, но бывают случаи, что даже крестьяне имеют у себя крестьян.
Все крестьяне, находящиеся у горцев Кубанской области, могут быть разделены на три разряда: 1) унауты, 2) пшитли и 3) оги.
По собранным сведениям, в Кубанской области находится унаутов 3112, пшитлей 14295 и огов 163 души обоего пола. Разделяя же зависимые сословия по огругам, в каждом из них оказывается:
Число семейств владельцев Число душ крестьян
уна-утов пшит-лей огов унау-тов пшит-лей огов
м ж м ж м ж
Псекуп-ский 268 278 — 130 308 804 685 — —
Лабин-ский 478 693 2 319 663 2944 2421 61 48
Уруп-ский 248 156 4 143 326 589 524 25 21
Зелен-чукский 294 389 1 172 466 2357 1823 5 3
Эль-брусский 288 346 — 292 353 1134 1014 — —
Итого 3445 из них 17630 душ
8975 муж.
8655 жен.
Об унаутах (по-карачаевски джолсыс-кул «бесправный раб»)
Во время междоусобных войн и войн горцев с соседями пленные обоего пола обращались в унаутов. Точно так же поступали и с русскими военнопленными, за которых не могли они дать выкупа, беглые же солдаты и казаки, смотря по той пользе, какую можно было извлечь из дезертирства, получали права пшитлей, огов, а частью даже и права свободных людей.
Унаутами называются рабы, не имеющие никаких прав – ни личных, ни по имуществу. Все вре-мя унаута принадлежит владельцам, а потому крестьянин не может располагать собою; за обиды и уве-чья, нанесенные унауту, получает вознаграждение владелец, убийство унаута считается прежде нанесе-нием вреда имуществу его владельца. Все лица этого сословия лишены права вступать в брак и, так как мужчина не может требовать себе от владельца жены, а девушки и женщины – о выдаче их в замужест-во, то половые сношения их весьма свободны. Многие унаутки имеют детей, и это не ставится им в по-рок. В прежнее время, когда мальчики и девочки продавались в Турцию по высоким ценам, некоторые владельцы содействовали незаконному сближению унауток, получая иногда за это некоторую плату от мужчин, которые, однако, не приобретали через это родительских прав над своими детьми.
Между черкесскими племенами Лабинского, Урупского и Зеленчукского округов унауты, хотя и могут обращать в собственность подарки, получаемые от посторонних лиц, но если эти подарки состоят из скота, то унауты должны продать его и пользоваться лишь деньгами, если же владелец дозволит унауту не продавать скота, а держать у себя, то весь приплод обращается в собственность владельца.
Продажные цены унаутов существовали следующие: в Лабинском, Урупском, Псекупском и Зе-ленчукском округах без различия пола, но судя по возрасту, красоте, физической способности и труду, занятию ремеслом и другим обстоятельством, унауты ценились от 100 до 300 рублей, у карачаевцев же и ногайцев унауты постоянно продавались дороже, и цены им доходили до 400 и даже до 500 рублей. Хорошие ремесленники и девушки-красавицы продавались нередко вдвое дороже против вышесказан-ных цен.
О пшитлях (по-карачаевски джоллу кул «правный крестьянин»)
Второй вид зависимых сословий составляют пшитли. Они считаются собственностью владельца и передаются по наследству, как всякое другое имущество, но пшитли уже имеют права как семейные, так и по имуществу, хотя с большими ограничениями; временем же своим крестьянин не может распо-лагать по своему усмотрению. Пшитли ведут свое начало от пленных и унаутов, которым даны семей-ные права и отдельное домашнее хозяйство, или же, в самой незначительной степени, от свободных, которые за долги и вследствие крайней бедности должны стать в обязательные отношения к заимодав-цам или благодетелям их.
Многие из теперешних крестьян с незапамятных времен служат роду настоящих их владельцев, но большая часть их перешла к ним посредством купли, дара или же наследства.
Покупая семейство пшитлей, владелец обыкновенно определял повинности приобретаемых кре-стьян и права их в присутствии нескольких свидетелей (поручителей) с обеих сторон. Эти свидетели делались впоследствии блюстителями адата (обычая), условленного при покупке и которым владелец и крестьяне руководствовались во взаимных от ношениях.
Считая пшитлей своею собственностью, владелец обязан покупать жен взрослым крестьянам, за-то при выдаче замуж девушек и вдов пшитлей получает в свою пользу калым за них.
О калыме
Калым за девушку у черкесских народов принят в 200 руб., за женщину же, бывшую уже в заму-жестве, платится 100 руб. калыма. У племен абазинского и ногайского, а также бесланеевцев, живущих в Зеленчукском округе, норма калыма за девушку – 300 руб, а за женщину — половинная цена, у карача-евцев же платят за девушку 300 руб., а за женщину – 250 руб.
Из получаемого калыма владелец дает отцу невесты в Псекупском округе пару быков и корову, в Лабинском и Зеленчукском – 10 руб. или корову с теленком, в Урупском – пару быков и корову, Эль-брусском у карачаевцев – 50 руб., а у абазинцев – 20 руб.; крестьянин, получая означенную часть из ка-лыма дочери, обязан в случае женитьбы своего сына помогать владельцу при покупке невесты именно тою суммою денег или тем количеством скота, какое получил от него из калыма за свою дочь.
Права пшитлей на имущество. Пшитли могут владеть имуществом как движимым, так и не-движимым. Имущество пшитлей по способу приобретения разделяется на три вида, и с каждым из них связаны особые права пользования: 1) имущество, данное владельцем крестьянину в пособие при во-дворении его у помещика или в случае обеднения; 2) имущество, приобретенное за заработанные день-ги, и 3) имущество, составившееся от подарков и по брачным договорам (накях).
Имущество пшитля, отнесенное к первому виду собственности, считается принадлежащим по-мещику, но находится в постоянном пользовании крестьянина. В случае смерти крестьянина имущество это переходит к наследникам его в прямом мужском поколении, но если наследники эти жили отдельной семьей от покойного, то имущество уже переходит не к ним, а к владельцу или же, по его усмотрении, к другим лицам. Точно так же при продаже крестьянина другому владельцу имущество остается у помещика или же должно быть выкуплено у него за особую плату.
Право пользования этим имуществом ограничено для крестьянина участием владельца, крестья-нин не может продать, заложить или подарить что-либо из имущества без ведома помещика. С другой стороны, и владелец не может продать или зарезать для себя что-либо из крестьянского имущества не иначе как с согласия крестьянина.
При продаже крестьянина в другие руки (как увидим ниже) имущество остается у старого вла-дельца, но новый должен дать приобретенному крестьянину взамен оного другое такого же качества и в том же количестве.
Кроме этого ряда имущества, крестьянин может приобресть оное собственным трудом: на день-ги, вырученные от законной (как увидим ниже) половины заработка от продажи остатков хлеба, дров и других предметов сельского хозяйства.
Права пшитля на увеличенное таким образом имущество состоят в следующем: 1) из всех хозяй-ственных принадлежностей и орудий, сделанных крестьянином или приобретенных на деньги, выру-ченные от заработка, при отходе от помещика, последний получает лишь половину, другая же часть без всякого выкупа отдается пшитлю; 2) из скота, приобретенного на всю сумму заработанных денег, поло-вина принадлежит владельцу, половина приплода от него также остается владельцу. Если же часть приплода, составляющая по разделу собственность пшитля, кормилась владельческим сеном , то половина оного опять принадлежит владельцу. Напротив того, если из всей суммы заработанных денег будет выделена законная половина владельцу, а на другую половину, падающую на долю пшитля, сей последний купит скот, то таковой с приплодом принадлежит безраздельно крестьянину, но если скот с приплодом кормится сеном владельца, то он получает половину как сказано выше.
