УКАЗ СЕНАТСКИЙ ПО ВЫСОЧАЙШЕ УТВЕРЖДЕННОМУ ПОЛОЖЕНИЮ КОМИТЕТА МИНИСТРОВ ОТ 13 МАЯ 1830 Г. «О НЕОТСТУПЛЕНИИ ОТ ОБЩИХ ПРАВИЛ ПРИ ПОГРЕБЕНИИ МАГОМЕТАН».
Правительствующий Сенат слушал рапорт Министра Внутренних дел1 от 15 апреля 1830 года за № 1039 о том, что из Комитета Министров доставлены ему выписки из журналов 11 января и 18 марта сего года, последовавшие после записки, внесенной Главноуправляющим духовными делами иностранных исповеданий2, о допущении для Магометан исключения из Высочайше утвержденного 9 февраля 1827 года мнения Государственного Совета относительно погребения умерших не ранее трех дней после их смерти.
В упомянутой записке из журналов Комитета Министров изъяснено следующее: при исполнении Высочайше утвержденного 9 февраля 1827 года мнения Государственного Совета о погребении умерших через три дни после смерти, Казанское Губернское Правление вытребовало от тамошнего старшего Ахуна Сагитова объяснение о Магометанских законах, повелевающих совершать погребение в день самой смерти. Правительствующий Сенат, получив о сем донесение Губернского Правления, потребовал мнения от Главного управления духовных дел иностранных исповеданий, а оное предписало Таврическому и Оренбургскому Магометанскому духовному начальству, рассмотрев приводимые Казанским Ахуном Магометанские законы, представить свое мнение, имея при этом ввиду благотворную цель закона для самих Магометан. Таврический Муфтий3, рассмотрев в собрании Улемов Магометанские законы, донес, что они действительно предписывают погребение умерших в день смерти и подтверждаются в разных законных книгах. Эти законы очень почитаемы, и из-за ежедневного исполнения столь известны народу, что при всей готовности исполнять благодетельные намерения Правительства, не дают возможности согласить их с Высочайше утвержденным мнением Государственного Совета. Муфтий присовокупил к законам, приводимым в объяснение Казанского Ахуна, выписку других законов, подтверждающих оное. Оренбургский Муфтий4 вместе с Оренбургским Магометанским Духовным Собранием, не принимая Магометанских законов в таком строгом смысле и указывая случаи, при которых тело умершего может быть оставлено без погребения дольше дня его смерти, доносит о возможности распространить на Магометан благотворное действие общего закона, но предоставляет сие воле Правительства. Указываемые им правила относятся к случаям, дающим повод сомневаться в рассуждении приключившейся смерти. Главноуправляющий духовными делами иностранных исповеданий, видя в представлении Таврического Магометанского духовного начальства затруднения в исполнении Высочайше утвержденного мнения Государственного Совета, а в донесении Оренбургского – согласие на оное, основанное более на покорности Правительству, полагает, что надежнее было бы последовать решению, которое в сем случае принято для Евреев. По встреченному Его Императорским Высочеством Цесаревичем5 сомнению в распространении упоминаемого мнения Государственного Совета на Евреев, у которых по их учению, умершие погребаются в день смерти, Еврейский Комитет6 постановил: оставить им сей обычай, пока не будут они к исполнению сказанного благотворного закона приготовлены внушениями чрез их Раввинов. Главноуправляющий духовными делами иностранных исповеданий доложил об этом вместо Правительствующего Сената Комитету Министров, т.к. подобное исключение для Магометан из Высочайше утвержденного мнения Государственного Совета требует Высочайшего повеления, и оно удобнее может быть объявлено через Губернское Начальство. Впрочем, при сем распоряжении считается необходимым:
1) чтобы Магометанское приходское духовенство, в случае сомнения в смерти, не приступало к совершению погребения без предварительного объявления полицейскому начальству;
2) чтобы высшее Магометанское духовное начальство не прекращало принимать всех зависящих от него мер по внушению Магометанам благотворной цели Высочайше утвержденного мнения Государственного Совета для них самих.
