Доклад Темир-Ханова

ДОКЛАД ПРЕДСЕДАТЕЛЯ СОЮЗНОГО СОВЕТА ГОРСКОЙ РЕСПУБЛИКИ

3. ТЕМИР-ХАНОВА О ПОЕЗДКЕ ЧРЕЗВЫЧАЙНОЙ ДЕЛЕГАЦИИ В ТЕРСКУЮ ОБЛАСТЬ ДЛЯ ПЕРЕГОВОРОВ С ДОБРОВОЛЬЧЕСКОЙ АРМИЕЙ ДЕНИКИНА

9 марта 1919 г.

Когда с месяц тому назад Добровольческая армия, преследуя большевиков, уступила на тер­риторию Терской области, то здесь произошло их первое столкновение с торцами на территории Ингушетии. Представители ингушского народа встретили передовые отряды Добровольческой армии и обратились к ним за разъяснениями, кто они такие и каковы их намерения. Последние заявили, что являются частью Добровольческой армии, задавшейся целью освободить Россию от большевиков, и что в настоящее время направляются на Владикавказ, чтобы оттуда изгнать боль­шевиков; они избрали путь через Ингушетию, как наиболее удобный для выполнения их стратеги­ческих задач. Представители ингушского народа заявили, что Ингушетия составляет часть рес­публики Союза Горцев Кавказа, что от своего Правительства, находящегося в городе Темир-Хан-Шуре, никаких известий относительно возможности прохождения через территорию Ингушетии, составляющую часть территории Горской Республики, какой бы то ни было армии, они не имели, что немедленно по этому вопросу они снесутся с Правительством Горской Республики и до полу­чения ответа не могут позволить пройти Добровольческой армии через их территорию.

Командование Добровольческой армии заявило, что никакой Горской республики оно не признает. Тогда представители ингушскою народа указали с своей стороны, что они с оружием в руках будут отстаивать неприкосновенность территории Горской Республики.

Ответ со стороны представителей командования Деникинской армии последовал в том духе, что сопротивление их не остановит. Состоялся бой, длившийся 7-8 дней.

Одновременно к Горскому правительству в гор. Темир-Хан-Шуру была отправлена делега­ция от ингушского народа, с сообщением о всем происшедшем.

Горское правительство, обсудив положение дел, имея в виду предыдущую совместную с Добровольческой армией борьбу с большевиками, и полагая в этом случае наличность недоразу­мения со стороны авангардов армии, не вполне осведомленных о действительном положении дел и задач Главного штаба, решило отправить туда делегацию для выяснения этого недоразумения.

Делегации было поручено осведомиться, как в действительности смотрит главное командо­вание Добровольческой армии на политическое положение горских народов. Каковы его планы и намерения в отношении этих народов.

Делегации была дана инструкция неукоснительно и твердо отстаивать независимость и са­мостоятельность республики Союза Горских народов и поручено в отношении остальных вопро­сов, касающихся взаимоотношений Горской Республики и Добровольческой армии войти в пере­говоры и установить определенные соглашения.

Делегации было поручено подтвердить высшему командованию Добровольческой армии, что и поныне борьба с большевизмом и большевиками составляет одну из главнейших задач Горского правительства, которое на большей части своей территории освободилось уже от большеви­ков, что другая часть территории Горской Республики, Ингушетия. Кабарда и Осетия будут осво­бождены от них, как только закончится формирование Горским правительством воинских частей, имеющих специальное для сего назначение.

Установив таким образом общность и тождественность своих задач, делегация должна была указать высшему командованию Добровольческой армии, что Правительство Горской Республики настаивает на признании за Горскими народами права на независимое и самостоятельное осуще­ствление и самоуправление при помощи имеющегося представительного органа Союзного Совета Горских народов и выделенного из него Правительства, до окончательного разрешения этого во­проса наряду с аналогичными вопросами других государственных новообразований на Всемирной конференции в Париже, куда отправлена Горским правительством и особая делегация.