У ногайцев же и карачаевцев все приобретенное крестьянином считалось неотъемлемою собст-венностью владельца.
Дишекир, или подарок, сделанный сторонним лицом крестьянину без отдара подарившему, есть неотъемлемая собственность пшитля, но если пшитль отдарит хотя какою-нибудь незначительной ве-щью из собственности, считавшейся владельческою, то такой дышерик считается уже собственностью владельца и будет находиться у пшитля лишь во временном пользовании. Затем если дышерик будет состоять из скота, за который пшитль не отдарит и не будет кормить сеном владельца, то таковой ды-шерик вместе с приплодом от него есть неотъемлемая собственность крестьянина, но когда дышерик будет кормиться сеном владельца, то в таком случае означенный скот с приплодом делится пополам.
Сверх трех означенных способов приобретения имущества существует еще один, повсеместно принятый у горцев Кубанской области с различными (хотя и незначительными) видоизменениями. Та-кой способ приобретения истекает из накяха или брачного договора, по которому жених должен пода-рить невесте обыкновенно корову, у беглых кабардинцев крестьянка в случае размножения ея скота от накяха свыше 15 штук должна или кормить оный своим сеном, или платить владельцу половинную стоимость одного косца за весь покос, или же нанимать на половину покоса одного косца за ее собст-венные деньги. Но если она кормит такой скот сеном владельческим, то из всего приплода половина бычков принадлежит владельцу, а телушки – крестьянину. В Псекупском же, Урупской, в остальной половине Лабинского и Зеленчукского округах, а также и у кумских абазинцев Эльбрусского округа весь скот с приплодом, хотя бы и кормился владельческим сеном, принадлежит крестьянину, но за сено владельческое означенный скот употребляется на помещичью работу. В Карачае, как сказано было вы-ше, владельцы не признают за крестьянами права собственности на имущество, каким бы способом оно приобретено ни было, но крестьяне утверждают, что имущество, доставшееся по накяху, составляет их неотъемлемую собственность.
Все имущество крестьянина, которое сообразно вышеизложенным правилам считается собствен-ностью владельца, но находится в пользовании пшитля, состоит под непосредственным контролем по-мещика. Поэтому крестьянин имеет право продать или променять что-либо не иначе как с согласия вла-дельца.
Из скота, находящегося в пользовании крестьянина, он может зарезать ежегодно одну большую рогатую скотину или, сообразно с ценностью оной, известное количество мелкого скота, но не более того и при том с таким расчетом, чтобы зарез скота не приносил ущерба хозяйству. Шкура от зарезан-ного таким образом скота употребляется крестьянином на его домашние надобности. Если пшитль с согласия владельца продает что-либо из имущества последнего, находящегося в его ведении и на часть этих денег приобретает какой-либо предмет, то деньги, оставшиеся за расходом на покупку, должны принадлежать владельцу, так как и купленное.
Если скот, приобретенный посредством дышерика и накяха, не кормился владельческим сеном, то право распоряжения оным принадлежит крестьянину бесконтрольно.
О натуральных повинностях пшитлей к их владельцам по посеву и сбору хлеба
Каждый крестьянин, живущий отдельным домом, получив от владетеля одну пару, две или три пары быков с погонычами и железо для плуга, должен сам изготовить плуг и, выпахав на каждую пару волов по 4 загона (около 4 десятин), обязан засеять их зерном, которое получает от владельца (из части прошлогоднего урожая или купленного владельцем). Если у крестьянина с владельцем не может составиться 4 пары волов, необходимых для плуга, то он должен приискать себе товарища – спречься с другим крестьянином своего же владельца или иным кем-нибудь и, получив на свою долю часть заго-нов, распаханные сообща с товарищем, отделить эти загоны особыми приметами, а потом засеять оные, как выше сказано.
Когда созреет хлеб, то на обязанности этого же крестьянина лежит уборка хлеба и перевозка оного в аул. В Карачае, если у крестьянина есть собственная земля, то таковую и обрабатывает вла-дельческими быками при неимении собственных, кроме того, в Карачае (а частью и в Псекупском округе) продолжительность пахоты зависит от количества земли, которую владелец может указать крестьянину для посева.
Жатва производится всеми взрослыми мужчинами и женщинами, исключая Карачай, где жнут только женщины. Молотьба везде лежит на обязанности мужчин.
По уборке хлеб разделяется следующим образом: из всего количества оного отделяется 1/10 на духовенство и бедных (накях). Затем отделяется необходимое количество на семена и для продовольст-вия в будущем году рабочих (на полевых работах), табунщиков, пчельников и других лиц, кои не мо-гут заниматься земледелием, наконец – для гостей владельца. И уже после этого весь остальной хлеб разделяется пополам между владельцем и крестьянином.
Из этого общего правила существующие следующие исключения: а) в Псекупском округе весь собранный хлеб по выделе 1/10 на духовенство и бедных и по отделении необходимого количества для посева, не подвергаясь дальнейшим дроблениям, делится между крестьянином и помещиком поровну; б) у абазинцев по отделении из общей суммы собранного хлеба всех тех частей, кои означены выше в изложении общего обычая, остальное разделяется поровну между всеми лицами семейств владельца ( с унаутками) и работавшего крестьянина); в) в Карачае, собственно говоря, крестьянин не имеет никакого права на часть урожая, а владелец только кормит его во время работ. Существует, впрочем, два главнейших адата, по которая одни владельцы дают жницам по мерке хлеба, а другие выдают на крестьянское семейство по своему усмотрению от одной до трех мер хлеба.
Если бы хлеба, доставшегося крестьянину по разделу, оказалось недостаточно для продовольст-вия его семейства до нового урожая, то владелец или обязан дать ему необходимое количество хлеба, или предоставить какие-либо средства для приобретения пропитания как, например, заработок на сто-роне, или же, наконец, разрешает ему продать часть скота из состоящего в пользовании крестьянина.
Во время пахоты владелец обязан давать крестьянам вообще сытую пищу, состоящую из пшена, масла, молока и сыра.
В Урупском округе это определено обстоятельно, там рабочим при каждой паре волов дается около 5 ок (15 фунтов) копченого мяса или на двух пахарей по одному барану, сверх того- сыр, молоко и пшено в достаточном количестве.
Во время жатвы выдавать мясо рабочим необязательно для владельца, исключая Карачай, где женщинам владелец обязан выдавать мясо; шкуры от зарезанных баранов отдаются им же. У ногайцев Зеленчукского и Урупского округов и частью и у шапсугов крестьяне во время пахоты и жатвы едят то же самое, что и владельцы их, работающие преимущественно вместе с ними.
а) Сенокос. Все взрослые крестьяне обязаны безоговорочно косить столько травы, сколько доз-воляют их средства или указывает потребность в сене. Накошенное сено обращается на продовольствие скотины как владельческой, так и крестьянской. Железные принадлежности для сенокошения дает вла-делец. Для продовольствия косцов выдается на каждого по жирному барану и сверх того – молоко, сыр, пшено. Если бы по истечении зимы оказался остаток сена, то таковой уже принадлежит владельцу безоговорочно. Только у бжедухов Псекупского округа скошенное сено делится пополам между владельцем и крестьянином .