Комитет Министров постановил: изъясненное в сем представлении заключение Главноуправляющего духовными делами иностранных исповеданий утвердить. На заседании 18 марта Комитету объявлено, что Государь Император Высочайше повелел: статью предоставить Его Величеству особо, и вместе с оною мнение Государственного Совета, Высочайше утвержденное 9 февраля 1827 года. По представлению Его Высочества Цесаревича распространить правила о затруднении, заключающиеся в оном мнении, на евреев и, наконец, на положение Еврейского Комитета, с показанием, удостоилось ли оно Высочайшего утверждения и приводится ли в исполнение? Во исполнение сей Высочайшей воли, упомянутые сведения, доставленные от Главноуправляющего духовными делами иностранных исповеданий, должны быть представлены на Высочайшее усмотрение вместе со статьей из мемории Комитета Министров. По рассмотрении оных, Государь Император изволил собственноручно написать следующее Высочайшее повеление: «Не отступать от общих правил, ибо и евреи под оные подведены будут». О таковом Высочайшем Его Императорского Величества повелении, о коем для надлежащего исполнения извещен от Комитета Министров и Главноуправляющий духовными делами иностранных исповеданий. Министр внутренних дел доносит Правительствующему Сенату для учинения распоряжений, надлежащих по сему предмету. При этом слушали справку, что Высочайше утвержденное 9 февраля 1827 года мнение Государственного Совета, которым велено, чтобы повсеместному выполнению указа от 28 января 1704 года, о непредавании земле умерших ранее истечения трех дней, учинено было надлежащее подтверждение – опубликовано в указах Правительствующего Сената от 24 марта того же года. Приказали: об этом Высочайшем Его Императорского Величества повелении, для должного и непременного исполнения, послать указы во все Губернские Правления и Правительства, Войсковые Канцелярии и Присутственные места, для того чтобы дать знать всем Министрам, Военным Генерал-Губернаторам, Военным Губернаторам, управляющим и гражданскою частью, Генерал-Губернаторам и Градоначальникам. В Святейший же Правительствующий Синод, во все Департаменты Правительствующего Сената и Общие Собрания сообщить результаты.
Печатается по изданию «Полное собрание законов Российской империи. Собрание второе. 1830». – СПб, 1831, Т. 5, Отделение 1, с. 396-398 (№ 3659).
1. Закревский Арсений Андреевич (1783-1865) – граф, русский государственный деятель, генерал-адъютант. Участник войн с Францией. В 1828-1831 гг. – министр внутренних дел. В 1846-1857 гг. – московский генерал-губернатор.
2. Блудов Дмитрий Николаевич (1785-1864) – граф, русский государственный деятель, литератор. В 1828-1832 гг. – статс-секретарь, начальник Главного управления делами иностранных исповеданий. В 1832-1837 гг. – министр внутренних дел, в феврале-ноябре 1837 г. – министр юстиции. В 1839-1862 гг. – главноуправляющий 11 отделением Собственной Е.И.В. Канцелярии (ведающим кодификацией законов) и председатель департамента законов Государственного Совета (до 1861 г.). Под его редакцией были выпущены два издания «Свода законов» в 1842 г. и 1857 г. В 1861-1864 гг. – председатель Государственною Совета и Комитета министров.
3. Сент Джемиль Эфенди – таврический муфтий в 1830 г.
4. Абдусалям Абдурагимов – оренбургский муфтий в 1825-1839 гг.
5. Константин Павлович (1779-1831) – великий князь. Второй сын императора Павла I. Участник войн с Францией. В 1814-1831 гг. – главнокомандующий польской армией, фактически являлся наместником Царства Польского.
6. Еврейский Комитет («Комитет по благоустройству евреев») был создан в 1802 г. под председательством министра внутренних дел В.П. Кочубея. К работе комитета привлекались раввины и представители кагалов.