ХАРСИЕВ БОРИС МАГОМЕТ-ГИРЕЕВИЧ
Канд. философских наук
Зав. отдела Этнологии Инг. НИИ Гаманитарных Исследовании им.Ч.Ахриева
От Абу Хурайры, да будет доволен им Аллах.
Сказал Посланник Аллаха :
“Воистину, Аллах не смотрит на вашу плоть и обличье,
однако Он смотрит на ваши сердца и деяния”.
(Муслим)
ОБЯЗАТЕЛЬСТВЕННЫЕ ОТНОШЕНИЯ ИНГУШЕЙ
Социальной или юридической формой, посредством которой люди удовлетворяют свои самые разнообразные конкретные нужды, являются обязательства. Классическое понятие данного термина основано на том, что обязательство – это такое юридическое отношение между двумя лицами, в силу которого одно из них имело право требовать от другого исполнения чего-либо в свою пользу.
В источниках римского права обязательство (obligatio) определяется следующим образом: «Обязательство представляет собой правовые оковы, в силу которых мы принуждаемся что-нибудь исполнить – согласно законам нашего государства». «Сущность обязательства состоит не в том, чтобы сделать нашим какой-нибудь телесный предмет или какой-нибудь сервитут, но чтобы связать перед нами другого в том отношении, чтобы он нам что-нибудь дал, сделал или предоставил» (Павел. D. 44.7.3).
В обязательстве заключается, с одной стороны, «право требовать», с другой стороны, соответствующая этому праву «обязанность исполнить требование» или (долг)» .
Как одно из имущественных прав обязательство в субъективном смысле является правом одного лица требовать от другого лица совершения действий имущественного характера, например, передачи вещей, уплаты денег и т. п., либо воздержания от действий.
Главным критерием деления обязательств с древних времен было основание их возникновения. Первоначально выделяли обязательства из договора и из правонарушения. «Обязательства из частных правонарушений (delicta privata), противопоставлявшихся crimina (уголовным преступлениям), были более древнего происхождения по сравнению с договорными обязательствами» .
Деликтом или частным правонарушением считалось причинение вреда отдельному человеку, его семье или имуществу вследствие прямого и косвенного нарушения прав этого лица. Причем в круг правонарушений частного характера римское право включало и такие, которые с точки зрения современного права относятся к категории уголовных преступлений, как, например, кража или увечье.
Однако договорами и правонарушениями не исчерпывались все те случаи, когда в жизни возникали обязательства. Встречалось много самых разнообразных казусов, когда не было ни правонарушения, ни договора, а между тем все-таки возникало обязательство из различных видов оснований.
Культура различных народов, религия, обычаи, социальный уровень служили основанием для формирования и понимания обязательств. Культура, как уже говорилось, несводима к вещам, произведенным человеком, а распространяется и на общественные отношения, и на продукты духовного производства. Мир культуры включает в себя, и процесс, и результат человеческой деятельности. Отношения к обязанностям, обязательствам, долгу как к норме морали являются одним из показателей ценностей любого народа.
В ингушском языке слово декъар выражает понятия долга, обязательства. Кроме перечисленных обязательств из правонарушений и договора, существуют различные обязательства, например, к земле, родственникам, гостю и
т. п., основание которых лежит в самобытной культуре. Неисполнение тех или иных обязательств, долга в ингушском обществе всегда приводило к нежелательным последствиям, зачастую к бесчестию, что сравнимо с потерей правоспособности в любом уважающем себя обществе.
Для того чтобы выделить обязательства ингушей по признаку их основания, нам необходимо привести следующую классификацию:
1) обязательства публичные (генетические);
2) обязательства из правонарушений (деликтов);
3) обязательства из договора;
4) обязательства из других оснований.
1. Обязательства публичные (генетические) – это те обязательства, которые обращены к морально-нравственным основаниям общества, его фундаментальным ценностям. Критерием различия областей, например, договорных и публичных обязательств, служит характер интересов. В области публичных обязательств лежат интересы всего общества как такового, а договорных – интересы отдельных лиц.