б) Домашние работы. Постройка сакли, зимовников, делание изгородей и плетней, ремонтиро-вание построек, возка дров, сена, уход за скотом при доме владельца и за пчелами – все это лежит на обязанности пшитлей.
Постройка производится мужчинами из материалов ими же вывезенных или на своих быках или на владельческих; обмазка же сакли делается женами пшитлей.
Дров обязаны привезти пшитли столько, сколько понадобится их для дома владельца.
Сено с поля должно быть доставлено в дом помещика пшитлями. На них же возлагается и уход за скотом, находящимся при доме; подойка коров и коз делается женщинами.
Там, где есть огороды, распашка земли делается мужчинами, а посев и уход за овощами лежит на обязанности женщин.
Кроме того, в тех случаях, когда у владельца нет унаутов и к нему приедут гости, то пшитли прислуживают в кунацкой помещика по осереди.
Для присмотра за пчелами назначаются большею частью старые и одинокие люди, не способные к полевым работам, в награду за это пасечник получает весь воск.
Подробности женских работ при доме владельца состоят в следующем: 1) когда есть у владельца унауты, то жены пшитлей обязаны доить коров, приготавливать масло, носить воду (по два раза в день), приготовлять из проса пшено и отдавать оное утром унаутке, а вечером они обязаны в своей сакле сварить пасту и передать оную унаутке же. Затем на обязанности пшитлей лежит обмазка сакель владельца, мытье белья на его семейство (два раза в год – к праздникам) и в случае надобности помогать жене владельца в приготовлении из шерсти разных изделий. Наконец, жена крестьянина-пшитля должна сопровождать жену своего владельца при поездках ее для свидания с родными и ночевать у госпожи, когда на бывает больна, даже и в том случае, когда в доме есть унаутки; 2) когда у владельца нет унаутки, то жены пшитлей обязаны поочередно исполнять обязанности унаутки в доме владельца, но что могут делать у себя дома (как например, приготовление пищи), то делают в своей сакле, и владелец не имеет права заставлять жен пшитлей работать у себя.
Чтобы избавиться от этих тяжелых обязанностей, пшитли помогают владельцу купить унауток.
У кабардинцев и абадзехов существует правило, что владелец может заставлять жен пшитлей ис-полнять обязанности, уйдут только в течение известного срока, и ежели владелец в течение оного не приобретет унаутки, то жена его должна сама заниматься домашними работами. Стрижка баранов про-изводится мужчинами-пшитлями. Порядок раздела шерсти чрезвычайно разнообразен: в Лабинском и Зеленчукском округах, а также и у кумских абазинцев Эльбрусского округа владельцу поступает вся шерсть с баранов и валухов, а из овечьей шерсти он берет себе только на бурку, остальная же овечья шерсть, после того как жена владельца отберет из нее лучшую белую на одну черкеску, делится между владельцами и крестьянами по числу членов их семейств. В Псекупском округе существуют почти та-кие же правила раздела шерсти, равно и в Урупском округе относительно раздела почти те же правила, но только вся внесенная шерсть безраздельно принедлежит помещику. В Карачае у некоторых владель-ческих фамилий принят тот же порядок, что и в Зеленчукском округе, у большей же части помещик не делит шерсти с крестьянами, но дает обыкновенно до 5 р. на семейство. Затем, если крестьянки берут шерсть для изделий из нее или для мытья оной, то таким работницам выдается по 10 рун на каждую.
О некоторых правах пшитлей и обязанностях к ним владельцев
1. Как выше сказано было, владелец обязан купить жену крестьянку, когда он придет в возраст, но если он не в состоянии женить пшитля, то должен продать крестьянина со всем его семейством не-раздельно в другие руки.
2. Вообще при всяких на владельца работах, требующих продолжительного труда, крестьяне по-лучают пищу от помещика в Карачае, же и у ногайцев пище дается крестьянам при всякой работе для владельца . При зарезе владельцем крупного скота для заготовления впрок на зиму и вообще для до-машнего обихода крестьяне получают голову, шею, ноги и внутренности. Сверх тог, помещик дает кре-стьянам часть коровьей и буйволиной кожи на обувь и для ременных веревок. В Карачае и у абазинцев крестьяне получают только шею и внутренности зарезанной скотины. При зарезе же баранов и коз (не для гостей) крестьяне получают обыкновенно внутренности и шею, а в Карачае одни только внутренности); 3) Все шкуры со скотины и баранов, зарезанных во время полевых работ, отдаются крестьянам. Сверх того, каждый пасущий баранов, кроме пищи, получает ежегодно от 20 до 30 рун шерсти на бурку и черкеску и имеет право отдавать на зарез баранов для гостей, заехавших на кош. Шкуры с овец палых и резаных во время нахождения их на летних пастбищах в большей части считаются собственностью баранщика.
Кроме вышеизложенных, существует еще множество мелких обязанностей владельцев к кресть-янам. Но излагать их не представляется особой надобности, так как они не имеют существенно важного значения.
О денежных и вещественных заработках пшитлей и о правах их на этот заработок
Весь заработок пшитля, приобретаемый постороннею работою, т.е. не у владельца, делится по-полам между крестьянином и помещиком, но у абазинцев, если крестьянин при посторонней работе употреблял рабочий инструмент, принадлежащий владельцу, то сей последний из рабочей платы полу-чает уже не половину, а две три.
В тех же случаях, когда по воле владельца или по собственному желанию крестьянин нанимается для пастьбы скота к посторонним лицам, то весь заработок принадлежит владельцу, а пища и одежда даются нанимателем. Владельческий скот крестьянин обязан пасти беспрекословно, получая от владельца за это время пищу и сверх того – шерсть на одежду, а если он пасет табун лошадей, то получает во временное пользование за каждый год по одному жеребенку. В Карачае же за пастьбу рогатого скота получает право держать на владельческом сене свою корову с телком, осла и лошадь.
О продаже пшитлей и освобождении их за выкуп
Если владелец или крестьянин вследствие несогласий между собою не желают жить вместе, то в известных случаях пшитлю предоставляются права отыскать в течение определенного периода лицо, желающее купить его с семейством.
Причиной несогласий между крестьянином и владельцем служит обыкновенно нарушение одною из сторон правил, установленных адатом. Если владелец требует от крестьянина таких повинностей, кои не определены адатом, то крестьянин может отказаться от исполнения подобного требования, если владелец не может или не в состоянии дать пшитлю средства к жизни или работе, определенные адатом, то крестьянин считает себя вправе не исполнять именно тех обязанностей, к коим относится нарушение владельцем обычая. Так, например, если не будет дано косы, то крестьянин не станет косить, если не получит железных принадлежностей для плуга, то не будет пахать и т.д.
При всех подобных спорах обиженный крестьянин обращается обыкновенно к защите поручите-лей.
По означенному заявлению крестьянина, поручитель принимает на себя роль посредника и ста-рается склонить обе стороны к примирению на началах справедливости. Но если владелец не желает исполнить требования, основанного на адате, то посредник обыкновенно передает жалобу крестьянина на суд общества и, если это последнее не успевает склонить владельца на мировую, то обязывает его продать крестьянина с семейством в другие руки.
При отпуске на свободу и при продаже крестьянина все имущество, почитавшееся собственно-стью владельца, обыкновенно оставалось у сего последнего, покупатель же должен был или дать кре-стьянину точно такое же имущество, какое оставлено у прежнего владельца, или же у сего последнего выкупить ту собственность, которою пользовался крестьянин. Вся домашняя рухлядь крестьянина отда-валась ему без всякого выкупа.