Для переговоров с представителями Добровольческой армии делегация выехала по желез­ной дороге из Темир-Хан-Шуры, доехав до ст. Хасав-Юрт, где железнодорожное сообщение пака заканчивается, делегация на лошадях поехала далее и, переехав Терек, прибыла на ст. Шелков­скую.

Политическое положение этого района, в настоящее время рисуется в следующем виде: большевистская власть здесь ликвидирована. Теснимые Добровольческой армией большевики разбились на две колонны. Одна колонна, гонимая генералом Покровским, направилась на Кизляр, другая, преследуемая генералом Шкуро, направилась на Владикавказ.

Весь Кизлярский округ занят Добровольческой армией, а большевистские отряды перешли в калмыцкие степи и преследуются в этих степях. Однако преследование удалось вести лишь на расстоянии до 70 верст вглубь степей, дальнейшее не представилось возможным за отсутствием продовольствия у Добровольческой армии и в силу свирепствующих там метелей и морозов.

Красноармейская армия подверглась крайнему разложению и деморализации. Вся армия лишена продовольствия и одежды и массами гибнет от холода и мороза. Преследовавшие их каза­ки передают, что степь полна трупов.

Двинувшийся в степи отряд красноармейцев имел первоначально до восемнадцати тысяч человек. Но затем около шести тысяч человек вернулись обратно в Кизляр и добровольно отда­лись в распоряжение деникинцев. Около шестисот большевиков, главным образом вожаков и на­чальствующих лиц, снабженных конным и верблюжьим транспортом, прорвались к Астрахани, где и соединились с местными большевиками.

Первоначально делегация обратилась в штаб генерала Покровского, но последний заявил, что он, генерал Покровский, заведывает оперативной частью войны и в политике не компетентен, и указал, что на ст. Прохладной имеется штаб ген. Ляхова, где, несомненно, могут разрешить ин­тересующие нас вопросы и куда нам и надлежит за этим ехать.

Для свидания с ген. Ляховым делегация проехала через Моздок на ст. Прохладную; однако здесь казалось, что ген. Ляхов выехал во Владикавказ; одновременно и делегация, имея ввиду ин­формироваться о положении вещей во Владикавказе и в Ингушетии, выехала туда, надеясь встре­титься во Владикавказе с ген. Ляховым. Однако, ген. Ляхова и здесь не было; тут стало известным, что он в это время находится в Пятигорске. Но сообщение с Пятигорском было весьма затрудни­тельно. Правильного железнодорожного движения в этом районе теперь не происходит. В настоя­щее время на Ростов направляются лишь воинские эшелоны, которые спешно перебрасываются на Дон в виду наступления на Донскую, область значительных большевистских сил со стороны Мо­сквы. Положение на Дону рисовалось весьма критическим. По замечанию одного возвратившегося оттуда – «Дон истекает кровью. В настоящее время Дон вес свои надежды возлагает исключи­тельно на Кубань, и потому все воинские части усиленно перебрасываются теперь в Донскую область».

Во Владикавказе депутация информировалась, как об истекших событиях, так и о современ­ном положении дел.

Владикавказ был занят дивизией ген. Шкуро. Большевики оказали упорное сопротивление. Бой за Владикавказ продолжался также на улицах города. В окончательном итоге большевики ока­зались побежденными и отступили: часть – по военно-грузинской дороге на Грузию, где были обезоружены войсками Грузинской Республики, после чего отведены в ее пределы, другая незна­чительная часть ее укрылась в горах и некоторых селениях Ингушетии, Осетии и Чечни.

Таким образом, большевизм и в этой части оказался ликвидированным. Однако должен за­метить, что одной из главных причин поражения большевиков явилось чрезмерное распростране­ние эпидемии сыпного тифа. Все мало-мальски подходящие в городе 16243 помещения, как-то: школы, училища, свободные, казенные и городские учреждения, значительные помещения в част­ных домах – все это было обращено в лазарет, и тем не менее лазареты были переполнены.