К публичным обязательствам относятся основанные на ингушском понятии «гIулакх» (совокупность значений – «служить», «услужить»). Долг служить социальной структуре общества считался главным обязательством каждого члена общества. Смысл жизни ингуша понимался как постоянная служба семье, родственникам, роду, народу, ближним (гаргал-наха). Этот вид обязательств начинался с раннего детства и заканчивался только со смертью человека. С возрастом у человека становилось больше обязательств: любые события (заключение брака, рождение потомков, развод, война, другие обстоятельства жизненного цикла) являлись основанием для приобретения обязательств. Обычай, как регулятор социальной системы, регламентировал их выполнение в зависимости от степени родства. Общественное сознание воспринимало обязательства как долговую ответственность.
Основная функция публичных обязательств заключалась в осуществлении устойчивых внутриобщественных связей, детерминантом которых являлась взаимопомощь, основанная на политической и экономической поддержке. Осуществление этой связи напрямую зависело от материальных затрат субъектов в виде обязательной взаимопомощи друг другу деньгами, скотом и пр. Основанием служили различные события жизненного цикла: свадьбы, похороны, рождение ребенка, новоселье, болезни, семейные праздники и т. д. Социальная среда поддерживала саму себя изнутри.
Невыполнение нормы публичного обязательства вело к возникновению вины (бехк), подлежащей немедленному исправлению, ибо это считалось нарушением адата. Особенно боялись получить бехк со стороны самого общества ингушей, родственников матери и жены, так как в этом случае он граничил с позором.
Естественно, что не все члены общества соблюдали принципы, заложенные в понятии обязательства, долга (декар). Однако сама категория публичного обязательства рассматривала личность как носителя нормативных ценностей.
Из приведенного исследования можно сделать следующий вывод. Социальная сущность ингуша как индивида заключалась в постоянном служении своей социальной группе на своем уровне общения, структурной формой которой являлись семья и фамилия, родня и род (патронимия), наконец, общество и этнос. Публичное обязательство обусловлено генеалогически в рамках самобытной культуры ингушей. Обязательство (декар) в этом случае приобретает роль элемента сознания индивида как единица общественного сознания.
2. Обязательства из правонарушений (деликт) – гIилол. Субъектом правонарушения признавалось только физическое лицо, причинившее вред также физическому лицу. Ответственность за последствия была строго личной и безусловной. Главнейшими видами деликтов, которые выделяло обычное право, были случаи нанесения личной обиды, кража личного имущества, неправомерное уничтожение или повреждение чужих вещей. Оскорбление или членовредительство считалось не деликтом, как в некоторых правовых системах, а преступлением.
Неправомерные действия в отношении отдельной личности обычное право квалифицировало как обиду. Ее содержанием были материальные,
т. е. выраженные вовне действия одного лица по отношению к другому. Ответственность за обиду в прошлую эпоху предполагала точную в смысле таксации сумму штрафа соответственно подвиду деликта.
Деликт порождал со стороны потерпевшего стремление наказать обидчика и получить возмещение имущественного ущерба, а со стороны нарушителя возникала обязанность возместить причиненный вред.
3. Обязательства из договора. Обязательства этой категории являются отношениями между двумя лицами посредством договоренности, в силу которой одно из них имело право требовать от другого исполнения чего-либо в свою пользу. В отличие от права собственности, обязательственное право с самого начала рассчитано на прекращение. Содержание обязательств могло быть чрезвычайно разнообразным. То, что возможно и непротивозаконно, может быть предметом обязательств. Можно сказать, что обязательство – это юридическая форма, посредством которой люди удовлетворяют свои самые разнообразные конкретные нужды.
Обязательство из договора имело имущественный характер по содержанию и рассматривалось как строго личная связь между кредитором и должником.
4. Все остальные случаи возникновения обязательств необходимо отнести в общую группу обязательств из других оснований, в том числе обязательства как бы из договора, как бы из правонарушения и д. п.
Принцип возмездности пронизывал все формы обязательственных отношений.
Современное право определяет человеческие действия, направленные на установление, изменение или прекращение прав и обязанностей, как сделки. В сделках как правомерных целенаправленных действиях выражается воля совершающих их лиц. Если в сделке выражается воля одного лица, она называется односторонней, например, завещание. Если в сделке выражается воля двух лиц, она называется двусторонней, или договором. Но как основание для возникновения обязательств договор выступает лишь в том случае, когда воля сторон, вступающих в договор, направлена на установление обязательственных отношений. В случае возникновения у сторон как права требования, так и обязанностей договор называется двусторонним.