Но в Карачае лицо, покупающее крестьянина, не обязано давать ему такое же имущество, какое было в его пользовании у прежнего владельца, и домашняя рухлядь не отдавалась крестьянину. Таким образом, в Карачае продавалась только одна личность крестьянина без всякого ему принадлежавшего имущества.
У всех горцев пшитли могли быть продаваемы только в составе целого семейства, в раздробе продажа не допускалась и прежде, хотя лица, пользовавшиеся силою в народе, нередко нарушали это правило.
Адатные цены при продаже и покупке при освобождении пшитлей существовали: у беглых ка-бардинцев и жителей Псекупского и Урупского округов за малолетних обоего пола от 1 до 15 лет на каждый год жизни полагалось по 10 руб., от 15 до 45 лет человек стоил 200 руб., от 45 до 65 цена уменьшалась с 200 руб. по 10 руб. на каждый год, у абазинцев, ногайцев и вообще жителей Зеленчук-ского округа (за исключением кабардинцев) существуют те же цены, как выше означено, только на ма-лолетних от 1 до 15 лет; затем крестьяне старше 15 лет и до 45 лет ценятся в 300 руб., а с 45 до 70 лет из 300 руб. цена уменьшается по 10 руб. ежегодно.
Крестьяне, отличающиеся знанием ремесел или вообще пригодными в хозяйстве познаниями, ценятся значительно выше 300 руб.
Оценка крестьян при продаже обыкновенно делалась посредниками, а при выкупе – во взаимном соглашении.
Об огах
Оги составляют переход о крепостного состояния к классу свободных земледельцев. Происходят они обыкновенно от пшитлей, которым в награду за отличную службу владелец предоставляет полные имущественные и семейные права.
Повинности огов к владельцам состоят в нижеследующем: из выработанного проса при урожае владелец получает от каждой пары быков, бывших в плугу ога, одну арбу вымолоченного проса (арбы должны быть в 30 мер или 6 чувалов); когда же урожай плохой, то тогда просо делится между огом и владельцем по усмотрению аульного общества, если только владелец не откажется от получения сле-дуемой ему доли.
Пшеница, ячмень и полба даются всегда уже в одинаковом количестве по 6 мешков , хотя бы было посеяно и 100 десятин, а из кукурузы, собранной огом, он совсем не обязан давать что-либо вла-дельцу.
Во время покоса ог обязан косить на владельца 3 дня и потом убирать скошенное им в копны и перевезти по указанию владельца. Во все это время продовольствием дается ему от владельца. Зимние и весенние коши устраиваются огами только для одних баранов без вмешательства пшитлей. Для работ сих от владельца даются волы и продовольствие.
При устройстве огорода владельцу в работах участвуют мужчины, а при заселении и очищении от сорной травы должны принимать участие как жены, так и дочери огов.
При постройке стен и очага сакли для владельца они участвуют в работах сообща с пшитлями, но окончательная отделка домов лежит уже на пшитлях. Жены огов высылаются для смазки очаговых сакель или же мажут эти сакли только один день.
Кроме этой случайной повинности, они обязаны ремонтировать крыши в постройках, находя-щихся в дворе владельца.
В феврале месяце каждая отдельная семья огов обязана привезти своему владельцу 15 арб дров, если же они этого не исполняют, то владелец имеет право взять пару быков и оставить их у себя.
Когда ог режет быка, то отдает своему владельцу филейную часть и когда режет корову, то да-ни этой владельцу не платит.
Рабочих волов и коров на первоначальное обзаведение им в случае обеднения ога, владелец не обязан давать.
Все имущество, находящееся у ога, есть его неотъемлемая собственность. Даже в том случае, ко-гда ог за какое-либо преступление или совершенное нерадение к хозяйству обращается в пшитля, то и тогда не лишается прав своих на владение всем имуществом как собственностью, в распоряжение кото-рой владелец не имеет права вмешиваться.
При выдаче дочерей оги получают сами калым, но и сами покупают жен своим сыновьям без участия владельцев; впрочем, при выдаче дочерей оги дают своему владельцу в виде подарка пару бы-ков и одну корову для зарезки, что по оценке равняется 50 руб. Когда владелец выдает свою дочь за-муж, то по получении калыма дает огам одну пару быков, за что, когда женится владелец или женит сына, то они обязаны принять и содержать у себя в сакле жену его в том случае, ежели у владельца не все готово к приему молодой. За эту услугу владелец отдаривает огов по возможности щедрее.
Когда к владельцу приедут гости на волах, то они должны принять к себе как гостей, так и волов и кормить их, конных же гостей своего владельца и их лошадей они не обязаны содержать.
Продавать ога нельзя без особенной с его стороны вины, но если почему-либо продажа происхо-дила, то цены огам были одинаковые с ценами пшитлей.
Если же ог откупался на свободу, то взносил обыкновенно столько же, как и пшитль.
Из вышеизложенного обзора обязательных отношений зависимых горских сословий к их вла-дельцам видно, что участь унаутов нисколько не была гарантирована от произвола их владельцев, по-тому что, не имея родства, они не могли рассчитывать на чье-либо заступничество, ежели владелец их лицо влиятельное, и так как владельцы имели право безнаказанно убить унаута, то можно сказать, что бесправные рабы были в горских обществах не людьми, а рабочими животными.
В настоящее время отнято от горских владельцев право расправы над крестьянами.
Что же касается до пшитлей и огов, то участь первых может быть сравнена с бывшим положени-ем дворовых людей у некоторых мелкопоместных помещиков, которые имели право переводить тягло-вых крестьян, не лишая их имущества; оги же могут быть приравнены скорее к бывшим оброчным кре-стьянам, чем к несшим барщину.
ЦГА ГрССР, ф. 416, оп. 3, д. 1046, л. 1 – 22.
Кория: ЦГИА Гр. ССР, ф. 546, оп. 1, д. 86, л. 113 – 145.
№ 23
ОЧЕРК СОСЛОВНОГО СТРОЯ В ГОРСКИХ ОБЩЕСТВАХ
ТЕРСКОЙ И КУБАНСКОЙ ОБЛАСТЕЙ
1. Кабардинский округ
Округ этот, вошедший после 1 января 1871 года в состав Георгиевского округа, состоит из трех частей: а) Большой Кабарды, б) Малой Кабарды и
в) горских обществ. Большая и Малая Кабарда занимает плоскую и предгорную часть округа, первая – по левую и вторая – по правую сторону р.Терека и населены, за небольшим исключением, кабардинца-ми; только в Малой Кабарде и то в последнее время поселено несколько аулов, жители которых при-надлежат к племенам осетинскому, чеченскому и кумыкскому. Горские общества (Хулам, Безенги, Че-гем, балкар и Урусби) расположены между Карачаем и горною Осетиею в глубоких ущельях Главного Кавказского хребта, на юг от Большой Кабарды, и состоят из племени тюркского происхождения; пле-мя это говорит языком, мало различествующим от того наречия татарского языка, которое употребляет-ся кумыками.
