Заявление центрального комитета

ЗАЯВЛЕНИЕ ЦЕНТРАЛЬНОГО КОМИТЕТА СОЮЗА ОБЪЕДИНЕННЫХ ГОРЦЕВ КАВ­КАЗА И ДАГЕСТАНА ПО ПОВОДУ ПОСТАНОВЛЕНИЯ ОСОБОГО ЗАКАВКАЗСКОГО КОМИТЕТАО РАЗОРУЖЕНИИ НАСЕЛЕНИЯ ЗАКАВКАЗЬЯ

28 июня 1917 г.

12 мая с. г. [1917 г.] Особый Закавказский Комитет вынес постановление о разоружении на­селения Закавказья. Ясное предвидение тех роковых последствий, которыми грозит этот акт, вну­шенный темными силами с явно провокационной целью, побуждает Центральный Комитет Союза объединенных горцев Северного Кавказа и Дагестана без всяких недомолвок высказать свое к не­му отношение.

Горец и оружие составляет одно неразделимое целое. Безоружный горец чувствует себя уни­женным, умаленным в своем достоинстве.

Только в оружии привык он видеть защиту своей чести, жизни и достояния. Только в ору­жии он усматривает гарантию свободы, за которую он боролся 60 лет и которую, получив обратно так недавно, твердо решился защищать до последней капли крови бок о бок с революционной рус­ской демократией.

Право свободного ношения оружия для горца есть символ, внешне обязательное проявление полученных им свобод.

Это своеобразная психология, являясь плодом долгого исторического процесса, не могла быть вытравлена всеми преследованиями царского правительства; бессильны изменить ее и раз­ные постановления, вырабатываемые в тиши кабинетов.

Стремление к ношению оружия, прочно сидящее в горце, находит, кроме того, полное оп­равдание в переживаемых Россией событиях.

Нельзя от граждан, неразрывно связавших свою судьбу с успехом русской революции, твер­до решившихся защищать всеми силами долгожданную свободу, требовать, чтобы они сложили оружие, когда еще опасность контрреволюции и анархии не устранена, когда каждый день чреват самыми роковыми неожиданностями, и когда революционный порядок еще не вполне установил­ся; только тогда государство может требовать от граждан разоружения, когда личная и имущест­венная безопасность является обеспеченной, чего мы не замечаем не только на Кавказе, но и даже в столицах.

Для всякого не предубежденного лица, очевидно, что горские шашки и винтовки ни в коем случае, кроме врагов революции, не могут и не должны вызвать опасений, подозревать в каких-то антигосударственных целях людей, которые только выиграли с падением царского режима и уве­рены, что лучшую будущность им может обеспечить только упрочение завоеваний революции. Между тем темные силы, пользуясь незнакомством русского общества и солдатских масс с поли­тической позицией, занятой горцами и их народной психологией, развивают усиленную агитацию и распространяют нелепые слухи о готовящемся мусульманском восстании, о реакционности и враждебности горцев к русским. Чрезвычайно искусно руководимая агитация, скрытой целью ко­торой является желание вызвать кровавое столкновение между русской армией и мусульманским населением Кавказа, дала уже ядовитые плоды и создала соответствующее настроение, которое привело к изданию Особым Закавказским Комитетом постановления о разоружении, направленно­го фактически только против мусульман.

Сами авторы проекта прекрасно сознают, что постановление это ничего положительного дать не может, что население, к каким бы мерам не прибегали, оружия не выдаст, как не выдавало его, несмотря на все репрессии и при старом режиме, что этот акт есть нечто иное, как попытка хоть чем-нибудь реагировать на создавшееся настроение.

Не давая ничего положительного, постановление о разоружении создает такую опасность, которую могут не замечать только политические слепцы.

Постановление признает факт вооружения населения в форме настолько неопределенной, что это может внушить мысль об его организованном характере, тогда как приобретают оружие на свой страх и риск отдельные лица, как это имело место всегда.

Особый Закавказский Комитет недостаточно авторитетен, чтобы гарантировать, что мест­ные военные комитеты или даже просто неорганизованные солдатские массы не начнут самочин­но, как это не раз уже имело место, приводить в исполнение постановление о разоружении, что   вызовет острое озлобление против солдат, которых население не сможет не приравнивать к жан­дармам и полицейским старого строя.

Попытки обезоружения, обыски, при которых нельзя будет предотвратить актов насилия, настолько обострят отношения, что кровавое столкновение между горцами и солдатами вспыхнет стихийно, польются потоки крови свободолюбивых горцев и революционной армии, чего только и добиваются те элементы, которые так ловко сумели в некоторых местах настроить солдатские массы против мусульман. Центральный Комитет Союза Объединенных Горцев Северного Кавказа и Дагестана полагает излишним указывать, что у горцев нет чаяний вне русской революции и на­ходит не совместимым с достоинством горцев необходимость постоянно оправдываться в тех гнусных обвинениях, которые предъявляются разны\ш темными силами, предоставляя суду исто­рии доказать насколько был прав Особый Закавказский Комитет, усвоив по отношению к мусульманскому населению политику недоверия царского режима.

Вместе с тем Центральный Комитет Союза объединенных Горцев Северного Кавказа и Да­гестана не считает себя вправе закрывать глаза на громадную опасность, создаваемую актом о ра­зоружении, снимает с себя и возлагает на авторов последнего всю ответственность за последствия, которые может вызвать приведение в исполнение постановления и объявляет, что Горцы Северно­го Кавказа и Дагестана ни в коем случае не откажутся от своих прав и скорее отдадут свою душу, чем выдадут оружие. Исчерпав все средства для убеждения Особого Закавказского Комитета в пагубности предпринятого им шага и потеряв всякую надежду на то, что голос его будет услышан. Центральный Комитет Объединенных Горцев Северного Кавказа и Дагестана обращается к рус­ской революционной демократии и Временному правительству с призывом обратить самое серьезное внимание на акт Особого Закавказского Комитета, угрожающего делу революции на Кавказе самыми гибельными осложнениями.

Центральный Комитет Союза объединенных Горцев Северного Кавказа и Дагестана.

Рукописный фонд Института ИАЭ ДНЦ РАН. Ф 2. Oп. 1. Д. 58. Л. 134 – 136.