Ежедневно умирало от 500 до 600 человек красноармейцев. Умерших не успевали хоронить. Все станции главной линии Владикавказ – Ростов – Теречной линии и веток: Кизлярокой и Минераловодской переполнены полураздетыми, голодными и больными красноармейцами, многие из коих замерзают и умирают на глазах публики и никто никакого внимания на них не обращает.

Добровольческая армия жестоко расправилась с ингушским народом, который обвинила в сочувствии большевизму и в котором хотела видеть большевиков.

Три ингушских селения: Долоково, Кантышево и Базоркино были сравнены с землей. Мир­ное население их подверглось варварскому уничтожению. И в результате всего на ингушский на­род были наложены чрезвычайно тяжелые кары за оказанное ими добровольческой армии сопро­тивление при вступлении ее в пределы их родного края – Ингушетии, которую они считали вхо­дящей в состав Терской Республики.

Добровольческая армия потребовала от ингушского народа: сформировать немедленно за счет народа для борьбы с большевизмом в России 4 конных полка и 2 конных батареи, причем один конный полк должен выступить в Россию не позже 25-го февраля старого стиля; выдать 2¹/₂ тысячи винтовок и около 50.000.000 руб. контрибуции. От осетинского народа потребовало: 4 кон­ных полка 6-ти сотенного состава и 6 батальонов пеших, сформированных тоже за счет народа.

От кабардинцев: 4 конных полка на тех же условиях. Кроме того, к отдельным селам, кото­рые подозревались в большевизме, предъявлены крайне тяжелые требования, как, например, к осетинскому селению Христиановскому: уплатить 5 миллионов руб., 100.000 пудов кукурузы, 10.000 голов лошадей и столько же рогатого окота. Разочаровавшись в возможности встречи с ген. Ляховым, депутация, узнав, что общее командование над обеими армиями поручено ген. Вранге­лю и, надеясь найти у него разрешение интересующих вопросов и выяснить создавшееся для Гор­ской Республики положение, направилась из Владикавказа в Кисловодск, где ген. Врангель имел в то время пребывание Здесь, однако, депутацию снова постигла неудача; повидаться с ген. Вран­гелем депутации не удалось, так как в это время он лежал больным сыпным тифом и потому никто к нему не допускался.

Тогда депутация решила выехать в Екатеринодар, чтобы войти в непосредственное сноше­ние с ген. Деникиным, по делам порученной ей миссии. Генерал Деникин хотя и назначил день и час для приема делегации, но потом почему-то раздумал и через своего адъютанта заявил, что де­легации надлежит обратиться к ген. Ляхову, которому он передал все свои полномочия по управ­лению Терско-Дагестанским краем и потому вмешиваться теперь в его дела и распоряжения не считает себя вправе, ибо ген. Ляхов имеет возможность самолично разрешить все интересующие нас вопросы своею собственною властью, поэтому и рекомендовал нам обратиться непосредст­венно к ген. Ляхову.

Это переполнило чашу терпения и обид, которые все время переносила делегация во имя блага и счастья своего народа и с целью сделать все возможное для предотвращения вооруженно­го столкновения между Добровольческой армией и Горским народом.

Ехать далее на поиски ген. Ляхова делегация не согласилась и, оставив приводимое ниже за­явление, решила выехать обратно в Темир-Хан-Шуру.

Вместе с подачею сего заявления, делегацией было подчеркнуто представителям штаба Доб­ровольческой армии, что последние события заставляют нас с совершенно другой точки посмот­реть на наши отношения с Добровольческой армией и определенным образом квалифицировать се поступки по отношению к нам. К сожалению, наше искреннее и горячее желание рассеять наши опасения, выяснить создавшуюся неясность и определить наши истинные отношения не встречает, по-видимому, сочувствия со стороны главного командования. Поэтому мы снимаем с себя ответ­ственность за все могущее в дальнейшем последовать, вследствие этого события. Как народные представители, мы не считаем себя вправе далее добиваться возможности дальнейших свиданий и бесед. Конъюнктура событий для нас выясняется, равно как для нас очевидны реставрационные попытки главного командования Добровольческой армии, а потому мы отказываемся от свидания с ген. Ляховым, ибо в таком случае вести с ним переговоры мы не находим ни необходимости ни даже возможности.