Кабардинцы принадлежат к малочисленному и знатному в прежнее время племени, называемому ими самими адиге; туркам, татарам и русским племя это известно под именем черкес, грузинам – черкесион, а осетинам – казахе. В конце прошлого столетия жилища этого племени простирались от хребта Рогс-Рох (близ Владикавказа) до устьев Кубани, абазинцы (абзахы) и татары жили между адыгейцами рассеянно и находились от них в зависимости. Черкесы, или адыгейцы, от всех кавказских народов разнятся своим языком, который ни с каким другим из теперь известных сходства не имеет. Разделенные на множество колен (кабардинцы, бесланеевцы, темиргоевцы, ма-хошевцы, бжедухи, абадзехи, шапсуги и проч.), нередко враждовавших между собою, тем не менее адыгейцы единством своего языка и общностью обычаев составляли могучий народ, сила и преимущество которого над прочими народами Северного Кавказа ясно выражалась рабским подражанием ему последних — в одежде, нравом и обычаем, усвоенным адыгейцами вообще и кабардинцами в особенности. Сословный элемент между всеми адыгейскими племенами, за исключением абадзехов, был сильно развит: высшие сословия во всех этих племенах, в особенности же в Кабарде, имели большое значение и пользовались почетом до последнего времени, когда освобождение зависимых сословий от подчиненности высшим и признание всей занимаемой ады-гейцами территории собственностью или общественною (как в Кабарде), или казны (как в Кубанской области) разрушило главные основания, на которых в прежнее время укреплялось влияние этих сословий над низшими.
В Большой и Малой Кабардах существуют следующие сословия: ворк (благородный) и пшитль (неблагородгый). К первому сословию относятся:
а) пши (пше), б) вид его – тума, в) тлакотлешь, г) диженаго, д) беслен-ворк и е) ворк-шаотлахуса; ко второму – а( пшекеу, б) азет, в) логанаут, г) ог и
д) унаут.
Ворки
а) Пши. Сословие «пши» с давнего времени во всех сношениях нашего правительства с кабар-динским племенем именуется князьями (горскими). Сословие это по действительно благородному сво-ему происхождению стояло во главе кабардинского народа, и в древности воля князя составляла в Ка-барде закон. С умножением же числа князей и с постепенным распространением в обоих Кабардах ма-гометанского вероисповедания власть князей начала разделяться; первоначально в управлении Кабар-дою принял участие народ посредством выборных из себя представителей, а затем и духовенство. В последнее время независимого существования Кабард главными факторами действовавшей там власти были: валий и мехкеме. Должность валия принадлежала старшему по летам кабардинскому князю, ко-торый с помощью наиболее именитого тлакотлеша, по своей должности называвшегося кода, управлял внутренними и внешними делами своей родины. Мехкеме же, составленное из духовенства и почетных барков, с участием валия и кодза чинило суд и расправу, а также согласием своим узаконяло постановление валия относительно введения новых и отмены старых обычаев.
По понятиям кабардинцев князья их были естественными и прямыми покровителями народа, вследствие этого с весьма давнего времени вся большая Кабарда разделена на четыре части между че-тырьмя княжескими фамилиями: Кайтукина, Бек-Мурзина, Мисостова и Атажукина , а Малая Кабарда иначе называется Гелистаном, по имени родоначальника кабардинских князей, — на две: Мударова и Таусултанова (к последним двум фамилиям причисляют себя горские князья Бековичи-Черкесские и Ахловы, но происходят ли они сословия из кабардинских пши и только переменили свои фамилии, или же они происходят из кабардинских тума или даже суть другого происхождения – положительных сведений не имеется; фамилии Мударовых, Таусултановых в мужском колене прекратились). Такое разделение Кабарды существует в понятиях народа и до настоящего времени, хотя и не имеет первоначального своего характера. Звание князя столь было священно для кабардинцев, что всякий из них для защиты своего князя обязан был жертвовать не только имуществом, но и самою жизнью.
Состояние подданства, в котором находился кабардинский народ в отношении своих князей, от-части существовало и до последнего времени, а именно — до освобождения в Кабарде в 1867 году зави-симых сословий, которые они называли своими предвластными. Еще не так давно кабардинский князь от подвластного ему кабардинца (исключая тлакотлеша и диженуго) мог требовать и присвоить себе все его состояние, в том числе дочь и даже жену, невластен был только над его жизнью, В случае убийства князя беслан-ворком или ворком-шаутлухуса убийца и ближайшие взрослые его родственники мужского пола лишались жизни, а остальное семейство отдавалось в рабство наследникам убитого пши, дом же и имущество убийцы подвергалось разграблению. В случае же убийства князя тлакотлешем или диженуго эти последние должны были присуждаться, по обычаю, к уплате только за кровь, конечно, весьма значительной суммы; впрочем, сколько известно, подобного рода убийств в Кабарде не было. Вообще положение кабардинского князя до того было высокопоставленным, что всякое малейшее оскорбление его личности, например воровство лошади из его табуна, неминуемо влекло за собою тяжкое возмездие. Знаки наружного уважения, оказываемого кабардинцами своему князю по народному этикету, были весьма значительны; между прочим, каждый взрослый кабардинец обязан был посетить дом умершего князя для совершения заупокойной молитвы, исполнять этот долг считали своею обязанностью и благородные роды соседних Кабарде племен: Тагаурии, Дигории, Балкарии, Хулама и прочих. Тираническая власть и высокое значение кабардинских князей далеко не ограничивалось пределами их родины. Влияние их, хотя и не в равной степени, распространялось на все окружающие Кабарду племена. Таким образом, племена более отдаленные, например, ингуши, карабулаки, кистинцы, тагаурцы и дигорцы, были только данниками кабардинских князей, а ближайшие, как-то: карачаевцы, чегемцы, хуламцы и безенгиевцы (балкарцы благодаря своей численности и трудным доступам к их жилищам сумели сохранить свою относительную независимость) находились у них почти что в состоянии рабства. Степень зависимости последних четырех племен от кабардинских князей легко усматривается из следующего факта: если княжеским холопам положен был камень у дверей сакли горца или на его пахотном или покосном месте, то этого действия достаточно было для воспрещения владельцам сакли входа и выхода из нее, а владельцам пахоты и покоса – пользоваться ими. Что касается имущества карачаевцев, чегемцев, ху-ламцем и безенгиецев, то кабардинские князья распоряжались ими по своему усмотрению, т.е. без ма-лейшего со стороны горцев прекословия брали к себе все, что было в нем лучшее. Грузинские цари, крымские ханы, шамхалы Тарковские, владетельные князья Абхазии и Мингрелии и дагестанские беки, а также турецкие паши, бывшие в Анапе, постоянно оказывали внимание и уважением кабардинским князьям, из рода которых Мария Темрюковна была супругою царя и самодержца всея Руси Иоанна Ва-сильевича Грозного. Князья Российской империи Алеуковы, Бековичи-Черкесские (?) и просто Черкас-ские происходят из кабардинских пши.
Кабардинские пши до последнего времени считали всю кабардинскую землю своею собственно-стью, только в последние годы при определении администрациею поземельных прав кабардинцев они согласились (и то не без упорства и притом под влиянием административных требований) с мнением депутатов от народа, что вся кабардинская территория есть собственность общественная и что они, кня-зья, преимущественных прав перед народом в этом отношении не имеют. Общественною собственно-стью кабардинская территория признана и по состоявшемуся уже высочайшему повелению, а кабардинские князья, по тому же высочайшему повелению, получают отдельные участки по правительственному назначению в определенном размере, причем при определении размеров этих участков будут приняты во внимание не только родовое значение тех лиц, коим участки назначаются, но и заслуги их самих или их предков, оказанные Российской державе.
б) Тума.
