Доклад Коцева

ДОКЛАД ПРЕДСЕДАТЕЛЯ ПРАВИТЕЛЬСТВА ГОРСКОЙ РЕСПУБЛИКИ

П. КОЦЕВА НА ЗАСЕДАНИИ СОЮЗНОГО СОВЕТА О ПЕРЕГОВОРАХ

С ПРЕДСТАВИТЕЛЕМ ДОБРОВОЛЬЧЕСКОЙ АРМИИ

ГЕНЕРАЛОМ ЭРДЕЛИ В Г. БАКУ

26 февраля 1919 г.

Господа члены Союзного Совета!

Вы, конечно, интересовались результатами моей поездки в Баку. Я прежде всего начну с то­го, что здесь циркулировало много слухов о прибытии Добровольческой армии, главным образом, шли слухи о занятии его городов Грозного и Владикавказа. Я должен сказать Вам, что эти сведе­ния неверны. Владикавказ был занят ингушами, но не красноармейцами, а партизанами.

Большевики усиленно начали уходить из города почти за неделю до этого. В Г розном есть две сотни казачья и офицерская, а также части Горского Правительства.

Владикавказ занят в 7 часов вечера 31 января. Дело в том, что командующим Добровольче­ской армией генералом Гейманом 2 февраля предъявлен ультиматум ингушскому народу следую­щего содержания;

1.  Ингушетия должна расформироваться и передать все оружие и снаряды Добровольческой армии.
2.  Все ингуши-красноармейцы должны быть пойманы и переданы в руки Добровольческой армии.
3.  Отряды Добровольческой армии должны быть пропущены беспрепятственно в город Грозный.
4.  Ингушский народ должен возместить все убытки, причиненные казачье-крестьянскому населению Терской области.
5.  Ингушский народ должен быть мобилизован от 18 до 40 лет для борьбы с большевизмом в России.
6.  В Терскую область назначается генерал-губернатор из казаков.

Эти требования, предъявленные ингушскому народу, написаны в общем приказе генерала Деникина, адресованном на имя генерала Ляхова – главнокомандующего и «командующего» Тер­ско-Дагестанским краем.

На него возлагается: умиротворение этого края, возобновление в нем порядка, восстановле­ние правильной экономической жизни с помощью местных сил и «приобщение населения вновь к русской власти».

Из этого видно, что генерал Ляхов, по мысли Деникина, является лицом Управляющим и во­енной и гражданской частью Терско-Дагестанского края.

Ему, очевидно, будет помогать не «местная сила», а силы самого Деникина. Вот таково по­ложение.

Вторым лицом после Деникина является генерал Эрдели, находящийся в городе Баку, и мне пришлось говорить с ним о всех делах Добровольческой армии.

Оказалось, что Добровольческая армия совершенно не осведомлена о нас, Азербайджане. Грузии.

О Грузии они еще знают по частным сведениям большей частью, как неверных, почему они и настроены враждебно против Грузии. А что же касается нас, они, правда, говорят, что Горское правительство существует, что оно боролось против анархии, но им не известны наши цели.

Когда и показал генералу Эрдели на пункты нашего договора, заключенного с Союзным ко­мандованием, где союзники признали за нами право самоопределяться, самоорганизовываться до мирной конференции, показал и другие бумаги, где определенно признавали наше Правительство, нашу Республику, генерал был поражен.

Правительство же наше стоит на той точке зрения, что оно не желает ни с кем конфликта, а хочет установить мирные добрососедские условия, но не такие вовсе как, например, поход вглубь России против большевиков.

Когда ингушскому народу был предъявлен ультиматум, то они отвергли его и сказали, что «значит, Добровольческая армия идет на Ингушетию не с миром, а с войной».

Затем ингуши ответили, что Владикавказ они заняли по распоряжению Горского правитель­ства, без разрешения коего они не пустят их в Г ровный.

Мелкие стычки между ингушами и Добровольческой армией имели место, но добровольцы не имели успеха. Так, например, Добровольческая армия не смогла занять город Владикавказ.