Делегация осталась несколько дней в Екатеринодаре, чтобы информироваться о положении вещей на Кубани.

Кубанское казачество, так же, как и мы, самоопределилось. Своим представительным орга­ном оно избрало Краевую Раду. Члены этой Краевой Рады собираются лишь периодически и зако­нодательствуют по особо важным государственным делам. Постоянно же заседает малая Краевая Рада (Законодательная Рада), которая законодательствует по обычным вопросам. Большая Краевая Рада избирает Краевого Атамана, которому принадлежит право формировать кабинет, для этой цели он назначает главу правительства.

Таким образом, весь строй Кубанской Республики напоминает собою строй Французской Республики, где Краевой Атаман является президентом, большая Краевая Рада – сенатом, малая Краевая Рада-парламентом; где Президент назначает главу Правительства, которому поручает формирование из числа депутатов кабинета, ответственного перед Парламентом.

Таким образом, вся государственная власть по управлению Кубанской областью принадле­жит Раде и Кубанскому Правительству.

Вначале Добровольческая армия отнеслась к указанной самобытности и самоопределению Кубанского казачества отрицательно, и последнему пришлось вести упорную борьбу за свою не­зависимость и самостоятельность.

Кубанское казачество с самого начала ни под каким видом не позволяло командованию Доб­ровольческой армии вмешиваться в свои внутренние дела.

Армия Кубанского Края и его правительство, поставив своей задачей борьбу с большевика­ми, только на этой платформе и исключительно в вопросах оперативного характера вступила в отношения с Добровольческой армией, в остальных же вопросах она резко с нею расходилась. Ко­нечно, Кубанскому правительству это было тем более легко добиться у главного командования добровольческой армией, что почти 90% ее составляли Кубанские казаки.

В настоящее время Добровольческая армия имеет в Кубанской Краевой Раде одного пред­ставителя, причем в последнее время добивается усилить свое представительство до четырех че­ловек. В виду определенного отношения к своему ходатайству со стороны Краевой Рады, Добро­вольческая армия мотивирует свое ходатайство об увеличении представителей невозможностью одному человеку в полной мере объять все вопросы, интересующие Добровольческую армию, ко­торая может согласиться, чтобы все четыре ее представителя, однако, при голосовании пользова­лись лишь одним голосом.

Некоторые из депутатов Кубанской Краевой Рады, узнав о политике главного командования на территории Союза Горцев, были крайне изумлены и возмущены. Они никак не могли прими­риться с мыслью, что фактически главное командование Добровольческой армией как бы их соб­ственными руками губит дело народовластия в пределах территорий Горских народов и устанав­ливает там порядок и режим самодержавия. Депутаты Кубанской Рады уверили нас в том, что Ра­да не знала об этой политике Добровольческой армии, что она не сочувствует этой политике и в насаждении черной реакции не только не окажет Добровольческой армии какого бы то ни было содействия, но примет зависящие меры воздействия, дабы изменить политику Добровольческой армии в отношении Горского правительства. Касаясь взглядов Кубанского народа на будущее России, депутаты сообщили, что мыслят Россию, как Республику, построенную на федеративных началах, и всячески будут защищать лишь этого рода ее государственный строй.

Когда они убедятся, что Добровольческая армия ведет их руками Россию на иной путь, они всецело воспротивятся осуществлению ее вожделений.

Это заявление, сообщает докладчик, пас успокоило.

Есть и на Кубани люди, которым дорога свобода.

Это дало нам повод думать, что мы в единении с ними без кровопролития сумеем отстоять свои позиции.

Отношение Добровольческой армии к казакам Терской области иное, чем к горцам. Так, ген. Ляхов заявил, что на 20 марта в Пятигорске созывается Войсковой Круг от всех представителей Терского казачества, который изберет Краевого Терского Атамана и свое Правительство, вроде Краевой Рады Кубанского казачества.

