ПИСЬМО ВРЕМЕННОГО ВОЕННОГО ДИКТАТОРА
ДАГЕСТАНСКОЙ ОБЛАСТИ
Н. Б. ТАРКОВСКОГО ПРЕДСЕДАТЕЛЮ ГОРСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА
А. ЧЕРМОЕВУ О ПОЛОЖЕНИИ В ДАГЕСТАНЕ
2 октября 1918 г.
«Дорогой Тапа!
В сентябре (9-го /1918 г./), получив от Исмаил Хакка-бея приказание собрать в Хунзахс всех всадников и офицеров 1-го и 2-го конных полков, я находился там. 9 сентября (1918 г.), получив от него же экстренную бумагу, в которой Исмаил Хакка-бей очень просил меня по чрезвычайным служебным обстоятельствам приехать немедленно к нему в Леваши, куда к этому времени должен был прибыть и турецкий кадровый батальон, и откуда все собравшиеся партизанские отряды направлялись в наступление на Темир-Хан-Шуру. Я прибыл в Леваши 11 сентября (1918 г.) и войсковых частей пи турецких, ни наших там не застал. Как потом я узнал, эти части, оказывается, пошли в наступление на большевиков по выработанному самими турками плану. Мне они предложили принять общее командование над всеми наступающими на Шуру отрядами …
По настоянию Исмаил-Хакки я на это согласился и поехал вслед за войсками в Нижний Дженгутай. До моего приезда туда все оперативные распоряжения оказались сделанными представителями турецкого командования и мне, как главнокомандующему, оставалось только одно, а именно, нести ответственность перед народом за распоряжение гурок. Фронт против нас занимали не только большевики, но и казаки. Зная их техническое превосходство, что они, очевидно, договорились с большевиками, я вступил с ними в переговоры. Турки, тоже сознавая, что пока в их распоряжении не будет регулярная воинская сила, все усилия их останутся тщетными, оттянули свой батальон, не дожидаясь моего приказания, как общего намеченного ими же главнокомандующего. Я же продолжал свои переговоры с. Бичераховым. Бичерахов, соглашаясь на все условия мои, требовал только одного, а именно: отвода турок в почти месячный срок и даже больший на Гуниб-Хунзах-Ахты и далее в Кубинский уезд Бакинской губернии. Отвод турок на Гуниб он считал обязательным условием для занятия Шуры моими войсками. При занятии мною Шуры вся власть представлялась Мне, и я объявил временную диктатуру впредь до созыва Дагестанского Учредительного Собрания, вернее, Совета Народов Дагестана. С этим принципиально согласился тогда и Исмаил Хакки-бей и все остальные наши деятели, бывшие с ним. Все они находили, что мой выход – это единственный при создавшемся положении. В противном случае, большевики в союзе с казаками (большевики русской ориентации) повели бы совместное наступление на горы и имели бы крупный успех, что безусловно заставило бы турок отложить свою работу в Дагестане еще на неопределенное время. Принимая во внимание все это, и что мы, эти пять – шесть месяцев боролись с большевизмом, который Бичерахов обещался в корне ликвидировать, я нашел его условия приемлемыми и просил турок войти в наше положение, не осложнять его и отойти.
Я этим спасал и положение Дагестана и вместе с тем давал возможность нашим единоверцам оправиться от долгого похода и соорганизовать местные силы. Не нам. маленькому и совершенно неподготовленному народу, решать свою судьбу в международном отношении. Этот вопрос должен разрешиться силой. На главном фронте (Дербентском). Я же формировал полки с исключительной целью поддержания порядка и спокойствия[1] в Дагестане и водворения в нем гражданственности. Этот шаг мой был единственным выходом из создавшегося тяжелого положения. Никто из изображавших из себя власть Дагестана не решились на него. Достаточных сил занять Шуру, а главное удержать ее в своих руках, у нас не было. Поэтому я вышел в Шуру на условиях мною вышеупомянутых и приступил к воссозданию областной жизни и власти в корне разрушенной советским управлением (или вернее вашими наступлениями!). Мною спешно принимаются меры к созыву Совета Дагестанских Народных Депутатов на 20 ноября (1918 г.) в надежде, что к этому времени вопрос выяснится, и мы сможем сохранить Шуру с ее учреждениями от разгрома. На днях приезжал Саракаев для информирования. Я его просил передать чеченцам, чтобы спокойно выжидать событий, так как без прихода регулярных сил турок ничего не выйдет. Посылаю тебе копии моего отношения к Исмаил Хакки-бей, для сведения и нахожу, что кроме все остальное совсем не золото.
Целую Нух
Опубликовано: А. Тахо-Годи. Революция и контрреволюция в Дагестане. Махачкала. 1927. С. 72-73.
[1] Далее в скобках вставлены следующие слова – «а кто его нарушал» «Крестьяне разве, захватывая у помещиков земли», «Какой?»