Еще в Древней Руси были слово «уговор», превратившееся впоследствии в «договор», и его синоним «ряда». Эти слова до сих пор сохранились в поговорках: «Уговор дороже денег», «Не было бы ряды, не было бы и спора».
Договор – в гражданском праве соглашение двух или более лиц об установлении, изменении или прекращении гражданских прав и обязанностей (заем, купля продажа, подряд и др.). Согласно нормам гражданского права, договор может быть заключен в устной, письменной либо нотариальной форме» .
Для того чтобы уяснить само понятие договора, необходимо осветить некоторые базовые принципы, заложенные в нем самом как в способе реализации прав, относительно имущества и собственности.
Способы приобретения права собственности делятся на первоначальные и производные. Первоначальным называется такой способ приобретения, при котором право приобретателя устанавливается независимо от предыдущего права на данную вещь. К этой категории относятся прежде всего способы приобретения вещи, никому не принадлежащей (захват бесхозных вещей), а затем и такие, когда у приобретаемой вещи есть собственник, но право приобретателя возникает совершенно независимо от этого предыдущего права.
При производном способе приобретения право приобретателя основывается на праве предшествующего собственника, выводится из его права. Практическое значение различия первоначальных и производных способов приобретения вытекает из того, что, поскольку при производном способе право передается одним собственником другому, получает применение правило: «Никто не может передать другому больше прав, чем имел сам». При первоначальном приобретении права собственности нет «праводателя», ограниченность правомочий которого могла бы отразиться на содержании права приобретателя.
Таким образом, производное приобретение явилось первоосновой понятия договора как способа приобретения права собственности, добровольной передачи одним лицом другому права собственности на фактическое владение вещью.
Для того чтобы проанализировать понятие «договора на собственности», в культуре ингушей, основанной на адате, необходимо разобраться в понятии «первоначальное приобретение». В классическом понимании первоначальное приобретение является захватом бесхозной вещи (occupation rei nullius). Это понятие, абсолютное в своем значении, не противоречит ингушскому пониманию данного приобретения: вещь, не имеющая собственника, поступает в собственность того, кто первый ее захватил с намерением присвоить себе. Путем такого захвата можно было приобрести право собственности на вещи, которые вообще еще не имели собственника (дикие животные, рыбы в реке и т.п.), а также на брошенные вещи, от которых отказался собственник. Брошенные вещи не следовало смешивать с вещами потерянными, спрятанными. Если лицо, нашедшее потерянную вещь, захватывало ее себе, это приравнивалось к краже. Нашедший вещь обязан был принять меры к отысканию ее собственника. Таким образом, законное право на приобретение вещи основывалось исключительно на добровольном волеизъявлении по передаче или приобретению прав на вещь, т. е. договоре.
Как всякая сделка, договор предполагает волю лиц, совершающих его. При этом воли той и другой стороны должны соответствовать друг другу; обе воли должны быть согласными между собой. Это наглядно выражается ингушским термином «барт бу» (соглашение). Согласная воля сторон, выраженная в надлежащей форме, является необходимым условием действительности договора.
Воля лица должна быть выражена в договоре сознательно и свободно, без какого-либо постороннего давления. Такого выражения воли нет, когда имеют место обман, насилие, принуждение.
Тиша-болх (обман) имел в ингушском праве несколько значений, выступая в качестве обстоятельства, порочащего выражение воли в договоре. Тиша-болх понимался как умышленное введение кого-либо в заблуждение с намерением вызвать волеизъявление, причиняющее ущерб совершающему его лицу. Договор, совершенный под влиянием обмана, угроз, Тиша-болх, считался недействительным, как и договор с недееспособным лицом.
Основным видом договора считался устный: дош ден, барт бер (букв. соглашение посредством слова). Этот вид договора устанавливал обязательство определенными словами, он считался действительным с момента произнесения определенной фразы: «ряз ву», что означает «удовлетворен соглашением». Обязательства, возникшие из договора, находились под защитой адатов и потому подлежали буквальному толкованию.
Кроме того, при договоре купли-продажи было необходимо рукобитие как подтверждение состоявшейся сделки. Пока объект соглашения не переходил из рук в руки, сделка не вступала в силу, и, следовательно, не возникало обязательства. Узду передавали после рукобития. При продаже должен был быть свидетель; если его не было, то говорили: «Пусть Мятцели (или другой) будет свидетелем». Договор считался действительным даже при несовершеннолетии стороны; из-за этого происходили семейные ссоры и разделы, ибо отец бывал против такого самоволия детей.