По брачным союзам между кабардинцами существует обычай, в некоторых случаях предостав-ляющий женщине более преимуществ, чем мужчине, именно при передаче детям прав своего состояния. Таким образом, рожденный от холопа и свободной женщины считается свободным, рожденный от князя и женщины не княжеского происхождения не считается князем. Детей от подобного брака (от князя и женщины не княжеского происхождения) называют тумами, которые в сословном порядке, хотя и выше тлекотлешей, но полных княжеских прав не имеют. Для приобретения этих прав необходимо тумам быть признанными настоящими князьями своей фамилии за равных себе (признание это обыкновенно высказывалось при разделе имения выдачею из него тумам одинаковой части с прочими делящимися между собою) и совершением каких-либо подвигов приобрести народное уважение. Потому-то в прежние времена все тума отличались наездничеством, щедростью, отвагою в набегах, ловкостью в воровстве и каждое мгновение права свои на звание пши готовы были подкреплять силою оружия. Дети тума приобрели полное княжеское достоинство, если отцы вступали в брак с природными княжнами.
в) Тлакотлешь (рожденный от могущественного) и г) Диженуго (позолоченное серебро).
Несмотря на достоинство, силу и деспотическую власть кабардинских князей, в обеих Кабардах существовали такие благородные роды, оскорблять которые боялись князья, у которых они нередко ис-кали себе покровительства и мнение которых в народе бывало действительнее и сильнее голоса князей. Роды эти принадлежали к сословиям тлакотлешь и диженуго. У этих сословий находились в зависимо-сти ворк-шаотлухуса. Кроме права над этими ворками, одно из главных преимуществ тлакотлеша и ди-женуго перед низшими сословиями состояло в том, что они всегда жили особенными от князей аулами (при этом тлакотлеши на землях своего наименования, входивших в общее деление Кабарды на княже-ские части) и имели право по своему благоусмотрению со всем своим аулом переселяться с одного мес-та на другое с тем, однако же, условием, чтобы такое переселение совершено было в пределах участка, называющегося именем природного их князя. В брачные союзы тлакотлеши и диженуго вступали толь-ко между собою или брали жен из домов тагуарских алдар, дигорских баделат и горских таубиев, т.е. из равных себе сословий, на княжнах же и княгинях никогда не женились. Между тлакотлешами и диже-нуго случаются, конечно, и неравные браки, но лица, рожденные от этих браков, не лишаются, подобно тумам, прав состояния своих отцов. Плата за кровь тлекотлеша и диженуго ниже княжеской кровной платы, но значительно выше платы за кровь прочих ворков. Личное оскорбление тлекотлеша и диженуго, кем бы то ни было совершенное, всегда считалось у кабардинцев большим преступлением и в последнее еще время виновные в подобного рода преступлениях со всем своим семейством немедленно скрывались из Кабарды за Кубань или в Осетию, где искали покровительства тамошних именитых людей и только с их помощью кое-как оканчивали свое дело.
д) Беслен-ворк.
На кабардинском языке слово беслен (производное от собственного имени) в определении со-словий означает то же, что и пши, под которым обыкновенно разумеется князь, посему беслен-ворк оз-начает княжеского ворка. Звание беслен-ворка без особенных затруднений и приобреталось ворк-шаотлухусами, а также и выходцами из местностей, населенных адыгейским племенем. Приобретение этого звания совершенно зависело от желания ворков и всегда сопряжено было с получением так назы-ваемой княжеской дани, т.е. князь обязывался дать ворку, желающему быть его беслен-ворком, какой-нибудь ценный подарок, в большинстве случаев состоявший из дорогого оружия и серебряных изделий, как-то: чаш, кубков и т.п. Кроме того, беслен-ворки имели свою часть из получаемого князьями калыма и вообще много других выгод в материальном отношении. Взамен получаемого от князей беслен-ворки обязаны были жить в ауле своего князя или по крайней мере на земле его имени, сопутствовать ему во всех его поездках (если князь этого пожелает) и во всех обстоятельствах служить ему словом и делом. В случае ссоры князя с беслен-ворком сей последний, возвращал князю полученную от него дань, имел право переселиться к другому князю или тлакотлешу и таким образом прекращал взятые на себя обязательства, не утрачивая при этом своего звания. Но подобные случае если и были, то чрезвычайно редко. Обыкновенно ссора князей со своими беслен-ворками содействием сторонних людей оканчивалась примирением, необходимость же примирения происходила от того, что по понятиям кабардинцев оставление беслен-ворком своего князя составляло неизгладимый позор как для того, так и для другого.
е) Ворк-шаотлахус (выкупающий голову)
Первоначальное происхождение ворк-шаотлахусов неизвестно; быть может, это аборигены за-нимаемого ими края. С того же времени, когда в Кабарде установился обычай, основанный на сослов-ном разделении народа, звание это приобреталось только беслен-пшитлями (княжескими холопами) или посредством выкупа, или посредством даровой уступки их тлакотлешам и диженуго. Беслен-пшитли, все без исключения, не природные кабардинцы, а выходцы из других мест, покинувшие свою родину вследствие кровомщения. Сначала они были совершенно вольными людьми и находились только под покровительством князей, у которых нередко исполняли обязанность домашней прислуги; с течением же времени князья задумали обратить их в полное рабство; но так как к исполнению этого намерения предстояли почти непреодолимые препятствия, то князья употребили в дело подкуп и хитрость и такими действиями успели склонить депутатов, выбранных этим сословием для защиты своих прав перед шариатом, сказать следующую фразу: «Мы, беслен-пшитли, претендуем на князей за намерение их обратить нас в рабство». Фраза эта обращена была шариатом противу жалующихся как личное свидетельство их в несправедливости, и они торжественно признаны были беслен-пшитлями. Но как слово «пшитль» выражает понятие о рабстве, а между тем каждому кабардинцу известно было свободное происхождение жаловавшихся, то последовало дополнительное постановление, гласившее, что беслен-пшитли продаваемы быть не могут, что полную свободу приобретают они или посредством выкупа, или чрез даровую уступку тлакотлешам и диженуго и что с получением свободы должны считаться ворк-шаотлахусами. Впрочем, обычай этот в последнее время не имел уже силы. Таким образом, в 1862 г. при разборе личных прав кабардинцев выкупившиеся на волю беслен-пшитли причислены были кабардинскими депутатами не к сословию шаотлахусов, а к сословию азет (см. ниже). Многие ворк-шаотлухусы ради подарков и других материальных выгод добровольно поступали в подданство тлакотлешей и диженуго, принимая на себя в отношении их такие же обязательства, исполнение которых в отношении князей составляло долг беслен-ворков. Характерное отличие ворк-шаотлухуса от беслен-ворка, между прочим, состояло в том, что для первого не считалось стыдом лично заниматься черною работою, например, пахать, косить, возить дрова и проч., а для второго подобные занятия были совершенно неприличны.
Генерал Ермолов при окончательном покорении Кабарды приказал находящемуся тогда при нем капитану Якубу Шарданову составить записку о кабардинских народных обычаях и о существе бывше-го в Кабарде управления. В записке этой все кабардинские ворки названы узденями (свободными людьми) и разделены на четыре степени. К первой степени отнесены тлекотлеши и диженуго; ко второй – беслен-ворки, к третьей – ворк-шаотлахусы и к четвертой – пшикеу (см. ниже). Такое название и разделение на степени употреблялось до последнего времени в официальной переписке.