И только в отношении нас, горцев, Добровольческая армия покушается на нашу независи­мость, хочет разрушить созданную нами нашу собственную государственность, вернуть нас к по­рядкам дореволюционного периода.

Добровольческая армия в упоении своей победой над большевиками здесь, в пределах Кав­каза, где в этом ей оказали существенную помощь и Кубанское казачество и воинские части Гор­ского Правительства, забывает, что очистить Терскую и Кубанскую власти и Дагестан от больше­виков – не значит еще очистить всю Россию от большевиков.

В России советская власть в настоящее время – в полной силе.

Покинув Екатеринодар с некоторым удовлетворением, мы поехали обратно.

На ст[анции] Минеральные Воды мы узнали, что штаб ген. Ляхова со ст[анции] Прохладной переведен в Пятигорск, и что вскоре ген. Ляхов ожидается здесь проездом в г. Грозный на Чечен­ский съезд.

По приезде нашем на ст. Прохладную нас нагнан поезд Ляхова и мы, пересев, проехали в этом поезде от ст. Прохладная до ст[анции] Беслан, имея в это время беседу с ген. Ляховым.

В этой беседе точно выяснилось, что ген. Ляхов считает себя главным начальником над Тер­ским и Дагестанским краем как в отношении управления его военных сил, так и в гражданском управлении этим краем. Диктаторскими правами над этим краем он уполномочен главным коман­дованием Добровольческой армии.

В деле управления отдельными Горскими народами ген. Ляхов считает достаточным огра­ничиться назначением каждому из этих народов особых правителей из представителей этого же народа. В этом отношении ген. Ляховым уже сделан ряд назначений.

В деле управления отдельными Горскими народами ген. Ляхов считает достаточным огра­ничиться назначением каждому из этих народов особых правителей из представителей этого же народа. В этом отношении ген. Ляховым уже сделан ряд назначений.

В Кабарду им поставлен Правитель князь Бекович-Черкасский, имеющий резиденцию в Нальчике, в Осетию предполагает поставить Генерала Абациева, в Ингушетию – генерала Мальсагова, в Чечню – генерала Алиева, в Дагестан – полковника князя Тарковского, ген. Ляхов считает, что Союз Горцев не дол жен существовать.

Отдельные народы могут еще иметь при назначенном им Правителем свой совещательный орган, поставленный им же Ляховым; никакого объединения и общения между кругами Он, Ля­хов, не допустит и немедленно же намерен приступить к разоружению Горского Союза.

Ген. Ляхов указывал, что он и так делает много уступок городам: он назначает Правителей из местных лиц, и, по возможности, назначает и чиновников из местного же населения. Правители и чиновники из местных лиц смогут образовать при нем Совет, который будет иметь характер со­вещательного органа.

Таким образом, он дает горским народам Меджлис, и дальше этого Ляхов на какие-либо ус­тупки пойти не может.

Генерал заметил, что это даже превышает его полномочия, данные ему Деникиным.

Установив точку зрения ген. Ляхова, – нам стало ясно: соглашение состояться не может.

Мы решили покинуть поезд на ст[анции] Беслан, проехать по делам во Владикавказ, и через день приехать в г. Грозный на съезд чеченцев.

Поезд ген[ерала] Ляхова простоял на ст[анции] Беслан 6 час. Принимали ген[ерала] Ляхова по-царски.

Торжественные депутации от частей Добровольческой армии, почетные караулы и торжест­венный обед в зале 1-го класса со своей свитой и трубачами – всс это в памяти докладчика воскре­сило старое время и напомнило приемы и официальные проезды Наместника Кавказа.

На ст[анции] Беслан нас разыскал начальник города Владикавказа и заявил, что нам въезд во Владикавказ запрещен, причем просил сообщить, поедем ли мы.