«Если было всем известно, что продавец полоумный, то продажа недействительна» . В этом случае лицо не обладало правоспособностью, хотя считалось под покровительством (доол) домовладыки (цен даа).
Как правило, договор заключался лично сторонами. Представительство, т. е. заключение договора от имени и за счет другого, допускалось в редких случаях членами одной семьи.
Часть вторая.
С зарождением на Северном Кавказе капиталистических отношений (середина XIX в.) договора принимают более устойчивые формы, которые нам необходимо отследить для выявления характерных черт в национальном понимании самих договорных отношений.
Договор купли-продажи заключался посредством соглашения, но оно вступало в силу лишь в случае, если стороны могли договориться по поводу его существенных элементов: товара и цены.
Вещь, отчуждаемая по договору купли-продажи, могла относиться как к уже существующим предметам, так и к тем, появление которых ожидается в будущем, например, продажа будущего урожая. В этом случае договор купли-продажи приобретал отлагательный характер. Родовые вещи выступали в качестве товара, если имели четкое определение мерой, весом или числом и качественную характеристику.
Цена признавалась согласованной, если она была определена и выражена в деньгах или скоте. Определенность цены не отменялась, даже когда стороны поручали установить ее третьему лицу, приняв обязательство подчиниться его решению. Таким лицом при любой сделке или договоре являлся «даа». Задаток продавцу при договоре купли-продажи закреплял вещь за покупателем, но при отказе от вещи возвращался ему.
Одним из видов устных договоров был договор поручения. Поручение могло состоять в совершении любого действия, не противоречащего принципам морали и адатов. Его выполнение носило безвозмездный характер. «Поручитель (otta-da) давал слово заставить выполнить условие, а если не выполнит, обещал сам заплатить» .
По договору подряда подрядчик обязан был сделать определенную работу за вознаграждение, которое должен был оплатить заказчик. Подрядчик должен был исполнить и сдать работу как законченный результат надлежащего качества в срок в соответствии с договором. Подрядчик отвечал за всякую степень вины; если он пользовался услугами других лиц при выполнении работы, то за их вину он также нес ответственность. Риск случайной гибели вещи ложился на подрядчика, если это произошло до сдачи работы, и соответственно на заказчика, если вещь погибла после ее сдачи.
Оплата работы происходила зачастую до принятия ее заказчиком. Произвольный отказ от приема работы не освобождал заказчика от обязанности оплатить подрядчику вознаграждение, предусмотренное договором. «Когда нанимали работника, то все ему хозяин вперед уплачивал; если часть не доплатил, и работник умрет, то оставшаяся часть считалась кровной платой и отдавалась родственникам его; если работник болел, то он это число дней дорабатывал; если он уходил до срока, то возвращал все недоработанное. Срок найма бывал максимум 1 год; если работнику нравилось, то он оставался и дольше. Рабочий считался членом семейства, обедал, ел вместе с хозяевами.
Пастуха нанимало целое селение вместе, сколько бы тейпов там ни было. Нанимали пастуха весною до осетинского праздника corig-baj (джорых-бай); с каждой головы ему платили по sah зерна (без различия скотины); а если пропадала скотина, то пастух платил по ее стоимости». Платят пастуху спустя месяц после его найма; он начинал тогда собирать свои cahi.
Наем происходил так: пастух приходил к кому-нибудь и заявлял, что он хочет наняться на работу; тот во всеуслышание звал собраться к нему во двор всех для найма пастуха; собирались и нанимали при 4-х поручителях : со стороны пастуха и со стороны жителей; при невыполнении условия поручители должны исполнить его сами. Эти поручители называются hultes (ультем)» .
Заем представлял собой договор, по которому одна сторона передает в собственность заемщику денежную сумму или известное количество иных вещей, определенных родовыми признаками, с обязательством заемщика вернуть по истечении определенного срока либо по востребованию такую же денежную сумму или такое же количество вещей того ж рода, как и те, которые были получены. «Займы совершаются у родственников за 5 коп. с рубля в месяц (10% в год). Взаймы дают хлеб с условием возврата хлеба того же качества, но на 1/5 меры больше. Долги уплачивают работой, хлебом. Займы бывают срочные и бессрочные, первые чаще. Без процентов тоже дают взаймы. Проценты иногда получают вперед. Считается вообще грехом брать проценты: и прежде, и теперь.