В этих взаимоотношениях мы различаем две стороны – принципиальную и практическую. Принципиально никто не может предъявить какие бы то ни было требования отдельным племе­нам. Добровольческая армия, никем непризнанная, хотя бы она и преследовала высокие цели, не может назначать Генерал-Губернаторов или предъявлять подобные ультиматумы. Мы это не при­знаем. Так это нам и было сказано.

Что же касается практического характера этих пунктов, я заявил генералу Эрдели, что во­проса о разоружении Ингушетии и всех горцев касался и Николай II и Воронцов-Дашков, но прак­тически решить его никому не удалось. Вопросы о выдаче главарей большевиков мы не оспарива­ли, но только выдать их должны, не Добровольческой армии, а нам. На вопрос о пропуске Добро­вольческой армии в Грозный ответ правильный дали сами ингуши.

По вопросу о возмещении убытков много было сказано, что мы этот вопрос ставим гораздо шире, может быть, ингуши причинили убытки кабардинцам, а те осетинам. Значит, возмещать убытки нужно не одним казакам, а для определения этого необходимо смешанная комиссия.

Относительно мобилизации ингушей в возрасте от 18 до 40 лет, и посылки их вглубь России против большевиков много было сказано, что вопрос этот не подлежит решению ни нашему, ни ихнему.

После выдачи всех главарей большевиков остаются женщины и ни в чем неповинное мирное население. Это значит выселить всех ингушей. Мы полагаем, что дать согласие на это нельзя и не можем. Насчет назначения Генерал-Губернатора из казаков много было сказано, что если будут его выбирать или даже назначать, то должны не из казаков, а из горцев, так как горского населе­ния в Терской области гораздо больше казачьего.

Так было объявлено и английскому командованию и Эрдели. Генерал Томсон ответил, что он потребует от Добровольческой армии, чтобы она не наступала в сторону территории Горского Правительства. Об этом ими было сообщено Эрдели.

Мы полагаем, что с нами поступают так, как нельзя поступать. Добровольческая армия, кото­рая допускает существование Кубанского правительства и Донского Круга, мы полагаем, не должна посягать на самостоятельность и вообще на неотъемлемые права Горского Правительства.

Мы говорим, что мы готовы обеспечить гражданскую жизнь и тыл добровольцев, готовы бороться с большевиками, но все же не можем согласиться на те условия, каковых, может быть, и сам Николай II не мог бы предложить и не предлагал.

Признание нашей Республики одним Деникиным для нас имеет мало значения, но когда будет общероссийское Правительство. Тогда можно будет вести переговоры, которым мы придадим большое значение.

Мы не домогаемся признания нас Деникиным, а говорим, что мы у себя дома хозяева, хотим жить мирно, спокойно, без грабежей и разбоев, мы никому не мешаем жить и ни с кем не будем воевать. Союзное командование мне обещало поддержку нашей Республики впредь до Мирной Конференции, и Деникину было приказано не наступать на территорию Горского правительства.

Генерал Эрдели сказал, что Добровольческая армия не была осведомлена об образовании Горского правительства, и обещал принять меры к улажению конфликта и вообще к созданию добрососедских отношений.

Правительство же для переговоров по этому вопросу командировало Председателя Союзно­го Совета Темирханова.

Господа, судьба наша в наших руках. Если вы будете стойки, то сохраните свою независи­мость. Мы должны будем отстаивать права на наше самоопределение. Я доклад кончил.

Сейчас, господа, нам единение нужно как никогда. Мы должны бросить рассмотрение мел­ких вопросов. У нас должны найтись силы выполнить то, что нам говорят со стороны, нам нужно наказать преступников. Если социализм доходит до крайнего предела, до большевизма, кто знает, до чего может дойти реакция.

Если мы теперь же не объединимся, не сплотимся, то мы будем в гораздо более худшем по­ложении, чем были раньше при царизме.

Газ. «Дагестан». 1919. 26 февраля. № 38.