На наш недоуменный вопрос, кем и чем вызвано такое запрещение, он отказался отвечать, но продолжал настаивать на своем требовании. Нам оставалось только заявить, что мы не в силах противиться насилию, протестуем против такового, но принуждены подчиниться грубой силе.

Однако, разрыв делегации с генералом! Ляховым состоялся. В дальнейшем вместе мы уже не ехали.

Второй депутат, Арслан-бек Бутаев, поехал в целях информирования в родное селение, я же, узнав, что председатель Горского правительства г. Коцев находился в настоящее время в Грозном, уже частным образом поехал в поезде Ляхова в г. Грозный, желая успеть приехать вовремя к съез­ду Чеченского народа.

В Грозном происходил съезд Чеченского народа, который собрался в ближайшем к гор[оду] селении – Алды. Обсуждались требования, предъявленные к Чеченскому народу добровольческой, армией.

Вторая делегация доложит о Чеченском съезде, я же могу лишь для характеристики на­строения, господствовавшего «а съезде, сообщить о том, что когда разбирался вопрос о посылке делегации к ген. Ляхову – съезд стал на ту точку зрения, что если ген. Ляхову нужно что-либо от Чеченского, народа, то пусть сам приедет в сел. Алды и скажет о том, что ему нужно, но посылать к нему депутацию не должно.

И только после убедительных доводов представителя нашего Правительства было решено послать к ген. Ляхову представителей Чеченского съезда, чтобы объявить ему о решении, приня­том на съезде.

В гор. Грозном состоялось совещание ген. Ляхова с представителями Чеченского съезда. За­седание было открытое и присутствовало на нем немало горожан и казаков.

По открытии заседания представители Чеченского съезда заявили: «Съезд Чеченского наро­да единогласно постановил никаких ответов, на предъявленный ультиматум ген. Ляхова не давать, и предложить ему по всем вопросам, касающимся Чеченского народа, обратиться к Горскому пра­вительству».

Ляхов такого отношения не ожидал. Ему освещали дело иначе. Лица, определенным обра­зом настроенные против Горских народов и являющиеся сторонниками «старинных испытанных мер», убеждали в том, что стоит ему только явиться с кулаками во всем блеске своего величия, как эти дикари раболепно преклонятся перед ним.

Этим объяснялось его пренебрежительное отношение к Горскому правительству и Горской свободе.

Оказанное единодушное сопротивление и проявленная солидарность ошеломили его, заста­вив понять свои заблуждения и начать искать выход из создавшегося положения. Тогда он обра­тился к представителям Горского правительства, прося их вывести из создавшегося тупика.

– «Хотите править – будьте при мне. Вы будете моим Меджлисом», – убеждал он нас.

Мы указали ему, что народ хочет представительного управления, облеченного народным доверием.

Мы указали ему, что народ хочет представительного управления, облеченного народным доверием.

Председатель Правительства передал нам о речи своей, сказанной ген. Ляхову, смысл кото­рой сводился к следующему:

– «Дело не в Вашем лице. Мы заявляем протест не против ген. Ляхова. Нам все равно – кто будет действовать от Добровольческой армии. Но Добровольческая армия не должна вмешиваться ни в какие сферы деятельности Союза Горских народов».

– «Что же я, в таком случае, должен делать», – возразил ген. Ляхов.

– «Вы должны уйти из территории Союза Горских народов», – последовал ответ Председа­теля Правительства.

– «Куда же я должен деть целый ряд генералов и полковников, которым я уже раздал места в пределах Терско-Дагестанского края?».

Все же в конце своей беседы ген. Ляхов заявил, что в разрешении предложенных нами ему вопросов он не компетентен. Советовал ехать в Екатеринодар к ген. Деникину для разрешения принципиальных вопросов и добавил, что с своей стороны он телеграфно сообщит ген. Деникину свою точку зрения па эти вопросы.

После этого нами было решено, что Председатель Правительства Пшемахо Коцев выедет в Екатеринодар для собеседования и выяснения с ген. Деникиным поставленных нам, жизненных для Союза Горских народов, проблем. Мы же возвратимся обратно в Темир-Хан-Шуру к исполне­нию наших обязанностей в Парламенте.