П ш и т л и
а) Пшикеу (княжеская ограда). Сословие это образовалось из вольноотпущенников (азет). Пши-кеу, обязанные исполнять волю князей, находились в полнейшем подчинении, за что со стороны князей пользовались собственным их покровительством, простиравшимся до того, что в случае убийства кем-нибудь пшикеу, кровомщение как бы за своего родственника брат тот князь, у которого состоял на службе битый, причем большая часть кровной платы поступала в пользу мстившего князя. Звание пшикеу наследственно и во время самовластия кабардинских князей было весьма выгодно, потому что лица этого сословия, всегда приводившие в исполнение волю князей, имели влияние в среде простолюдинов и нередко были ими щедро одарены. В настоящее время сословие пшикеу, хотя и не смешивается с азатами, но в работе не имеет ни малейшего значения.
б) А з е т (вольноотпущенник).
Сословие это произошло из крепостного состояния посредством выкупа или чрез добровольное дарование свободы рабам; последний случай освобождения их по большей части проистекал из религи-озных побуждений, а именно: во спасение душ усопших рабовладельцев. Особенность сословия азет состояла в последнее время в том, что выпускаемые на волю крепостные люди не вовсе прекращали обязательные отношения к бывшим своим владельцам. Таким образом, азеты были обязаны: во-первых, жить при своих владельцах, причем удерживали за собою название из вольноотпущенников, и, во вто-рых, под страхом величайшего стыда не могли отказаться от исполнения некоторых их требований, напр. от дачи владельцу под съезд верховой лошади, от прислуживания в кунацкой владельца, если в ней находились гости, от выдачи на угощение их провизии, от сопутствования владельцу в его поезд-ках, если он того требовал, и от поездки в разные места.
в, г, д) Ог, логанауты и унауты.
Все виды зависимых сословий низших разрядов в Кабарде подводились до их окончательного освобождения в 1867 году под три категории. К первой категории принадлежали лица, известные в официальной переписке под именем холопов безобрядных или безадатных (унауты), т.е. таких, для ко-торых адат (обычай) не установил никаких определенных, ограждающих личность их отношений, а предоставил их полной власти владельцев. За унаутами не признавалось никаких семейных и общест-венных прав, они были рабы в полном смысле этого слова.
Признаваясь коренным обычаем за имущество своего господина, они жили в его доме и их тру-дами владелец распоряжался неограниченно; за нанесение обид и за убийство этих людей он получал вознаграждение как за вред, нанесенный его имуществу. Обычай давал владельцу в прежнее время пра-во даже на жизнь и смерть их. Ко второй категории принадлежали сословия известные и официальной переписке под именем обрядных холопов (в Кабарде логанауты) или холопов с правами; члены этого сословия, оставаясь в личной зависимости от владельцев, несли им службу в известных, обычаем уста-новленных размерах и за лицами этих сословий в некоторой уже степени признавались права их как личные, так и равно семейные и имущественные. Сословие это в Кабарде было довольно многочислен-но. Наконец, к третьей категории принадлежало в Кабарде сословие, называвшееся ог (всего 15 дво-ров), члены которых при личной зависимости значительно слабейшей, чем зависимость 2-й категории, несли повинности, размер которых не зависел от произвола владельцев, а по обычаю ограничен был положительно или числом дней работы, или мерою отдаваемых землевладельцу сельских произведений.
* * *
В горских обществах бывшего Кабардинского округа высшее сословие называется таубии, а низшие: а) каракиши, б) ясакчи, в0 чагары и г) казахи (мужчины) и караваши (женщины).
Т а у б и и (тау «гора» + бий то же, что «бек») составляют привилегированное сословие в гор-ских обществах Кабарды. Наименование это допущено правительством с 1852 г., т.е. со времени принятия императором Николаем I депутации от этих обществ; до того же времени лица, принадлежащие к сословию таубий, во всех правительственных и административных отношениях наших с горцами всегда именовались горскими старшинами (название это оставалось и ныне за некоторыми почетными фамилиями Карачаевского общества, входившего до 1861 г. в состав Эльбрусского округа Кубанской области. Имеретинам же, мингрельцам, сванетам и другим племенам Куьаисской губернии таубии известны под именем бассият (по преданиям горцев, Бассият был родной брат Бадиме, от которого произошли дигорские лади-маты). Таубии по своему происхождению действительно гораздо выше прочих своих соотечественников, которые до самого последнего времени (до 1867 г.) находились от них в крайне стеснительной зависимости. Первое проявление стремления черного народа к независимой жизни относится к концу 1855 г. и то только в Чегемском и Хуламском обществах. В брачные союзы таубии вступали только с тлекотлешами, диженуго, алдарами и бадилатами, наравне с которыми пользовались уважением соседних туземных племен. Плата за кровь таубиев была весьма значительна, даже выше платы за кровь дигорских бадилат.
а) Каракиши. Сословие это, будучи совершенно вольного происхождения, вследствие одной только крайней своей неразвитости находилось в полном подчинении у таубиев, которые эксплуатиро-вали их по своему усмотрению. Каракиши, как кажется, составились из тех людей, предки которых бы-ли приглашены поселиться на своих теперешних местах и обложены были за это разными повинностя-ми. Они пользовались землею, на которой были водворены и которую обрабатывали на правах собст-венности, но продавать ее они все-таки без разрешения таубия не имели права. При переселении в дру-гое место общество они продавали ее своим родственникам, если те соглашались отбывать лежавшие на них повинности; те же, у которых не было родственников, передавали ее господину. Каракиши как лично свободные люди не могли быть продаваемы; но повинность, отбываемую ими, господин имел право продать другому, равным образом и сам каракиши мог внести выкуп за свое освобождение от повинностей; в том и другом случае цена повинности не превышала 60 р. в год.
б) Ясакчи (податные). Смотря по количеству обрабатывавшейся и занимавшейся ими под паст-бища земли обязаны были таубиям определенным оброком, который вносился произведениями земли и скотом.
в) Чагары составляли сословия обрядных холопов и находились в такой же зависимости от своих таубиев, в какой состояли кабардинские логанауты (см. выше) от своих владельцев.
г) Казахи и караваши – рабы и рабыни. Они ничем не отличались от кабардинских унаутов и унауток.
* * *
В Кабардинском округе в 1867 году при населении 28236 муж. и 25988 жен. 54224 души обоего пола считалось лиц, принадлежащих к зависимым сословиям: унаутов, казахов и каравашец 2395 д., логанаутов 10990 д., огов т чагаров 75 д. и каракишей и ясакчи 7888 д., а всего 21348 душ обоего пола, которые все получили в том же году полную свободу. В то же время прекращены были бывшие более или менее обязательные отношения беслен-ворков, ворков-шаотлахусов, пшикеу и азетов к лицам, принадлежащим к высшим кабардинским сословиям. И до 1867 г. в последние 40 лет пережитые кабар-динцами под непосредственным управлением русского правительства, бывшие междусословные отношения в Кабарде изменились. Сила и значение князя каждый день утрачивала свое обаяние, и с каждым днем народная масса становилась самостоятельнее; в особенности же начинали жить независи-мо беслен-ворки и ворки-шаотлахуса. Таких же князей, которые бы образом жизни соответствовали прежнему понятию кабардинцев о княжеском достоинстве, в фамилиях кабардинских князей уже не было.
Из вышеизложенных признаков каждого сословия Кабардинского округа порознь можно вывести заключение, что сословие унаут, казах, логанапут, ог, чагар, каракиши, ясакчи и азет не могут и сами претендовать на сравнение их с каким-либо из привилегированных сословий империи, что сословие пшикеу, названное Якубом Шардановым в представленной им генералу Ермолову записке узденями 4-й степени, не заключает в себе никаких признаков сословной привилегированности, тем более, что по народным понятиям, пшикеу не принадлежит к воркам; что прерогативы беслен-ворков и ворк-шаотлахусов в отношении остальных низших сословий Кабарды и по сравнению с их признаками сословий империи не столь значительны, чтобы предстояла надобность оба эти кабардинские сословия поставить на один уровень с дворянством империи, если правительство признает нужным, по политическим или иным каким-либо видам, дать им какое-либо преимущество в сословном отношении пред массою кабардинского народа, то и в таком случае отличие это может выразиться в сравнении их с потомственным личным почетным гражданством, а не с дворянством империи, и что затем сословные права пши, тума, тлакотлеша, диженуго и таубия несомненно подлежат рассмотрению.