Быка давали в ссуду за 20 коп. в сутки (лошади не работали прежде); теперь пара быков стоит 1 р. 20 коп. в день. В горах плуга не было; была соха; за железный наконечник платили 40 коп.» .
«В поклажу, на сохранение, вещи оставляют у знакомого, но ничего не платят за это» . Хранитель поклажи не мог распоряжаться или пользоваться вещью, находящейся у него на хранении, он обеспечивал ее сохранность. Распоряжение или использование вещи, находящейся на хранении, рассматривалось как кража.
Мена представляет обмен вещи на другую вещь. В отличие от договора купли-продажи она не имеет денежного выражения и может носить неэквивалентный характер. «Мена сенокосных и пашенных участков случается часто, (из желания поселиться около родных). Аренда земли бывает; мельницы; скотину для работы – тоже нанимают; наем домов бывает только со стороны пришлого люда. Землю арендуют на условиях дачи хозяину 1/3 части урожая. За наем комнаты платят по согласованию» .
При залоге вещь или имущество передавались не в собственность, а только во владение. При этой передаче добавлялись условия, что в случае удовлетворения по обязательству вещь или имущество должны быть возвращены обратно. Продажа родового имущества считалась залогом. Вот как подобную ситуацию описывает Б.Далгат: «Бывали случаи, что за известную плату продавалось родовое имение (доля, доставшаяся лицу), с условием, когда у него будут деньги, чтобы приобретатель вернул ему обратно. Даже дети его имели право выкупить это родовое имущество» .
Бегенда (от тюрк. бегенлик) – бессрочный залог земли, при котором владелец закладывал землю на определенный срок или бессрочно за взятые в долг деньги, скот или другое имущество. При этом взявший землю и его наследники пользовались землей безраздельно до получения своего долга, но право собственности оставалось за бывшим владельцем.
В договоре товарищества могло участвовать сколько угодно лиц, объединившихся для достижения определенной имущественной цели не носящей противоправного характера. Чаще всего товарищество возникало на основе семейной общности. По наблюдению Г.Кокиева «… в Ингушетии были целые тейпы, которые из поколения в поколение занимались строительством…» .
Существенным содержанием договора товарищества являлось участие товарищей в прибылях и убытках. Равенство долей участия товарищей в общем деле не было необходимым, но при отсутствии в договоре иных указаний их доли предполагались равными.
Понятие договора древнее, как сам мир гражданских обязательств. Для полного уяснение этого понятия необходимо иметь в виду, что не всякое соглашение само по себе составляет договор: таковым признается лишь соглашение, вытекающее из намерения участников породить те или иные гражданско-правовые последствия.
Договор выступал важнейшим средством индивидуального правового регулирования имущественных и неимущественных отношений в ингушском обществе. Договором (барт) признавалось соглашение двух или нескольких лиц об установлении, изменении или прекращении прав и обязанностей.
Хозяйственная жизнь Северного Кавказа в освещаемый нами период была достаточно развитой и сложной. В торговле, да и в других областях хозяйственной жизни, складывались изо дня в день самые разнообразные отношения, из которых многие не укладываются в тесные рамки описанных нами договоров, например, брачный договор жоп и некоторые другие. Перечисленные договоры дают общую картину договорного права ингушей конца XIX – начала XX вв.
Итак, мы можем сделать следующий вывод. Понятие «договор» (барт) буквально означает «соглашение». Оно относилось не только к договору, но и к другим видам обязательств. Однако слово барт получило более тесное, специализированное значение договора как обязательства, возникающего в силу соглашения сторон. Договор признавался по принципу, выраженному еще Демосфеном: «Hosa an tis hekon heteros hetero homologue kyria einai» (о чем друг с другом договорятся, то и господствует) . Общественное сознание придавало обязательствам императивное значение, в том числе обязательствам из договоров.
Само общественное сознание вплетено в реальное бытие реальных людей, и если это бытие одинаково для какого-то определенного общества, то будет продуцироваться и примерно одинаковое содержание сознания его представителей.
Договорные отношения ингушей являются одним из способов регуляции социальной деятельности. Отношение к собственности и связанные с ним представления о правах и обязанностях – отражение материального бытия ингушского народа в круговороте его истории.