Однако до отъезда мы выработали совместно ультимативные требования Горского народа, которые надлежит предъявить через Председателя Горского правительства генералу Ляхову и ко­торые разделяются на две части.

В первой своей части вопросы касаются борьбы с большевиками. В этой области интересы наши солидарны. Здесь задачи могут быть поставлены – большая или малая. Исходным пунктом может служить соображение, что если большевизм не будет ликвидирован во всей России, то и у себя дома, в Горской Республике, мы не обеспечены от возможности вторжения в наши пределы большевиков, повторения всех ужасов анархии. Потому – принципиально – большевизм должен быть вырван с корнем. Однако, в каком размере, виде, форме должно проявиться в этом участие со стороны Горской Республики – этот вопрос подлежит обсуждению с Правительством.

Второй вопрос касается управления Горскими народами. Этот вопрос не должен даже обсу­ждаться. Основное положение: у Горских народов существует народоправство, и разрушать его – значит идти определенно на войну с Союзом Горских народов, который решил до последней кап­ли крови отстаивать свою самостоятельность и независимость.

Доклад вызвал определенные прения в течение нескольких заседаний. В результате вынесе­ны были нижеследующие резолюции.

1.  Горские народы Кавказа, объединившись в Союз, стали на путь независимости, и Союз­ный Совет Горской Республики принял на себя всю полноту государственной власти и управляет на основании положения, принятого съездами Горских народов и Союзным Советом, по которому державным хозяином Горского Края является Союзный Совет Горской Республики с Правитель­ством, избранным этим Советом и отвечающим за свои действия только перед ним. С этого пути строительства жизни Горских народов Кавказа, в основу которого положена идея государственно­сти и народоправства. Союзный Совет не сойдет и использует все средства, имеющиеся в его рас­поряжении для защиты этого положения, пока не разрешится вопрос о независимости новых госу­дарственных образований Всемирной конференцией в Париже, перед которой должны будут склониться все.
2.  В назначении Добровольческой армией главнокомандующим и командующим войсками Терско-Дагестанского крал генерала Ляхова с представлением ему прав, игнорируя совершенно Горское правительство, назначать по своему усмотрению правителей отдельных горских народов, предъявлять требования к ним о разоружении населения, выставлении полков для борьбы с боль­шевизмом в России, восстановлении разрушенных по постановлению Терского Совнаркома ста­ниц и возмещении убытков этих станиц и прочие требования, – Союзный Совет усматривает по­кушение на самоопределение Горских народов. Л потому выразить перед всеми Великими Держа­вами и всеми государственными образованиями на территории бывшей Российской империи и перед демократией мира – решительный протест против такого глубокого насилия Добровольческой армии над Горскими союзными народами Кавказа и желания начать реставрацию старой до­революционной России с Горских народов.
3.  Поручить Правительству Республики Союза Горцев принять спешно все решительные меры и мобилизовать все силы и средства Республики для охраны и защиты самостоятельности Союза и отражения надвигающейся на свободу Горских Народов угрозы и опасности со стороны добровольческой армии, на случай, сели и переговоры Председателя Горского правительства с представителями Добровольческой армии не приведут к желанным для Союзного Совета резуль­татам.
4.  Избрать из состава Союзного Совета особую комиссию по обороне Республики в составе 5-ти лиц.
5.  Обратиться от имени Союзного Совета с воззванием ко всем гражданам Республики с указанием надвинувшейся грозной опасности Горской свободе со стороны Добровольческой ар­мии, с призывом всем, кому дорога эта свобода, стать в ряды почетной горской милиции для от­ражения надвигающихся на нашу свободу черных туч».

Приложение к газете «Вестник Горской Республики». 1919. 9 марта. № 3. Опубликовано: Л. Тахо- Годи. Революция и контрреволюция в Дагестане. Махачкала. 1927. С. 189-201.