Сколько именно лиц или семейств считают себя принадлежащими к каждому из сословий ворк и к сословию таубий, сведений не имеется.
Архив КБНИИИФЭ, ф. 1, оп. 2, д. 12, л. 111 – 125.
ШАПСУГИ. НЕКОТОРЫЕ ДОКУМЕНТЫ ГОРСКИХ
СЛОВЕСНЫХ СУДОВ ИЗ КНИГИ «ШАПСУГИ»
А. Дело об отношении владельца и крестьянина
Выписка
Из настольного журнала Лабинского Окружного Суда
Генваря месяца 11 числа 1866 года
Содержания жалоб и просьб, справки, показа-ния истца, ответчика и свидетелей Постановления суда
и распоряжения
Явившийся в суд вследствие поданного ра-порта от 29 Ноября 1865 года № 8мь Туземец Ла-бинского Округа Аула Асланбека Болотокова, Князь Келемет Болотоков, предъявил жалобу на крестьяни-на своего Нашхо, что он, ослушавшись его приказа-ний, бросился на него с ножом в руке с намерением явного убийства, но был схвачен бывшим при этом всадником Лабинского иррегулярного Полуэскадро-на Урусбием Шугуровым и туземцем Паго Шинахо-вым, причем Урусбию Шугурову нанесено Нашхою два удара кинжалом в бок и руку без особых послед-ствий.
Крестьянин Нашхо показал.
28го Ноября прошлого года, когда пришел на мой двор владелец, Князь Келемет Болотоков, и тре-бовал объяснений, почему жена моя не исполнила приказания его семейства, ударил меня плетью по шее и лицу, я вынул кинжал с намерением защитить-ся, тогда находящиеся рядом всадник Урусбий Шу-гуров и туземец одного со мною аула, Паго Шинахов схватили меня за руку и втолкнули в саклю, ударов кинжалом Шугурову я не наносил.
Всадник Урусбий Шугуров показал из-под присяги: 28 Ноября прошлого года жена Нашхо. не желая исполнить приказания владельца своего, Князя Болотокова, вынудила его идти во двор крестьянина и требовать его к себе для объяснений, причем в го-рячности владелец ударил крестьянина плетью по плечу, попал нечаянно и по лицу, тогда Нашхо вы-хватил кинжал с намерением кинуться на Князя Ке-лемета, я и находившийся при этом серебряк Паго Шинахов, схватили Нашхо за руки и во избежание дурных последствий втолкнули его в саклю, при этом было нанесено мне два легких ранения в руку и бок, после чего Нашхо схватил топор и кинулся за нами. Но мы спаслись, выбежав из сакли и захлопнув за собой дверь.
Туземец Паго Шинахов подтверждает из-под присяги показания Шугунова без всякой перемены и добавления.
Верно: за Делопроизводителя Исправляющий должность Помощника (роспись). Разобрав дело, объясненное в статье под № 2м по адату в при-сутствии депутата от дворян, Ас-ланбека Чижокова, 2х Депутатов от крестьян: Аула Болотокова кре-стьянина Сиюка Хачемизова Гаса-на и Ходзаского аула крестьянина Пшемафа Шидова Теша, Суд еди-ногласно решил: лишить все се-мейство крестьянина Пашхо пре-доставленных ему крестьянских прав с обращением в унауты. Под-линное подписали: Народный Ка-дий Магомед-Эфендий, Закирей Эфендий Куныжев, Депутаты: Прапорщик Девлет-Гирей Кудене-тов, Татаршау Догужнев и Маго-мет Азаматов и Председатель, Полковник Абдрахманов. (печати)
Верно: За Делопроизводи-теля Исправляющий Должность Помощника
Штабс-Капитан (роспись). (резолюция карандашом):
Теперь идет вопрос о том, чтобы дать крестьянам права, обеспечивающие их от самоуправ-ства, а суд постановил решение прямо противоположное этому, и Председатель утвердил. Заметить эту несообразность Полковнику Абдрахманову и применить к это-му случаю общий адат, сущест-вующий дня свободных. когда это дело не может быть наказано строже того случая, который мог бы представиться при ссоре 2х свободных Темиргоевцев. Пору-чик Болотоков был виновник. Предложить ему продать крестьян в … срок.
ГАКК, ф. 774, оп. 1, д. 258, л. 4 об. – 5 об.
Б
Копия
Главнокомандующему Кавказским корпусом, правому оку
Государя Императора, сокровищу милостей Князю Воронцову
От Шапсугских и Натухайских дворян
Прошение
Молим Бога о Вашем долгоденствии.
С древнейших времен мы имеем над народом нашим распорядительную власть. Все порядки, все повеления Государя и все народы зависят от нас. Все наши мнения и приговоры всегда были исполняе-мы народом, равно как и с нашей стороны всегда было исполняемо все, что к благосостоянию народа клонилось. До сего времени наши отношения с народом пребывали в должной нерушимости, мы поль-зовались между народом надлежащими преимуществами и уважением; Богу и людям известно, что мы всегда были старшими над народом.
Такой порядок вещей продолжался до настоящего времени. Ныне же народ вышел из повинности и во всем сравнился с нами; все простые люди самоуправствуют и производят беспорядки, не слушая один другого, таким образом народ присвоил себе те права и преимущества, которыми пользовались только наши деды и отцы. В таком положении мы требовали от народа разведаться с нами судом Шариата, но народ от этого уклоняется, мы требовали, чтобы народ возвратил нам права наших предков, но народ на все наши требования ответствует своими самоуправствами.
Извещаем Вас о сем и покорнейше просим как Вас, так и милостивейшего Государя Императора возвратить нам права наши над народом по Шариату, для чего мы обращаемся под высокое покрови-тельство Государя Императора и желаем быть верноподданными Его Величества, отделяясь от народа в особое общество с тем, чтобы сохранили мы наши права подобно прочему дворянству Российской Им-перии. Мы всегда старалися, чтобы и народ также был покорен Государю Императору. Мы просим ис-ходатайствовать нам на предмет желания нашего Всемилостивейшего Высочайшего соизволения.
Мы просим Вас прислать нам на нашу просьбу письменный ответ на Турецком языке через Ге-нерала Рашпиля, который нам передаст его. Мы будем читать ответ Ваш в Общем народном собрании и затем приступим к самому делу. Остаемся в ожидании Вашего ответа.
Подписали:
Исмаил-Эфендий Шеретлук,
Приминет Шеретлук,
Сагат-Кирий Шеретлук,
Ислам Шеретлук,
Канамит Шеретлук,
Бумагу эту писал Эфендий Исмаил Шеретлук.
Первостепенные Шапсугские дворяне.
Посредники в деле изьясненном, первостепенные Шапсугские дворяне:
Есаул Чипок-чирей Шеретлук,
Штабс-Капитан Магмет Абат,
Подпоручик Карашой Абат,
Поручик Девлет-чирий Шеретлук.
ГАКК, ф. 261, оп. 1, д. 890, л. 2-4.